Время жестоких чудес

Мистический Петербург двадцать первого века услужливо распахнул свои теплые объятия: юной и доверчивой героине и рассудительной мне. Снисходительный, таинственный, он долго - практически до самого финала этой захватывающей во всех отношениях истории - не раскрывал доподлинно всех загадок, словно присматривался. Завораживал. Ленивый, полусонный. Зыбкий. В нем так легко было окончательно и бесповоротно потеряться - без верных, настоящий друзей так уж точно.

К счастью, у нее - у этой наивной девочки из далекого Мурманска с милым именем Ксеня - они были. Вернее, появились тотчас по приезде в этой большой, казавшийся чужим и непонятным город.

Очарованная с первых страниц романа такой воздушной, невероятно красивой атмосферой книги, была без ума и от ее сюжета. Только представьте себе все это, только вникните, сколько здесь всего для услады взыскательной читательской души! Поиск справедливости, даже спустя много лет, волнующие и интригующие детективные нотки, щекочущее воображение знакомство с тайнами далеких предков, встреча с инопланетным разумом, тяжелое предчувствие беды, вечные, но оттого не менее прекрасные и столь любимые мною книжные темы про дружбу и любовь - здесь было почти все, что я люблю и ценю в книгах подобного жанра, все это не могло не увлечь и порадовать. Она в итоге действительно и порадовала, и по-настоящему увлекла.

С нетерпением следила я всю книгу за развитием отношений между Ксеней и Сашкой, задавалась вместе с ними вопросом, а был ли в самом деле предателем ее отец, из-за которого когда-то и закрыли ту злосчастную исследовательскую группу по изучению страшного сигнала, посылаемого на Землю со стороны "кураторов", что с ним случилось на самом деле? Волновалась, читая страницы о возможном прилете - даже уже состоявшемся - совсем недружественных инопланетных гостей. Бродила по питерским улочкам, сидела на лекциях в медицинском вместе с этой мечтательной девушкой, перед которой в красках раскрывался весь мир, а она об этом даже не догадывалась...

Чудное выдалось в этот раз путешествие в Петербург: опасное, волнующее, драматическое. И вместе с тем такое восхитительно прекрасное, окрашенное магией пусть и не первой любви, книга об юности, надеждах и мечтах, поиске своего места в этом огромном мире, поиске ориентиров и опор, друзей и любимых. Красивая история о таком фантастическом и о таком реальном...

Первый случай в моей лайвлибовской практике, когда я прихожу к книгам писателя ... от его рецензий. Отзывы Olga_Nebel меня давно зацепили своей искренностью, а вот этот был последней каплей, после которой я наконец-то собралась почитать не просто мнения о других писателях, а настоящее творчество. Сразу говорю, писательница не в курсе, хоть она и присутствует тут, только это не по её просьбе - все же знают, как это бывает, но - не тот случай.
Быть бы мне повнимательнее при выборе книги, я бы начала с первой части дилогии, к которой теперь, к сожалению, не стану возвращаться, потому что история ясна и прекрасно закончена. Кстати, небольшие отсылки к началу, к первой книге есть - ненавязчиво и немного, но понимание, что там происходило, появляется.
Мир книги... Вот как описать: почти сегодняшний день, хотя время указано - 2005 год, но по ощущениям - сегодня... Петербург во всей своей слякотной красе, Мурманск в снегах и метелях... Люди, которые живут поразительно спокойно, хотя из всех утюгов: вероятность инопланетного вторжения остаётся высокой.
Ксеня Нецветай, первокурсница мединститута, живёт в квартире недавно умершего деда. Не просто недавно умершего, а не так давно появившегося в её жизни. Папы у неё не было, а мать охраняла свои воспоминания о неземной любви с рьяной отвагой, и Ксеня узнала, кто он, кто его семья, только когда взялась за топорик и вскрыла мамину заветную шкатулку. И это "воссоединение" с семьёй добавило груза на хрупкие девичьи плечи:

Ей было всего двадцать лет. Человек в двадцать лет не должен, не может принимать на себя груз чужой смерти. Чужих смертей.

Как так получается, что все, кого она любит или могла бы полюбить, умирают. Ксеня почти начинает себя считать виновной и в том, что погиб Никита - её первая любовь, и что умер дед, и даже в той странной истории с предательством и гибелью отца... Непосильный груз, который так и тянет её почаще приходить на кладбище, осенённое иконой Ксении Петербургской, где похоронены отец и дед. Именно там она впервые слышит фразу:

Вера, даже спящая, даже безглазая сильна.

Нет, Ксения не кинется в храм, не погрязнет в беспрестанных молитвах (тем более, что храмы, как и театры, концертные залы и т.п. закрыты на неопределённый срок). Но то, что её дед, ведущий астрофизик, в старости очень много читал трудов по религии, эзотерике("Он ни с кем не делился умозаключениями, пока не был уверен в результатах. Теперь никто не узнает, что он понял или не понял, изучая церковные книжки.") и изучал Библию, даёт читателю понимание, что заинтересованность в присутствии в мире неких высших сил, - это у них семейное. И желание спасти мир - тоже. Очень не хочется спойлерить, поэтому сформулирую так: те пришельцы, корабли которых висят на орбите Земли, прилетают не впервые и не первый раз творится на планете кошмар, когда люди просто ... пропадают. И, конечно же, они не могут действовать без союзников на месте. Излучение, которому подвергаются земляне, - гарантия, что не будет массовых бунтов, что всё пройдёт спокойно. Как говорит Ксене один из "союзников":

Ваш выбор – сохранять ясность мышления или жить спокойно. Ясность мышления по нынешним временам – не лучший выбор, согласитесь.

Очень мощная сцена, когда Ксеня всё-таки смогла разобраться в дедовом послании и попыталась осуществить его замысел:

Музыка закончилась, Ксеня чувствовала себя так, будто кто-то огромный, кто-то, кто больше Вселенной, Кто Был изначально и Будет вечно, мгновение подержал ее в Своей руке, печально покачал головой и отпустил.

Ну и эпилог от имени кота - просто гениально. Кстати, эта животинка, по малолетству названная Амплитудой, но оказавшаяся Парсеком, в тексте присутствует вовсе не для вызывания умильных улыбок...

Парсек сидел на полу посреди кухни и смотрел на нее. В янтарных глазах стояли слезы. Кот плачет?
Да нет, показалось.

Все вокруг ослепли,
Вот и я. Слепой.

Студентка питерского меда Ксеня Нецветай, оставшись после смерти деда без его поддержки и руководства, входит в запретную комнату и находит там вещи с уникальным свойством - в контакте с ними с глаз словно бы спадает пелена и мир виден без фильтра, сквозь который воспринимает происходящее вокруг абсолютное большинство. Принимающее как должное установку турникетов на входе в абсолютно любые места (это для безопасности) и периодическое исчезновение людей, даже след от присутствия которых в мире мгновенно затягивается - как и не было ничего. Дефенсоры - так называются эти вещи, появились не сами собой, но как результат исследований по нейтрализации "сигнала" направленного действия с орбиты. Исследований, которыми занимались дед и отец Ксени, пока папа не погиб, а направление работ деда не закрыли. Вы скажете, что это вариация "Обитаемого острова" и "неизвестных отцов", и будете правы, но лишь отчасти.

Социальность во "Времени жестоких чудес" сведена к минимуму. На первое место здесь выходит иной пафос. Требование нравственной чистоты, жизни не по лжи, строгости к себе, умения прощать. Нелегкий путь, когда соблазн быть как все, не видеть неудобного и не взваливать на себя крест пути героя так велик. Из того, что я тут наговорила, может показаться, что книжка громоздится на котурны и вещает прописные истины в назидательном стиле. Даже близко нет, а что есть? Нежность, вырастающая из дружбы и сотрудничества в рискованном, не сулящем материальных выгод деле. Девчачья, хотя скорее женская, дружба, приправленная остротой зависти и ревности, но все же приходящая к умению ценить подругу такой, какая есть, не пытаясь переделать. Есть мощная детективная интрига, когда знаешь, что враг рядом, он могущественен и коварен, но не знаешь, где.

А еще возвращение к истокам, понимание, что ты не пыль на ветру. Реабилитация отца, несправедливо обвиненного в предательстве. Понимание и примирение с мамой - прекрасная отмена в корне деструктивной привычки современности винить во всем матерей и поливать их грязью. Роскошный вариант академического романа с выматывающей подготовкой к зачету, жестокостью экзаменатора, но также и перенастройкой от понимания важности предмета, который казался ненужным, и мнемоническим приемам, внезапно оживляющим, казалось бы, напрочь забытое. Есть по-настоящему красиво и осмысленно завершенный сюжет.

Сейчас дилогия Ольги Небелицкой есть на Букмейте и Литресе, но надеюсь, все же, что появится в бумаге.