Цитаты из книги «Фаза мертвого сна»

Острый локоток, колючая ткань строгого платья, беличий прикус, маленькие глазки на смуглом лице. Кто защитил бы тебя от меня, будь ты Норой? Кто защитит тебя от таких, как я? От тех, кто хуже меня в сто тысяч раз? От бездонного равнодушия этого мира? Как тебе живется в нем, девочка-белочка? Как всем нам живется? Может, скрипучий дом, его тьма и пыль – не самое дрянное место для побега от реальности, где равнодушная толпа всегда останется равнодушной?

Но стоящая у стены девушка злилась так же искренне, как любая другая, отчитывающая непослушного ребенка. Она чуть развернулась, и теперь я мог разглядеть ее маленький, сморщенный от досады носик, ее большие глаза, глубоко посаженные, круглые, сверкающие гневом, и даже губу, которую она закусила острыми зубками. Под ногами у нее валялась распотрошенная книжка, и девочка не желала подходить к ней, вырывалась, плакала. Это выглядело сценой из живого спектакля, за которой я подглядывал почти не дыша. Вот актриса наклонилась и подобрала смятую страницу, вот поднесла ее ближе к девочке, и та залилась слезами. Звуков я почти не слышал, гул нагнетался в моей голове, звенело в ушах, давило виски, но мне и дело не было до этих мелочей. Действие продолжалось. Фигуры двигались словно в танце – отточено и плавно. Девочка упорствовала, ее маленькое личико полыхало гневом. Она размахнулась свободной ладошкой и с силой ударила по стискивающим ее тонким пальцам. Я не услышал шлепка, но увидел, как девочка выскользнула из рук опешивший наставницы, отскочила в сторону, но тут же испугалась, бросилась обратно к той, что с досадой терла ушибленную кисть. Я перевел взгляд. Ее лицо – острое, чуть грубоватое, но от того красивое настолько, что жалобно заныло в груди, – побледнело. Между бровей пролегла тонкая морщинка. Она поджала губы и, не глядя на застывшую у кукольного домика воспитанницу, шагнула к двери.

льчик, и никогда сюда не возвращайся. Пустое это, бродить по месту, которого нет

Мы не здоровались, но попрощаться ты должен. Ради приличия, так ведь

Любое событие подчиняется законам, пусть законы эти странны, а событие так и вовсе не происходит на самом деле.

Кто сказал тебе, что молчание – золото? Оно – прах. Пустота и тлен.

Берет ли на себя ответственность тот, кто шагает во тьму, лишь бы не испытывать боли, гнева и одиночества? Выбираем ли мы, кем стать – тьмой или тонущим во тьме? Или каждый тонущий сам себе тьма?

Вместе с водой я смыл из памяти главное – понимание, что сон остается сном, каким бы прекрасным он ни был. И все сразу же встало на свои места. Заноза сомнений сама выскочила из ранки

Сложно чувствовать себя победителем, когда по локоть изгваздался в своей победе.

Но целуй меня, Нора, ты – сон, который учит меня врать женщине ради ее поцелуев.