Были еще и мягкие кресла оливкового цвета, и окно, выходящее в вечерний сад, завешенное тяжелыми бархатными шторами. Рядом с кроватью стоял комод с резными изгибистыми ножками, в который, к моему величайшему сожалению, мне нечего было положить. Если только мой рюкзачок со сменной одеждой, бутерброд из которого я давно уже съела, мобильный телефон отключила и засунула в потайной карман, пластиковую бутылку выкинула от греха подальше, а шкатулку со столь важным для меня свитком забрал противный маг Десятой Ступени Нортен Делгайр.

Заявил, что так ему будет спокойнее.

Оставив рюкзак на комоде, подошла к массивному дубовому столу с письменными принадлежностями – сложенными стопкой чистыми свитками и бронзовой чернильницей с торчащим из нее сизым гусиным пером. Коснувшись его, подумала, что жаль… Жаль, что мне некому отправить письмо в этом мире, а то бы обязательно воспользовалась!

Впрочем, куда сильнее роскошной обстановки и мягкой кровати меня порадовала маленькая комнатка с удобствами, по которым я так соскучилась в пути, непривыкшая довольствоваться кустиками в лесу или вонючими выгребными ямами на постоялых дворах. Еще одна дверь вела в просторную ванную комнату, посреди которой стояла наполненная горячей водой – и когда только успели?! – здоровенная бадья. При мысли о том, что смогу принять ванну, я застонала от непередаваемого восторга, потому что, казалось, за два дня пути в меня въелась вся пыль Улайда.

Конечно же, я пыталась вымыться в тазике, выданном мне на постоялом дворе, но это все не то… Не то!

Очень скоро в дверь постучали. Пришла та же заботливая служанка – ее звали Одетта, – которая помогла мне снять одежду, негромко ужасаясь моей худобе и еще тому, что из вещей у меня оказались только это самые платье и сорочка.

Пришлось признаться, что ничего другого у меня нет. Обстоятельства, так сказать, были не в мою пользу, и мои сундуки с вещами…

В общем, соврала.

На это Одетта пообещала привести мою одежду в порядок к ужину, а пока же предложила переодеться в светлый халат, любезно одолженный Лисабетой Персен.

Наконец, приняв ванну и познав все грани блаженства, я надела свое вычищенное платье, после чего кинула быстрый взгляд на осунувшуюся себя в зеркале – ставшую еще более смуглой под летним солнцем Улайда, с горящими от голода синими глазами. Смотрела на себя и думала: неужели это я, бывший мастер спорта, отличница с третьего курса Спортивной Академии, теперь готовая бороться за свое наследство в мифическом Улайде, населенном драконами и наполненном магией, к которой у меня не оказалось дара?!

Пожала плечами – я и без магии обойдусь! – затем поблагодарила Одетту за ее помощь и красивую прическу, после чего отправилась в змеиное гнездо. Вернее, на ужин со своими единственными родственниками. Вышагивала по темно-красной ковровой дорожке, устилавшей полы на втором этаже замка, и рассматривала портреты, развешанные по стенам. Вглядывалась в лица своих давным-давно умерших предков – они все были темноволосыми и похожими на моего отца – и думала о том, что меня ждет в обеденном зале.

Ужин с Персенами грозил перерасти в очередное испытание.

Но я ошиблась, за время моего отсутствия дядя успел взять себя в руки и был со мной крайне любезен. По крайней мере, старался. Много шутил, не забывая постоянно прикладываться к кубку с красным вином, в углу обеденного зала играли что-то крайне незатейливое музыканты, а на большой стол в центре обеденного зала все несли и несли блюда с разносолами, пока не заставили его так, что не осталось и живого места.

Гитте Персен тем временем рассказывал присутствующим о том, какие изменения – несомненно, к лучшему – произошли под его умелым руководством в Неприступных Вершинах. А затем намекнул мне, что если я все-таки окажусь наследницей Ариана Гарда, то он с радостью примет должность управляющего, потому что прежнего, проворовавшегося, он посадил в тюрьму.

И поднял тост за мое здоровье.

На это Нортен Делгайр, похоже, успевший вымыться после длинной дороги, но не растративший своего язвительного настроения, скривился, напомнив дяде, что за воровство в Улайде вешают, и когда будет он разбираться с хозяйствованием моего дяди, то подобного милосердия – заточения в темницу – от него ждать не стоит.

На это дядя помрачнел и снова приложился к кубку.

Затем говорить пришлось мне. Вернее, от меня ждали внятного, с подробностями рассказа о своей жизни, способного пролить свет на столь длительное отсутствие лорда Ариана Гарда. Только вот я не стала никому и ничего не рассказывать. Лишь заявила, что отец умер чуть больше недели назад, когда мы с ним возвращались из странствий на родину, и похоронен в Сундарских Скалах.

Скончался от Красной Лихорадки, которая меня, слава Пращуру-Дракону, не зацепила.

– Конечно же, не зацепила! – тут же подал голос противный Нортен Делгайр, призвание которого, подозреваю, было отравлять жизнь окружающим. – У обычных людей к ней врожденный иммунитет. Болезнь забирает только тех, в ком течет драконья кровь. Напомните мне, леди Гард, – услышав это, тут же насупилась Лисабета Персен, одетая в ярко-желтое платье, делавшее ее похожей на большую осу, – кем была ваша мать?

Но напоминать я ничего не стала. Выдавив из себя улыбку, ответила, что это не его дело, после чего обвела взглядом собравшихся за столом – родственников и магов.

– Значит, иммунитет против Красной Лихорадки? Хоть какое-то преимущество, – заявила им, – для тех, кто не обладает второй ипостасью и обделен магией!

Потому что мне уже порядком надоели сочувствующие взгляды Акселя Вильма и драконье зазнайство Нортена Делгайра!

– У леди Гард преимуществ хоть отбавляй, – сразу же отозвался королевский маг Десятой Ступени, после чего его взгляд остановился в вырезе моего платья. Хотя на его месте я бы пялилась в соседний – там все было куда более… гм… оживленно и специально выставлено напоказ. – Несомненно, одно из них произвело неизгладимое впечатление на нашего наследного принца, – добавил маг ехидно. – Настолько сильное, что леди Гард получила приглашение на Королевский Отбор!

Я раскрыла рот, чтобы возразить, потому что это Стефан Брант произвел на меня самое лучшее впечатление своим благородством и заботой, в отличие от его не слишком уж любезного королевского мага. Но не успела – меня перебил визгливый голос Лисабеты.

– Как это, на Отбор?.. Ее, и на Отбор?! – ахнула троюродная сестричка, а затем воскликнула возмущенно: – Папа, что ты молчишь?! Да ведь она же самозванка! Прикажи немедленно ее казнить, потому что на Отбор должна ехать я! Это я – леди Гард, а не она, ты ведь мне обещал!

– Успокойся, Лисабета! – прикрикнул на нее Гитте Персен, и полные губы его дочери скривились от обиды. – Простите ее, – он кинул на меня извиняющийся взгляд, – она немного не в себе… от радости, что у нее появилась сестра. – Радости в взгляде Лисабеты не было, лишь холодная ненависть. – Моя дочь росла без матери, – продолжал оправдываться дядя, – и я, признаюсь, ее слегка разбаловал. Но характер у нее покладистый, и я уверен, что вы с ней обязательно подружитесь. К тому же Лисабета с радостью одолжит Виронике часть своих нарядов. Насколько я помню, ее гардероб был утрачен из-за прискорбного инцидента с Темными…

Судя по сверлящему взгляду троюродной сестры, намного быстрее я дождусь от нее кинжала в сердце.

– Спасибо, дядя! – сказала ему. – Но я уж как-нибудь сама. Сама во всем разберусь.

Буду ходить в розовом платье, пока не заношу его до дыр. Или же… Быть может, в том самом Зольдене я смогу приобрести себе нормальную одежду?

Правда, собственные деньги у меня пока еще не водились, а выданное принцем на дорогу я просить не собиралась. Он и так уже… гм… на меня потратился. Вот, даже прислал на помощь мага Десятой Ступени, а его услуги, подозреваю, стоят порядком.

Как бы было хорошо получить аванс из своего наследства!

Тут Гитте Персен вполне ловко перевел разговор на столичные дела и стал расспрашивать у магов об эпидемии Красной Лихорадки, пока еще обходящей Север стороной. Если, конечно же, не считать прискорбного известия о смерти моего отца. Оказалось, дела в столичном регионе обстояли так себе – страшная болезнь только набирала силу. Эпидемия приближалась к Ализее, и не было способа ее обуздать – магия и травники оказались против нее бессильны.

О том, как победить Красную Лихорадку думали лучшие умы Улайда и Несмайра, но способа пока еще не нашли. И каждый день – новые и новые жертвы.

А я внезапно подумала… Уж не были ли записи отца – несколько ящиков, забитых тетрадями, которые я оставила в его запертом кабинете, – как раз этими самыми поисками способа борьбы с заразной болезнью?

На это можно было бы списать папины постоянные отлучки и возвращения на Землю. Ведь у нас вполне развитая медицина и антибиотики.

Задумалась. Как-то… не слишком складывалось, потому что в этом мире есть вполне развитая магия, и одному из этих самых магов удалось вылечить мое сотрясение мозга всего лишь за пару минут. Явный, жирный плюс в пользу здравоохранения Улайда, никаким современным лекарствам такое не под силу!

А тут еще и троюродная сестра напустила тумана.

– Говорят, болезнь напустили на Улайд демоны, – произнесла Лисабета, сменившая гнев на милость. Наверное, потому что на стоявшее перед ней блюдо лакей ловко положил запеченную свиную ногу.

Меня же хватило только на тарелку куриного супа со специями – от него в желудке поселилось тепло и стало клонить в сон.

Взявшись за вилку, троюродная сестра уставилась на мага Десятой Ступени. Ее ресницы вздрогнули и опустились, а большая грудь, обтянутая желтым платьем, призывно колыхнулась. Взгляд Лисабеты стал хитрым, игривым.

И я с недоверием поняла… Надо же, а ведь она кокетничает с Нортеном Делгайром! В своем ли сестричка уме?! На ее бы месте я держалась от королевского мага с тяжелым характером как можно дальше!

– Они открыли один из разломов, – продолжала Лисабет, призывно облизнув губы, потому что маг уставился на нее с интересом, – и захватят Улайд, как только наша армия вымрет от эпидемии.

– Мне по долгу службы крайне любопытно, – с преувеличенным интересом отозвался маг Десятой Ступени, окинув девушку оценивающим взглядом, – кто именно это говорит. И я буду крайне признателен милой Лисабете Персен, если она составит для меня список имен.

Уверена, он снова язвил в своей привычной манере, но недалекая Лисабета, кажется, этого не поняла, увлеченная игрой в соблазнение столичного мага.