Я уже почти доковыляла до своей пучеглазой пташки и собиралась очень быстро улететь. Зря планировала. Андерс догнал, перегнал, молча взял за руку и повел обратно. Хотела, сначала, скандал закатить, с воплями "Убивают, насилуют!", а потом поняла, что мы на парковке одни. Глупо орать голубям и воронам – полицию не вызовут.
С видом оскорбленной невинности добрела до серебристой тачанки (танк на колесах, иначе не назовешь, терпеть не могу такие). Демонстративно встала у двери. Думала, не поймет намек, и я, хоть так, на нем отыграюсь. Но блондин оказался воспитанным: дверь приоткрыл, придержал, помог залезть, закрыл. Полное обслуживание.
– Андерс, вы же не хотите меня никуда везти. Давайте, договоримся?
– О чем? – Хмурый Андерс намного страшнее хмурого Кирилла. Мне он таким не нравится, вообще.
– Вы меня отпустите восвояси, а я об этом никому не скажу. Поеду домой сама. А вы отдохнете в каком-нибудь кафе. Могу подсказать хорошее. Даже дорогу покажу.
– Не прокатит. Пообещал отвезти – значит, отвезу.
– Ну, и зря. Сами пожалеете потом.
– Возможно. Как-нибудь разберусь.
– Ну, смотрите… Я вас предупреждала.
– Вы мне угрожаете, Лиза? – Слегка поднял светлую бровь. А ничего так, с мимикой у него все в порядке…
– Не дай боже… Я вообще безвредное существо, глубоко в душе. Просто, выбросы энергии очень большим радиусом поражения обладают. А в мирное русло я её направить не всегда успеваю.
– Кого "её"?
– Не кого, а что. Свою энергию.
– Это я заметил уже. – Он достал навигатор и начал что-то сосредоточенно вводить.
– Тогда вы должны понимать, что связываться со мной не стоит. А оставаться в замкнутом пространстве наедине – вообще, поставить крест на своих нервах.
– Я переживу.
– Хорошо. Тогда расскажете мне по дороге, о чем вы с Кириллом спорили. Я не расслышала до конца.
– Лиза, я на вас смотрю и задаюсь вопросом: у вашей наглости есть предел?
– Есть, наверное… Только его еще никто не видел, по-моему. Во всяком случае, мне не говорили.
– Надеюсь, я смогу вас остановить по дороге к этому пределу… – Он, наконец-то, тронулся с места.
– Вы, главное, сами не останавливайтесь. По дороге будет очень интересно.
– Вы это сейчас о чем, Елизавета? О какой дороге?
– Ай… – Не умеет совсем играть словами. Скучно. – Забудьте. Шутки не объясняют.
– Это была шутка?
– Вот знаете, Андерс, будь мы немного подольше знакомы, я сказала бы, что вы безнадежно тупите. Но мы знакомы всего несколько часов, и я себе таких фраз не позволю.
Он помолчал немного. Видимо, решал, стоит ли уже на меня орать, или можно еще помучиться.
– А вам когда-нибудь говорили, что вы очень необычная?
– Нет. Таких изысканных комплиментов мне еще не доставалось. Обычно, люди проще выражаются, хотя, в том же смысле.
– Это как?
– Ну, вариантов много. Я целую коллекцию насобирала. Когда-нибудь, с внуками поделюсь…
– А со мной? Поделитесь?
– Я не уверена, что это обогатит ваш лексикон. Ничего хорошего не услышите.
– А все же?
– Ну… Девочка с приветом, без тормозов, ушибленная на всю голову, дурковатая… Достаточно, или еще добавить?
Андерс только скептически поджал губы. Не понравилось, или не поверил?
– Это очень странно. В вашем личном деле, наоборот, сплошь лестные характеристики. И про ум, и про другие качества… Несовпадение. Не объясните, почему?
– Не знаю. Может, кадровики обманывают? – Посмотрела на него с надеждой. – Или мне так повезло, что мое дело приготовили для показательной выставки? И все плохое из него убрали?
Усмехается и мотает головой.
– Андерс, вы, главное, мне верьте, а не всяким бумажкам. Лучше, чем я, обо мне не расскажет никто.
– Я не сомневаюсь. Что важно, Елизавета, вы – абсолютно откровенны. И ничего плохого не скроете, в отличие от кадровиков.
Мне почудилось, или он издевается надо мной?
– Вы знаете, Андерс, я очень люблю и уважаю умных людей. Вы мне кажетесь очень даже неглупым. И я готова уже вас уважать.
– Ого, какая честь! Вы с первого взгляда ум определяете?
– Нет. С первого взгляда можно определить его отсутствие. А наличие немного сложнее.
– Лизонька, у меня сейчас ощущение, что вы откровенно льстите.
– Ага. Не ошиблась. Умный.
Андерс разулыбался.
– И сейчас тоже была лесть?
– Нет. Это уже констатация факта.
– И к чему этот разговор?
– Андрюша, я вас, таки, обожаю! Или как лучше? Энди, Эндрю, Андрон… Как вам больше нравится?
– Чем вас не устраивает мое полное имя?
– А чем вас не устроило мое?
– Ладно. Квиты. В ваших устах любое извращение звучит, как песня! – Он картинно прижал руку к сердцу. Развеселился. Это хорошо.
– Вы это зря сейчас сказали, между прочим. Разойдусь ведь – не остановите. Потом грустно будет…
– Хорошо, Лиза, я учту. А теперь, может быть, мы вернемся к теме? С какой целью была эта лесть сказана?
– Ого! Еще и упорный! И с толку не собьешь… В общем, я думаю, договоримся.
– Смотря о чем…
– Да все просто. Вам же не нравится, что Кирилл тратит на меня время?
– С чего вы взяли?
– Значит, ошиблась. Значит, вам это нравится?
– Я такого тоже не говорил.
– А здесь быть не может других вариантов. Либо да, либо нет.
– А если я глубоко равнодушен к этому моменту?
– Ну, если бы вы видели свое лицо, когда с ним беседовали, то даже не пытались бы врать. Что угодно, только не равнодушие… И потом, я очень сомневаюсь, что вы любите охранять двери, пока шеф кого-то… разговаривает. Если я ошибаюсь – поправьте.
– Вы делаете слишком поспешные выводы, Лиза. Пока вы с Кириллом… разговаривали… очень громко, хочу сказать. – Тут я, против своей воли, начала краснеть. – Я наслаждался беседой с вашим секретарем. Очень милая женщина…
– Само собой. Вам теперь есть, с чем сравнить.
– Что вы имеете в виду, Лиза? – Он отвлекся на сложный маневр, и выглядел слегка рассеянным.
– Ничего. Вы не понимаете намеков, а я не люблю их объяснять. Поэтому – проехали.
– С вами невозможно разговаривать спокойно. Пара фраз – и начинаете раздражать.
– Вот, и я о том же. Пожалейте психику свою и шефа. Уговорите его свалить отсюда, и все будут счастливы. И вы, и он, и я.
– Лиза, я не пойму, отчего вы так стремитесь поссориться с Киром и побыстрее разбежаться. Любая другая на вашем месте должна бы радоваться и думать, как его удержать…
– А я – не любая. Я – это я. И не нужно меня ни с кем сравнивать.
– В том-то, видимо, все и дело…
– Не поняла?
– И не нужно. Один совет: не хотите проблем, завязывайте с этим Витей. Всем лучше будет.
– И вы туда же?! Это моя личная жизнь, и не смейте указывать, что мне делать!
– Боюсь, Лизонька, вы одного не поняли: ваша личная жизнь почему-то интересует Кира. С этого момента она перестала быть только вашей. Это факт, и лучше с ним смириться…
– Да пошли вы все!!! – Ненавижу, когда мне указывают. Тем более, два человека подряд, а особенно – этот сивый. – Высадите меня, и срочно. Меня укачивает. Я по свежему воздуху пройдусь.
– Не обманывайте меня. Я слишком много о вас знаю. Тем более, доехать осталось всего лишь пару кварталов.
Охренеть! Еще один господин всезнайка! И… Я вот сейчас не поняла…
– А куда вы меня, собственно, везете?
– Вот по этому адресу. – Кивнул в сторону навигатора. – Он же верный?
Ага. Абсолютно. Только про этот адрес никто в нашем офисе не знает. Даже Виктор. Я его в гости ни разу не приглашала…
– А кто вам сказал про то, где я живу? Это вмешательство в мою личную жизнь, между прочим! – Что-то я сегодня повторяюсь… Кому-то уже предъявляла, кажется, именно эти обвинения. С этими двумя любая фантазия сдохнет, не выдержав нагрузки…
– Ну, у всех нас есть методы получения информации… Вы же собираете данные о своих клиентах? Вот и мы… собираем.
– Но я-то – не ваш клиент! Я вас не трогала, ни одного! Что пристали-то?
– Понятия не имею. – И рожа кирпичом. Жаль, что за рулем, отвлекать опасно, иначе, заехала бы чем-нибудь…
Я, видимо, слишком увлеклась идеей, как буду блондина расчленять, и надолго смолкла.
– О чем задумались, Лиза? Какая-то непривычная тишина…
Сучок, еще и подкалывает.
– Да вот, пытаюсь представить, пойдет ли вашей физиономии художественная роспись ногтями… Думаю, что не очень. Но меня это не остановит. Не советую расслабляться.
– Да, я начинаю понимать Кирилла… – Усмехается, опять. Почти ненавижу. Если бы не любопытство, уже устроила бы бойкот.
– Вы о чем?
– Очень горячая штучка, темпераментная. Если вы так себя не только на словах ведете…
– Ага. Баллончик с бензином, зажигалка, и настроение. Ни один ухажер не устоит.
– И часто приходится такие меры включать?
– Ага. Тела не успеваю прятать. Еще, как назло, на соседней стройке котлован зарыли....
– Лиза, мы приехали. Выходите.
– Я выйду. Но, может быть, попробуем договориться?
– О чем?
– Расскажите Кириллу, что я болею чем-то очень опасным и заразным, и лучше ко мне близко не подходить. И увозите его отсюда подальше.
– Зачем вам это?
– Я очень люблю свою работу, и не хочу её терять. А с Киром в одном здании я долго не смогу находиться. Плохо будет всем, и вам тоже.
– Я пока ни на что не жалуюсь, Елизавета. И не собираюсь влезать в дела Кирилла.
– Хорошо. Значит, не договоримся. Для вас же хуже, Андрей. Не знаю, как по батюшке. Я пошла, до свидания.
Он открыл рот, чтобы ответить, но не успел. Резко дернула за воротничок рубашки, на себя, и крепко так поцеловала. В губы, пока не успел увернуться.
Теперь он с шальным видом хлопал глазами.
– Ммм… Как понравилось… Обязательно отчитайтесь Кириллу обо всех подробностях нашей поездки. Я у него потом спрошу.
И еще один поцелуй – контрольный – пока не оклемался. Хлопнула дверью и выскочила.
Просто трясло от злости. Не хочешь договариваться? Значит, сам сбежишь… Идиот.
Только успела нажать на кнопку вызова лифта, затрезвонил мобильный. Номер незнакомый. Не брать – нельзя. Слишком часто приходится разговаривать с новыми клиентами.
– Да, слушаю. – Постаралась убрать из голоса всю нервозность, свое плохое настроение показывать нельзя.
– Елизавета, что это было? – Ну, конечно. Андерс, чтоб его! Даже не буду спрашивать, где взял мой номер.
– А вы не знаете, как это по-русски называется? Я вас поцеловала, Андрюша. Два раза.
– Я знаю, как это назвать русскими словами, но хочу пояснений: что это было?
– Это любовь. Пылкая и внезапная. Только что в себе нашла. Надеюсь, что это взаимно.
– С какого перепугу? – Андерс немного растерян и злится. Слышно по голосу.
– С такого. Вы полностью подходите под мой идеал мужчины. Твердый и неприступный. Готовьтесь к осаде, Андрюшенька… Я от вас не отстану. Теперь и номер ваш есть. Так-то…
– Елизавета, вы объявляете мне войну, что ли? – Сообразительный гад. И мне это нравится. Может быть, стоит отнестись к затее повнимательнее? Чем черт не шутит… Все равно, у Кирилла какая-то Ирка… Ни за что в жизни не стану ни с кем мужчину делить. Пусть чешет к своей крале. За скобками остаётся Виктор. Парня жаль, но с ним свою судьбу связывать точно не в моих планах.
Нужно с ним как-то осторожно поговорить, чтобы не поранить…
– Елизавета, вы собираетесь мне отвечать? Или, в кои-то веки, проглотили язык?
– Энди, зачем же так официально? Мне кажется, наши отношения перешли на другой уровень. Можете меня Лизонькой называть. Я вам разрешаю. И даже можно на "ты". Договорились, милый?
В трубке послышался странный звук, похожий на рычание… Ну, вот… А его слоном и мерином обзывала. Еще один хищный зверь. Зато будет весело, если их друг на друга натравить… Главное, аккуратно свалить с арены, чтобы под раздачу не попасть.
– Лиза, вы можете называть меня как угодно, только прекратите этот фарс. Я на него не подписывался.
– Ошибочка вышла. Уже подписался. И, да, я учту твое разрешение. Номер забью как "котик", хорошо? Не удивляйся, если нечаянно проговорюсь. Наши отношения не должны быть тайной…
Ха. Психанул. Сбросил. Выдержка так себе, надо сказать. А я рассчитывала… Но "котиком" все равно назову. Пусть будет.
Итак, моя телефонная книга, в целом очень упорядоченная, пополнилась еще одним странным контактом. Кроме него, есть номера "не брать" и "не звонить, даже очень пьяной". Оба, само собой, принадлежат другу-шефу-коллеге сивого кота.
Кашу я заварила, нужно сказать, знатную. Как бы из неё вылезти без потерь… Но мне, все равно, деваться некуда – буду сопротивляться до последнего. К тому же, есть верный друг и товарищ – Нинель.
– Нин, привет! У меня задница! – С кем еще обсудить план действий, как не с лучшей подругой? Импровизация – это хорошо, но только на кратком временном отрезке. А если готовиться к реальным боевым действиям, да еще и по всем фронтам, нужна стратегия. И кому, как не подруге, её можно доверить? Ясное дело, что никому. Среди всего моего окружения, одна только Нинель не обидится, если я вместе с ней разработаю план, а потом сама же его и поломаю, на первом шагу. Она сама такая же. За это и люблю.
– Что? Извини, не расслышала в этом дурдоме…
– У меня задница, говорю!
– Поздравляю. – После родов она стала флегмой, видимо, от недосыпа. Поэтому шило в её пятой точке иногда срабатывает не с первого оборота.
– С чем?
– Ну, не знаю… В таком-то возрасте, обнаружить на теле такую важную деталь… А как ты жила без неё раньше?
– Нинка! Я тебя задушу!
– И кому ты будешь хвастаться новыми открытиями, после моей смерти? – Коза. Пусть и любимая. Я ей на жизнь хочу пожаловаться, а она шутит…
– Я тебя задушу, а потом воскрешу! И заставлю бесконечно слушать про все мои беды, горести и несчастья!
– Мать, прекращай читать на ночь всякую фигню! Зомби не существует.
– Нин, а что мне, тогда, читать? От женских романов я отреклась, в фантастику не верю, от детективов меня клонит в сон…
– Кулинарная книга. Поверь, она почти никогда не обманет. Хотя… – Тут мы обе заржали. Последняя попытка испечь шарлотку растянулась на две недели. Каждый день – по рецепту, иногда – по два. Переведена безумная куча продуктов, нервов и матерных слов. Плюс – несварение желудка у подруги и её мужа, которому тоже прилетело. Он был первым, кто попросил эту пытку прекратить. Я послушалась. Единственный мужчина, который смог этого добиться. Главное, чтобы он об этом не узнал. Зазнается ещё.
– Давай, колись, что у тебя стряслось. – Нинель снизошла-таки, до проявления любопытства…
– Нин, задница глубокая, на самом деле… Янкевич проявился…
– Мля. Это жесть. Как сильно проявился? Целиком, или только намеками?
– Ох, Нин… Полностью и целиком, собственной персоной. Обосновался в нашем офисе, в кабинете шефа…
– Конкретная жесть. Узнал? Хотя, о чем я… Ты же молчать не умеешь. А не узнать тебя сможет лишь глухой. Зрение обмануть получится, но твоя манера трещать что попало…
– Спасибо, Нин. Ты сейчас так точно дала характеристику самой себе…
– Ой, да ладно. Что делать думаешь?
– Я уже столько всего сделала… Теперь нужен твой экспертный совет.
– Господи, Лиз… Ну, вот что я тебе могу посоветовать, скажи? Твоя фантазия мою сотню раз переплюнет.
– Значит, послушаешь и выразишь свое восхищение.
– Хорошо. Когда будешь?
– Минут пятнадцать.
– Жду.
Военный совет с подругой, как, впрочем, и ожидалось, результата не дал никакого. Мы перемыли кости всем мужикам, Янкевичу – в особенности, дружно поржали, потом погрустили, потом перебрали самые несуразные модели поведения… Нинка сказала, что планы строить глупо. Я их выполнять не умею, когда дело касается личной жизни. Проще на ходу выворачиваться.
Единственное, что слегка подпортило эффект – фраза подруги, брошенная напоследок:
– А может, не стоит уже так сильно отбрыкиваться, Лиз? Этот крендель, Янкевич, – уникум. Ты только его имя помнишь, даже через два года. Перебери в памяти остальных. Ну, не имена, а хотя бы прозвища?
– Не придумывай. Витя. Помню же…
– Уморила. Ты ему дашь от ворот поворот и через месяц забудешь. Не так?
– Нет. Мы работаем вместе.
– Ах да… Об этом я не подумала…
– И вообще. Как решу, как приму его предложение сегодня! И будем жить долго и счастливо!
– Ты рискнешь с ним встретиться сегодня?
– Что значит "рискнешь"? Встречусь, однозначно.
– И?
– Как карта ляжет. По ситуации посмотрю.
– Понятно. Обрадую Лёху, что скоро в его полку страждущих прибудут новички…
– Иди ты на фиг, Нина.
– Я тоже тебя люблю, дорогая…
Счастью Витьки не было предела. Он, похоже, звонил с приглашением в кафе просто на дурачка: надежды нет, но вдруг, прокатит? И этот единственный шанс из тысячи ему сегодня и перепал. Бедный, наверное, даже в самых страшных снах не думает, что спасибо нужно говорить Янкевичу. Если бы не это явление кошмара наяву, ждал бы облом новоявленного жениха…
Но парень об этом не знал, поэтому сиял, что твой медный грош, натертый песочком.
Глядя на вдохновленное, радостное лицо нашего финансового гения, я почти физически ощутила, как где-то внутри прошлась когтями кошка. А потом еще раз, и еще. А сверху, вдобавок, еще и нагадила. Так противно мне давно уже не бывало. Тем более – от самой себя. Очень не люблю обижать людей, которые этого ничем не заслужили. А Виктору не повезло с самого начала. Вот зачем он, в принципе-то, ко мне полез? По нему куча девчонок сохнет. Хороших, умных, красивых и милых девочек. На кой сдалась ему вредная и циничная, да и не совсем юная тетка? Тоже скуку решил развеять, оскомину сбить? Так не похоже, вроде бы…
О проекте
О подписке