Инструкция

Процедуру захоронения, разумеется, я знаю не только по работе – несколько раз помогала родственникам и друзьям хоронить близких.

Как должно быть. Родственники, если смерть наступила дома, вызывают скорую помощь на констатацию и полицию. В регионах вместо скорой может прийти и терапевт из районной поликлиники в будни в рабочее время. Полиция отправляет участкового, что тоже соблюдается не всегда. Он, если не заметит ничего подозрительного, описывает труп и дает направление на вскрытие. По закону с некоторых пор вскрывают всех умерших. Здесь есть два пути. Участковый может направить труп на патологоанатомическое исследование. Скорее всего, так произойдет с бабушками-дедушками и старенькими родителями, которые давно болели, имели традиционный букет болячек – сердце, давление, диабет, онкология – и наблюдались в поликлинике или лежали недавно в больнице. Патологоанатомические морги существуют при больницах, смерть в стационарах вскрывается в большинстве случаев. Патологоанатомы не исследуют трупы скончавшихся в больнице, если родственники напишут заявление с просьбой выдать тело без вскрытия и история болезни умершего покажется прозекторам убедительной. Патологоанатомы вскрывают домашнюю смерть, если нет подозрений на насильственную – травму, например. При этом патологоанатомы также имеют право не вскрывать трупы, поступившие из дома, если родственники умершего предоставят необходимые медицинские документы и напишут аналогичное заявление.

Участковый иногда заподозрит что-нибудь – и домашнюю бабушку отправит на судебку с синяками на ногах или руках. И никому не интересно, что синяки у бабушек и дедушек зачастую образуются от легкого прикосновения, держатся долго, заставляя задуматься о «жестоком обращении».

Необходимые медицинские документы: медицинская карта из поликлиники (естественно, если последняя запись там не двадцатилетней давности, а посещения поликлиники были достаточно регулярными), выписки из стационаров, где лечился умерший за последние годы по поводу основных своих заболеваний, – выписка про удаление вросшего ногтя или обрезание крайней плоти в подростковом возрасте из-за фимоза не подойдет. Патологоанатомы изучат предоставленную документацию и, если информации им хватит, выдадут медицинское свидетельство о смерти без вскрытия тела.

Участковый может также направить труп на судебно-медицинское исследование, в морг местного Бюро судебно-медицинской экспертизы. Делается это вот в каких случаях: возраст умершего не столь почтенный или совсем не почтенный – дети, подростки, взрослые лет до шестидесяти, а то и семидесяти, смерть не домашняя, а, например, в магазине или в той же поликлинике, на работе, пусть даже вы приличная гардеробщица в краеведческом музее, тетя Глаша, семидесяти восьми лет от роду. Участковый иногда заподозрит что-нибудь и домашнюю бабушку отправит на судебку с синяками на ногах или руках. И никому не интересно, что синяки у стариков зачастую образуются от легкого прикосновения, держатся долго и не сходят, пугая всех своей чернотой и заставляя задуматься о «жестоком обращении» там, где его нет. В судебке вскрывают всех и обязательно. Родственники могут попробовать обратиться к начальнику районного отделения полиции, которое направило тело на вскрытие (откуда участковый), и получить разрешение на выдачу тела без данной процедуры. Это фиктивная бумага, про нее ни в одной статье законов не написано, но на практике работает, правда, выдают такие разрешения очень неохотно.

Если участковый заподозрит травму, убийство, или просто ему что-то покажется подозрительным, или он боится принимать решения и прикрывает себя, он вызывает дежурного следователя с группой, а они точно направляют труп на судебное вскрытие. Естественно, на судебку автоматически попадают разные травмы – падения, авто и пр. – и убийства.

В любом случае после вскрытия или без вскрытия в патологоанатомическом отделении родственники получают медицинское свидетельство о смерти, с которым идут в ЗАГС или МФЦ за гербовым свидетельством о смерти. С гербовым свидетельством можно оформлять похороны, то есть заказывать гроб, принадлежности, договариваться на кладбище и организовывать поминки, а потом и выписывать умершего с жилплощади, вступать в наследство и прочее. Так должно быть, а на деле бывает по-всякому.

Путешествие

В книге Алексея Сальникова «Петровы в гриппе и вокруг него» герой разъезжает в катафалке с гробом неизвестного ему человека, гроб где-то ждут родственники, а пассажиры катафалка (Петров там не один) и водитель блукают по городу в соответствии со своей внутренней логикой, зависают у приятеля в доме, пьянствуют, гроб к месту назначения доставляют на следующий день. В моем детстве тела умерших оставались дома до похорон. Гробы стояли на табуретках или столе посреди комнат, приходили родственники и знакомые, а в день похорон гроб выносили на улицу, опять же ставили на табуретки, чтобы попрощались соседи, знакомые, потом грузились в автобусы и ехали на кладбище. Бывало еще, конечно, перед кладбищем заезжали в церковь, отпевали или батюшка приходил отпевать домой. У умершего была практически одна дорога. Сейчас с покойными прощаются в ритуальных залах при моргах, больницах, крематориях.

От места смерти до упокоения в земле или в печи тело совершает целое путешествие. Сначала в морг в трупоперевозке – это такая переоборудованная скорая на несколько тел с наглухо закрашенными молочно-белыми стеклами и полками внутри. В морге, если добавить деталей, другое средство передвижения – каталка. Современные каталки имеют подъемный механизм с педалью. На каталке тело едет от приемки трупов до холодильника.

В современных моргах в крупных городах холодильники кассетные. В подвалах стоят серые гиганты, навевающие размышления о заготовках в промышленных масштабах, с ручками, как у старых ЗИЛов, и выдвигающимися полками, укрепленными в пазах. Модные каталки с педалью как раз подходят для таких кассетных холодильников, потому что не имеют столешниц. На остов каталки устанавливаются полки из холодильников, они же столешницы. Есть ли у наших морговских каталок в дополнение к регулировке высоты тормозная система или дополнительное пятое колесо, подключаемое для прямолинейного движения, я не знаю. У медицинских каталок, используемых в больницах, в реанимации например, точно есть. В городах поменьше покойный по моргу передвигается на каталке попроще, без регулировки и тормоза – регулируют и тормозят санитары. Вместо кассетных холодильников – холодильные камеры, комнаты с двух-трехъярусными полками вдоль стен. В такие камеры заходишь сам, ищешь труп, укладываешь на каталку и выходишь-вывозишь. Двери тяжелые, с массивным запирательным механизмом снаружи: если тебя случайно закрыли внутри, услышат не сразу. Естественно, истории такие случались. Меня саму однажды закрыли в камере, когда я спустилась, чтобы набрать еще материала для дополнительных анализов от вскрытого тела – выяснились новые обстоятельства смерти, возникли новые подозрения. Выпустили меня сразу же, я услышала звуки и забарабанила в дверь. Вот до чего может довести бдительность сотрудников, которые просто проходили мимо и заметили, что дверь не заперта.

В морге тело перемещается из холодильника на секционный стол, если будут вскрывать, а потом обратно, или же его хранят в холодильнике до выдачи. Перед выдачей труп моют, гримируют, одевают. Чаще это делают накануне, потом снова помещают в холодильник. В гроб тело укладывают перед самой выдачей и, как правило, уже в траурном зале, гроб родственники могут заказать и в другом месте, его доставят к прощанию.

До места упокоения в земле или в печи тело совершает целое путешествие. Сначала в морг в трупоперевозке – переоборудованной скорой на несколько тел с наглухо закрашенными молочно-белыми стеклами и полками внутри. В морге – на каталке от приемки трупов до холодильника.

Конечно, в моргах есть лифты, без них никак, причем в старых моргах еще сохранились пандусы на случай, если лифт сломается: между этажами наклонная плоскость, маленькие дверцы, вызывающие ассоциации с кухонными лифтами в жилых домах. В далекие времена только этими пандусами и пользовались, спускали по ним трупы, например гнилые, в подвал. Секции для гнилых трупов располагались в подвалах (и сейчас располагаются в основном там же), неудивительно, что переломы черепа появлялись один за другим. Эксперты потом гадали, прижизненные повреждения или посмертные, – при исследовании гнилостно измененных трупов это трудно установить.

В траурном зале родственники и близкие умершего прощаются с ним, здесь же можно провести отпевание, батюшки приходят в морг. Иногда родственники хотят проводить отпевание непременно в церкви. Тогда тело, уложенное в гроб, после прощания везут в церковь, а только потом на кладбище или в крематорий. Там можно попрощаться еще раз, но, по опыту, это очень травматично для родственников, лучше закрывать гроб в зале, если не предполагается церковное отпевание.

Раньше гробы заколачивались исключительно гвоздями, но слышать стук молотка не было никакой возможности, даже если хоронили чужого, незнакомого человека. Потом появились дорогие гробы иностранного производства с разделенной надвое крышкой, которая завинчивается шурупами с резными красивыми головками, так что можно для прощания оставлять открытой только верхнюю часть тела. Сейчас даже у обычных, обитых сатином гробов санитары завинчивают крышки шуруповертом. В крематории есть еще один, последний подъемник, с помощью которого гроб с телом опускают в подвал, а потом транспортируют до печи. На кладбище нет подъемника, гроб опускают на веревках или специальных полотнищах. Последнее изобретение – сингуматор, ритуальный лифт, сама ни разу не видела живьем, только на картинках в Сети. Получается, тело после смерти активно путешествует – часто так, как человек не путешествовал при жизни, шутят санитары, особенно если родственники выстраивают многоходовую комбинацию похорон в несколько этапов в разных местах.

Особо придирчивые или способные трезво оценивать затраты и удобство родственники могут перевезти тело для прощания в другой морг или дом скорби – я имею в виду такие дома прощания, где трупы не вскрываются, секционных залов нет, но есть все остальное, необходимое для похорон. Тело в гробу перевозят уже на катафалке. Происходит это по разным причинам. У кого-то в доме прощания или в другом морге работают родственники или знакомые, кому-то это место ближе и удобнее, где-то, в конце концов, ниже цены на ритуальные услуги. В интернете за последний год мелькала пара историй, как родственники умершего подъезжали к самому большому моргу в Москве с гробом на крыше легковой машины, забирали тело и везли в Самару. Или впихивали гроб в салон такси на заднее сиденье. Конечно, объясняется все банально – отсутствием денег и непомерными ценами на ритуальные услуги. Правда, со случаем в такси ритуальщики подсуетились и прокомментировали в том духе, что, мол, такси ездят по выделенной полосе, а на катафалки этот закон не распространяется, ритуальные кортежи стоят в многочасовых пробках.

Случаются ли ошибки с трупами, как с живыми людьми? Всякое бывает. Казусы, когда тела путешествуют по неверным маршрутным листам, очень редко, но случались. Много лет назад в один день в морг, где я работала, поступили два трупа бабушек, А.М., шестидесяти восьми лет, и М.М., семидесяти четырех лет. Обе среднего роста, сухонькие, седые, одна с короткими волосами, у второй волосы подлиннее, собраны в тощий хвостик на затылке. Одежда у обеих простая, опрятная, где-то заштопанная. Бабушек вскрывали разные эксперты в один день, и ту и другую похоронили от традиционных старческих болячек, от ишемической болезни сердца. А.М. жила одна, близких родственников не было, но нашлись те, кто похоронит. М.М. жила с детьми и внуками. Справки выдали быстро. Похороны оформили на один день с разницей в пару часов. С А.М. попрощались в траурном зале при морге, здесь же ее отпел батюшка, а потом тело повезли на кладбище, которое было близко, чтобы похоронить рядом с мужем. Народа было немного – соседки, подружка, – а до кладбища и вовсе доехали не все. Рассусоливать не стали, гроб закрыли еще в морге, готовились опускать. Как вдруг, трам-тарарам, переполох, бежит сторож, кладбищенский бухгалтер (никого больше из администрации не было), за ними идут люди, решительные, торопятся, кричат на ходу, ноябрь, холодно. Сторож несет гвоздодер, на лицах ужас. На каком этапе перепутали трупы – трупоперевозка, в морге на приемке, на выдаче или эксперты, – теперь уже не разобраться. Дети и внуки М.М. в «своем» гробу на прощании обнаружили совершенно другую бабушку, и, хотя мертвых на самом деле можно не узнать, смерть заметно меняет лица, особенно для тех, кто при самой смерти не присутствовал, сомнений не было. Стали в морге разбираться по документам, по протоколам осмотров трупов, по актам исследований – хорошо, успели. Дальние родные А.М. давно ее не видели, немногочисленные соседки и приятельницы не приглядывались или решили, что после смерти так и должно быть, и собирались захоронить чужую бабушку.

В моей практике был случай, когда поездки на кладбище и перекладывания тел удалось избежать. Два трупа доставили из одной комнаты в общежитии. Мужчины, двадцати четырех и двадцати семи лет, рост средний, телосложение среднее, нормостеническое, упитанность тоже средняя, удовлетворительная. Короткие стрижки, русые волосы, трусы, у одного в клетку, у другого в полоску. На место происшествия следственно-оперативная группа не выезжала, участковый написал один общий протокол осмотра (в таких случаях правильно составлять один протокол осмотра на два или более трупов, чтобы можно было представить цельную картину), и в пункте «одежда» указал дважды серые трусы. Трусы и правда были серые у обоих. Я почувствовала неладное только на стадии забора биоматериала на дописследования, когда подписывала направления в лаборатории. Лаборантка случайно перепутала фамилии – в направлениях на один труп указала разные фамилии. Стали разбираться, перепечатывать, я окончательно запуталась, вновь подняли трупы из камеры, и тогда обнаружили, что трупоперевозка перепутала бирки.

В интернете мелькала пара историй, когда родственники умершего подъезжали к самому большому моргу в Москве с гробом на крыше легковой машины, забирали тело и везли в Самару. Или впихивали гроб в салон такси на заднее сиденье.

В больших городах трупоперевозка, естественно, маркирует каждый труп, на конечности надевает бирки с ФИО трупа и датой. Московская служба снабжена бобинами с самоклеящимися бирками, бирки пронумерованы, с перфорацией, вешаются по две на труп: одна на руку, одна на ногу. Номера бирок фиксируются в сопроводительном листе трупоперевозки и сверяются санитаром на приемке в морге.

Понятно, что с двумя ничем особо не выделяющимися молодыми мужчинами легко ошибиться, и только само провидение спасло всех нас, тем более что одного родственники увезли хоронить в Курскую область, а второго хоронить отказались, никто из родных не приехал, впоследствии тело было захоронено за государственный счет.

Дети и внуки М.М. В «своем» гробу на прощании обнаружили совершенно другую бабушку. На каком этапе перепутали трупы – трупоперевозка, в морге на приемке, на выдаче или эксперты, – теперь уже не разобраться.

Бывает и такое, что естественная настороженность, необходимая экспертная «чуйка» перерастает в маниакальные страхи. Истории про людей, которым приходится бегать по госучреждениям и доказывать, что они не умерли, можно услышать до сих пор. Однажды мне на вскрытие привезли труп неизвестного мужчины. Не успела я выйти из секции, как в регистратуру уже позвонили какие-то дамы из Минска, мать и дочь, которые утверждали, что это именно их муж и отец, при этом путались в показаниях про одежду и личные вещи покойного. Такая скорость и настойчивость очень насторожила. Я сразу придумала легенду, что таким образом белорусская мафия в неизвестном мужчине хочет спрятать члена своего клана, особо отличившегося в разборках и карательных операциях. А на самом деле живому бандиту дать новое имя, документы и таким образом скрыть от правосудия. Труп потом опознали, оказался он из Воронежа, а сумасшедшие крикливые женщины больше не звонили.