– Подтверждаете ли вы, что знали об опасности, которую несут Повелители Времени для иллинойской расы?

– Повелители Времени всегда были нашими наставниками, заветы Валладариана гласят, что посланцев Галлифрея необходимо окружать всевозможными почестями и не чинить помех. Я действовал…

– Молчать. У нас есть свидетельство донны Фаяно-ма. Она утверждает, что предоставляла вам материалы следующего свойства: галлифрейцы не предотвратили гибель Валладариана. Наоборот, их воздействие могло быть причиной захвата планеты ракноссами. Получали вы упомянутые материалы?

– Да, но…

Хлёсткий удар в скулу заставил подавиться собственными словами. Следователь продолжал:

– Подтверждаете ли вы, что имели возможность отдать приказ на декогеренцию Небесных Палат целиком, в случае каковой инопланетные захватчики Клара и Доктор погибли бы и не завершили свои вредоносные действия?

– Они не враги… Они помогли против ракносс…

Ещё один удар свалил на пол. Следователь рывком поднял Тиралика за воротник, кинул обратно на скамейку и повторил вопрос. Пришлось ответить:

– Да, я имел такую возможность, Доктор не успел бы мне помешать.

– Значит, вы сознаёте свою вину?

– В чём?

– В чём? – Человечек прищурил зеленоватые глаза и презрительно скривил небольшой рот. – В предательстве. При декогеренции Палат и ракноссы, и галифрейцы бы погибли. А «Янусия» должна была выжить, иллинойская раса продолжиться, заново колонизировать Неклиду, либо улететь на другую планету! Но Доктор подстроил так, что теперь нет никого. Никого, ясно вам, мастер? Вы, Тиралик-да, убили всех.

Следователь схватил железными пальцами за подбородок и крикнул:

– Так или нет? Говори, тварь!

– Они не хотели нам зла, особенно Клара… Давние связи с Галлифреем…

Ещё один хук прилетел справа. Потряхивая кистью, следователь отошёл и бросил:

– Связи. Как будто связи помешали им уничтожить дивергентов, Хозяев Карна и миньянцев. Ты мои исследования читал?

Эти слова как будто произнёс скрипучий голос Фаяно-ма, да вот же она сама – сидит в первом ряду амфитеатра Великого Совета, и все уже в сборе, ряды горят алыми мантиями и широкими золотыми воротниками. Тиралик в центре, на круглом помосте, по бокам – пятеро Высших, впереди Навудон-шу, который воздевает скипетр с Императорским алмазом и бросает:

– Ваше решение, лорды!

Весь зал волной поднимается с мест, сенаторы кричат: «Виновен!» и показывают большими пальцами вниз, как на хайболе, когда вратарь не поймал простой мяч. Навудон-шу оборачивается, щека его разбита в кашу, глаз вывалился, на мантии – синие потёки крови.

Да и остальные лорды с изуродованными лицами, с неестественно вывернутыми конечностями. Они мертвы, и сотни костлявых пальцев тянутся к горлу Тиралика, хватают, душат…

– Прекрати! Да прекрати ты!

Холодный поток заставил распахнуть глаза. Возле кровати стояла Клара, держала пустой графин и смотрела крайне недовольно. Но пальцы на горле не исчезли, они продолжали душить…

Его собственные пальцы.

Тиралик с трудом расцепил руки, сел и согнулся закашлявшись.

– Кошмар… – прохрипел он, выставив ладонь – мол, всё в порядке. – Приснилось.

Одеяло, рубашка, нос, щёки стали липкими от апельсинового лимонада. Клара заскочила боком на край кровати, поболтала белыми ножками в розовых махровых тапочках. Короткий халатик с пояском облегал каждую выпуклость её приятной фигурки, так что пришлось заставить себя отвести взгляд – всё-таки инопланетянки одеваются чересчур откровенно.

Она иронично склонила головку, каштановое каре перетекло набок. Заметила:

– Ты так кричал, что я проснулась, хотя моя комната в противоположном отсеке. Думаю, ТАРДИС специально изменила слышимость, и значит, ты действительно мог себя задушить. Что стряслось?

– Сон, просто сон.

Тиралик встряхнулся, ещё раз попытался стереть со лба лимонад. Доверить земной девушке свои ночные страхи? Только не это!

Она смотрела в упор чёрными, внимательными глазами, как следователь. И так же прямо спросила:

– Жалеешь, что оставил тогда нас с Доктором в живых? Он мне рассказывал, не отпирайся. Ты мог приказать, и ваши Палаты превратились в кусок янтаря, а мы бы там застряли, как комарики. Мог?

Вот откуда знает про сон, земляне же не обладают телепатией? Наверное, летая бок о бок с галлифрейцем в его корабле, сама стала немного Повелительницей Времени. Тиралик сдался, кивнул. И возразил:

– Вы же прогнали ракноссов. Таким образом, донна, жалеть мне не о чем.

– Ага, только теперь иллинойцы всё равно погибли. И кто знает, случилось бы это, не будь Доктора?

Снова допрос. Почему здесь-то надо оправдываться?! Тиралик взглянул прямо и зло:

– Я поступил как поступил, и переиграть ничего не могу. И не хочу. Возможно, без Доктора Вселенная бы вообще рассыпалась, он же последний галлифреец, а именно эта раса поддерживает существующий порядок, так?

Заметив одобрение на лице собеседницы, продолжал:

– Мне обещали, Небесные Палаты восстановятся, если я поучаствую. Правда, что нужно делать, до сих пор не понимаю.

– Думаю, этого даже Доктор до конца не понимает, – подмигнула Клара, соскочила с кровати и удалилась, картинно покачивая бёдрами.

Он прикрыл глаза: сенаторы в красных мантиях, корчась от боли, падали на далёкую сверкающую грань Матричного Магнита.

Глава 6.

Все два дня пребывания на галлифрейском корабле Тиралика не покидала уверенность, что инопланетяне просто издеваются. Еду они употребляли самую дешёвую, какой на последнем нижнем ярусе Палат бы побрезговали. Кофе растворимый, красный соус к спагетти – ну разве можно такое представить?!

Девушки одевались абсолютно неприемлемо, в коротюсенькие однослойные юбки. Младшая, Аника, так вообще редко вылезала из комбинезона тошнотворного болотного цвета. И на любые вопросы, какая беда стряслась со Вселенной, зачем им последний иллиноец, в чём его роль, Доктор отмахивался – «некогда объяснять, потом».

Нормально пообщаться здесь можно было только с Кларой, которая всегда отвечала приветливо, кокетливо улыбалась. Но вдруг она исчезла, на вопрос «куда» галлифреец довольно резко ответил:

– У неё свои дела. Тетрадки проверять, по кафе с одним типом шататься. Не до путешествий.

Создавалось впечатление, что Доктор сильно ревнует Клару, но к «одному типу» или к новому пассажиру ТАРДИС – не поймёшь.

Куда бы Тиралик ни шёл, девочка-робот следовала за ним. Правая половина её лица, спрятанная под фиолетовой чёлкой, неприятно отсверкивала металлом, из-под чёлки горел искусственный глаз. Стоило задержаться, изучая странное убранство одной из сотен комнат галлифрейского корабля, или разглядывая коллекцию мячей для причудливой игры Повелителей Времени под названием «гольф» – девочка садилась рядом и смотрела в пустоту.

Она могла сидеть так, кажется, весь день. Раз в полчаса спрашивала: «Тебе надо поговорить? Я способна поддерживать беседу на любые темы».

В Небесных Палатах не использовали роботов не только потому, что закон запрещал: каждый подмастерье мог рассказать с десяток страшных историй про поддельных людей, которые захватывают власть и уничтожают своих изобретателей. Не то чтобы Тиралик верил однотипным фильмам про робо-апокалипсисы, не то чтобы поддерживал общее предубеждение против разумных созданий из железа; но всё время терпеть такое существо рядом было трудно.

Вот и сейчас, пока он изучал в библиотеке фолиант по истории Галлифрея, Аника примостилась на стуле поодаль, изредка посверкивая синим окуляром.

Стеллажи тянулись бесконечными рядами, верхние полки терялись в дымке. За любую из этих книг или бутыль с файлами Фаяно-ма отдала бы правую руку. И воротник члена Совета в придачу.

Раздел «Война Времени» повергал в шок. Что казалось невозможным понять – как галлифрейцам, с их продвинутыми темпоральными и боги знают какими технологиями, с мощнейшими кораблями, с запредельными физическими и умственными способностями – как такой великой расе смогли противостоять какие-то далеки?

Судя по гравюрам и голографическим файлам, далеки представляли из себя жалких мутантов в механической броне. Их оружие не отличалось мощностью или скорострельностью, корабли во всём уступали галлифрейским. Но этим консервным банкам непостижимо везло: собранные на коленке устройства перемещения во времени прекрасно работали, лучи из пукалок-вантузов находили брешь даже в квантовой защите.

А Повелители Времени терпели неудачу за неудачей, глупым образом теряли планеты – существа, способные точно предвидеть будущее и менять его! Отлаженные тысячелетиями приёмы и машины сбоили, высокоэффективная техника разлеталась из-за досадных ошибок. Блок-трансферная математика не создавала нужные вещи, словно сами законы физики изменились.

Трансдукционный барьер выключило простейшее изобретение далеков – так варварское копьё, пронзив системный блок, замыкает суперкомпьютер.

Повелители Времени до последнего не могли понять, что творится. Галлифрей оказался в окружении вражеского флота, а сметя эту планету, далеки принялись бы вырезать все остальные цивилизации, вопя «уничтожить».

И уничтожили бы, но вмешался Доктор.

При помощи тринадцати своих воплощений он отсёк Галлифрей вместе с Войной Времени от остальной Вселенной, и остался в ней единственным Повелителем Времени. Или почти единственным – фолиант не давал прямого ответа…

– Тебе надо поговорить? Я способна вести беседу на любые темы, – снова включилась Аника.

Тиралик не выдержал, захлопнул книгу и попросил провести его в консольную. Добравшись через многочисленные коридоры, подошёл к Доктору:

– Вы можете сказать своему роботу, чтобы за мной не таскалась? Моих команд она не слушает.

Доктор повернулся к Анике, и, подняв бровь, приказал:

– Не таскайся за ним.

Аника хлопнула ресницей, улыбнулась на мгновение и нарочито жестяным голосом ответила:

– Команда «не таскаться» принята. Разрешите заняться проверкой темпорального коллектора?

После того как Доктор подозрительно серьёзно покивал, дёрнула головой вбок, и, механически поднимая колени, удалилась в одну из дверей.

Галлифреец отвернулся к прибору, над которым водил своей отвёрткой, пробормотал:

– Сиди тогда на виду. И ничего не трогай. И не вздумай исчезать. Начнёшь исчезать – сделай условный знак.

Было бессмысленно переспрашивать – какой знак. Над Тираликом снова издевались, считая неспособным проследить за собой. Он постарался успокоить гнев и взглянул упрямо:

– Я по-прежнему не понимаю, лорд, как вы собираетесь возвращать Небесные Палаты. Почему нельзя переместиться назад во времени и предупредить «Янусию» о протуберанце?

– Просил же – не говорить «лорд».

Доктор оставил свой полуразобранный прибор, нахмурил густые брови. Бодро проскочил лестницу вниз, показал рукой – идти следом, к допотопной школьной доске на деревянных ножках. Тиралик с опаской спустился.

Начертив прямую, галлифреец поставил на ней две жирные точки и указал на них:

– Есть фиксированные точки в пространстве-времени, узлы Великой Паутины, созданной Рассилоном. Это часть системы, которая удерживает Вселенную от хаоса. Вот, – он ткнул мелом в первый кружочек, – Неклида во временных координатах ХХХХХХ0, на ней развиваются племена арахнойцев. Вторая фиксированная точка – Неклида в момент ХХХХХХ1, она пуста, разумные существа отсутствуют: их уничтожило остаточное излучение чёрной дыры.

– Но тут, – акцентировал он, ставя мел в начало отрезка, – приземляется иллинойский ковчег. Ковчег, который не мог сюда добраться, данное событие никак не учтено.

– То есть Небесные Палаты не должны были вовсе возникнуть? – Тиралик сжал кулаки.

– Да, – терпеливо пояснил Доктор, рисуя от первой точки спуск. – Они – отклонение, аномалия. А система старается избавиться от аномалий, сама приводит себя в порядок, насколько может.

Нисходящая линия замерла в минимуме и снова пошла вверх; достигнув точки два, как ни в чём не бывало слилась с прежней прямой. Доктор продолжал:

– Если мы предупредим о том протуберанце, возникнет другая опасность – опять нападут ракносс, или случится эпидемия, или ещё что-то.

– Но ведь у вас – машина времени, и мы можем каждый раз предупреждать! – Тиралик упрямо скрипнул зубами.

– Можем, – усмехнулся Доктор. – На самом деле, сломать систему не так уж и трудно. Получится вот что.

Он перечеркнул точку два, и линия упала до самого низа доски. Но мел в руке галлифрейца не остановился, он продолжал чертить по деревянной ножке, по полу. Наконец, Доктор бросил мел, выпрямился и раздавил его каблуком. Фыркнул:

– Коллапс. Паутина Времени прорвётся, Вселенная погрузится в первозданный хаос. Не берусь сказать, что именно вызовет подобные последствия – арахнойцы ли при вашей поддержке начнут покорять космос и завоёвывать планеты, или сами иллинойцы распространят свои технологии и изменят расстановку сил. Только всё обрушится, придёт к межгалактической войне, и прежнего порядка нам уже не восстановить.

– Если таковы законы бытия, – Тиралик потряс сцепленными пальцами перед собой, – если моей расе нет места в вашей системе – что можно сделать?!

– Вот файлы, посмотри и поймёшь.

Доктор поднялся на мостик, указал кивком на консоль, захватил разобранный прибор и удалился в одну из верхних комнат, оставляя за собой цепочку белых следов.

Как посмотреть? Тиралик с недоверием приблизился к пульту загадочной галлифрейской машины. На ближайшем экране горели звёзды, словно прожигающие очи хищников. Каждая из них коварна, извиваются языки протуберанцев, облизываются, только подойди – сожжёт, поглотит без остатка.

Перед глазами снова начала разворачиваться огненная конская голова; соседи и знакомые, голые, окровавленные, валятся на зеркальную поверхность. Вон тонкая женская фигурка с закрученной причёской – не Тина ли? «Папа, ты куда? Ты собираешься улететь, бросить меня?» Девчачий запах…

Кого она звала, пока падала?..

Замутило, во всём теле начались покалывания, резануло живот. Ар-рр! Не поддаваться, не вспоминать! Он должен выжить, должен разобраться, чтобы всех вернуть…

Пол рванулся навстречу, дыхание перехватило. Тиралик повалился, судорожно согнулся возле консоли. Хоть бы никто не увидел, как жалкий иллиноец тут корчится из-за какой-то картинки…

В прошлый раз, когда так же скрутило, Доктор бросил Анике: «Тащи тряпку». Почему «тряпку»? Считает, что от главы ваятелей останется пятно синей слизи, как от Кира?

Тиралик зажмурился, сжал ладонями виски. Надо жить, ради Тины, Гапониуса-да, ради всех. Истаять, превратиться в лужицу? Не дождётесь. Всего лишь яркие точки в темноте… Сто шестьдесят две точки, не так и много, можно все держать в поле зрения.

Он потихоньку поднялся, хватаясь за край пульта. Преодолев себя, дотронулся до экрана, попытался вызвать меню, переключить изображение – но тот не реагировал, настырно показывая россыпь звёзд.

Понял – несенсорный! Где же кнопки «вправо-влево»? Поискал на пульте, но цепочки кружков и линий над зелёными полусферами совсем не походили на стрелки. Тиралик вздохнул: опять выставляют его идиотом. Стоит ли ждать иного от инопланетян?

Картинка звёздного неба вдруг сменилась вполне читаемой надписью: «Точка 5465743, система звезды Микатоха, планета Торрус».

Показалась далёкая лазоревая полоска моря, деревья с чешуйчатой корой и пучками листьев у вершин. Под деревьями сидели люди с коричневой кожей, раскрашенные белыми полосками, на шеях у многих мужчин были ожерелья из цветов. Каменными черпаками они ковырялись в большой луже, рядом стояли плетёные корзины, обмазанные глиной. Внутри копошилось что-то многочисленное и чёрное.

Доктор подбежал к старику с широкой бородой, на котором красовалась шапка из жухлой травы. Старик лениво полез в корзину, выудил за хвост головастика размером с яблоко и протянул пришельцу, сказал, шлёпая крупными губами:

– На, кушай, дорогой, больно ты тощий.

Доктор выхватил животное, с недоумением уставился на дёргающиеся задние лапы, – и кинул в лужу, после потряс раскрытыми ладонями:

– Бао-Наг! Я тебе в прошлый раз показывал, как разводить огонь? И у тебя получалось! Почему вы их не жарите? Жаренные же вкуснее, ты сам сказал?

– Сидеть, тереть палочку полдня? А потом яркий куст ещё и поддерживать? Так поедим, всегда же ели. Бару всеблагой, да он ещё и жжётся! С ним не достигнешь спокойствия.

– С огнём вас не тронут дикие звери! – Рассерженный Доктор погрозил пальцем.

В ответ старик выпятил нижнюю челюсть и рассеянно шлёпнул черпаком по грязной воде, пояснил назидательно:

– Если кого-то сожрёт пантера – это его проблемы. Судьба, видать, у него такая.

– Но ваша судьба – небоскрёбы, колонизация соседних солнечных систем и Галактическая Империя! – взорвался Доктор.

– Не особо спокойно звучит. Лучше уж сырые головастики.

Мимо лужи шестеро молодых мужчин волочили чешуйчатый ствол. На дороге им попался голый малыш, который катал за верёвочку доску с колёсиками.

– Брысь, зашибём! – крикнул, обливаясь потом, первый носильщик.

Мальчик не успел отойти: его доску сцапали длинные пальцы Доктора и принялись тыкать в нос мускулистому туземцу:

– Видишь, что здесь? Колёса! Я подарил вам игрушки с колёсами две тысячи лет назад, а вы до сих пор не додумались, куда их приладить? Где телеги, машины, зубчатая передача?!

– Отойди, тяжело держать, – бросил тот. – Чегой-то мы не додумались? Вот как хижину починю, так и наделаю из остатков покатушек, пущай мелочь забавляется.

– О-о! – Доктор схватился за голову.

Сзади подошла мило улыбающаяся Клара, в ожерелье из крупных белых цветов. Он крутанулся к спутнице, безнадёжно констатировал:

– Недотяг системы пространства-времени. История не желает развиваться так, как записано в Паутине, хоть поселись тут и сам цивилизацию строй!

Девушка закусила губки, подняла брови, словно наивная школьница, и спросила:

– Любишь сырых головастиков? Раз остаёмся, я искупаюсь в море?

– Нет! Там крысоакулы. Живо в ТАРДИС.

Тиралик потёр в сомнении нос: получается, на Неклиде цивилизации не должно было быть, но она развилась, а Торрус галлифрейцы планировали сделать колыбелью новой галактической империи, однако ничего не вышло.

На экране начало прокручиваться следующее видео: растрёпанный Доктор в своём неизменном малиновом сюртуке стоял возле консоли и порхал руками. Галлифреец раздражённо объяснял Анике:

– Пузырь пространства-времени Вселенной так и норовит распасться на пену вероятностей (1). Великая Паутина была создана Рассилоном для того, чтобы закрепить линии событий в определённых точках. Она не позволяет «пузырю» развалиться, принять форму, отличную от заданной.

Аника достала игрушку-мялку – оранжевый резиновый шарик с водой, помещённый в сеточку. Сдавила его в руке – и через клетки сеточки надулись жёлтые кругляшки. Спросила:

– Похоже?

– Какая примитивная модель! – поморщился Доктор. – Ну, пускай будет.

Аника поставила возле консоли железный ящик, водрузила сверху лабораторный штатив и привязала к его штырю игрушку возле самой подставки. Повернула переключатель сбоку ящика – шарик сплющился.

– Сильное магнитное поле? – усмехнулся Доктор. – А в игрушке вместо воды – гель с частичками железа? И зачем?

Аника подняла шарик выше по штырю, снова включила поле. Снизу сквозь сетку показались резиновые выпуклости, потянулись к подставке.

Девочка пояснила не механическим, совершенно живым голосом:

– Чтобы повысить физические и ментальные способности расы Повелителей Времени, Рассилон утянул Вселенную своей Паутиной на очень высокий уровень потенциальной энергии. Шарик стремится к равновесному состоянию, сетка не даёт.

Она провела по выпуклостям:

– В таких областях, как Земля в двадцатом веке или Неклида, ткань пространства-времени перенапряжена, любое воздействие может привести к прорыву и коллапсу Вселенной.

Девочка потыкала шарик сверху – мягкая резина лениво прогибалась, лежала безвольно и даже не думала подыматься до нитей, закреплённых на штативе. Заметила:

– А на Торрусе и Терре-Пятьдесят-Семь, наоборот, история не желает идти по предначертанному, не дотягивает до нужных событий.

– Допустим. И что?