шевелились. Эцио склонился над ним.
– Священника… священника… Умоляю, приведи мне священника…
Эцио был потрясен – теперь, когда ярость внутри начала утихать, – кровожадностью, с которой он убил своего врага. Это противоречило Кредо ассасина.
– Нет времени, – тихо сказал молодой человек. – Я сам прочту над тобой отходную молитву.