Глава 3

Борис всё утро играл с Севой, ожидая подробностей о вчерашнем корпоративе, но Зоя молчала. Занималась домашними делами, и вела себя так словно не было никакого инцидента с стриптизёром, сделавшего её вечер.

– Борис, продукты, – всучила ему список Марья Ильинична. – Съезди, сынок, в магазин и на рынок.

– Зоя, Сева, – позвал Борис их с собой.

Севка быстро собрался, а Зоя отказалась, сославшись на головную боль и Борис вновь заподозрил неладно. Раньше они всегда все делали вместе.

Уже вечером, сидя в спортивном баре, он поделился своими мыслями с Петюней, единственным близким другом, но тот, погрязший в собственных делах-заботах, вдохновенно показывал Борису фото каракулей своих детей. Потом неожиданно вернулся к начатому разговору.

– Тебе уже сколько? Тридцать? Как и мне, и что ты имеешь? Ишачишь на мачеху с сестрой, которая тебе даже неродная. Пора свою семью заводить или уже Зойку сватать.

– Она не пойдёт, сестра всё-таки. Да и мать не поймёт.

– Ты пробовал?

– Нет и не буду, – отвернулся Борис, стараясь перевести разговор другую тему. – Дениса давно видел?

– Давно, – не купился Петюня на уловку и продолжил. – С другой стороны, чего тебе париться. Подцепишь сейчас «ночнушку» и утром к любимой женщине. Секс есть, жена пусть и суррогатная тоже есть и Севку как сына воспринимаешь. Живи и радуйся. Я временами тебе завидую. Мозг никто не выносит: не на ту посмотрел, задержался, не убрался и, в общем, не с того места вылез. Давай футбол смотреть.

Футбол был Борису неинтересен, но субботний вечер – единственное время, когда жена Петюни разрешала любимому покинуть родные пенаты. Будучи заядлым болельщиком, тот звал Бориса с собой, чтобы в перерывах между матчами говорить о наболевшем.

«Разведусь, ей-богу разведусь», – жаловался Петюня на очередной фортель жены и тут же вскакивал с криками «Гол», потом шёл к своей ненаглядной и выживал на семейном фронте ещё одну неделю.

Борис же посвящал свой вечер «ночнушкам» – девушкам, приходившим в бар ради случайного знакомства с далеко идущими последствиями. Женщин с низкой социальной ответственностью Борис не любил, и даже как-то побаивался, но не гнушался и ими, если на горизонте субботнего вечера было совсем грустно.

Около десяти вечера Петюня засобирался домой, а Борис принялся разглядывать дам, жадно поглядывающих в его сторону.

Борис посмотрел на себя в зеркало. Поправил чёрные волосы, доставшиеся ему от отца и, не поворачивая головы, просканировал отражение зала, выбрав себе субботнюю подругу.

Осечки случались редко. Борис не был жаден, как и излишне расточителен. Он точно знал во сколько обойдётся ему интрижка, оплачивая лёгким шампанским игривую ночь. Он был честен и лжив одновременно. «Плакался» о неразделенной любви и искал утешение на сочувствующей груди.

– Привет, – присел Борис к одинокой девушке, только что расставшейся с подругой. – Весь вечер за тобой наблюдаю. Несправедливо.

– Что? – заинтересовалась девушка нестандартным подкатом.

– Подружка отправилась развлекаться, оставив тебя одну.

– Ты все неверно интерпретировал. Я отослала ее, чтобы поразвлечься.

– Так, ты ты из этих, – сбавил обороты Борис.

– Я из тех, кто не любит одиночество долгими субботними ночами. Как ты называешь тех, кого ловишь здесь на одну ночь.

–Ночнушками, – усмехнулся Борис. – Надо менять бар.

– Забавно, – улыбнулась она. – Угощать будешь?

– Буду, – новизна разговора и лёгкость общения требовала продолжения.

– Так что ты там обычно льёшь в уши ночнушкам? – достала девушка длинную сигарету.

– Рассказываю о неразделённой любви.

– Работает? – приподняла она бровь.

– Не всегда, – признался Борис.

– Сегодня можешь не напрягаться. К тебе или ко мне?

– Здесь рядом отличный отель, – встал Борис и протянул даме руку.

Быстрый секс, с такими же короткими фразами: «Отлично! Увидимся» Он никогда не кивнёт ей при встрече, а она точно сделает вид, что они не знакомы. До следующего свидания, если оно состоится.

Вернувшись домой, Борис тихо прошел по коридору, убедился в том, что сводная сестра дома и, виновато опустив голову, направился в свою комнату. Долго ворочался и вновь корил себя за чувства к незаметно выросшей сестре.

Поначалу Борис ненавидел Зою, ревновал к отцу, бился с ней за признание мачехи Марии Ильиничны, а после смерти отца и вовсе осознал, что кроме них у него больше никого не осталось.

Армия лишила его возможности увидеть трансформацию костлявого подростка в стройную барышню и по возвращении Борис не узнал собственную сестру, К семнадцати годам Зоя превратилась в красавицу с зелёными глазами, блеск которых пленил сразу и навсегда.

Половину воскресенья Борис проспал, а затем валяться перед телевизором, думая о недоступной Зое.

В рабочие дни было проще, он до вечера колесил по объектам или закупал материалы по отдалённым металлобазам. Установка металлоконструкций, хоть и была прибыльным делом, ограничивалась высокой конкуренцией.

– Ты не видишь цели, – ворчал партнёр по бизнесу. – Надо искать новые рынки. Открывать филиалы, завоевывать область.

– Кто их будет курировать? – парировал Борис, боясь надолго отлучаться от дома. Однажды он уже недосмотрел.

Глава 4

Василий постоянно просыпался, поглядывая на часы, и даже сбежал со второй пары, готовясь к непринуждённому разговору с Зоей.

В офисе фирмы по производству пластиковых окон было четыре стола и около десяти посетителей, польстившихся на очередную акцию. Зоя была занята, и Василий нервничал, боясь попасть к другому специалисту.

«Василий Александрович, – услышал он знакомый голос и увидел Полину, – пройдите, пожалуйста, в мой кабинет».

Василий прошёл через офис и попал в небольшую комнату с рабочим столом, стулом для посетителей и кожаным диванчиком.

Сотрудницы тут же переглянулись, жестами спрашивая друг друга не тот ли Василёк.

– Здравствуйте. Двери прикройте, – нарочито вежливо произнесла Полина и тут же прошипела. – Дуры деревенские. – смотрела она в монитор. – Теперь сплетни пойдут. Ещё и начальству донесут: «Начальница вызвала к себе стриптизёра». Проходи. Я как тебя увидела, сама чуть со стула не упала. – рассмеялась Полина. – Соскучился?

– Я за окном. – неуверенно сказал Василий.

– Как банально. В выходные расспрашиваешь меня о работе, а в понедельник являешься сам. Хочешь перейти на новый уровень?

– Нет, я действительно за окном. – нетерпеливо произнёс Василий, не желая продолжать опасный разговор.

– Садись. Диктуй размеры. – недовольно посмотрела Полина.

– Чьи? – не понял он, но послушно уселся на кожаный диванчик.

– Окна, – опять засмеялась Полина и, обогнув стол, уселась к нему на колени. – Меня всегда поражала твоя застенчивость. Показывать пьяным бабам задницу тебе не стыдно, а для того, чтобы попросить об утреннем сексе ещё не дорос. Помаши мне волшебным жезлом.

Поправляя перед зеркалом деловой костюм и причёску, Полина довольно улыбалась.

– Поздравляю, мы обновили кабинет. Я не против экстрима и готова экспериментировать, но прошу тебя, предупреждай о визитах. Окна ему надо, шутник.

– Мне действительно окна нужны. – показал Василёк брошюру.

– Сам размеры снимешь или к себе позовёшь, – подмигнула Полина и насмешливо-томным голосом произнесла. – С мамой познакомишь. Постой, – пригляделась Полина к брошюрке. – Вот же они, на обороте написаны, – ткнула она пальцем в приписанные ручкой цифры. – В этой жизни мало задницей крутить, даже такой, как твоя, – хлопнула Полина Василия чуть ниже спины и прошептала. – К Зойке иди, она ответвлённая, сейчас звякну ей по внутреннему.

Ажиотаж спал, и Василий увидел несколько пустых столов.

– За окнами пришли? – захлопала ресницами Зина, пытаясь перехватить необычного заказчика. – Присаживайтесь, – облизнула она губы, и девушки за другими столами захихикали.

– Мне уже порекомендовали сотрудницу, спасибо, – отшатнулся Василий и девушки опять засмеялись.

– Можно окна заказать? – присел Василий за стол Зои.

– Нужно! – не унималась Зина. – Гляди, Зоя, патлы в обед повыдираем.

Зоя смутилась, не зная, можно ли смеяться. Она вновь вспомнила о прикосновении, ночной поездке и своих ощущениях и пошла красными пятнами.

– Вот размеры, – спас положение Василий и она благодарно кивнула.

– Можно ваш паспорт? – прошептала она, потеряв от волнения голос.

– Зой, как человека прошу, дети есть и жена? – продолжала паясничать Зина.

– Свободен, – парировал Василий, – и планирую таким же оставаться.

Вошла пожилая пара и Зина переключилась на них.

Пока Зоя сосредоточенно заполняла документы, Василий не сводил с неё глаз, словно художник, пытающийся запомнить мельчайшие детали образа.

Длинные, тонкие пальцы с розовыми ноготками быстро порхали по чёрным клавишам. Непослушная слегка волнистая каштановая прядь закрывала обзор и Зоя, поправляя волосы, краснела. Чувствуя пристальный взгляд Василия, она пыталась скрыть неглубокий вырез джемпера, отчего волновалась ещё больше.

– Ознакомитесь, пожалуйста, – протянула она договор, боясь поднять глаза.

– Всё верно, – смотрел Василий на тонкие, едва заметные лучики около глаз.

– Тогда распишитесь, здесь и здесь, – протянула она ручку и Василий на мгновение накрыл её руку своей.

Раздалась телефонная трель, затем ещё одна. Зоя скинула звонок, извинилась и продолжила объяснять порядок установки окон. Настойчиво зазвонил стационарный телефон. Зоя ещё раз извинилась и взяла трубку, из которой доносился гневный голос. Слушая собеседника, она краснела и тихо произнесла: «Выезжаю».

– Извините за звонок, срочное дело. С вами свяжутся и обговорят время доставки.

Попрощавшись с Василием, Зоя попыталась куда-то позвонить и, не получив ответа, побежала в кабинет Полины, о чём-то поспорила на повышенных тонах, поспешно вышла и, забрав пальто с сумкой, направилась к дверям. Василий, всё это время медленно складывающий документы в рюкзак с тетрадками, пошёл за Зоей и увидел, как она, вытирая слёзы, пытается вызвать такси.