9. Прекрасный день и ночной подвал

Пока родные Вадима наслаждались тишиной на границе, он хозяйничал дома, а поскольку день для него тянулся так долго, то решил немного погулять возле дома, ведь за всё время необъяснимой войны наконец-то наступила долгожданная дневная тишина. Горожане вышли на улицу и гуляли семьями. Переодевшись в чистое, Вадим отправился на прогулку, а вот куда конкретно, пока не решил. Пройдя немного, при этом оглядываясь по сторонам, он видел жуткие картины. Где-то лежали полностью разорваные тела людей возле их разрушенных домов. Где-то уже шли похороны, были слышны ужасные крики рыдающих родственников. Никто не понимал, за что им такая участь была уготована судьбой или людьми, которые были у правления их страной. Вадим старался после первых впечатлений не смотреть по сторонам, но у него ничего не выходило, так как такая картина разрушенного города встречалась на каждом шагу. Вместо весёлого смеха детей повсюду были слышны крики матерей. Мужчина шёл медленно и, подойдя к магазину, заметил, что здание разрушено. Немного постояв, Вадим решил вернуться домой. Придя домой, он прошёлся по огороду, немного посидел дома и даже уснул. Проснулся от ужасной стрельбы и взрывов. Второпях собрал немного еды и воды, взял новые батарейки и спустился в подвал, где вновь просидел до утра, но уже не думая ни о чём, а лишь слушая радио, по которому шла приятная музыка, как ему казалось на тот момент.

10. Отъезд из лагеря для беженцев и разговор дочери с матерью

Ближе к обеду подъехали новые, но уже российские автобусы с разными надписями для развоза беженцев. Какие-то автобусы ехали прямо в Ростов, а какие-то в другие места. Семья Вадима села в автобус, который шёл на Курск. Уже сев на своё место в автобусе, Ирина спросила маму:

– Мам, почему ты думаешь, что с Вадимом должна случится беда?

Мама внимательно посмотрела на Ирину и произнесла:

– Милая, я это чувствую своим материнским сердцем.

– Мама, но, возможно, ты ошибаешься? – спросила Ирина.

От услышанного Лера Игоревна даже немного повысила голос на дочь.

– Ты сама мать и неужели не слышишь, когда твоему ребёнку грозит опасность или он в беде?

– Мама, успокойся, пожалуйста, – ответила Ирина, – я пока ничего такого не чувствовала, так как Женька ещё маленький.

Женщины замолчали. Ирина отвернулась от матери, а Лера Игоревна закрыла глаза и стала думать о сыне.

11. Звонок Петра Андреевича родственникам

Пока Ирина и Лера Игоревна спорили между собой, Пётр Андреевич, стоя на улице, решил позвонить своему двоюродному брату. Поискав в записной книжке нужный телефон, он нажал кнопку вызова и стал ждать ответа. Через минуты две на другом конце провода раздался знакомый голос брата.

– Алло! – произнёс мужской голос на той стороне.

– Привет, Саш, – немного неуверенно произнёс Пётр.

– О, Пётр, привет, – ответил Александр. И, не дав ничего ответить, спросил: – Как вы там поживаете? У вас всё нормально? Вы, вообще-то, собираетесь оттуда уезжать? Зачем вам там сидеть? Приезжайте к нам? – Александр ещё хотел что-то спросить, но его перебил Пётр:

– Подожди, прекрати тарахтеть, выслушай, пожалуйста.

Брат ответил:

– Хорошо, я слушаю тебя.

– Пойми, – ответил Пётр, – мы же не можем бросить всё, что нажили, и к тому же у нас хозяйство. Сейчас там стреляют, мы решили на семейном совете, что женщин и ребёнка отвезём к вам, а сами с Вадимом останемся дома. Сейчас я с женщинами на границе, зять ушёл добровольцем, я посадил их в автобус, который отправится к вам, а ты их встреть у вас, пожалуйста.

– Хорошо, не волнуйся, я тебя понимаю и ни в чём не обвиняю. Считаю, что, наверное, так же поступил бы, как и ты. А за своих не переживай, встретим, как надо, – произнёс Александр. И, не дав ничего ответить Петру, Александр глубоко вздохнул и добавил: – Хотя никто не верит, что этот кошмар скоро закончится. – После этих слов наступила вновь минутная пауза, а потом Александр прервал тишину: – Не волнуйся ты так, всё будет хорошо, и вы вновь будете жить в прекрасной стране.

– Не успокаивай меня, у нас уже никто не уверен, что мы будем жить в прекрасной стране, – ответил Пётр и тут же добавил, – ладно, брат, пойду говорить своим женщинам, что я с ними никуда не поеду. И положил трубку.

Облегчения после разговора с братом Петр не почувствовал, а он на это так рассчитывал, когда решил позвонить. Но, видимо, ошибся. И, посмотрев на часы, зашёл в автобус.

12. Разговор в автобусе

Войдя в автобус, который уже отправлялся, Пётр подошёл к жене и сказал:

– Знаешь, пока я был на улице, после небольшого раздумья решил, что вы отправитесь к Александру, а я сегодняшним автобусом вернусь домой.

– Я не хочу ехать без тебя никуда, – ответила жена.

– Это не обсуждается, – остановил её Пётр.

– Пап, но как мы доберёмся до них? – влезла в разговор родителей Ирина.

– Вы доедете на этом автобусе до Курска, а там вас встретят, – ответил отец. После этих его слов наступила тишина. Секунд через пять Пётр продолжил, – Ладно, давайте прощаться, нужно идти, ваш автобус сейчас тронется.

– Пап, ты чего такое говоришь? – спросила Ирина: – Какое может быть прощание, мы же вернёмся домой, я в этом уверена.

– Извини, я немного ошибся, – произнёс отец, – конечно, вы вернётесь, и всё скоро закончится, и у нас всё наладится. – Сам он в это, конечно, уже не верил. Пётр именно попрощался с родными, потому что совсем не знал, что будет дальше и что его ждёт дома. Лера Игоревна молча поднялась со своего места, обняла мужа, а потом перекрестила и поцеловала. И, ничего не говоря, села в своё кресло и отвернулась к окну, чтобы не показывать, что на её глазах выступили слёзы. Ирина не стала подходить к отцу, а лишь произнесла:

– Пока, скоро увидимся.

Пётр молча развернулся и вышел из автобуса. Все в этот момент почему-то позабыли про Верочку, которая всю дорогу молчала и даже не стала прощаться с Петром Андреевичем. Женщина сидела и молча смотрела в окно, а её мысли заняты были только тем, как сейчас её Вадимка? Что ест, что делает? Когда она сможет его вновь обнять и поцеловать? За своими мыслями она не заметила, что родные уже попрощались с Петром. Через секунду моторы автобусов завелись, и колонна отправилась по российским дорогам. Многих она везла в никуда, просто в разные приюты для беженцев, а кого-то к родственникам. Для всех, находящихся в них, было это совсем не важно. Главное – подальше от войны.

13. Последний день и часы в своём теле

Вадим проснулся от того, что, как всегда, замёрз. Сегодня был третий день, как родные уехали. За это время ему никто не позвонил и даже не написал смс. Хотя он отправлял жене по нескольку смс в день и пытался даже звонить, но телефоны были вечно отключены или недоступны. Это, наверное, было из-за повреждений на телефонных вышках, которые не успевали чинить. Вадим понимал, что они смогут ему ответить, только когда здесь наладят связь. Он вышел из подвала и отправился домой приготовить еду животным. Ведь они не понимали, что происходило, их нужно было кормить, несмотря ни на что. Войдя в дом, он принялся искать что-нибудь, что бы приготовить собакам, и через несколько минут поисков нашёл немного разной крупы в небольшом мешочке. Высыпав содержимое пакета в кастрюлю с уже кипящей водой, помешав ложкой, отключил через пару минут плиту, а потом вышел из дома и отправился в сарай для уборки. Уже ближе к обеду вернулся в дом, чтобы взять кастрюлю с приготовленной едой для собак. В этот момент начались обстрелы не только Донецка, но и его области. Обстрелы велись совсем недалеко от дома Вадима, по крайней мере ему так казалось в тот момент. Поторопившись поскорей раздать еду, взяв кастрюлю, он отправился к животным. И, когда уже раздал еду и почти дошёл до погреба, раздался взрыв, но уже совсем рядом. Это было последнее, что услышал Вадим, так как он перешёл из этого мира в другой.

14. Непонимание того, что произошло

Вадим стоял и глядел на развалины дома со стороны, совсем не понимая, что с ним произошло, хотел закричать, но у него ничего не выходило. При этом он заметил, что и взрывы, которые вновь прозвучали слишком близко, и один из снарядов, который вновь попал в дом, почему-то его не задели. И даже не ощущалось никакой боли. Когда мужчина прошёл в сарай, чтобы напоить животных, то испытал истинный ужас и шок, так как, наклонившись, чтобы взять ведро, к своему удивлению, не смог этого сделать. Его рука проскользнула сквозь ручку ведра. Вадим попробовал вновь взять ведро, но у него вновь ничего не получилось и во второй раз. И в голове промелькнула ужасная мысль: «Я мёртв? Но почему тогда я ещё здесь и при этом ничего не помню?» И, простояв какие-то доли секунды над ведром, Вадим быстро, при этом сам толком не сообразив, побежал домой. Однако, подбежав к дому, мужчина увидел, что его родной дом стоит наполовину разрушенным, и под завалами что-то лежит. Он понял по своей обуви, что это его тело. От увиденного и осознанного Вадим присел на корточки и закричал, да так громко, как ему самому на этот момент казалось, чтобы его хоть кто-нибудь услышал, но чуда не произошло. Он был совсем один, и его никто так и не услышал.

15. Приезд отца домой и горе на пороге

После проводов жены с дочкой и невесткой Пётр Андреевич дождался темноты, сел в автобус, который шёл назад в Ясиноватую, но почему-то от этого у Петра не было никакой радости на душе, кто-то было неспокойно. Он решил позвонить сыну, но не смог дозвониться, телефон был выключен, и от этого молчания Петру было ещё хуже. В голову сразу начали лезть ужасные мысли: «А вдруг сейчас я приеду и сына не найду? Или вовсе найду убитым? Что я скажу родным, что сам толкнул сына на то, чтобы тот остался? Кто будет ухаживать за нами в старости, если его действительно нет?»

За всеми этими мыслями он пропустил главную новость, которую передали из радиоприёмника, что был у водителя. В ней говорилось: «Сегодня, ближе к обеду, были обстреляны Донецк и Ясиноватая из тяжёлого орудия. Среди мирного населения есть жертвы в обоих городах». Пётр смотрел в ночное окно и не заметил, как задремал.

16. Ужасный сон Петра

Сев в автобус, который шёл обратно, Пётр смотрел в окно и ни о чём не думал. А автобусы тронулись со своих мест только после наступления полной темноты. Пока автобусы почти пустыми мчались назад, в огненное пекло, он задремал. И ему приснился непонятный и очень странный сон. Пётр увидел, что оказался на самом большом водопаде, с одной стороны стоял он, а с другой стороны – Вадим. Мужчины смотрели друг на друга минуту, а потом Пётр крикнул сыну: «Плыви ко мне, поговорим». Но сын молчал. Через минуту Пётр вновь произнёс: «Ну, чего молчишь? Плыви ко мне, или я сейчас к тебе сам поплыву?» Тогда Вадим улыбнулся и ответил: «Пап, уже поздно, – сделал два шага назад и добавил, – слишком поздно».

От этого Пётр проснулся и поглядел в окно, подумав: «Странный и ужасный сон. Странно, к чему он? Надеюсь, что дома всё в порядке». – Он как бы успокаивая самого себя, так как совсем не был уверен, что дома всё в порядке. А в это время автобус не ехал, а летел по какой-то чаще ещё быстрее, чем ехал к границе. А возможно, это Петру хотелось, чтобы он так ехал, а автобус ехал с одинаковой скоростью, только на открытых местах водитель не много ускорял свой ход, чтобы не попасть под обстрелы и мины.

17. Постепенное понимание Вадимом его реальности

Вадим стоял возле развалин больше получаса, и видел, как к их дому, вернее, к тому, что от него осталось, подъехало несколько машин. Из них вышли незнакомые люди и начали очень быстро разбирать завалы. Вадим смотрел на них, и к нему понемногу приходило осознание того, что его тело мёртвое, всё, чего он так боялся, уже случилось. И что делать дальше? И почему он не ушёл на небо, если он мёртв, а остался здесь? В голове были одни вопросы и ни одного разумного ответа. А пока он размышлял, спасатели пытались достать из-под развалин его изуродованное тело. Уже почти в глубокой темноте, когда включили небольшие прожектора, спасатели нашли часть тела. Когда её подняли, оказалось, что это была нога. От увиденного Вадим присел рядом с развалинами и закрыл на секунду глаза, при этом подумав: «Но почему я не чувствовал боли и удушения, а также сразу не понял, что погиб, почему этого не помню?»