Румыны вместе с вон этими, – он кивнул на внимательно прислушивающегося немца, при этом старательно делающего вид, что ни слова не понимает, – когда мое село захватили, родителей в первый же день повесили. Донес кто-то из местных, что я комсомолец и сейчас в действующей армии нахожусь. И сестренку младшую, ей еще шестнадцати не было, тоже. Но ее не убили. Отдали солдатам, там и румынский гарнизон тогда стоял, и немцы. То ли комендантские, то ли разведка. Тебе рассказать, как она умерла? И что они с ней сделали? Или сам поймешь? Вот я и пошел, не мог не пойти…