Но вслед за кривыми зеркалами и черными прямоугольниками время как будто сжалось и полетело одновременно. Крис написала то сообщение из «Шоколадницы», Крис придумала целую теорию про кривые отражения и про то, что зеркало правдивее оригинала, Крис как-то очень уж сильно увлеклась отражениями, Крис больше не могла говорить ни о чем, кроме отражений, Крис совершенно помешалась на отражениях. И на мысли о том, что реальность, сон и интернет – одно и то же. «Мозг не воспринимает разницу между реальностью и вымыслом, – шепотом рассказывала Крис во время ночного созвона, – и, значит, мозг воображаемое и реальное воспринимает одинаково, как нечто существующее. И это, – Крис окончательно сбивалась на скороговорку, – это значит, что смерти не существует, понимаешь, Насть? Не существует, она условность, она преодолима». Про смерть Настя уже совсем не понимала. То есть понимала, пока слушала Крис. Но как только их разговор прерывался, смыслы в Настиной голове ломались, и теории Крис разлетались осколками.

Но Настя помнила, что есть что-то, чего она сама не видела, а Крис встречала дважды. Когда Крис было десять, они с братом-старшеклассником переходили дорогу на зеленый свет – но дошли только до середины перехода. Антон держал ее за руку крепко-крепко, как делал всегда, но внезапно выдернул руку и толкнул ее в грудь. Она упала и отлетела назад. Антон спас ее, но не выжил сам.

А тетя Лара, наверное, не хотела, чтобы Крис ее видела. Она была маминой младшей сестрой, которая жила с ними, сколько Крис себя помнила. И когда на уроках ИЗО в садике или в младших классах надо было нарисовать свою семью, Крис так и делала: рисовала маму, папу, себя, Антона и тетю Лару. Тетя Лара очень любила Крис: постоянно покупала ей подарки, хотя мама говорила, что не надо так баловать, разрешала не доедать суп, а на тринадцатилетие подарила Крис ее первый блеск для губ и тушь для ресниц. А еще у тети Лары были фиалковые, почти фиолетовые глаза. Как будто она была не тетей и сестрой, а эльфийской принцессой. Наверняка тетя Лара не думала, что именно Крис первой увидит ее болтающиеся в воздухе ноги. Не хотела этого, но получилось именно так.

Крис нашла ее. Сделала шаг назад, захлопнула дверь, нет, это не тетя Лара, я ее не видела, я не ее видела, я ничего не видела, мне показалось. А потом села на пол, сторожить эту дверь и то, что за ней, потому что не могла уйти, ведь тогда тетя Лара осталась бы по ту сторону совсем одна. А потом она написала мне.

KristYou

она снова пришла

я должна попасть в тихий дом

И с тех пор ни на секунду не переставала думать про Тихий дом и искать его. Настя так и не поняла, как все это складывалось у Крис в голове в единую картину, но, кажется, Крис решила, что если жизнь равна сети и сну, то смерть должна быть равна жизни, а значит, побывав в Тихом доме, она сможет перестать бояться смерти. А этого Крис хотела больше всего на свете. Она ведь даже слово «смерть» никогда не писала в чате, ни единого раза. Всегда «не стало», «ушла», «потеряли», «исчез». И невесомые, деликатные объяснения: «Мы дошли только до середины перехода», «Мы остановились на четвертой полоске зебры», «Тетя Лара решила нас не предупреждать», «Я не могу забыть тетю Лару».

Настя пыталась читать про Тихий дом, но находила одни страшилки: что, попав туда, ты чувствуешь, будто тебя заживо замуровали в белую бетонную стену, и не можешь даже пошевелиться, что Тихий дом – это ад белого цвета, что там есть только страхи и одиночество. Но Крис сказала ей, что так быть не может и не нужно читать глупые выдумки. Белый – цвет смерти, считала Крис. Белые полосы – это смерть. Дорога из нарисованных белой краской полосок – это смерть. Белая кожа во вмятинах и бороздах – это смерть. А в Тихом доме нет белого, и других цветов тоже нет. Ни времени, ни звука, ни пространства. Тихий дом – это не дом с белыми стенами. Это не дом. Это конечная точка пути для всех, кто ищет, и начало нового мира, что тебя найдет за растворением и перерождением. И в этом новом мире все, что можно подумать, можно будет потрогать, материальное и невесомое будут едины, человек станет равен идее, а идея – человеку. Смерть там отменит жизнь, а жизнь будет бесконечно отменять смерть.

Семь месяцев, две недели и три дня с тех пор, как она увидела тетю Лару, Крис искала путь в Тихий дом. Если верить карте, которую она раздобыла, попасть туда можно было тремя путями: через жизнь, сон или сеть. Сначала Крис попробовала найти дорогу в сети. Сидела на имиджбордах, выискивала все сообщения, где упоминались Тихий дом или 49406. Нашла автора Euphoria, который утверждал, что побывал в Тихом доме и что это белый чат с ботом под ником Anon. «Ну конечно, – фыркнула Крис. – Да ты просто не хочешь рассказывать».

Она нашла и прочитала все 72 сообщения и 492 комментария, которые Euphoria оставил на форуме нет сталкеров. И еще сотни и сотни – на других, где теперь жила ночами. Euphoria оставлял в своих сообщениях шифры, загадки и ссылки. Крис пыталась дешифровать, разгадать, перейти и понять. Ссылки вели от одного сайта и файла к другому цепочкой, звенья которой были – страшное, отвратительное, мерзкое, ужасающее, пугающее, непонятное, жестокое, противоестественное, вызывающее тошноту, шокирующее, агрессивное, злое, странное. Таким был путь в Тихий дом через сеть: оставить свой комфортный уровень D с социальными сетями, вирусными видео и мемчиками и отправиться вниз, этап за этапом. Сначала дойти до дарквеба, потом до глубокого интернета и продолжать опускаться вниз, принудительно смотря, слушая, воспринимая информацию, которая понемногу начинает оседать в твоей голове и менять тебя – в плохую или в хорошую сторону, решит Тихий дом. Но если не дойдешь туда или Тихий дом не примет, но разрешит уйти домой – то, конечно, в плохую. Потому что кем ты вынырнешь назад, на поверхность? Когда Настя услышала слова «снафф» и «редрум», она накричала на Крис, и они поссорились в первый и единственный раз. «Ты что, не знаешь про секретные серверы Google, – орала Настя в трубку, – знаешь ли, некоторые смотрят, потом становятся очень тихими, а потом больше не могут жить, а ты что, уже в очередь встала?»

Крис положила трубку и не перезванивала два дня. На третий Настя сама позвонила и пообещала, что больше не будет лезть не в свое дело. Но шифры и подсказки становились все сложнее, а нервы Крис – слабее. Она стала вздрагивать от резких звуков, на улице постоянно оглядывалась по сторонам, как будто выискивала сигналы опасности. Ей все время что-то мерещилось, и в конце концов Настя не выдержала.

– На карте есть еще два варианта, ну не могут же они быть еще хуже.

Крис согласилась искать другой путь, и Настя помогла ей опубликовать пост с объявлением: «Ищу проводника в Тихий дом». Это было пятнадцатого ноября. В первый день пост лайкнули семьдесят три человека и прокомментировали семь, но все не по делу. И только на второй день Крис получила сообщение от пользователя с черным прямоугольником вместо аватарки и ником Anonymous Hat. Он предложил Крис продать доступ к Тихому дому через браузер, поддерживающий Onelon-протокол. Пока Настя гуглила Onelon, Крис уже обсуждала совместную экспедицию. Продавец доступа, оказалось, мог поработать и проводником. Он сказал, что его зовут Курт. И что, если они пойдут вместе, Крис не обязательно знать про Onelon и все остальное. Нужно только приготовиться к тому, что будет страшно.

Anonymous Hat

С головой все в порядке?

KristYou

в смысле

Anonymous Hat

Антидепрессанты, киты, попытки выпилиться были?

Если да, то пиши сразу

KristYou

ничего из этого

Anonymous Hat

Надеюсь, не врешь

KristYou

не вру

Anonymous Hat

Надеюсь, не врешь

KristYou

я читала, что самое сложное – оставаться собой и не реагировать на резкие звуки там или видео

всякий шок-контент

Anonymous Hat

Ахахаха отличный совет от тех, кто ни х не знает

ЗАБУДЬ

Почему она не помогала Крис готовиться?

Почему не задавала больше вопросов?

Все произошло так быстро, что Настя просто не успела. Отговорить Крис. Позаботиться о ней. Поверить, что Крис правда уйдет. Когда Курт написал, сколько стоит поход в Тихий дом, Насте стало плохо и легко одновременно. Даже у Крис, которой родители каждый месяц выдавали карманные деньги, такой суммы быть не могло. А Курт сказал, что деньги нужны завтра, максимум послезавтра, дольше он ждать не будет.

KristYou

не представляю, где нарыть столько кэша за два дня

Настя N

Я тут посчитала – мне нужно 49 дней

подряд раздавать флаеры по 4 часа в день,

чтобы столько заработать.

Ну да, и вообще ничего не тратить.

Восемнадцатого Крис позвонила и сказала, что уходит вечером.

– Ты нашла деньги?

– Продала скрипку на Авито, еду на встречу с покупателем. Позвоню еще попозже, не исчезай. Ладно? Надо успеть все обсудить.

Настя не знала, что скрипка может стоить так много. Наверное, не зря мама Крис настаивала на «Шоколаднице», но это неважно, все неважно. Сегодня, Крис уходит уже сегодня.

КРИС УХОДИТ СЕГОДНЯ.

Крис, а как же я, твоя лучшая подруга?

Крис, а что, если ты умрешь?

Крис, зачем тебе это?

Крис, а мне как тут без тебя?

– Блин, это так быстро. Нам же еще надо решить…

– Я все тебе оставлю и расскажу. В смысле, инструкции. Нам только надо решить…

– Не надо, я уже все решила. Ты же не думаешь, что я тут останусь тусоваться одна?

У Насти оставалась еще последняя надежда. Что Курт – обычный мошенник, который получит от Крис деньги и исчезнет. Или что Тихий дом не существует.

Они созвонились в половину двенадцатого. Крис была быстрая, собранная, деловая, испуганная. Поговорили быстро и попрощались в 23:37. Настя села на постели поудобнее, сняла автоблокировку экрана и выключила ночник. В темноте белый прямоугольник резал глаза, но ничего, главное – не пропустить ту самую минуту. Если в 00:01 Крис все еще будет онлайн, то…

Тревога пришла еще до того, как Настя открыла глаза. Белый прямоугольник мерцал совсем рядом, на подушке, она схватила его, дернула к себе. Ноль-ноль двадцать три, видит Настя, и слышит: набегают одна за другой волны, пытаясь снова обмануть ее и убаюкать, заставить заснуть и пропустить Крис. Настя проверяет звук на телефоне, на ноутбуке, приоткрывает дверь своей комнаты и выглядывает в коридор. Все отключено, все в доме спят, но скрипка где-то здесь, рядом, продолжает играть. Скрипка хочет, чтобы Настя уснула, но Настя борется с собой и до утра пересматривает нон-стоп страшные ролики на Youtube, чтобы ни на секунду не отключиться. В 06:29 Крис по-прежнему оффлайн. И через час, и через два, и вечером, и ночью, и на следующее утро, и, кажется, навсегда. И даже за окном темно, словно солнца не будет и сегодня, и завтра, и на следующее утро, и, кажется, навсегда. Крис нравилось ложиться спать после восхода солнца, и по выходным она часто засиживалась за компьютером до утра. Здорово точно знать, что желтый кружочек уже поднялся в небо, а значит, новый день точно наступил и жизнь продолжается, часто говорила Крис перед тем, как отключить телефон и разрешить воскресенью прийти. И вот Крис опускается к темному центру вселенной, и даже солнце не поднимается, и Настя остается одна – сейчас, вечером, ночью, на следующее утро и, кажется, навсегда.