В многочисленной цыганской семье готовились к рождению еще одного ребенка. Была зима, и всю неделю метель устраивала во дворе снежные пляски. Ветер стучал в окна, закупоренные старыми одеялами и тряпьем. С такими морозами люди сталкивались крайне редко, поэтому не успели хорошо подготовиться. Высокие сугробы быстро окружили дом, заперев внутри всех его жителей. В связи с этим, когда понадобилась помощь, все силы были направлены на то, чтобы прочистить путь к воротам.

Несмотря на ненастье, бабка успела прийти как раз к тому моменту, когда малыш должен был вот-вот появиться на свет. Она вошла в комнату, где находилась будущая мать, и закрыла за собой дверь, оставив любопытных детей томиться в ожидании. Все необходимое было заранее подготовлено, и повитуха принялась за дело.

Много раз она сталкивалась с подобной работой, к ней обращались те, кто не желал связываться с больницами или же хотел скрыть само рождение. Много женщин прошло через ее умелые руки, и никто до сих пор не пожаловался. Ей нравилось видеть счастливые улыбки на лицах, когда все заканчивалось, но иногда она наблюдала другую реакцию.

Для лежавшей перед ней цыганки основная часть боли была позади, она вела себя довольно сдержанно, так как имела большой опыт. Этот ребенок будет шестым, но, скорее всего, последним. Прошло совсем немного времени, и малыш оказался в крепких руках бабки. С удовольствием она заметила, что это мальчик. Ей нравилось встречать рождение нового мужчины. Когда-нибудь он будет проходить мимо, забыв, что повитуха была первой, с кем ему пришлось иметь дело в жизни. Но это не обидит, если он окажется достойным человеком в ее глазах.

Наконец, пронзительным криком ребенок заявил о своем намерении занять место среди людей. Его маленькие пальчики шевелились в воздухе, стараясь наткнуться на что-то твердое. Бабка позволила себя потрогать и с улыбкой посмотрела на мать. Уставшая женщина как раз вытирала со лба капли пота. В ее глазах не было радости, и это немного смущало. Но повитуха прожила долгую жизнь, поэтому отвыкла чему-либо удивляться. Она никогда не вмешивалась в отношения тех, кто просил ее о помощи, никогда не давала советов. Выполнив свою работу, она сразу уходила и очищала свою память от всего того, что ее не касалось.

Сейчас она протянула ребенка матери, как делала много раз, но заметила, что та берет его с сожалением. Гримаса отчаяния застыла на лице женщины, и бабка не смогла удержать нечаянную слезу. Она попрощалась и, так и не услышав ответа, поспешила удалиться.

Мать осталась наедине со своим сыном. Дрожащими руками она держала его, позволяя себя изучать. Ему предстояло многое узнать о себе и окружающем мире, но пока он был лишь сморщенным малышом, нуждавшимся в малом. Женщина дала ему грудь, и он сразу сообразил, что нужно делать.

Отчаяние появилось в ее глазах. Этот последний ребенок напомнил о событии, которое не так давно принесло в ее жизнь боль. Оставалось еще немного времени до того момента, когда их уединение будет нарушено, и она спешила поплакать. Воспоминания несли ее в далекие времена, туда, где небо еще не было серым, и она могла мечтать и надеяться.

Сейчас все иначе, и этот мальчик, припавший к ее груди, – последняя связь с прошлым. Она так ждала и боялась его увидеть. Долгими ночами, лежа без сна, она думала о том, что почувствует, когда первый раз возьмет его на руки. Она знала, что в этот день закончится ее настоящая жизнь. Сам ребенок ее не интересовал, у нее было уже достаточно детей, чтобы радоваться еще одному. Совсем не материнская любовь заставляла сейчас биться ее сердце и проливать потоки слез. Его рождение символизировало окончательный разрыв со всем, что было действительно важно.

Женщина услышала шум, а это означало, что в комнату скоро войдут. Она закончила кормление и спрятала грудь. Стерев с глаз следы печали, она снова была готова к встрече с людьми. То, что происходило между ней и ребенком секунду назад, скрылось за маской равнодушия. Ведь никто не должен узнать, что ее собственная жизнь только что закончилась, а те остатки, которые будут видеть другие, – лишь мыльные пузыри, и внутри них пустота. День за днем она будет делать то же, что и обычно. Интересы и занятия ее не поменяются, но то, личное, что позволяло ей быть собой, безвозвратно ушло. Шаги приближались, и женщина приготовилась представить нового члена семьи остальным.

Этот ребенок не был долгожданным, но все же некоторые его появлению обрадовались. Помимо матери в доме проживали две девочки разного возраста и пожилая женщина, которая в очередной раз стала бабушкой. Младшая сестренка приблизила к мальчику свою ладонь, и тот с жадностью ее схватил. Так состоялось их первое знакомство. Впоследствии они будут очень дружны, и нежная любовь их никогда и ничем не омрачится. Старшая девочка сразу показала свое равнодушие, ее рождение ребенка порадовало лишь одним днем отдыха от надоевшей работы.

Мать же говорила о практической пользе младенца. Суровый вокзал, который кормил их семью, был особенно щедр к детям. Минуты отчаяния были позади, и на смену пришел трезвый расчет. Деньги никогда не волновали ее так, как сейчас, ведь нужно было чем-то заполнить пустоту, образовавшуюся внутри. Ребенок будет приносить доход, пока он мал, и она возьмет его с собой уже завтра. Скоро сын вырастет и станет бесполезным в ее деле. Он уйдет к старшим братьям, но если повезет, и он окажется хорошим человеком, как первый сын, то будет помогать ей до конца жизни.

Начало было положено, и часы, отмерявшие время для цыганенка, заспешили вперед. Он быстро подрастал. Различные впечатления складывались в копилку памяти, и окружающий мир становился все более привычным. Ежедневно, укутанный пеленками и шерстяным платком, он путешествовал с матерью по вокзалу. Мало понимая, что с ним происходит, он видел лишь женщину, державшую его на руках, следил за ее движениями и голосом. Ему было интересно, поэтому он редко отвлекался на плач. Только в исключительных случаях, когда его естественные потребности не успевали удовлетворить.

Ребенок был удивительно спокойным, даже оставаясь в одиночестве, он умудрялся увлечь себя какой-нибудь деятельностью и не требовал большого внимания. Лежа на старом столе под палящими лучами солнца, он с удовольствием гонял любопытных мух. Если ему позволяли ползать по полу, мальчик хватал предметы и относил их в свой склад под столом. В этом хранилище, никем не разыскиваемый, он проводил долгие часы, исследуя свои находки. Пропажа множества нужных вещей приводила в смятение хозяйственную мать, но ей не приходило в голову отодвинуть скатерть и заглянуть в убежище сына.

Только сестренка знала про проказы мальчика. Она участвовала в его играх, но иногда здравый смысл подсказывал девочке вернуть на свое законное место половник или утюг. Дети полюбили друг друга, не найдя тепла в других членах семьи. Мать была слишком занята своими мыслями и предпочитала общение со старшей дочерью, которая всегда требовала к себе много внимания.

Малыши же большую часть свободного времени посвящали забавам и не прислушивались к разговорам взрослых. Их звали Василь и Полина. Вдвоем они совершали поступки и делали первые открытия. Разное отношение ко всему только сближало эту пару. Как сорная трава на лугу, они развивались, предоставленные сами себе, почти без вмешательства со стороны. Сестра была немного старше и любила поучать мальчика. Ей казалось, что от нее зависит его будущее счастье. Во многом она взяла на себя роль матери, но брат с ранних лет начал сопротивляться. Даже когда не умел говорить, он спорил с ней, всячески показывая свое недовольство.

Но все же лишь ее одну Василь любил и не мог ни дня прожить без присутствия сестры. Если девочка болела, он уныло сидел у ее кровати и терпеливо ждал, когда она поправится. Эти дни пугали его больше, чем саму страдалицу. Никакие уговоры не могли заставить Василя покинуть девочку. Поэтому мать горячо оберегала здоровье Полины, она знала, что без детей на вокзале ей придется непросто. Они приносили в ее руки большую часть звенящих монет, которые кормили всю семью.

Когда Василь немного подрос, его мир начал выходить за пределы родного дома и вокзала. Полина, став его проводником, показывала окрестности. Много интересного было вокруг. Густой лес поражал своей таинственностью, мальчику казалось, что за каждым деревом прячется сказочное существо. Неожиданные шорохи и звуки подтверждали эту догадку. Ему не было страшно, хотелось свернуть с тропинки, но это было запрещено. Сестра вела его за руку, рассказывая, как она играла с детьми, рвала вкусные ягоды и лазала по деревьям. Он был еще мал для подобных приключений, поэтому шел и мечтал, как подрастет и получит разрешение делать все, что хочет.

Самым большим потрясением для Василя оказалась огромная река, которая находилась совсем недалеко от дома. Еще находясь в лесу, он услышал пугающий шум и с ужасом представил себе то, что могло его производить. Как только деревья расступились, и дети оказались на берегу, они увидели неспокойное водное пространство. Быстрые волны перекатывались по поверхности, создавая пену и брызги. Все это зрелище сопровождалось чудовищным гулом, и мальчик от страха попятился назад. Подобная демонстрация природной силы была для него в новинку, а мир перестал казаться безопасным. Василь наблюдал, как огромные бревна беспомощно проплывают мимо, и понял, насколько маленьким был он сам.

Полина успокаивала, говоря, что река, конечно, страшна, но никогда не доберется до них, так как они стоят высоко на берегу. Ей нравилось напряжение, вызванное близостью бурлящей воды, поэтому она с удовольствием посещала это место. Впоследствии дети часто будут выбирать этот крутой склон для игр и серьезных разговоров. Всю жизнь река будет сопровождать их не только как беспристрастный наблюдатель, но и как участник, производящий важные повороты в судьбе.

Прогулки и забавы занимали мысли детей, но большую часть своего времени им приходилось проводить на вокзале. Как бабочки, они перелетали от одного человека к другому, выпрашивая монеты и сладости. Мать всегда была поблизости и контролировала их работу, не позволяя ей превращаться в веселье. Иногда Василю и Полине удавалось скрыться от строгого надзора, они бежали друг за другом, радостно перекрикиваясь, сбивая с ног людей, счастливые оттого, что получили несколько минут свободы. Но женщина быстро находила проказников и под угрозой наказания возвращала к труду.

Все посетители вокзала были абсолютно разными, но дети делили их на две группы. Увидев угрюмое лицо, они знали, что перед ними злой человек, способный не только накричать, но и ударить. К такому подходить не только не имело смысла, но было даже опасно. Мать уверяла, что нельзя упускать ни единого шанса, но брат с сестрой старались избегать подобных встреч. Однажды какой-то выпивший мужчина накинулся на девочку, попросившую у него деньги. Синяк долго красовался под ее глазом, помогая заработать.

Остальную часть людей дети называли сердобольными, они или просто не могли пройти мимо грязного и голодного ребенка, или были способны поддаться на уговоры. Такие нравились малышам, к ним они спешили со всех ног за деньгами. Они могли угадать настроение, но если все же ошибались, то не очень расстраивались. Слова людей не тревожили ум Василя и Полины. Ни пассажиры поездов, ни провожающие их родственники, ни продавцы в магазинах и дворники не могли обидеть эту пару. Все они были одинаково чужими. Лишь семья и остальные цыгане, жившие неподалеку, могли что-то значить для детей. Их общение было замкнуто внутри этого небольшого сообщества и исключало контакты с посторонними. Не считая, конечно, сбора милостыни.

Маленький провинциальный городок, в котором родился Василь, был полон представителей разных национальностей. Русские составляли основную часть. Цыганских семей было около десятка, и все они хорошо знали друг друга. Этот небольшой круг мог неожиданно засиять вспышкой страсти или накрыться облаком ненависти. Жизнь там кипела и связывала людей крепкими оковами. Проникнуть в это общество было сложно, еще не настал тот день, когда цыгане захотят выйти за границы, расставленные их традициями. Пока парни влюблялись в девушек, дети играли друг с другом, а женщины встречались на вокзале и обсуждали последние новости. Они сталкивались с остальным миром каждый день, но в основном лишь для того, чтобы наполнить свои карманы деньгами.

Каждая цыганская семья имела историю, иногда уходящую глубоко в прошлое своими корнями. Темные и светлые пятна переплетались между собой, складывая в результате неповторимый узор. Любовь, ненависть, предательство и самопожертвование, как нити, вплетались в судьбы людей. И каждый человек играл свою роль в общей жизни.

История, которую Василь мог бы рассказать о своей семье, началась в тот день, когда его старшая сестра Аза по дороге домой встретила красавца Мито. Парень всего лишь улыбнулся ей, но пламя, уже давно готовое вспыхнуть в ее сердце, наконец, вырвалось наружу. Не понимая, что с ней происходит, девушка ворвалась в свое жилище и схватила нож. Весь вечер она гадала, раскручивая его изо всех сил. Ответы не устраивали, и она повторяла свои действия вновь и вновь. И так неспокойная, она превратилась в комок нервов. Мать задавала вопросы и скоро поняла причину такого поведения. Вся семья переполошилась, ведь в их дом проникла любовь.

Аза не спала ночами, украдкой проливая слезы в подушку. Да и днем ее сложно было узнать. Непреодолимой силой влекло девушку к дому Мито. Спрятавшись в высоких зарослях, она часами выжидала, чтобы посмотреть на него всего лишь минуту. С жадностью впивалась она взглядом в его рослую фигуру, каждый штрих которой казался совершенным. Она хотела бы часами любоваться на него, но парень редко попадался на глаза. Приходилось следовать за ним украдкой.