Текущие дискуссии (в которые никаким боком не хочу ввязываться) напомнили, как я долго не любила Васякину как раз за "плакатность" - у меня вообще тогда было "все сложно" с "исповедальной" и любой другой лирической поэзией, которая не похожа на лэнгвидж скул или обэриутов или ещё что-нибудь в таком роде - а потом вдруг как вчиталась и прониклась; просто самые её точные и прекрасные места - не на виду, их часто заглушает гражданская лирика или крик ярости, но на самом деле Оксане лучше всего даётся как раз про маленькие, незаметные, уязвимые чувства (из которых, впрочем, может вырасти большое единство, communitas); про сострадание и про слабость. Вот, например, одно из самых тонких и пронзительных высказываний про отношения власти, которые мне известны; и нет, это не "Ветер ярости", а вот этот кусочек из поэмы "Эти люди не знали моего отца":
мужчина положил книжечку и ушёл
а потом вернулся
с ухоженной девушкой
он снова взял книгу Лиды
и передал девушке
я смотрела на неё
и она в белой белой белой
блузке
с прозрачной татуировкой
на красивой красивой красивой коже
прыснула смехом
она читала и смеялась и перелистывала страницы
и смеялась
красивая красивая красивая женщина
в самом центре столицы
в модном современном театре
прыскала смехом над маленькой страшной книжечкой в руках
и мужчина спрашивал у неё
хочет ли она такую поэзию себе
и она отвечала нет
и смеялась
она закрыла книжку
торопливо положила её а потом нечаянно встретилась со мной взглядом
я ждала её взгляда все это время
она смеялась мне в лицо и говорила спасибо
так вышло
когда она начала говорить спасибо
я начала говорить ей, вы знаете это моя любимая поэтесса
она меня не услышала
потому что говорила насмешливое спасибо
был второй звонок
пришла продавщица программок чтобы купить себе журнал
я отдавала сдачу
и уронила монетку 50 копеек
она сказала ничего
но я начала искать монетку на полу
она смутилась
потому что я искала эту монетку
для неё для продавщицы программок
молодой девушки
но у меня было чувство
что я до сих пор смотрю на ту женщину
и она говорит спасибо
а ещё что ей не нужна такая поэзия
она все смеётся смеётся смеётся
ей не нужна такая поэзия
как монетка
ценностью в 50 копеек
продавщице театральных программок
Но при этом важно, что в этой же поэме умирает отец. Это вроде бы социальная лирика - несправедливо, что он умирает от СПИДа, никому не рассказывая о диагнозе, несправедливо, что он возил по раскалённой трассе кур и арбузы, пока посетители Электротеатра хихикали над книжкой Лиды Юсуповой - но ещё несправедливо, что он вообще умирает. Иногда кажется, что Васякина пишет не столько о власти, сколько о том, что Симона Вейль называет силой (force), способной сокрушить человека - социальное (в широком смысле, включая гендер) неравенство и связанное с ним насилие только наиболее очевидное ее проявление (я при этом совершенно не хочу ее деполитизировать); и в том, как и ее (лирические) герои_ни стоят беззащитные перед яростным (прекрасным или ужасным) миром, часто слышно что-то от Платонова, особенно в невозможной, неподъёмной (и не вошедшей в книгу) "Оде смерти", мостик к которой перекидывается от "Моего отца" через "Проспект мира":
мы разглядываем фотографии моей матери на Одноклассниках
и она там в специальной программе приделала свою голову
к телу стройной изысканной женщины у роскошного автомобиля
и к телу огненной женщины-бабочки
и я сквозь эти коллажи как будто лучше всего понимаю время
чем когда смотрю на деревья в саду
и разрушенную больницу сквозь черную решетку забора
мама скоро умрет и я это точно знаю
как знаю свою пухлую родинку на ноге
как знаю дорогу до ресторана Макдональдс
или как знаю сколько стоит книга и хлеб
и я знаю точно что мама скоро умрет
она погибает и погружается в травы
в безликую рыхлую землю
и я слышу это движенье как движенье корней
как падение нежных немыслимых лепестков
и безответно прощаюсь прощаюсь прощаюсь
и бьюсь в безвольной скупой немыслимой боли
от безответной любви
и мать погружается в землю
Дикая немыслимая нежность, да.