Джон Доу, с любопытством наблюдавший за технологическим процессом из-под своего диска тьмы, неожиданно встрепенулся и замахал руками:

– Дети! Стойте, дети! К реке не ходить!

– Почему? – возмутилась Вика. – Жара такая, мы искупаться хотим!

– В реке крокодилы!

Паша и Вика, опасливо поглядывая на широкую мутную реку, двинулись назад. Львович удивленно воскликнул:

– Крокодилы? Живые? В парке аттракционов?

– Все абсолютно натурально и правдоподобно! – сказал Джон Доу. – Тут даже есть андроиды, изображающие угнетенных крестьян, зажиточных торговцев, суровых вождей, враждебные племена. Как в кино, помните? Так что не стоит далеко отходить от корабля.

– Жарко… – вздохнула Вика.

Петрович надул еще одного андроида. Скомандовал:

– Берешь трех землекопов и роешь бассейн. Чтобы через час был готов.

* * *

Ночью Паша проснулся от того, что чья-та рука зажала ему рот.

«Джон Доу – маньяк!» – в ужасе подумал мальчик и наугад ударил в темноту.

– Ой! – сказала Вика. – Ты мне чуть синяк не поставил!

– Ты что здесь делаешь? – удивился Паша.

– Пошли, тебе надо это увидеть!

Дети на цыпочках двинулись по коридору мимо кают Петровича, откуда доносился басовитый храп, и каюты Львовича, где нежно играла скрипка – директор «Откосов и отвесов» обожал классическую музыку и перед сном обязательно надувал андроидов-музыкантов.

– Гляди! – прошептала Вика, когда дети приблизились к шлюзу.

Там действительно происходило что-то странное. Наружный люк был открыт, вдали виднелась полупостроенная пирамида, освещенная прожекторами. Какие-то невысокие и тощие полуголые люди таскали в трюм корабля маленькие, но явно тяжелые мешки. У одного мешок прорвался, из него, звеня и подпрыгивая, выкатилось несколько желтых монет.

– Золото! – страшным шепотом сказала Вика.

Джон Доу стоял у корабля и что-то обсуждал на незнакомом языке с мужчиной повыше прочих ростом и, судя по гордой осанке, немалым начальником.

– Пошли спать, – почесывая комариный укус, сказал Паша.

– Ну ты же видишь…

– Вижу. Нарушение налогового законодательства. Джон Доу берет с заказчиков плату наличными. Драгоценные металлы – они и в космосе драгоценные металлы. Нам-то что?

Вика погрустнела.

– А я-то думала, тут преступление происходит…

– Преступлением было меня разбудить! – наставительно произнес Паша.

Временами он очень походил на своего отца.

* * *

Крепкий спирт, крепкое слово Львовича и крепкая воля Петровича сделали свое дело – копия пирамиды Хеопса была построена за трое суток. Андроидов частично сдули, частично погрузили на баржу – и корабль, подцепив баржу силовым лучом, перелетел в другую точку парка. На полпути детям показалось, что снова мигнул свет, но это, конечно же, было невозможно – зачем прыгать в гиперпространство на планете.

– А мне здесь нравится! – воскликнул Львович, выходя из корабля.

Климат был куда лучше. Зеленые холмы, живописные леса, тихие речушки…

– Здесь хочется думать о вечном, постигая единство пространства и времени… – умиротворенно сказал Петрович. – Что строим?

– Копию Великой Китайской стены, – ответил заказчик.

– Какой фрагмент?

– Целиком.

Петрович удивленно уставился на Доу.

– Вот такой вот огромный парк, – кивнул клиент. – Вся планета – копия Земли. Тут даже рельеф и контуры материков под земные подогнали!

Львович непроизвольно облизнулся, представив себе общий бюджет проекта. Обиженно сказал:

– Мы тоже могли бы горы своротить и материки передвинуть. Что к нам не обратились?

– Время поджимало, – туманно ответил клиент. – Ну как, сможете стену построить?

Львович посмотрел на Петровича. Тот почесал затылок.

– Тут сложнее. Понимаете, андроиды не имеют своей воли и как следствие – ненавидят работать. Я управляю ими сам, мысленно воодушевляя на трудовые свершения и подвиги. В пределах прямой видимости это легко, а вот на расстоянии в тысячи ли… Даже не знаю, смогу ли сосредоточиться.

Джон Доу понимающе кивнул. Предложил:

– Может, чайку выпьем?

В сторонке, под цветущими магнолиями, был накрыт для чайной церемонии черный лаковый столик. Молчаливые красивые девушки колдовали с чайниками и чашечками.

– Андроиды? – с любопытством оглядывая девушек, спросил Петрович.

– Да. Новая модель.

– Очень интересные модели, я бы изучил, – пробормотал Львович. Петрович зыркнул на него глазами. – Ну, как-нибудь в другой раз… – неловко закончил Львович, косясь на детей.

Строители и клиент уселись за стол, дети отправились гулять – Джон Доу заверил, что здесь они в полной безопасности. Петрович принял поданную ему чашку, вдохнул аромат – и замер.

– Ага, – усмехнулся клиент.

– Это… божественно… – прошептал Петрович. – Такого чая никогда не пил я в своей жизни…

– Так ты и этот еще не пробовал, – сказал Львович.

– Мне хватило одного аромата, – продолжал Петрович. – Я… я могу пронзить взглядом все мироздание…

Андроиды стали выскакивать из баржи, надувать друг друга, опрокидывать стартовую чарку спирта и, хватая лопаты и мотыги, бежать вдаль. Кто-то из андроидов запел:

– Pai huai zhu de zai…

– Lu shang de ni yao zou ma, – подхватили остальные.

– О чем эта песня? – спросил восхищенный Львович.

– О том, как хорошо работать ранним утром, когда у тебя есть верный друг и крепкая лопата, – перевел клиент. – Я вижу, вы знаток китайской культуры, Петрович!

Петрович смущенно улыбнулся. И твердо сказал:

– Работа будет выполнена вовремя.

* * *

Поздним вечером, когда Петрович все еще продолжал наслаждаться ароматом чая в жасминовой роще, а его верные андроиды с бодрой песней строили стену, дети взахлеб рассказывали Львовичу о своей экскурсии по окрестностям.

– Деревеньки совершенно аутентичные! – говорил взахлеб Паша. – Нас рисом кормили, поили чаем, потом песни пели!

– А еще мы помогали крестьянам сажать бамбук для ручных панд! – воскликнула Вика.

– Они не крестьяне, они андроиды в парке развлечений, – вздохнул Львович. – Но это хорошо, что у вас такое доброе сердце, дети. Андроиды достойны уважения…

Он задумчиво посмотрел в иллюминатор. И спросил сам себя:

– Но почему же хозяин парка не построил стену силами имеющихся андроидов? Может быть, не умеет мотивировать их к труду?

* * *

Через два дня корабль вновь сменил дислокацию. На этот раз прыжок заметили все.

– Джон, мы что, прыгаем в гиперпространстве? – удивился Львович. – При полетах над планетой?

– Конечно. В целях экономии времени.

Львовичу осталось лишь позавидовать Джону Доу. Такая дорогая вещь, как гиперпрыжок, – для экономии нескольких минут! Впрочем, за работу Доу получил огромное количество прекрасного чая, стоящего дороже золота, изрядное количество драгоценных камней и великолепного фарфора. Он явно не хотел связываться с деньгами.

Корабль приземлился на небольшом пустынном острове. Выйдя из корабля, Львович с любопытством посмотрел на городок, море, гигантский постамент у выхода из порта. Сказал:

– Кажется, я понял… Колосс?

– Колосс Родосский, – кивнул Джон Доу. – Справитесь?

Надышавшийся чаю Петрович был благостен и уверен в себе.

– Разумеется.

Андроиды были выгружены, заправлены и бодрой колонной замаршировали на стройку. Петрович порылся в техническом задании, достал рисунок Колосса. Погрыз ноготь, изучая гигантскую скульптуру бога Гелиоса, которая, раздвинув ноги, должна была встать над заливом.

– Это хорошо, что он хотя бы в набедренной повязке, – пробормотал Петрович. – Ладно. Лепить будем с меня.

Клиент с сомнением посмотрел на Петровича.

– Андроиды воспринимают не внешний облик, – обиделся Петрович, – а внутреннее содержимое. Они будут лепить меня таким, каким я себя представляю.

– Ну… – с сомнением сказал заказчик. – Вам виднее, вы строители.

* * *

Паша и Вика прогулялись по городу, где многочисленные андроиды изображали из себя древних греков – возделывали оливы и виноград, философствовали в тени акаций и наблюдали за бурной стройкой в порту. Последнее у них получалось особенно замечательно.

Когда дети подошли к порту, андроиды уже заканчивали строить тонкие мускулистые ноги.

– Никогда не думал, что твой папа такой мускулистый, – фыркнул Паша. – Наверное, под спецовкой не видно.

– Мой папа еще какой мускулистый, – согласилась Вика. – Хорошая выйдет статуя.

Впрочем, не все, похоже, придерживались этого мнения. Какой-то растрепанный мужчина в хитоне ругался в порту с местными властями.

– Υπουλος о γιος της γοργόνας! – кричал он, размахивая руками, показывая какие-то чертежи и временами пытаясь выдрать на своей голове волосы и расцарапать лицо ногтями.

Власти явно не были согласны с мужчиной. Вначале от него отмахивались, потом лысый толстый грек наорал на него, а в конце концов подошли двое солдат, крепко взяли мужчину под локти и потащили куда-то.

– Είμαι μεγάλος γλυπτής Χάρης, απογόνους ταρταρα!

– Что говорит этот андроид? – тихо спросил Паша. Вика училась в классической гимназии и хвасталась тем, что знает латынь и греческий.

– Он ругается, – глядя на мужчину, сказала Вика. – Ну, так себе ругается, у нас андроиды куда круче ругаются… Только ты знаешь, Пашка…

– Ну?

– Это не андроид, – сказала Вика. – Я все поняла. Бежим!

* * *

Трудолюбивые андроиды облепили статую Гелиоса, будто муравьи. Уровень мотивации Петровича был так велик, что статуя росла, казалось, на глазах.

– К ночи закончим и факел в руке запалим… – бормотал Петрович. – Буду я стоять над заливом и освещать кораблям дорогу к дому… И увидев меня, воскликнут моряки – о Гелиос, бурерожденный и светоносный, как же прекрасно увидеть твой лик…

Львович с опаской поглядел на Петровича.

– Ты, это… не перерабатывай. Статуя лицом к городу стоит, не лик твой увидят моряки, возвращаясь в родную гавань. Кстати, ноги у статуи тонковаты…

Петрович нахмурился:

– Может, вращающуюся сделаем? Пусть следует взглядом за Солнцем. И тогда всем будет виден и лик мой, и другие части тела.

– Петрович, дорогой, – Львович с искренней заботой потрогал прорабу лоб, – солнышко ты наше животворящее… не перегрелся ли? Может, тебе в тень пойти?

Взгляд Петровича и впрямь был слегка безумен. Но одновременно – и горделив. А как иначе, когда у тебя на глазах возникает твоя статуя высотой в полсотни метров?

– Папа!

Львович помахал Вике, слегка опередившей более плотного Пашу, и сказал:

– Петрович, успокойся. Детей напугаешь. Видишь, бегут, что-то сказать хотят.

– Не обидел ли их кто, испепелю нечестивцев… – пробормотал Петрович, медленно приходя в себя.

Но за детьми никто не гнался. Вика и Паша подбежали к ним, Вика бросилась на шею Львовичу, Паша неожиданно обнял Петровича, чего не делал лет с пяти.

– Что с вами? – поразился Львович.

– Папа, мы все поняли! – громким шепотом произнесла Вика. – Люди в порту говорят на греческом…

– Андроиды… – попытался поправить Львович.

– Остров называется Родос. И мы видели скульптора Хареса. Это тот, кто построил Колосса Родосского. Должен был построить! Мы не на другой планете, мы на Земле! В прошлом!

Петрович сел и схватился за голову.

Львович выставил перед собой руки, отрицая неизбежное:

– Нет! Нет, не может быть! Машины времени не существует! Ее строят, но никто не знает, получится ли!

– Значит, получилось! – воскликнула Вика. – И этот тип, Джон Доу, ее украл. То есть украдет!

– Но зачем ему строить чудеса света, их бы и так построили! – Львович замолчал, вспомнив мешки с золотом, тюки с чаем и драгоценные сервизы, которые грузили в трюм.

– Он заказы перехватил, – убитым голосом произнес Петрович. – Ну, точь-в-точь как мы на Венере… демпингуем, делаем все не очень честно, зато быстро и дешевле… А царям и фараонам какая разница, кто им все построит? Хоть бы и колдуны с волшебными слугами.

– Но мы же не знали, – сказал Львович. – Мы честно работаем. У нас договор. Мы ничего не нарушаем.

– Мы работаем на Земле, где нам запрещено даже гвоздь вбить! – воскликнул Петрович. – Фирме конец!

– А нам не конец? – спросил Львович. – Ты уверен, что этот хмырь нас вернет? Возьмет и высадит среди динозавров, строй там парк аттракционов для ти-рекса!

– Да, и потом в асфальтовых озерах найдут наши скелеты и толпу тупых андроидов, – горестно сказал Петрович. – Им-то ничего не сделается, они же почти вечные… – Он вскочил и вскинул руки. – Эврика! Я понял, понял!

Появившийся из корабля Джон Доу со своим диском тьмы подошел именно в этот момент. Петрович так и замер, глядя на клиента.

– Что делаете? Семейное празднество? – с подозрением спросил Доу.

– В крокодила играем, – тихо сказала Вика.

– О, я люблю играть в крокодила! – оживился Доу. Обошел вокруг застывшего Петровича, щелкнул пальцами и воскликнул: – Понял! Халфингский плясун в брачном танце!

– Точно, – сказал Львович. – Он самый.

Доу одобрительно посмотрел на почти завершенного Колосса:

– Ну, молодцы. Я вами горжусь. Осталось совсем немного – храм Артемиды, статуя Зевса и Александрийский маяк. Насчет висячих садов пока не знаю, уж очень прижимистый этот Навуходо… администратор парка. Ну, заканчивайте с Колоссом, я пойду работу сдавать заказчику.

Только когда Доу удалился, Петрович расслабился.

– Мы отправим просьбу о помощи, – сказал он. – В хронопатрульную службу.

– Никогда о такой не слышал, – нахмурился Львович.

– Ну и что? Раз будет машина времени и преступления во времени, то появится и хронопатрульная служба. Мы ее дождаться не сможем, но вот андроид…

* * *

Смеркалось. В стороне от порта, в крепкой скале, андроид выдолбил неглубокую пещеру. На плоском камне Петрович лично выбил зубилом надпись: «ВЫЗЫВАЙТЕ ХРОНОПАТРУЛЬ К КОЛОССУ РОДОССКОМУ!», после чего принялся замуровывать пещеру. Андроид стоял внутри, держа табличку. Рядом с ним Петрович оставил бутылку спирта:

– По одной рюмке в столетие! Не больше! Помни – ты честный рабочий андроид, это звучит гордо! Тебе надо продержаться всего две с половиной тысячи лет.

– Не найдут раньше срока? – озабоченно спросил Львович. – Все-таки место историческое…

– Бывал я на Родосе, – мрачно сказал Петрович. – Ничего тут туристы не ищут, кроме моря и рицины.

– Ну, ты же понимаешь, Петрович, фирме крышка, – печально сказал Львович.

– А иначе крышка нам! – ставя на место последний камень и заделывая щель суперцементом, твердо произнес Петрович. – Нет, мы уведомим власти о мошенничестве и примем свою судьбу с достоинством. Как принял ее Гелиос.

– Что у него за судьба-то была? – заинтересовался Львович.

– Да откуда я знаю? – пожал плечами Львович. – Но явно ничего хорошего ему не светило!

* * *

Лето две тысячи двести двадцатого года на Родосе выдалось самым обычным – жарким и полным туристов. Кто-то посещал достопримечательности, кто-то пляж, кто-то дегустировал вино.

Алик Кашев, учащийся Самарского нанотехнологического техникума, и его приятель Синь Ка, учащийся Самарского колледжа вакуумного фрезерования, были обычными двадцатилетними оболтусами, потихоньку отставшими от экскурсии. Сейчас они сидели у скалы, глядя на море.

– Скукота, – сказал Алик. – Я думал, тут Колосс стоит, а он развалился давно, оказывается.

– Бракоделы, – поддержал его Синь. – Вот я к дедушке ездил в гости, мы ходили на Великую стену смотреть – знаешь, как стоит? Во как стоит! Китайцы умели строить лучше, чем греки.

– Верно, братан, – поддержал его Алик. – И рицина их – гадость, смолой пахнет. Гляди, что у меня есть! – Он достал из кармана фляжку. – Самогон! Дедушка делает. По глоточку?

– А давай! – оживился Синь.

Но друзьям было не суждено опробовать дедушкин самогон. Стоило Алику открыть фляжку, как скала за их спиной затряслась. Камень внезапно пробила чья-то рука. Опешившие юноши в ужасе смотрели на запыленную фигуру, мощными ударами пробивающую себе дорогу из каменного плена. Андроид шагнул к ним, сверкнул глазами, потом протянул руку, взял фляжку и опорожнил одним глотком. После чего крякнул и зычно произнес:

– ВЫЗЫВАЙТЕ ХРОНОПАТРУЛЬ К КОЛОССУ РОДОССКОМУ!

То же самое гласила и каменная табличка на его груди.

Алик дрожащей рукой достал телефон.