Стереотипизация и типизация личности как основа выделения лингвокультурного типажа

Понятие «лингвокультурный типаж» соотносится с таким явлением, характеризующим человека сквозь призму его коммуникативного поведения, как «стереотип».

Большой толковый социологический словарь Collins определяет стереотип следующим образом: «совокупность устойчивых упрощенных обобщений о группе индивидуумов, позволяющая распределять членов группы по категориям и воспринимать их шаблонно, согласно этим ожиданиям» [цит по: Карасик, Дмитриева 2005, 12]. Стереотипное представление о той или иной языковой личности формируется в коммуникативно-массовом сознании, соответственно, говоря о стереотипе как основе лингвокультурного типажа, необходимо акцентировать внимание на таком понятии, как «социальный стереотип».

Согласно дефинициям, «стереотип социальный» (от греч. stereos – твердый и typos – отпечаток) – относительно устойчивый и упрощенный образ социального объекта (группы, человека, события, явления и т. п.), складывающийся в условиях дефицита информации как результат обобщения личного опыта индивида и нередко предвзятых представлений, принятых в обществе. Термин «стереотип социальный» впервые введен американским журналистом У. Липманом. Стереотип социальный, хотя он и не всегда отвечает требованию точности и дифференцированности восприятия субъектом социальной действительности, играет существенную роль в оценке человеком окружающего мира, поскольку позволяет резко сократить время реагирования на изменяющуюся реальность, ускорить процесс познания. Вместе с тем, возникая в условиях ограниченной информации о воспринимаемом объекте, стереотип социальный может оказаться ложным и выполнять консервативную, а иногда и реакционную роль, формируя ошибочное знание людей и серьезно деформируя процесс межличностного взаимодействия. Определение истинности или ложности стереотипа должно строиться на анализе конкретной ситуации. Любой стереотип, являющийся истинным в одном случае, в другом может оказаться совершенно ложным или в меньшей мере отвечающим объективной действительности и, следовательно, неэффективным для решения задач ориентации личности в окружающем мире, поскольку его основание выступает в качестве второстепенного по отношению к целям и задачам новой классификации. Содержательно родствен стереотипу социальному ряд явлений, имеющих место в процессе межличностного восприятия – эффекты ореола, первичности, новизны, феномен имплицитной теории личности и т. д. – и отражающих определенную тенденцию к восприятию индивидом социального объекта максимально однородным и непротиворечивым» [Психологический словарь «Планея», www]. «Стереотип, как готовая схема восприятия, позволяет человеку сократить время реагирования на изменяющиеся условия окружающего мира. Но в то же время, стереотип может препятствовать возникновению новых мыслей и представлений. У каждого народа, каждой нации есть свои собственные стереотипные представления об окружающем мире, о людях, о представителях другой культуры. Характерный пример стереотипа – представление русских о чукчах или французов – о бельгийцах» [Психология, www]. Таким образом, основные критерии стереотипа – устойчивость, обобщение, упрощенность, дефицит информации, искажение, идеологичность. Стереотипное представление буржуа в сознании представителя русской культуры, особенно советского периода выглядит следующим образом: толстосум, злой эксплуататор, наживающийся на нищете эксплуатируемых рабочих. Многочисленные карикатуры, продиктованные идеологией железного занавеса приравнивали Запад (синонимы: буржуазный мир, капитализм) = зло. При моделировании лингвокультурного типажа мы в большей или меньшей степени сталкиваемся со стереотипом, т.к. в процессе ответов при анкетировании, у респондентов возникают готовые картинки – стереотипы. В данном случае, считаем, демонстрируется правомерность тезиса Сепира-Уорфа об отражении в языке «наивной» модели мира. Согласно определению, «стереотип – представление фрагмента окружающей действительности, фиксированная ментальная картинка, являющаяся результатом отражения в сознании личности «типового» фрагмента реального мира, некий инвариант определенного участка картины мира» [Красных, 2003]. Именно типовое представление является точкой соприкосновения стереотипа и типажа.

Лингвокультурный типаж, как и стереотип, представляет собой обобщение на основе недостаточных знаний, набор ассоциаций, связанных с определенным объектом, благодаря которым можно прогнозировать схему действий по отношению к данному объекту, однако, «в отличие от стереотипа, типаж «привязан к реально существующей или существовавшей личности либо к фикциональной личности как концепту» [Карасик, Дмитриева 2005, 14]. Мы полагаем, что стереотипные представления являются разноплановыми характеристиками лингвокультурного типажа, существующими в коллективном сознании социума (например, стереотипные представления о чиновниках в сознании россиян «все чиновники – бездушные», «все чиновники – карьеристы» являются элементами ценностной составляющей типажа «чиновник», стереотипные представления о внешнем облике типичного чиновника – элементами образной составляющей данного типажа).

Таким образом, стереотип является одним из составляющих элементов лингвокультурного типажа, который представляет собой более сложное и многомерное образование, чем стереотип.

В ракурсе лингвокультурологических исследований, стереотип представляет важность при изучении национальных (этнокультурных) особенностей коммуникативного поведения. Здесь следует говорить о национальных стереотипах. Человеческая психика, обладая свойством создавать и прочно усваивать упрощенные стереотипы, моделирует устойчивое представление о других народах на уровне бытового мышления. Мы говорим, что англичане чопорны; что немцы аккуратны; что французы влюбчивы и легкомысленны, имея в виду определенный набор этнических черт или характерных качеств и подобная фраза понятна собеседнику и не требует дополнительных объяснений, т. к. она имеет под собой определенный национальный стереотип, прочно зафиксированный в общественном сознании. Таким образом, национальные стереотипы, являясь собирательными, условными образами, отражают этнические и культурные особенности народа, специфику национальной психологии и традиции. Отмечается, что понятие «стереотип» часто заменяется такими определениями, как «этнические предрассудки», «национальные образы», «дискриминация» и т. п. [Николаева, www]. Согласно определению, дискриминацией называют неоправданно негативное поведение по отношению к определенной группе и ее членам. Предрассудок – это неоправданно негативная установка по отношению к группе и отдельным ее членам. Под установкой подразумевается определенное сочетание чувств, склонности действовать так или иначе и убеждений. Вот эти-то убеждения, т.е., когнитивный аспект установки, мы и называем стереотипом. Другими словами, под стереотипом мы понимаем обобщенное мнение (представление) о характеристиках определенной группы и ее членов. Стереотип никогда не имеет эмоциональной или аффективной окраски. Это просто обобщение, которым мы пользуемся для упрощения картины мира. Человек стремится упростить существующие связи, так как и весь мир стремится к разложению более сложного на элементарные части [Что такое стереотип, www].

Существуют автостереотипы, отражающие то, что думают люди сами о себе, и гетеростереотипы, относящиеся к другому народу, отличающиеся большей критичностью. Например, то, что у своего народа считается проявлением расчетливости, у другого народа – проявление жадности. Люди воспринимают этнокультурные стереотипы как образцы, которым надо соответствовать, чтобы «люди не смеялись». Поэтому стереотипы оказывают довольно сильное влияние на людей, стимулируя у них формирование таких черт характера, которые отражены в стереотипе. Примером автостереотипа служит выведение типичной личности, усредненного представителя какой-то группы социума. Например, типичный француз выглядит следующим образом:

Во Франции «типичного» француза принято называть Месье Дюпон или Месье Дюран. Однако обе фамилии не являются самыми распространенными на территории Франции. Считается, что самая распространенная фамилия – Мартен, затем Бернар и Тома. Мальчиков чаще всего называют Жан, Пьер, Мишель, а девочек – Мари и Франсуаза. Особенно распространенно имя Патрик. Согласно статистики, среднестатистический француз половину своего времени проводит в одиночестве и молча, раз в три дня покупает газету, пользуется автобусом раз в 11 дней, поездом раз в месяц, самолетом раз в несколько лет, каждые два года покупает пару джинсов, а пластиковый пакет каждый день. Каждые полгода он один день проводит в больнице. Раз в четыре года бывает в суде. Живет в городе с населением 20 тысяч человек и умирает в 69 лет от сердечной болезни.

В реальной жизни такой француз – большая редкость. Вышеприведенные данные приходятся на 80-е годы 20 века. Со всей очевидностью можно полагать, что на сегодняшний день картина «типичного» француза будет несколько иная. Так в 1980 году на свете появился Супердюпон. Это герой юмористического комикса, французский эквивалент американского супермена. Автор Готлиб изобразил Супердюпона с батоном хлеба, который заменяет ему винтовку, с камамбером, бутылкой красного вина за поясом, в домашних тапочках и берете. Именно такой элемент как берет, помогает установить, к какому времени относится данный персонаж. Для Франции берет не являлся типичной одеждой вплоть до 1923 года, за исключением басков, для которых берет – элемент национального костюма. В 1932 году мода на береты достигла пика, было изготовлено 23 миллиона беретов, почти по штуке на француза. В этот период берет, практически, стал национальным головным убором. Однако в 50-е годы мода на береты внезапно прошла. Поэтому человек в берете олицетворяет собой лишь сравнительно небольшой период французской истории [Зэлдин, 1989].

Формирование гетеростереотипов связано с длительным историческим процессом межнационального и межкультурного общения народов друг с другом. В то же время эти стереотипы претерпевали значительную эволюцию под влиянием процесса взаимодействия наций, накопления опыта межнационального общения и других факторов. Этот сложный процесс узнавания народами друг друга не всегда совпадал с развитием межгосударственных отношений и явился одним из важных моментов современной цивилизации. Многие этнические стереотипы, бытующие в современном человеческом сознании, уходят корнями в XVIII—XIX в. Понять причины и механизмы их складывания в прошлом – значит облегчить понимание различными народами друг друга сейчас, значит построить более конструктивный межкультурный диалог в XXI в.

Лингвокультурный типаж представляет собой обобщение и в этом плане включает стереотипные представления о типизируемой личности, с которой говорящий себя осознанно или неосознанно ассоциирует. В число стереотипных характеристик типажа входят и ценности, в соответствии с которыми типаж строит свое поведение, а ценности, как известно, представляют собой самые глубинные характеристики культуры. Следует различать простой набор стереотипных характеристик и лингвокультурный типаж. В отличие от стереотипа лингвокультурный типаж привязан к реально существующей или существовавшей личности либо к фикциональной личности как концепту [Карасик, Дмитриева, 2005]. Таким образом, мы можем говорить о том, что стереотипизация является необходимым условием формирования лингвокультурного типажа в языковом сознании.

Помимо стереотипизации, следует выделить типизацию как основу существования лингвокультурного типажа. Рассмотрим словарные дефиниции этих двух понятий.

Краткий психологический словарь под ред. Петровского А. В. и Ярошевского даёт следующее определение стереотипизации: «Стереотипизация (от греч stereos – твердый и typos – отпечаток) – восприятие, классификация и оценка социальных объектов (событий) на основе определенных представлений (стереотип социальный). Стереотипизация является одной из важнейших характеристик восприятия межгруппового и межличностного и отражает схематизированность, аффективную окрашенность, свойственную этой форме социальной перцепции в целом. С психологической точки зрения стереотипизация представляет собой процесс приписывания сходных характеристик всем членам какой-либо социальной группы или общности без достаточного осознания возможных различий между ними».

Типизация, по определению «Толкового словаря русского языка» под ред. Ушакова, представляет собой «превращение в тип, воплощение в типических формах (лит., иск.)». В свою очередь, «тип» определяется как «обобщенный образ, содержащий характерные черты известной группы людей (лит., искус.) В словаре приводятся следующие примеры типов личности: «А теперь о втором типе работников. Я имею в виду тип болтунов, я бы сказал, честных болтунов, людей честных, преданных Советской власти, но не способных руководить, не способных что-либо организовать. Сталин.»; «То было время широких натур, почти уже несуществующего теперь типа загульных людей. Горбунов»; «тип лишнего человека в русской литературе 19 в.»; «Он (Гончаров) хотел добиться того, чтобы случайный образ, мелькнувший перед ним, возвести в тип, придать ему родовое и постоянное значение. Добролюбов».

«Словарь практического психолога» трактует типизацию как «один из способов создания образов воображения, особенно сложный, граничащий с творческим процессом. Например, художник при изображении конкретного эпизода вмещает в него массу аналогичных, делая его как бы их представителем».

Как видно из приведенных выше примеров, типизация и стереотипизация семантически близкие понятия. Однако в отличие от стереотипизации, являющейся бессознательным процессом восприятия, типизация представляет собой осознанное мыслительное действие по созданию образов, при этом создателем этих типизируемых, искусственно созданных образов может являться, например, учёный или автор литературного произведения.

Сравнивая процесс типизации в художественном и научном творчестве, Д. Д. Благой пишет: «Художественное творчество тем и отличается от творчества научного, что создаваемые им типические образы складываются не в результате простого отбора общих родовых признаков и стирания, вытравливания всякой индивидуальной окраски, что они – не бесцветные отвлечения, не чистые геометрические формы или алгебраические формулы, а живые лица, сверкающие всеми огнями и переливами конкретного, индивидуального бытия. Художественно-словесное творчество оперирует словами и сочетаниями слов, следовательно питается от стихии нарицательности, действует индуктивным методом, также возводящим к общим представлениям, – однако вся тайна и прелесть художественных произведений заключается в объединении и уравновешивании общего и индивидуального, в том, что общие представления наделены в них особой индивидуальной жизнью» [Благой 1925]. При типизации личности в художественном произведении индивидуальное не должно преобладать над общим, это подметил И. А. Гончаров: «Кому какое дело было бы, например, до полоумных Лира и Дон-Кихота, если б это были портреты чудаков, а не типы, то есть зеркала, отражающие в себе бесчисленные подобия – в старом, новом и будущем человеческом обществе» [цит по: Абрамович, 1974, с. 413].

Рассмотрим подробнее процесс типизации в литературном творчестве.

В литературоведении личность, типизируемая автором литературного произведения, называется литературным типом. Отметим, что понимание литературного типа неодинаково в отечественной и зарубежной науке. Для обозначения литературного типа в английском литературоведении используется термин «stock character»: “ (simplified stereotype) a character type that appears repeatedly in a particular literary genre, one which has certain conventional attributes or attitudes» [Current Literary Terms, 1980, с. 277; цит. по: Козеняшева, 2006, с. 8]. Важными особенностями такого персонажа-типажа являются следующие: он появляется неоднократно в произведениях определенного литературного жанра и обладает определенными традиционными свойствами и чертами. В отечественном литературоведении понятие «литературный тип» несколько отличается от данного определения. Так, по мнению Д. Д. Благого, под понятие литературного типа в собственном его значении, подходят далеко не все персонажи поэтических произведений, а лишь образы героев и лиц «с осуществленной художественностью, т. е. обладающие огромной обобщающей силой…» [цит. по: Благой, www]. Типическим образам в литературных произведениях Д. Д. Благой противопоставляет два других вида образов: образы-портреты и образы-символы. Первые отличаются от типа избытком индивидуальных черт, из-за чего они теряют свое типическое значение, вторые, напротив, настолько размыты, что широта их типического значения «до конца растворяет в себе их индивидуальные формы» [там же].

Таким образом, процесс типизации в художественном произведении представляет собой воплощение типического содержания в индивидуальные формы, сопровождаемое созданием определенного равновесия между индивидуальными особенностями персонажа и его типическими чертами.

Но где же проходит граница между литературным типом и лингвокультурным типажом и существует ли она? Как преодолеть разрыв между литературоведческим и собственно лингвистическим подходами в трактовке типизируемого персонажа?