Глава 5. Поразительная меткость

– Равняйсь, смирно! Товарищ лейтенант, взвод по вашему приказанию построен! Начальник звуковещательной станции отсутствует, придан местным подразделениям для решения специальных задач, ефрейтор убыл в составе ДэШа, вернется со всеми, двое на смене, двое отдыхают перед дежурством, – лихо отбарабанил сержант взвода связи, знакомя лейтенанта с личным составом его нового подразделения, вверенного ему судьбой и безымянным офицером кадровой службы округа. – Вольно! Есть по распорядку! Разойдись!

Три бронетранспортера связи, штабной БТР, звуковещательная станция средней мощности на базе разведывательно-дозорной машины и, конечно, узел связи, на базе блиндажа, быстро осмотренные лейтенантом на предмет существования, с необходимой достаточностью позволяли решать основные задачи взвода – организацию бесперебойной связи с отрядом, постами, подразделениями и сводными колоннами бронетехники на марше. Листки от сменщика, капитана из вертолета, оказались приемно-сдаточной ведомостью: перечень аппаратуры связи, вооружения, сдал, принял, дата, подпись, а на втором экземпляре, который он забрал с собой, видимо, стояли обе закорючки, «За себя и за того парня», – улыбнулся про себя лейтенант.

Блиндаж подразделения был вырыт рядом со штабом и узлом связи. Вход в помещение личного состава и в его офицерское жилище был один – солдатам по длинной лестнице прямо вниз, а ему туда же и налево, через предбанник в свою землянку. «Приличная кубатура, отдельная, и главное, до работы недалеко, удобно», – осмотрелся лейтенант, оценивая отвыкшим от домашнего уюта взглядом бревенчатые стены, обшитые фанерой с желтенькими обоями в цветочек. Рабочая зона состояла из стола, трех табуреток и шкафа с документацией, который, не доходя до потолка из бревен, делил все помещение примерно пополам, а неширокий проход между ним и стеной вел в другую половину, где стояла пара вездесущих тумбочек и три армейские кровати по стенам. Справа от входа – обложенная кирпичами и обмазанная глиной небольшая походная чугунная печка с трубой в потолок, а слева – «пирамида», специализированный фанерный ящик для хранения оружия, боеприпасов и военной амуниции. В целом обстановка соответствовала ожиданиям – «Все нужное есть и ничего лишнего нет, как говорится, военный прагматизм в действии», – сидя на табуретке в позе Мыслителя, с тоской подбадривал себя лейтенант, наблюдая скудную обстановку своего нового дома…

Являясь от природы пытливым исследователем окружающего мира, на обратной стороне последнего листка ведомости, отпечатанной на пишущей машинке, он быстро обнаружил сделанную от руки приписку карандашом – «Ищи и обрящешь», поэтому, снедаемый любопытством, не откладывая процесс в долгий ящик, сразу предпринял то, на чем настаивал капитан, который, как и его сменщик, и не подозревал, к каким событиям приведет обладание лейтенантом эти «невинным» подарком…

Как любой здравомыслящий офицер, кем собственно он и был, лейтенант знал, что лучшее место что-то спрятать находится под кроватью, и первое место, где следует что-то искать, находится там же, а потому, не мудрствуя лукаво, он заглянул под правую кровать и замер в нерешительности, некоторое время наблюдая там обыкновенный открытый посылочный ящик из фанеры, битком набитый патронами разного калибра. Такой «контроль» над боеприпасами, по сравнению со сбором стрелянных гильз на стрельбище училища после занятий по огневой подготовке, показался ему неуместным, а вот закрытый на слабенький вездесуще-иностранный замочек, зеленый оружейный под второй кроватью, на фоне увиденного ранее под первой, показался ему странным, но сразу найденный под подушкой ключик от него расставил все по своим местам.

Внутри под слоем промасленной бумаги лейтенанта ждал настоящий сюрприз, который банальным, чужим словом «бакшиш» было невозможно описать правильно – 7,62-мм армейская снайперская винтовка, смазанная, ухоженная и чистая, в чем он сразу и убедился, машинально проведя мизинцем по краю пламегасителя и посмотрев на испачканный в оружейном масле круглый отпечаток на пальце. Краем уха он слышал в отряде разговоры о стрелке с какой-то «точки», который завалил снайпера «духов» на «боевых», но то, что, возможно, им окажется капитан—связист, было для него полной неожиданностью, а вот семь простых зарубок на прикладе и один крестик полностью развеяли эти сомнения.

«Это бакшиш за своевременную смену, и извини, что лично не сдал хозяйство, все на месте, разберешься. Винтовка чистая, за нами не числится – нашел ее в вырезанном блокпосту армейцев в прошлом году. Она твоя, но в Союз не бери, отдашь своему сменщику», – объяснил ситуацию промасленный листок с дарственной на оружие, который молча висел на внутренней стороне крышки, давая лейтенанту все полномочия на владение и не снимая при этом ответственность за применение.

Сев на полу с оружием на коленях и грустно вздохнув, он довольно закрыл глаза, вспоминая, как на одном из занятий по огневой подготовке в училище тема «Правила стрельбы из снайперской винтовки», вызвала бурное оживление и интерес в рядах курсантов, уже несколько привыкших к бесконечному выполнению первого и второго упражнения учебных стрельб из автомата и жаждущих новых знаний, впечатлений и ощущений. Преподаватель, седой подполковник в офицерской довоенной портупее со звездой, показал, рассказал без запинок и четко, передал под запись свои обширные знания в этом вопросе – назначение, тактико-технические данные и принцип действия. Особое внимание уделил и практической баллистике – определению исходных данных для стрельбы и расстояния до цели, как с использованием оптической базы прицела, так и с помощью угловых величин, а напоследок по-простому и доходчиво объяснил, как принимать во внимание кривизну Земли, силу тяготения и другие английские законы, придуманные в каком-то там веке и непонятно кем, чем вызвал безудержный сон у одних и безумное веселье у других слушателей. После того как лейтенант, тогда еще курсант, на полевых занятиях нормально отстрелялся из автомата – восемьдесят семь очков из ста возможных на расстоянии сто метров, дал ему одному возможность опробовать и это оружие. Полмагазина, пять патронов, расстояние – триста, мишень номер три, но тот решил по-своему.

Ворона, сидящая на пеньке спиленного столба рядом с целью, так и не поняла, что внезапное решение прекратить свое далекое, но все равно надоедливое карканье в этот раз спасло ей жизнь. Не осознавая происходящее, она случайно устранила причину, из-за которой стрелок держал ее в прицеле, и когда она вдруг заткнулась, он решил ограничиться строгим предупреждением, всадив первую пулю в точку опоры под черными цепкими лапками. Не вняв сделанному замечанию, со злобным карканьем и со щепками в перьях, она тут же взлетела, родимая. Подполковник, наблюдая результат стрельбы через бинокль, удовлетворенно хмыкнул, и остальные четыре выстрела курсант сделал уже по цели, быстро и уверенно наколов на бумаге немного вытянутый ромб прямо по центру, но немного выше, в круге с номером девять. Когда вызванный по рации солдат, обеспечивающий безопасность стрельб за линией мишеней, ее принес, взвод дружно ахнул, и парни зашептались между собой, а офицер достал коробок спичек и приложил к пробоинам, закрыв три из них.

– М-даа… – недовольно покачал он головой. – Хороший выстрел был тот первый, куда целился, туда и попал, а тут перебор, поторопился, видимо. Скорость нужна сам знаешь в каком случае, но все равно значок классности получишь. Откуда такие навыки?

– Книги в детстве любил читать про Зверобоя, Соколиного глаза и Следопыта, рисую неплохо, геометрия опять же на «пятерку», видимо, врожденное, – туманно ответил курсант, для исключения дальнейших вопросов решив не уточнять, сколько времени он провел в школьном тире.

Лейтенант опять вздохнул, закончил вечер воспоминаний и убрав оружие на место, вытер ветошью, найденной там же, испачканные оружейным маслом руки.

Насыщенный событиями день прошел быстро, во взводе уже прозвучала команда «Отбой!», и он, решив немного отдохнуть перед ночной проверкой постов, прилег на застеленную койку в привычном для курсанта неуставном положении – ноги в сапогах на спинку кровати, а руки за голову. Годами выработанная в училище привычка не экономить на отдыхе и при любом удобном случае восстанавливать силы, засыпая чутким, балансирующим на грани с реальностью сном, сейчас его подвела. Причин для этого было несколько – и новое беспокойное место службы, и предстоящая ночная «прогулка», как он уже понял, отдающая реальным боевым опытом, и несколько подзабытые за сумятицей дня красивые карие глаза с маааленькой родинкой на нижнем веке, совсем рядом с уголком глаза.

Служебное отношение лейтенанта, как молодого, здорового и рассудительного, к реальным боевым действиям несколько отличалось от событий на личном фронте, к которым он стремился и о которых мечтал по ночам: встреча, разведка, подготовка, атака и сокрушительная победа над противником, яростно переходящая в бурное и довольно подзабытое чувство удовлетворения над ним же. В отряде, откуда его отправили в служебную командировку, случилась беда – печальная история, которая оставила молодого парня без подруги. Вспоминать об этом он не хотел, но вчерашняя встреча у киоска взволновала, напомнила о прошлых отношениях, о том, что жизнь продолжается и надо принимать удары судьбы с достоинством, а подарки, тем более нежданные, с благодарностью. А потом, сквозь прикрытые веки, всплыла еще одна причина, не дающая ему временно перейти на другой уровень сознания, потому что не успел он поменять местами затекшие ноги на спинке кровати, а карие глаза уже сменили зеленые, не менее красивые и такие же волнующие…

За несколько мгновений до прихода дневального по взводу сработал внутренний будильник, еще один из полезных навыков, полученных в училище: просыпаться вовремя и без подручных средств. Лейтенант, рывком сбросив ноги со спинки кровати, легко вскочил и быстро экипировался – личный автомат с уже заученным серийным номером, как потом оказалось навсегда, потертый, заполненный боеприпасами «лифчик» и, после нескольких секунд раздумий, ночной стрелковый прицел, универсальный, который он аккуратно прикрепил на оружие, тихонько, чтобы не разбудить солдат, поднимаясь по лестнице на поверхность.