Моя судьба была определена. Договор подписан, средства передали нашему поверенному. Правда, пока они лежали в сейфе, ключ от которого мама получит сразу после свадьбы. Но это формальности. Главного не изменить.
Все произошло без моего участия. Даже из вежливости никто не поинтересовался моим мнением.
– Наконец, я могу больше не волноваться за твое будущее, Эва, – заявила мама, когда поверенный ушел.
Выглядела она при этом вполне искренне. Поразительно, до чего силен самообман! Она правда верила, что действует в моих интересах.
Итак, я официально стала невестой Беса, и свадьба была не за горами. Легионеры не утруждают себя ухаживаниями или долгой помолвкой. Подписали бумаги и на следующей неделе женимся. А чего тянуть? Любовный напиток уже готов и ждет меня.
С момента заключения договора я сидела дома безвылазно. Само собой, не по своей воле. Мама боялась меня куда-то выпускать. Я ведь теперь ходячий мешок, набитый золотыми слитками. Меня надо стеречь.
Ко мне опять приставили охрану, но уже не двух увальней – садовника и конюха, а легионера. К счастью, он дежурил не у дверей моей спальни, а у двери дома.
Пожалуй, я могла обвести стража вокруг пальца и сбежать. Но куда? В Долине меня сразу найдут. Здесь на каждом шагу легионеры, от них не спрячешься. А за пределы Долины, окруженной со всех сторон горами и волкодлаками, мне не вырваться. Я заперта в клетке.
Если меня и выпускали из комнаты, то исключительно по делу. Например, ради проводов сестер. За ними приехали мужья. Погостили и хватит.
Последние дни Рейна и Диара были особенно тихи. Они походили на цветы, которые медленно вянут без солнца.
– Что происходит? – спросила я как-то у Рейны. – Ты выглядишь несчастной?
– Скучаю по мужу, – вздохнула она.
– Ты гостишь у нас всего пятый день. Это пустяк, – у меня закралось нехорошее подозрение, и я решила его проверить: – Что ты будешь делать, если муж погибнет раньше тебя?
– Я умру без него! – воскликнула Рейна. Мое предположение не на шутку ее испугало.
Конечно, это были лишь слова, но я чувствовала – именно так и случится. Рейна, как и любая другая женщина, выпившая любовный напиток, умрет без того, к кому ее насильно привязали. Это тоже часть магии напитка. Небольшое побочное действие. Но об этом не принято говорить. Как и о многих других недостатках легионеров.
Надо было видеть радость сестер, когда приехали их мужья. Мама, конечно, пригласила мужчин на чай. Я сидела со всеми за столом и наблюдала за сестрами. Их как будто подменили. Статуи превратились в щебечущих пташек. Они суетились вокруг мужей, а те благосклонно принимали их ухаживания.
– Подлить тебе чай, дорогой?
– Давай я подвину пуфик тебе под ноги, любимый.
– Хочешь еще печенья?
– Или подушечку под поясницу?
Меня воротило от этой картины. Удобно устроились легионеры, ничего не скажешь. Заведут себе послушную зверушку, которая на все готова ради них, и пользуются этим по полной.
– Не прыгнешь в полдень со скалы, женушка?
– Для тебя все, что угодно, муженек.
Подобный диалог вполне мог стать реальностью. Любая из моих сестер сделает все, что пожелает ее муж. Убьет себя, если он захочет. Даже собственных детей. Все для него. Я смотрела на них и боялась одного – стать такой же. Что угодно, только не это.
Прежде чем отпить из своих чашек, сестры попробовали чай мужей. То же самое повторилось и с десертами. Так уж заведено: жены пробуют еду мужей на яд. Очень удобно иметь под рукой личного дегустатора. Если супруга отравится и умрет, не беда, можно жениться второй, третий… какой угодно раз.
Меня всегда раздражала эта традиция. Странно, что легионеры не берут жен с собой на поле битвы. Прикрывались бы ими как щитами.
– Думаете, в этом доме вам желают зла? – с насмешкой спросила я.
– Есть такая вероятность, – ответил муж Рейны. Его напряженный взгляд в мою сторону дал понять, что он в курсе моего отношения.
– К счастью, скоро эта проблема решится сама собой, – добавил муж Диары, намекая на мое скорое замужество.
Не знаю, как сдержалась и не швырнула в него пирожным с ближайшей тарелки. С удовольствием бы понаблюдала, как крем размажется по его противному лицу. Жаль, воспитание взяло верх.
Распитие чая с семьей вымотало меня. Я смотрела на сестер и видела свое будущее. Это пугало до икоты. Наверняка после этого чаепития у меня появятся первые седые волосы. Я словно побывала в ожившем кошмаре.
Через час мужья увезли сестер, и мне, наконец, позволили подняться к себе в комнату. Распахнув окно, я выглянула в сад. Смеркалось.
Наглядная демонстрация моего будущего произвела обратный эффект. Она не успокоила меня и не помогла смириться, а наоборот укрепила в мысли, что надо бороться. Я пойду на все, чтобы избежать этого брака. На самый сумасшедший, нелепый поступок. Да на что угодно! Лишь бы это сработало.
Вот только выбор у меня небольшой. По сути, никакого. Что я могу противопоставить жениху, стоящему во главе целой армии? Разве что магию.
История о ведьме-хранительнице Долины не выходила у меня из головы. Глупость, конечно. Но других вариантов все равно нет, и я решила попробовать. Хотя особо не верила ни в ритуал призыва, ни в то, что ведьма вообще существует. Но это был, что называется, мой последний шанс. Когда человек в таком отчаянии, как я, он хватается за соломинку. В конце концов, я ничего не теряю.
Правда, Лирра говорила о высокой цене… Но я готова заплатить любую.
Инструкция для призыва ведьмы была однозначной. Она повторялась слово в слово в каждой сказке. И все же в ней хватало белых пятен. Все потому, что, как это часто бывает в легендах, призыв описывался иносказательно.
Ночью я тайно выбралась из спальни и отправилась в библиотеку. Кралась как воровка – в темноте, буквально на ощупь. И это в собственном доме! Но с некоторых пор он стал для меня полем боя: знакомые до боли стены превратились в каземат, а родная мать – в тюремщика.
Я знала назубок все закоулки, скрипящие половицы и тайные ходы дома. Это помогло мне добраться до библиотеки незамеченной. Прикрыв за собой дверь, я отважилась зажечь свечу. Ночью сюда вряд ли кто-то заглянет, я могу спокойно искать то, что мне надо.
На одной из многочисленных полок я нашла книгу сказок, которую нам читали в детстве. Там точно есть описание призыва ведьмы. Я помню его смутно, надо освежить память.
Пролистав книгу до нужной страницы, я прочла: «Чтобы ведьма пришла на твой порог и помогла, позови ее. Для этого необходимы три важные вещи. Укради что-то чужое. Пожертвуй чем-то своим. Добавь что-то общее. Уничтожь все. Сложи то, что осталось на пути ветра в своем месте и жди».
После этих нехитрых шагов в сказке обычно появлялась ведьма. Интересно, что сами действия героя никак не описывались. Ни слова о том, как он все собирал или как уничтожал, и что это вообще за вещи. Есть только эта странная инструкция. В ту ночь я пролистала достаточно сказок и окончательно в этом убедилась.
Придется самой интерпретировать прочитанное. Если ведьма действительно существует, то это, возможно, тест на интеллект. Дурак просто не справится и не побеспокоит ее своими глупыми просьбами.
Итак, три важные вещи. Важные для кого? Видимо, для их хозяев. И первую из них необходимо украсть. Я недолго думала и сразу выбрала маму. Если уж и воровать, то у нее. Хоть совесть мучить не будет.
Я выглянула в окно – светало. Похоже, я всю ночь провела в библиотеке. Сейчас лучше вернуться в спальню, пока мою пропажу не обнаружили. А днем, когда все будут заняты делами, проникну в комнату мамы и что-нибудь стащу.
Поспала я в этот день от силы час. Едва прикорнула, как меня разбудила горничная. Пора было спускаться на завтрак.
Это был тяжелый день. Меня постоянно клонило в сон, я то и дело зевала, чем привлекла внимание матушки.
– Ты не выспалась, Эва? – насторожилась она. – Чем ты занималась всю ночь?
– Рыдала в подушку, – буркнула я. Благо после ночного чтения мои глаза покраснели так, будто я и правда плакала.
– Что за вздор! – всплеснула мама руками. – Ты еще будешь меня благодарить за этот брак. Вот увидишь.
Я скривилась. Самое ужасное, что она права. Когда на меня подействует любовный напиток, я буду свято верить, что этот брак – лучшее, что произошло в моей жизни. Вот только одно «но» – это буду уже не совсем я. А точнее совсем не я, а пустая оболочка. Тень меня настоящей.
Едва завтрак закончился, как я сбежала подальше от бдительного ока матушки. Это она с виду милая и пустоголовая, а, на самом деле, у нее хватка волкодлака и чутье такое же. Лучше ей лишний раз не попадаться на глаза, еще, чего доброго, поймет, что я что-то задумала.
Вместо своей комнаты я свернула к спальне матери. Двери в нашем доме не запирались. Не было в этом нужды. Ведь мы всегда были дружной, любящей друг друга семьей. Куда это все подевалось?
Я повернула ручку и приоткрыла дверь. Вот тут меня и поймали. Прямо на месте преступления.
– Мамы нет в спальне. Она в саду, – услышала я за спиной голос младшего брата.
Я резко обернулась и уставилась на Дэнни. И что с ним сделать? Свидетели мне ни к чему, но не избавляться же от брата!
– Я знаю, что ее нет, – пришлось сознаться. – Но мне надо кое-что взять у нее в комнате. Тайно.
– Украсть? – для своих лет он был смышленым мальчишкой.
Я кивнула, и Дэнни задумался. Правда, ненадолго.
– Я никому не скажу, что видел тебя, – заявил он. – Надеюсь, это тебе поможет. Не хочу потерять еще и тебя. Иди, бери, что надо, я посторожу.
Так у меня появился сообщник. Я едва сдержалась, чтобы не обнять брата. Не время сейчас для нежностей. Но до чего же приятно, что хоть кто-то на моей стороне!
Пока Дэнни сторожил, я проскользнула в спальню и застыла на пороге. Что же взять? Это должна быть дорогая и важная для матушки вещь. Это могло быть что-то из ее украшений – подарков отца. Но, увы, их она продала в первую очередь. Это уже потом в ход пошли дочери, когда в доме не осталось ничего хоть сколько-то ценного. Мама пыталась не прибегать к крайнему средству. Она еще долго продержалась.
Взгляд упал на вазу. Тонкое стекло, искусная ручная роспись. Это был подарок бабушки на день маминой свадьбы. Она им дорожила. Настолько, что не смогла расстаться с вазой даже в пору финансового краха.
Годится, решила я и сняла вазу с подоконника. К счастью, она была небольшой и легкой.
– Ого! – отреагировал Дэнни, увидев меня с вазой в руках. – Тебе за нее здорово влетит.
– Оно того стоит, – заверила я.
На этом мы с братом разошлись. Я отправилась к себе, где спрятала вазу под кровать. Первый пункт выполнен. Второй я пропустила, разберусь с ним позже. Сперва достану что-то общее.
Я выбрала домашнюю утварь. Ею пользуются многие, в каком-то смысле она принадлежит всем в доме. Спустившись на кухню, я остановилась возле шкафа с посудой. Немного подумала и взяла супницу. Когда-то она была частью дорогого сервиза. Белоснежный фарфор с голубыми завитками рисунка. Милая вещица. Она нравилась даже мне.
Вскоре под моей кроватью было уже два предмета. Пора добавить к ним свою вещь. Что-то важное для меня, дорогое. Мне сразу на ум пришел небольшой овальный портрет отца, стоящий на трюмо. Сердце заныло при мысли, что придется с ним расстаться. Но жертва есть жертва.
Вот и все. Я собрала все три предмета. Что там дальше в инструкции? Я достала листок, на который переписала призыв. Уничтожь все – вот следующий пункт. Но как именно? Портрет можно сжечь, а вазу с супницей разбить, но это разные действия. Впрочем, других вариантов нет.
Первым делом я грохнула об пол мамину вазу. Это было даже приятно. Следом туда же отправилась супница. Отлично. Я взбодрилась. Иногда разрушение полезно для поднятия духа.
Правда, на шум прибежала горничная. Но я благоразумно подперла дверь стулом, и она не смогла войти.
– С вами все в порядке? – спросила она через дверь.
– Все хорошо, – ответила я. – Просто разбила стакан.
Горничная мялась на пороге. Она мне не поверила. Стакан не произвел бы сколько шума.
– Не переживай, – успокоила я, – убивать себя я не планирую.
Горничная повздыхала и ушла. А мне предстояло самое сложное – сжечь портрет.
Убрав фрукты из чаши, я положила в нее портрет. Зажгла огниво. Рука дрожала, и пламя быстро погасло. Так дело не пойдет, надо собраться. Портрет безумно жаль, это память об отце, которого я любила всем сердцем. Но, в конце концов, память живет не в куске холста, а во мне самой. Если портрет будет уничтожен, я не забуду папу и любить его не перестану.
О проекте
О подписке