Глава 2. Аномальная зона

С учетом пробок я ехала примерно двое суток до поворота на Волочаровск, обозначенный на дорожном указателе как охраняемый военный городок. Без перерыва на сон. Вдобавок к тому, что я обладаю сверхчеловеческой силой, прекрасно вижу в темноте, не болею даже простудой, мгновенно заживляю царапины и ссадины, и не подлежу обращению в вампира, я еще могу спокойно обходиться несколько дней без отдыха.

Итак, мы приближаемся к волшебному заповеднику, и мне пора объяснить, что это такое и почему его нужно тщательно охранять. Мне придется защищать границу двух параллельных миров: нашего, планеты Земля, и волшебного, планеты Анлара.

Великие маги древности соединили похожие по климату миры, чтобы обмениваться волшебным опытом с мудрыми эльфами, господствующим народом Анлары. Со временем люди начали переселяться в другой мир. Особенно много людей перебралось на Анлару при массовых гонениях на ведьм и колдунов. Жители волшебного мира намного реже прибывали на Землю. Они чувствительны к геомагнитному излучению и могут жить только в тех местах, где его активность наиболее высока. Человеческие переселенцы стали для эльфов настоящей проблемой. Людей перебралось так много, что они начали основывать на чужих землях свои государства. Под угрозой войны эльфы потребовали от людей для сохранения вселенского равновесия поселить некоторых жителей волшебного мира на комфортных для их проживания земных участках. Так были созданы заповедники в аномальных зонах.

Древние летописи гласят, что земные вампиры произошли от разумных анларских хищников. И не случайно, а при содействии темных магов, которым понадобились бесстрашные и беспощадные воины для покорения обоих миров. Просчитались товарищи волшебники – вампиры не поддаются дрессировке, постоянно соперничают друг с другом за главенство. Да и не настолько уж они смелы, а зачастую, прямо скажем, трусливы… Вновь созданный подвид не нанес катастрофического ущерба ни там, ни тут, и в итоге стал для добрых великих магов смежных миров просто занозой в заднице. Болезненной, но не смертельной.

Мое знакомство с “клиентами” по поступлении в спецколледж Отдела началось с осмотра их жертв, растерзанных человеческих трупов. Довелось понаблюдать и за вскрытиями тел самих вампиров. В итоге ярости и азарта для успешной работы во мне скопилось хоть отбавляй. Первым и последующим моим “клиентам” очень несладко пришлось. Перед отправкой на тот свет они испытали весьма неприятные ощущения.

Я ненавижу вампиров, хоть и признаю, что среди них порой встречаются совестливые экземпляры. “Нормальные” вампиры – большая редкость. Их вожаки издревле выбирают для обращения самых жестоких людей.

Моя пра…бабушка Марфа Челкашина принадлежала к редкому числу вампиров, которые принципиально не охотятся на людей и прочих разумных существ. Красивую барышню обратил вампир Фома Голунов, возглавлявший отряд опричников Ивана Грозного. Сбежав от него, Марфа долго скиталась по российской глубинке, набираясь боевого опыта и разбивая ледяные сердца известных вампиров. Довольно быстро она снискала славу великой воительницы и поселилась в таежном местечке под названием Кривой Яр. Из-за предательства соплеменников скрылась в глухих лесах. Ее новый след в истории появился, когда она встретила охотника и так сильно полюбила его, что согласилась отречься от сородичей и стать защитницей людей. Спустя несколько лет Марфа превратилась в человека. Мы, потомственные охотники, способны вернуть “силой своей любви” человеческую сущность обращенному вампиру.

Волшебные законы строги, но Карл Альбертович одобрил брак своего друга Олега с обычной девушкой Анастасией, хотя по древнему закону оборотни и потомственные охотники обязаны жениться на себе подобных.

В юности мама работала геологом, и с папой они познакомились в тайге. Дело было так. Вампиры напали на экспедицию. Мужчин они съели на месте, а девушку привели на ужин своему предводителю в заброшенный домик егеря. В самый напряженный момент, когда вожак уже примерял свои клыки к маминой шее, папа вломился в избушку и раскидал пятерых злодеев по разным углам. Кого застрелил из пистолета, заряженного разрывными пулями со смоляной начинкой, кого пронзил колом. Он вынес расплакавшуюся от страха девушку на руках из подожженной избы, прошагал с ней километр по колено в снегу до служебного “Уазика” и привез ее в местный штаб Отдела. Признаюсь, на месте мамы я бы тоже растаяла и захотела выйти замуж за бесстрашного героя.

Так, что я еще должна рассказать о себе? Единственный ребенок в семье. Мама решила, что третью аномалию в доме она не переживет, и так за нас с папой ужасно волнуется, когда мы ночами пропадаем на опасной работе.

Светланой меня назвала мама. Она считала, что светлое имя как оберег защитит меня от темных сил и укротит живущий во мне вампирский сумрак.

Друзья и родственники уверены, что с внешностью мне повезло, ведь я унаследовала не только силу Макаровны, но и ее запечатленную на многочисленных портретах красоту, с той разницей, что Марфа была шатенкой, а не блондинкой. Внеслужебные знакомые сокрушаются, что спортивный стиль одежды убивает любой намек на женственность. Ну и пусть продолжают тяжко вздыхать. В разных там ажурных кофточках, разноцветных куртках или коротких пушистых шубках, пышных юбках и туфлях на шпильках я чувствую себя как бы поцензурней выразиться – нелепо. Мирюсь с неудобной одеждой и обувью только пока играю роль в охоте на живца.

Коллега и подруга – медиум Римма считает меня вечным подростком, мальчишкой-сорванцом. А я вот ей нисколько не завидую, счастливой жене угрюмого нотариуса и маме очаровательных дочек. Я и вправду пока не доросла до ответственности семейной жизни. Детские вопли меня раздражают немногим меньше, чем коммуникативный визг вампиров.

Макс любил меня такой, какая я есть, со всеми заморочками, не пытался переделать… Нет, он совсем меня не любил, иначе не связался бы с другой. Но я… я-то его любила по-настоящему!

Слезы полились ручьем. Еле справилась с управлением Козленком на кривом скользком повороте, съехала на обочину и заревела, как бешеная корова, уткнувшись мордой, тьфу ты – лицом (Паршивый кобель! Как мне выбросить его из головы?) в сложенные на руле руки.

“Разбитое от несчастной любви человеческое сердце болит сильнее, чем сердце вампира, пронзенное осиновым колом, – подумала я, протирая раскрасневшиеся глаза. – Вампиры умирают быстро, а боль от разлуки с любимым не утихает. Ты остаешься жить с ней, пытаешься с ней сродниться, привыкнуть или забыть. И понимаешь, что она незабываема”.

На телефон пришла куча эсэмэсок за подписью “Блохастик”, я все их удалила без прочтения. Отписалась родителям, Римме и Альбертычу, что я еще в дороге. Альбертыч скинул адрес и фото дома, хозяев которого убили вампиры. Родственница погибших решила сдать пустующее жилье охотнику с приличной скидкой в надежде на скорейшее возмездие.

Я не смогла представить себя в новом доме. Человеческое лицо Макса, казалось, просвечивало в туманных сумерках сквозь лобовое стекло.

– Плохо-то как! – сказала я вслух, поворачивая на дорогу.

Больше я никогда никого не полюблю! Не вляпаюсь на новом месте работы в отношения, выстужу последние чувства к Блохину и приступлю к выполнению задания. Займусь любимым делом – буду убивать вампиров, пользу приносить местным жителям.

Волочаровский лес населяют удивительные существа, а в городе живут люди, обладающие сверхъестественными способностями. Мне предстоит оберегать их покой.

Нужно расследовать убийство главврача городской поликлиники Льва Ломакина и его семьи. Городской охотник Иван Смолин доложил, что преступление совершили вампиры. Но вот незадача, Смолин и ребята его команды: колдун Денис и две девушки: оборотень Альбина и медиум Таисия, пропали без вести.

Вампиры часто убивают людей, считая их легкой добычей. В волшебных заповедниках непрестанно идет борьба за существование. Взрослому вампиру требуется около пяти литров крови в сутки. Агрессивные твари осмеливаются нападать даже на драконов и панцирных больших кошек – мантикор. Способность жить вне аномальных зон позволяет им охотиться на беззащитных, не подозревающих об их существовании людей. Обычный человек с вампиром не справится. Так зачем наводить панику, предупреждать человечество об угрозе? Лучше тихо и незаметно для большинства граждан делать свою работу, чем мы с коллегами и занимаемся.

Глава 3. Сосед

Стемнело, а мы с Козленком еще блуждали по грязным извилистым дорогам, подпрыгивая на ухабах и проваливаясь в колеи, наполненные серо-коричневой жижей. Обмазанные глиной хатки вдоль дорог утопали в зелени абрикосов, яблонь и груш. К некоторым утлым домишкам примыкали скотные дворы. Ни в одной деревне я не услышала квохтанья, блеяния, мычания или похрюкивания. Верный признак вампирского беспредела.

Изредка на пути встречались местные жители. Окидывая мою машину настороженными взглядами, они пытались объяснить, как проехать к лесу. Селяне искренне недоумевали, зачем понесло в заколдованный темный лес хулиганского вида девчонку на джипе.

Козленок долго месил грязь вдоль бетонного забора с железными зубцами, огораживающего заповедный лес от деревенского луга. Над лесом клубился легкий голубоватый туман.

В свете тонкого месяца я пролистала чистые страницы волшебной книги. Древний фолиант в берестяном переплете мне подарил Карл Альбертыч. В старинной колдовской книге живет дух могущественного славянского волшебника Любомудра. Иногда он пробуждается от вечного сна и предупреждает об опасности или дает ценный совет. Древний волшебник сердится, когда его беспокоят по пустякам, а он таковыми считает большинство людских проблем. Поэтому я не стала трясти книгу, аккуратно положила ее на сиденье. Любомудр почувствует мое приближение к заповеднику и поможет найти путь в Волочаровск.

Когда на страницах книги заиграли желтые искры, я развернула Козленка к лесу, взяла заговоренное оружие – осиновый кол, и произнесла кодовые слова: “Отворитесь, сказочные врата”.

Колдуны и ведьмы отдельно заговаривают оружие для особой прочности, а отдельно – для открытия порталов в другой мир, снятия магических преград.

Меня будто потянул за руку невидимый проводник. Я направила Козленка в колею, едва заметную в густом папоротнике. “Уазик” поскакал по кочкам, медленно углубляясь в лес. Колея становилась заметнее, дорога – ровнее. Скоро я выехала на вполне сносную проселочную дорогу. Асфальт для идущих с промзоны фур был проложен с другой стороны заповедника. На его поиски я потратила бы не меньше часа, а мне поскорее хотелось обжиться на новом месте, все горести оставить позади.

Остановившись, чтобы осмотреться в поисках удивительных созданий, я как-то неосознанно опустила голову на подлокотник и провалилась в странную дремоту.

Мне пригрезилась торжественная встреча. Сирены пели чарующие песни, великаны подняли транспарант с надписью: “Добро пожаловать в Волочаровск!”, феи осыпали меня лепестками роз, гномы-лесовики пустились в пляс на капоте, эльфы пригласили в позолоченную карету, запряженную шестеркой пегасов, мэр города Валерий Коньков в сарафане и кокошнике преподнес мне сливочный торт вместо хлеба и соли…

Очнувшись, я в легком испуге повторно осмотрела темный лес, рассчитывая обнаружить проворных маленьких фей среди листвы и травянистых зарослей. Не люблю вторжение в свое сознание, особенно если оно происходит без предупреждения. Выключив фары, я “включила” ночное зрение, и оно зафиксировало оранжевый огонек в кроне склонившегося к дороге дуба.

Высунувшись из машины, я сняла с ветки мерцающее рыжим свечением перо, солнечно-желтое с широким красным “глазком”. Исходивший от пера свет выхватил из темноты Козленка и часть дороги с росшими вдоль нее деревьями. Его сияние было сопоставимо с лучами мощных фар. Полюбовавшись чудесной находкой, я убрала ее в сумку.

Въезд в город украшал огромный монумент. Летящий на пегасе лысый толстяк с пышными бакенбардами приветливо махал форменной кепкой с гербом. Крылатый конь попирал копытами узорную надпись золотыми буквами: “Волочаровск – лучшее место на Земле”.

– Ну да, конечно, – усмехнулась я.

Колеся по старой части города, похожей на большую деревню, я старалась настроить природное чутье, ища вампиров на безлюдных улицах. Интуиция никак себя не проявляла: или в радиусе пары километров не было моих “клиентов”, или настройки сбились из-за случившейся весьма некстати нервотрепки.

Хваленый Волочаровск выглядел удивительно мрачным, несмотря на чистоту зеленых улиц и аккуратность деревянных или кирпичных домов. Вдоль дороги и в просторных садах, обнесенных высокими деревянными заборами, не виднелось и не слышалось движения. Легкий ветерок поигрывал сочной листвой, нарушая безжизненную тишину. В маленьких окнах не горел свет. Между грядками тускло мерцали фонарики на солнечных батарейках. По обочинам не вспыхивали кошачьи глаза и не виляли хвосты участников собачьей “стрелки”.

Приметив замаячившие вдали тени, я притормозила и обернулась. К забору испуганно шарахнулся старенький дед, он прижимал к себе мальчика лет шести.

– Не подскажете, как проехать на улицу Магнолий? – спросила я, волнуясь за прохожих.

Вот бы их подвезти! Большинство людей погибает от вампирского яда после укуса и обмена кровью. Вампирами становятся только сильные и здоровые люди не моложе девятнадцати и не старше сорока лет.

– Отчего не подсказать? Я и проводить вас могу, если согласитесь развезти нас с внучком по домам, – оживился старик. – День рождения сестры отмечали. Вот и припозднились маленько, – он забрался с внуком в машину, и я повезла их вверх по холму. – Так вам нужна улица Магнолий? Щас прямо, потом сверните налево за угол. Уж не в дом Льва Андреича вы направляетесь, девушка?

– Да. Именно к нему. Тридцать второй дом, если не ошибаюсь.

– А вы, простите за любопытство, не приходитесь родней Льву Андреичу или Эльвире Маратовне? Али купили ихний дом? Сюда! Скорей!

– Я дальняя родственница Льва Андреевича, – замялась я, сворачивая в указанный закоулок.

Пока люди не знают о прибытии охотницы, о нем не узнают и вампиры. У меня будет возможность ловить их на живца.

– Ох-хо-хо! – дед обхватил седую голову, – Как жалко бедных Ломакиных, словами не описать! Сожрали их проклятые упыри. А ведь какие были соседи! Душевные люди!

– Так вы мой сосед?! – от удивления я сильно крутанула руль, и машину занесло на повороте.

– Выходит, что я ваш сосед, милая девушка, – радостно чавкнул старик, – Позвольте представиться, Мизинцев Владимир Ильич. Да-да! Тезка вождя пролетариата. И коммунист по призванию.

– Светлана Олеговна Челкашина. Я вне всяких партий и далека от политики. Можете называть меня просто Светой, раз уж мы соседи.

– Вы насовсем пожаловали в Волочаровск? Или только дом продать?

– Насовсем. Я буду здесь работать.

– И кем работать, коли не секрет? Уж не врачом ли, как покойные…

– Нет, я писательница.

– Э-эх! – Владимир Ильич махнул рукой, – Работа занятная, но бесполезная для общества. От вашей братии никакого толку. Кому какое дело, что вы там в своих книжонках напишете упырям на смех. Прислали бы охотников на упырей оттуда, – он указал пальцем в небо. – Тут честному люду от вурдалаков житья нет. Кстати… – он подозрительно зашевелил носом. – От вас пахнет осиновой смолой.

Я настороженно подобралась. Похоже, случайно раздавила ампулу с концентратом, пока рылась в сумке в поисках звонящего телефона.

– Смола не поможет. Напрасно вы ей надушились, милочка, – продолжил, кивая, дед. – Упыри не будут вас лизать, а выпьют вашу кровь. Знаете, у нас тут некоторые богачи заборы осмаливают. Да что упырям ихние заборы! Тьфу! Вот, что я скажу, зря вы сюда приехали. Продавайте дом и уезжайте. Если, правда, у вас его купят. А вы сами откуда-ть.