Оставшись одна, я поняла, что отсутствие хозяйки некоторое время – это всё-таки больше хорошо, чем плохо, потому что мне категорически необходимо было привести себя в порядок после долгой и местами пыльной дороги. Я решила забрать в дом свои вещи, но, выйдя на крыльцо, обнаружила крайне неприятную ситуацию вокруг моего чемодана. Поспешно бросив его куда попало по прибытии, я совершила серьёзную ошибку: багаж угодил прямо на газонную поливалку, которая – вот чёрт! – включилась, пока я в доме проходила сцену «Возвращение блудной племяшки». Охо-хо, все мои вещи стали мокрыми насквозь. Поскольку правила деревенской жизни не приветствовали хождение по двору в эротично мокрой майке, мне пришлось позаимствовать на время Валин расписной халат. Да, размерчик был слишком внушительным для моего тщедушного тельца, но, обмотав его вокруг себя на манер кимоно и перетянув пояском, я смотрелась довольно сносно. И как говорилось в одной рекламе: «А главное – сухо!»

Для омовения бренного тела в летний период у тётушки в саду был сооружён душ. Строение представляло собой небольшой домик, размером чуть больше туалетного, с чёрной бочкой наверху. В бочку накачивалась вода, которая за летний день нагревалась от солнца. Горячей водица никогда не получалась, но после жаркого дня и нужна была другая: чуть тёплая, немного бодрящая и освежающая.

Вода в душе на поверку оказалась такой ледяной, что сводило зубы; видимо, Валюша совсем недавно закачала свежую порцию в бочку, но это не беда, потому что на такой случай срочной помывки дальновидная хозяйка предусмотрела искусственный нагрев. Для его включения желающий помыться, очевидно, должен был использовать «пульт управления», являющий собой воплощение высшей ученой и творческой смекалки, чудеса научных достижений и самых смелых идей в области технологий: на длинном толстом проводе болталась дощечка небольшого размера, на которой торчали два ржавых рычажка, соединённых бельевой верёвкой; между рычажками красовалась, будто гостья из будущего, прибитая толстым гвоздём кредитная карта. Надо будет у Вали уточнить, зачем в этой и без того фантастической конструкции нужна кредитка. Может, как напоминание о необходимости платить за электричество, используемое для нагрева воды?

Каким-то чудом мне удалось включить нагревательный прибор, о чём сообщили шипящие и кашляющие звуки из бочки. Именно так и должна звучать подобного рода техника, успокоила я себя и с лёгким сердцем решила скоротать время, подкрепившись необыкновенно свежей малиной – прямо с куста. Малинник, произраставший справа от дома, ровнёхонько у соседского забора, был чудо как пышен и красив. Ягоды уродилось очень крупными и в большом количестве, они грели свои яркие и сочные бока среди густой листвы и манили «хотя бы попробовать», «а потом ещё одну», «не останавливайся»… Неспешное, столь лакомое поедание малины было сродни медитации, и я уже почти достигла нирваны, когда вдруг заметила… глаз! Я даже не сразу поняла, что это именно глаз, пока не увидела второй. Сквозь кусты из-за забора кто-то бесстыдно подглядывал за тем, как я наслаждаюсь малиновым беспределом.

Признаться честно, я труханула. Омерзительный страх заставил меня онеметь и очень быстро и почти бесшумного ускользнуть в дом. Позже, вспоминая всё произошедшее, я устыдилась своего бессловесного побега, того, что не подала голос, не поздоровалась, не уточнила, «чо надо?» Вот уж в чём-в чём, а в отсутствии вежливости меня обычно трудно упрекнуть.

Дома на кухонном столе я увидела очаровательнейший букет полевых цветов в трёхлитровой банке, и это заставило меня испытать ещё больший испуг, даже панику, и облиться мощной порцией холодного пота. Нет, я не страдаю антрофобией, то есть боязнью цветов, я испугалась самого факта присутствия данного букета на столе. Всё дело в том, что когда я ранее покидала кухню, этого чёртова цветущего веника там не было!

Я прошлась по дому, поаукала, позвала тётку, которая вполне могла вернуться и принести с собой букет, но тщетно: Валюши не было. Что ж, подумала я, вероятно, моя дырявая память ранее не запечатлела эти цветы, такое со мной иногда бывает. В любом случае, придумывать иной вариант объяснения их чудесного появления я совершенно не хотела. А хотела принять наконец душ и выпить чашечку кофе. Или чаю. Или водки.

…Вода в душе прогрелась как раз до правильной температуры: приятно тёплая, но тонизирующая периодическим выплеском прохладных струй. Мне было очень хорошо. Я уже нанесла на себя крепкую мыльную пену и от наслаждения собиралась запеть свою любимую «Там, где клён шумит», как вдруг услышала за стенкой душевого домика сухое мужское покашливание. От ужаса в моей голове пронеслась тысяча мыслей одновременно, среди них наиболее настойчиво бились «вызвать полицию, но нет мобильника» и «вот блин, вляпалась, нарвалась-таки на маньяка, муж ругать станет», а также «если что, интересно, Артём найдет себе новую жену?» И снова я поступила так, как мне было несвойственно: не стала орать и вызывать огонь на себя, а затаилась и решила ждать развития ситуации.

Человек по ту сторону двери заговорил:

– Ты это… я что хотел сказать-то… я как увидел тебя в этом халате в кустах-то, я ещё больше с ума сошёл, чем раньше-то, понимаешь? Ты это… может, давай сегодня ко мне в гости-то, а? Чайку пошмыркаем, туда-сюда, винца махнём? Совсем ведь в мою сторону не глядишь, а я ведь же хороший человек, я же не могу даже тебе в глаза смотреть… как это… бездонные, вот! Ты это… ну… как-то, может… ща…

Послышался шорох разворачиваемой бумаги.

– Собла-бла-го-волишь и будешь сни-схо-ди-тельней ко мне. Вооот. Уффф… А давай я тебе песню спою, как будто у тебя радио в дУше, как там показывают, в городе… в Америке?

Голос прокашлялся и хрипловато, с легкой дрожью запел:

 
– Издалека долгааааааа,
Течёт река Волгааааааа,
Течёт река Волгааааа,
Конца и края нет…
 

Пока маньяк выводил для меня свои маньячные рулады, я осмотрела душевую. Слева от меня на стене висел чугунный громоздкий ковшик с длинной ручкой, который всем своим видом говорил: будь смелей, айда на баррикады! И это было как нельзя кстати, потому что если певец-чикатило присмотрел меня в качестве жертвы, медлить было невозможно, он мог в любой момент напасть на меня физически, а не только голосом. «Ну, маньячина проклятый, сейчас я тебе устрою «издалека-долгаааа», – подумала я.

Прикрыв свою мокрую наготу всё тем же цветастым Валиным халатом, резким прыжком я выскочила из душа и с криком «аааааааррррррххххх!!!» обрушила ковшик на голову маньяка, который ойкнул и опал на землю, так и не закончив строку «А мне семнадцааааааать…»

Издав громкий победный клич, я быстро метнулась в сарай и принесла моток бельевой верёвки. Мерзкий мужик пребывал в глубоком обмороке. И поделом! Я связала его и аккуратно привалила к душевой кабине. Внимательный осмотр поверженного врага показал, что «не так страшен чёрт»: маньяк был немолод, сед, тщедушен и очень жалок. На его пепельной голове угрожающе рос внушительных размеров шишак, а небольшие усы топорщились от тяжёлого дыхания. Я понимаю, что в основной своей массе маньяки никогда не выглядят как закоренелые преступники – с наколками, накачанными бицепсами и откровенной жестью во взгляде, но этого товарища мне стало искренне, до щемоты в сердце, жаль, поэтому я приложила к его ушибленной голове смоченную в ледяной воде тряпку. Неужели у меня вот так быстро развился стокгольмский синдром?

Не успела я додумать эту мысль, как послышались шебуршащие шаги по садовой дорожке из гравия, и на поле моей битвы явилась взмыленная (в отличие от меня, всё-таки в переносном смысле) Валюша. Представляете, какая картина открылась перед её ошалевшими глазами? О дааа! Полуголая племянница стоит над связанным мужиком, который в этот самый момент открыл замутнённые глаза и пытался сфокусироваться и осознать действительность.

Я шагнула Валюше навстречу и открыла рот, чтобы рассказать о происшедшем, но Валя не из тех, кто ждёт объяснений, она уже сложила в своей голове два и два и решила действовать согласно полученному ответу: коршуном подлетела к маньяку и заорала на него благим матом, от которого лично у меня заложило уши, что уж говорить о несчастном пленнике:

– Ах ты, мать твою перетак, прыщ ты зеленопопый, да какого же рожна ты тут творишь, головешка мракобесная! Ща я тебе такую канонаду устрою, ты что ли совсем потерял последние капли разума, бездарь пухлоусый!

Неудавшийся чикатило ошалело смотрел на Валю и часто-часто хлопал глазами.

– Валя… Валюша… – прохрипел он. – Я чой-то не понял, за что? За что ты меня так?

– Я? – взвывала ураганом Валя. – Я??? Старый хрыч! Ты напал на мою девочку!!!

Опустим, с вашего позволения, часть перебранки, вернее, нападок Валюши и недоумённого защитно-оправдательного лепета моего сталкера, и перейдём сразу к тому моменту, когда мы наконец во всём разобрались.

Маньяк оказался соседом тётки, Вениамином Фомичом, который уже более полугода добивался её расположения. У него не было жены, жил он бобылём, но однажды, устав от одиночества, обратил свой взор в сторону яркой и темпераментной соседушки. «Я её уж и так, и эдак, а она – ни в какую», – жаловался покоцанный мной тёткин ухажёр после пары рюмок сорокаградусного лекарства.

Нелепейшая ситуация с моим якобы преследованием началась с той минуты, когда Вениамин Фомич увидел знакомый яркий халат в кустах малины и у него не возникло никаких сомнений, что это Валюша лакомится сладкой ягодой. Романтическое сердце соседа дрогнуло и позвало вершить подвиги и вновь попытаться взять эту непокорённую пока вершину. Он нарвал цветов и тайком – «чтобы сурприз!» – принёс их в Валин дом. Далее изобретательный жених планировал с глазу на глаз пообщаться с моей тётушкой, но, услышав плескание в дУше, решил, что такой вариант ещё и лучше – не придётся мямлить, смущаться и краснеть из-за своей подростковой скромности и стыдливости. Была ещё надежда, что зазнобушка станет более благосклонна благодаря её любимой песне. В общем, по прогнозам Вениамина, всё должно было закончиться ну совсем уж никак не побоями и нанесением тяжких телесных.

– А что, – поясняла после его ухода Валентина, – я должна сразу сдаваться? Я же женсчина высшей категории!!! Пусть побегает ещё за мной!

Очень уж нравится Валюшке, когда её уговаривают.

– Вот еще помариную чуток – и тогда только «привет-привет», – сообщила мне свои коварные планы Валентон.

– Как бы на твоё замаринованное «привет-привет» Вениамин Фомич не ответил свеженьким «пока-пока», – попыталась я постращать тетку.

Но её трудно запугать, она не из боязливых, и на всё-то у неё всегда есть ответ.

– А мы и тебе здесь жениха найдём! – выдала она.

– Валентон, у меня муж есть вообще-то, так, на минуточку…

– Вот именно, что на минуточку! Что за муженёк такой, от которого жена наутёк! Ладно, шучу я, Лёльк, шучу, не боись, жениха не будем искать. Разве что любовника, – и Валя залилась таким раскатистым заразительным смехом, что я чуть было не поддалась и не расхохоталась вместе с ней. Но сдержалась. Хмыкнула и пошла спать. Господи помилуй, куда я попала, в сериал какой-то, ей-ей!