Цитаты из книги «Просветленные не берут кредитов»

Это как бедняк, взявший денег взаймы и изображающий богатого человека. Будет ли его богатство настоящим или иллюзорным?

– Вернейший способ отвлечь тебя от унылых мыслей – это заняться новым делом, – сказал брат Пон. – «Установление в памяти» ты освоил, но ведь есть еще один этап. Последний. Ты прошел желание и его отсутствие, ненависть и ее ликвидацию, странствие сознания по внешним объектам и его сосредоточение на самом себе. Осталось невежество.

Попробуй для начала добейся такого состояния, чтобы когда ты ешь, ходишь, разговариваешь, копаешь землю, внутри тебя не гремели сожаления, страхи и желания, а молчала Пустота, безличное спокойствие.

Но есть способ в одно и то же время и быть активным, и не закручивать вокруг себя кармическую цепь все туже и туже. От меня наверняка ожидался вопрос «и что это за способ?», но я промолчал, лишь поднял брови. – Называется он «действие в состоянии Пустоты», – торжественно объявил монах. – Делать все то же, что всегда, но при этом не соотносить каждое действие с собственным «я», как мы это обычно делаем, максимизируя пользу, минимизируя вред для любимого эго, постоянно размышляя, что принесет ему тот или иной шаг.

во Вселенной найдется место для всего. Представь нечто, и оно существует – в некотором смысле, с одной точки зрения. Перемени эту точку, и то, что казалось несомненной реальностью, исчезнет, как пар на ветру. Пффф…

– «Созерцание жизни» – очень полезная штука, но и опасная, – сказал брат Пон. – Многогранная… Помимо прочего, этот ритуал помогает ослабить цепь взаимозависимого происхождения. – Каким образом? – Вспомни третье звено, сознание себя, – монах говорил быстро, не испытывая сомнений, что я все понимаю. – Во время «созерцания жизни», если оно выполнено правильно, это сознание теряет непрерывность… пусть на несколько мгновений, это не важно. Веревка разорвана, и при этом не имеет значения, насколько велик разрыв. Ну а дальше… – Соседние звенья? – уточнил я, вспоминая нашу последнюю беседу на эту тему. – Именно. Сознание определяет то, что называется имя-и-форма, или же личность. Нет его, личность слабеет, начинает растворяться по краям, терять кажущуюся монолитность… По другую сторону лежат формирующие факторы, те отпечатки прошлого, что определяют структуру и содержание нашей жизни… И они лишаются опоры. Проросшие семена сохнут, не принеся плодов с новыми семенами… После свежих и очень ярких переживаний, насыщенных эмоциями, страхом, восторгом, радостью, обычная лекция о цепи взаимозависимого происхождения выглядела куском пресного хлеба рядом с роскошным блюдом из мяса, и мне приходилось напрягаться, чтобы не утерять нить беседы.

Слова – это костыли, они полезны, но это не значит, что на них нужно опираться всегда, особенно тому, кто в них не нуждается. Освобождаться от их тирании нужно постепенно и начать с малого – всегда, прежде чем приняться молоть языком, взять паузу, некоторое время поразмыслить, так ли необходимо сотрясать воздух? Может быть, есть возможность обойтись тишиной, решить все в молчании?

Третий этап «установления в памяти» начинается после того, как хорошо усвоены первые два. Для начала нужно позволить своему разуму сосредоточиться на объектах внешнего мира, пусть поток мыслей течет от одного к другому свободным образом, как ему захочется. При этом нужно, как обычно, наблюдать за тем, как функционирует сознание в этом состоянии. Затем концентрация на объектах слабеет, позволяем потоку образов обмелеть, а в конце концов и вовсе пересохнуть. Ум пустеет, обращается сам на себя, и в этом состоянии нужно наблюдать, что общего имеется между ним и тем, что было ранее, что остается неизменным в тот момент, когда сознание заполнено потоком образов и когда оно почти лишено содержания.

Разложи каждого из наших хозяев на составляющие, и тогда ни один из них не вызовет у тебя даже раздражения.

само по себе сознание-сокровищница есть у каждого из потоков восприятия, – продолжил брат Пон. – У тех, кто ныне осознает себя как животное, как голодный дух или даже как мучающийся в аду грешник, и занята она тем, что создает внешний мир, проецирует себя вовне. Непонятно почему, но эта фраза вызвала у меня дискомфорт, словно монах сказал нечто гнусное, непристойное. – И наша с тобой задача – прервать этот процесс, очистить сокровищницу от следов прошлых деяний, именуемых обычно «семенами», тем самых, что заставляют тебя действовать определенным образом. Если это удастся, то алая-виджняна окажется направленной на саму себя и тем самым обретет свободу, превратится в чистую, ничем не скованную мудрость.