Цитаты из книги «Золушка 101»

Девушка быстренько поглядела на часы, затем испугалась и поспешила спуститься вниз. Молодой человек опередил её, ловко дёрнув проклятую молнию, и, пока она испуганно ахнула, сдавил погнутую «собачку» пальцами, быстро застёгивая платье. Добродетель его хозяйки была успешно спасена, оставалось спастись самому… – Что вы творите?! – грозно зашипела София, вырываясь и отступая к ступенькам. Громов успел подхватить бедняжку и здесь, не давая свалиться вниз с лестницы. Аккуратно приподнял на вытянутых руках, почувствовал, как заныло плечо, затем поставил хозяйку на безопасное расстояние и от себя, и от ступенек. – Проявляю усердие и заботу, Софья Николавна!

– Вы меня слушаете, Алексей? – мелодичный, возмущённый голос Софии вынудил его повернуть к девушке голову. – Без сомнений. – У вас есть права? – поинтересовалась девушка. – Как и у каждого гражданина Российской Федерации, – ответил молодой человек, заставляя хозяйку поджать пухлые губы. Наверное, не стоило дразнить её. – Я имела в виду водительское удостоверение, – сухо пояснила София.

– Доброе утро… – Громов застыл с приоткрытым ртом, стоило девушке отвернуться от него, приглашая следовать за нею в гостиную. Спина у его новой хозяйки была что надо… как и золотистое кружевное бельё. Сказать бедняжке о том, что застёжка на платье пришла в негодность? Или гуманнее будет смолчать?

– Ты бы в тенёк шёл, сынок, – вздохнул дед, – народ у нас пуганый сейчас. Не поймёт. Тут же как, гляди, если мужику нездоровится – пьяный, значит. Не поймёт народ-то. – Спасибо, – Алексей поднялся, тряхнул головой, будто прогоняя наваждение, и схватил лямку сумки. Прав старик. Не поймёт народ. Он закинул лямку на ноющее плечо, засунул руки в карманы джинсов и устало пошёл прочь.

Валерия Петровна всё глядела на его руки, пока молодой человек перебирал стандартные листки с договором. Она с придыханием любовалась игрой мышц под загорелой кожей, жалея, что не могла, как по волшебству, скинуть лишние лет сорок. Повезло девице. Только подумать – дочь Николая Романова… директрисе незамедлительно припомнился сам император Всероссийский. – Тоже мне, ваше высочество, – пробурчала Туркина, а стоило Алексею повернуть к ней голову, как немедленно растянула губы в улыбке.

У неё, конечно, было немало контактов. И всё дамочки, которые с руками бы оторвали такого мужика, чтоб он им «газончики подстригал», пока муженька дома нет. Кто же он такой? Лицо знакомое, но с проклятым склерозом не вспомнить, где видела… – В каком театре вы пробовались? – сверкнула фарфоровой челюстью Туркина. – С чего вы взяли, что я имею отношение к театру? – удивился Громов. – Вы очень привлекательны… – она и правда это произнесла вслух?! Валерия встрепенулась, приходя в себя, и стряхнула наваждение, – да и где же вы тогда могли с Марийкой пересечься? С чего этой старой… леди за вас, Алексей, душой болеть?

– У вас есть рубашка, Алексей Михайлович? – словно и не слышала его слов хозяйка и тоже поднялась. – По глазам вижу, что нет. Позвольте… – Не позволю, – сухо ответил Громов, тут же извиняясь перед дамой за грубость. – Гордый. Прекрасное качество. Никогда не теряйте его. Гордость, как хороший костюм, дорогого стоит, и его нужно уметь носить

– Бог с вами, голубчик! Я вам работу предлагаю, а не продавать своё юное тело дряхлым озабоченным дамам!

– Я надеюсь, вы не задумали чего-то неприличного? – пожилая «бабочка» прикрыла неразличимую под ворохом шёлка грудь. – Знаю я вас, мужчин… – Что вы, Мария Леопольдовна, – Алексей постарался остаться серьёзным, – как я могу? – Да вы-то, мальчик мой, можете… боюсь, что я не могу… эх, годы-годы!

Поверьте, София, когда вопрос касается дел сердечных, то спланировать что-либо практически невозможно.