– Это жизнь, – легко прочитав мои мысли, пожал плечами некромант. – В Веосе все знают, как поступать в подобных случаях, а вам нужно сказать. Лич – это дурно, Дария, его не убить, можно только уговорить уйти в небытие. Поэтому лучше не допускать перерождения. Случается это на тридцатый день, поэтому успеете позвать Геральта Свейна. Уж он-то, – Альдейн рассмеялся, – с большим удовольствием отдаст мои кости собакам. Поэтому я попросил именно его следить за телом: знал, Геральт сделает все на совесть, добьет, если сам промахнусь.

Отвернулась, подавив рвотный спазм. Перед глазами против воли ожила картинка: Альдейн, восстающий из мертвых. Весь в земле, в червях… Ох, не могу!

– Тихо, тихо, тихо!

Некромант внезапно оказался рядом и заботливо погладил по спине. В губы мне уткнулся бокал вина. Я смогла сделать глоток только со второй попытки.

– Какое ж у вас богатое воображение, Дария! – укоризненно прошептал Альдейн и усадил рядом с собой на кровать. – Не надо так. Какая разница, что я с собой делаю, с вами-то ничего не случилось. Я просто занял ваше тело, позаимствовал одежду и отправился по следу демона. Со стороны казалось, девушка в рассветных сумерках возвращается домой. Умения и знания все сохранились, а в подобном состоянии душа работает чем-то вроде поглотителя чужой энергии. Я чувствовал любую тварь, не видя ее. У всех своя температура, вибрации… Словом, первым мне попался одержимый. Он караулил у дома Свейнов.

– З…з… зачем? – заикаясь, спросила я и намертво вцепилась в ножку бокала.

Некромант услужливо подлил вина и поставил бутылку у своих ног. В глазах его читалась усталость, а на дне зрачков и вовсе мерещилась боль. Показалось, или рана на груди все еще досаждала? Я ведь не видела ее, может, она до сих пор кровоточит? Подтверждая мои предположения, некромант снова лег и прикрыл глаза. На лбу залегла поперечная морщинка.

– Даже не вздумайте! – вскинулся Альдейн, когда я потянулась к нему, чтобы взглянуть на ауру, и тут же бархатным голосом, сообразив, что напугал, пояснил: – Вы слабы и очень рискуете. Я не умру, сам выкарабкаюсь. А одержимый, Дария, пришел убить Геральта. Иного выхода у него не было: либо его жизнь, либо жизнь графа. Прислуга одержимого пустила в дом: он ведь и раньше ночевал там в ожидании хозяина. Только на этот раз он отказался от бокала вина и теплой спальни, а позаботился о свидетелях. Хорошо позаботился, чтобы никто не опознал убийцу.

По лицу Альдейна скользнула хищная улыбка. На мгновение показалось, будто передо мной дикий зверь. Желтые глаза горели, как у волка. Я невольно отшатнулась, расплескав вино. Капли алели на белоснежном покрывале будто кровь. Смутившись, попыталась вытереть их – стало еще хуже.

– Он… он убил слуг? – все еще не веря, спросила я.

Это казалось ужасным и бессмысленным. Те люди ничего не сделали, зачем же их?..

Некромант кивнул и сухо заверил, о телах позаботились.

– А теперь, Дария, проверим вашу сообразительность, – в глазах Альдейна зажегся лукавый огонек. – Кто же одержимый?

Задумалась, перебирая кандидатуры. Значит, я его знала. И Геральт знал.

– Элиза? – робко предположила я.

Некромант покачал головой.

– Она в тюрьме, под надежным присмотром, если только… Демоны!

Альдейн резко подскочил и заметался по комнате. Наконец, он остановился возле зеркала и уставился в него, будто силился разглядеть что-то в темной поверхности.

– Если он одержимый, он мог ее не убить. А если она жива, то я мог ошибиться там, у дома. Вибрации ведь схожи… И Элиза на свободе, – пробормотал некромант, водя руками перед зеркалом. – Вы подкинули мне верную мысль, Дария.

Я решительно ничего не понимала, а Альдейн не спешил объяснять. Под его чуткими пальцами зеркало ожило и отразило мрачное помещение. Каменные стены, покрытые мхом, цепи с шипастыми ошейниками, жесткая койка и ведро в углу. Рядом валялась пустая миска. Темно, свет в помещение проникал только из спальни, через зеркало.

– Это камера? – робко спросила я.

Некромант, не оборачиваясь, кивнул. Он хищным взглядом впился в картинку, поворачивая ее вокруг своей оси. Даже не думала, будто такое возможно.

– Сбежала, дрянь! – сжав кулаки, взревел Альдейн и прошипел что-то явно ругательное. Лицо его побелело, по щекам заходили желваки.

Некромант сорвал с шеи кулон и щелчком пальцев превратил в знакомую пирамидку связи. Она повисла в воздухе перед лицом Альдейна. Он сделал пару глубоких вздохов, успокаиваясь, и провел ладонью над хрустальным многогранником. Имя собеседника удивило: некромант абсолютно четко произнес: «Геральт Свейн». Пирамидка засветилась и раскрылась, выпустив ослепительный столп света. И вот уже перед некромантом повисло поясное объемное изображение Геральта. Мокрый, он замер у бортика ванной, потом резко обернулся и вспылил:

– Вы совсем совесть потеряли!

– Да нет, Геральт, это у вас серьезные проблемы, – цокнул языком Альдейн и отошел, чтобы налить себе вина. – Сестрички на свободе и наверняка уже пришли по вашу душу.

Навсей вздрогнул и поспешил окутать себя зелеными чарами. Потом бросил быстрый взгляд на меня и, переборов личную неприязнь, попросил собеседника:

– Присмотрите за Дарией.

Альдейн кивнул и обещал не выпустить за пределы комнаты.

Я постепенно начинала понимать, что к чему, и, кажется, догадалась, как зовут одержимого. Интересно, он мертв или тоже где-то бродит? А ведь он мне нравился. Воистину, внешность бывает обманчивой.

– Дария, – подозвал меня Геральт. Дождался, пока подойду, и, не стесняясь присутствия некроманта, хмурясь, спросил: – Он тебя не трогал?

Замялась на мгновение и, положившись на честное слово некроманта, ответила отрицательно. Навсей чуть успокоился и поинтересовался, не снимала ли я экранирующий медальон.

– Не снимала, – вместо меня лениво ответил Альдейн и растянулся на кровати, не мешая нам общаться.

– Но вы же сами сняли его! – напомнила я и пошарила по шее.

Да, вот цепочка, мне не пригрезилось. Когда же?..

– Геральт надел. Не ради меня, разумеется, а чтобы демон душу не достал. Графу мнилось, – Альдейн презрительно усмехнулся, – будто я схалтурю и открою хоть краешек сознания. Тогда бы демон сообразил, что внутри не то, что снаружи, и сцапал вашу душу. Вот Геральт и нацепил медальон. После ритуала можно. Только побрякушку придется перенастраивать: удар демона повредил его.

Дрожащей рукой потянула за цепочку. И точно, стекло оплавилось, а вместо глаза – дыра.

– Ну, – извиняясь, ответил со своего места некроманта, – магия притягивает магию. Тут уж либо спасать вашу безделушку, либо латать ваше тело. Щит-то не поставишь: душа не родная. Я и так с большим трудом наладил с ней контакт. Светлые, они всегда проблемные, зато аура помогает подобраться вплотную к жертве. Филипп тоже не заметил подмены, только кое-кто, – Альдейн метнул на Геральта тяжелый взгляд, – промазал. И теперь мы пожинаем плоды. Нужно быть последовательным, граф, если убивать, то и жену, и друга.

Геральт заскрежетал зубами и пробормотал:

– Потом поговорим!

Изображение дрогнуло и погасло.

Некромант раскрыл ладонь, и пирамидка переплыла в нее по воздуху. Раз – и в руке вновь оказался кулон.

– Очередные сюрпризы на мою голову! – ворчливо пробормотал Альдейн и соединил порванные звенья цепочки. – Надеюсь, проблема окажется необременительной.

Он бросил на меня косой испытующий взгляд и щедро плеснул себе вина. Такими темпами придется открывать вторую бутылку: первая опустела. Но, признаться, меня меньше всего сейчас волновало, сколько пил некромант, я все думала о Филиппе. Сразу вспомнился его интерес ко мне, осведомленность о тайных делах королевы, странный боевой облик. Стоп, но ведь Филипп убил Талию на глазах у Геральта. Они сто лет дружат, будущий герцог не мог… Или мог? Нахмурилась, припоминая историю с покушением на Геральта. Тогда кто-то испортил портал, и мы едва не погибли от рук наемных убийц. Помнится, когда Геральт связался с другом, тот сказал, что занят и не может помочь до утра. Действительно ли Филипп провел ту ночь с женщиной или выслушивал отчет о сорвавшемся убийстве? Ох, я ничего не знаю, теперь я ничего не знаю!

Обхватила голову руками. Как жить в этом мире, если даже лучшие друзья предают!

– Да не убивал он Геральта, – флегматично отозвался на мои мысли Альдейн. Он в который раз разлегся на кровати и наблюдал за переливами цвета в бокале. – Поверьте мне, это сестрички.

– Угу, а до этого вы утверждали, будто именно Филипп вырезал слуг и намеревался убить Геральта, – мстительно напомнила самоуверенному некроманту.

– Как и говорил, что людям свойственно ошибаться, – парировал Альдейн. – Вот я и ошибся, подумал, демон пересилил личность носителя. Теперь же понял: сглупил. Филипп Соурен любит друга, он за ним в огонь и воду. Видимо, поэтому Геральт и пощадил. Маркиз ведь тоже особо заклинаниями не пулялся.

– Друг дороже любимой женщины, – протянула я, размышляя о человеческих ценностях.

Не понимаю мужчин и, видимо, никогда не пойму. Как можно поставить друга выше той, которая столько лет провела рядом, которой ты так отчаянно добивался, той, которая родила желанного сына? То есть и со мной Геральт поступил бы так же.

– Дария, не накручивайте себя! Элиза ну никак не тянет на любимую. На желанную – да, уважаемую – тоже. Хотя в одном вы правы, Геральт Свейн одной ногой в опале. Вряд ли обоим величествам понравится, что тот не покарал преступника. Еще обряд очищения проведет, оправдает, – с презрением добавил Альдейн.

– Зато вы точно никого не любите и с легкостью убили бы собственную мать, – против воли сорвалось с языка.

Некромант напрягся. Воздух сгустился, стало тяжело дышать, будто перед грозой. Я пискнула, поздно сообразив, что сболтнула лишнего. Вот зачем мне такой враг, как Соланж Альдейн? Виновник же моих страхов медленно сел и потянулся. Но меня не обманула ленивость движений: в некроманте бурлило бешенство. Это подтверждал цвет глаз – прозрачный, будто стекло. Я благоразумно попятилась, ища взглядом, где бы укрыться.

По губам Альдейна скользнула усмешка. Один взмах ресниц, и некромант уже стоял рядом. Воистину, он умел ходить по граням пространства: как иначе можно за миг переместиться из одной точки в другую?

– Ты ошибаешься, маленькая наиви, – коснувшись указательным пальцем моих губ, шепнул в самое ухо некромант, щекоча дыханием кожу. По телу пробежали мурашки, ладони предательски вспотели. – Я умею любить и, поверь, в отличие от Геральта Свейна, хранил бы верность супруге. Именно поэтому я не женат. Брак, маленькая наиви, – палец скользнул по щеке к подбородку, – это не сделка и не средство продолжения рода, это добровольное согласие отдать кому-то душу и принять взамен чужую.

Альдейн отстранился, оставив после себя холод студеного морозного утра. Одарил меня еще одним убийственным взглядом и велел духу принести еще бутылку и «конфет для дамы». Неужели некромант действительно вздумал напиться?

Из головы не шли странные слова Альдейна. На время они даже вытеснили думы о Филиппе. Складывалось впечатление, будто я нечаянно надавила на больную мозоль. Уж не поэтому ли некромант так холоден к женщинам, что некогда одна из них отвергла его? Осторожно глянула на Альдейна из-под ресниц. Мрачный, как туча, он замер с бокалом в руках, вперив взгляд в пространство. Может, вспоминал ту самую женщину? Подумать только, некромант – однолюб!

И тут меня будто молнией ударило: носители магии смерти ведь действительно однолюбы! Не помню точно, но это часть платы за дар власти над Сумеречным миром, но в книгах лангов утверждалось, будто им очень тяжело найти пару, оттого некроманты считались отверженными. Правда, Веос убедил: наши манускрипты лгут. Взять, к примеру, отца королевы. Он тоже некромант, однако женился. Да и многие обладатели черных воротничков носили кольцо на безымянном пальце.

Дух молчаливо поставил на столик вино и конфеты, забрал пустую посуду и удалился, серебристым облачком скользнул мимо меня и растворился.

– Так мы будем ссориться или дружить? – не оборачиваясь, поинтересовался Альдейн. – Я слишком устал, чтобы выяснять отношения. Поэтому определись. Если видеть меня не можешь, я сниму чары, и ты банально уйдешь, только перед этим скажешь Геральту о добровольности своего решения. Элиза и Талия с радостью тебя упокоят. Утешься тем, – некромант хмыкнул, – что я их действий не одобряю и казню, когда доберусь. Но вдруг наткнешься на Филиппа? Он может пощадить и оставить для собственных услад.

Не удержавшись, метнула в Альдейна подушку. Тот и не думал уворачиваться, и она угодила ему прямо в лицо.

– Успокоилась? – флегматично поинтересовался некромант и подложил военный трофей под голову. – Бери бутылку, бокал и забирайся сюда. Собственно, вариантов нашего общения два. Первый – ты чуть-чуть мне поможешь, подлечишь, взамен мы с тобой поучаствуем в охоте. Разумеется, я наставлю щитов и ни на шаг не отпущу от себя. Второй – просто поболтаем, пока не засну. А спать мне, чтобы восстановить силы без твоей помощи, нужно много. Чары на комнате крепкие, одержимые не пробьются, а демон мертв.

Некромант выжидающе глянул на меня и улыбнулся.

– Ах да, – якобы спохватился он, – существует третий вариант. Ты сидишь тут одна. Выбирай!

Я задумалась, постукивая пальцами по бедру. Соблазнительно остаться одной, но в то же время страшно.

– А о чем поговорить? – осторожно поинтересовалась я.

– О чем хочешь, – устав ждать, Альдейн откупорил бутылку и налил себе вина. – Кроме моей личной жизни, разумеется. Она тебя не касается. А так… Если не боишься, можно потравить некромантские байки. О духах, оживших мертвецах и прочих прелестях, но лучше о местных обычаях. Хоть что-то узнаешь.

Пропустила колкость мимо ушей и предложила помочь. Суровые некромантские будни, увы, не прельщали.

– Только вам все равно лучше полежать, – поспешила добавить я.

Альдейн не стал возражать, поставил бокал на пол и удобно лег, прикрыв глаза.

– Щита нет, в сознание пущу, – зевнув, пробормотал некромант. Видимо, начинало действовать красное вино. – Полная свобода действий.

Странно, совсем недавно Альдейн категорично запрещал лечить.

– Ауру твою проверил: можно. Только не усердствуй.

С опаской присела возле Альдейна и простерла над ним ладонь. Действительно, щита нет! Я бы на месте некроманта так не доверяла не пойми кому.