Читать книгу «Всё ещё здесь» онлайн полностью📖 — Novela — MyBook.
image

ГЛАВА ВТОРАЯ

МЕЛ (2009)

Триш Ховард хвастается на всю раздевалку, что Шейн Келлер лично позвал ее на послеигровую вечеринку.

Я закатываю глаза, отворачиваясь к своему шкафчику – меня может стошнить в любую секунду.

– Сегодня я поимею этого парня, ― самоуверенно заявляет она. ― У него тормоза откажут, когда он увидит на мне это.

Она поднимает руки и демонстрирует всем девчонкам кружевное темно-красное белье.

Некоторые из девочек одобрительно свистят, чем только подстегивают Триш.

Почему девочки ведут себя будто парни в период гормонального всплеска?

– Она так говорит, словно сорвала джек-пот в лотерею, ― тихо бормочу я Ненси.

Подруга усмехается:

– Пусть порадуется – скорее всего, это ее единственная возможность стянуть штаны с Келлера.

– Это не так сложно, ― не соглашаюсь я. ― Его штаны сами слетают, стоит девчонке покрутить перед ним задом.

– Дважды этот номер не срабатывает. К тому же, он почти не гадит там, где ест. Все знают, что Шейн предпочитает обхаживать черлидерш соперников.

Ненси натягивает свитер, а я размышляю над ее словами.

В любом случае – он мерзкий. Даже не верится, что я была влюблена в него когда-то. В свое оправдание скажу, что тогда мне было десять лет.

– И все равно не понимаю, чем тут гордиться. ― Я морщу нос. ― Что хорошего, если завтра он и имени ее не вспомнит, кувыркаясь с другой?

– Потому что он Шейн Келлер. Для девчонок типа Триш это уже достижение всей жизни. Будет о чем внукам рассказать.

Мы обе прыскаем от смеха.

– Ну, если только это, ― с сомнением тяну я.

– А представь, если он станет звездой первого дивизиона? На этом еще и заработать можно будет, если дать интервью в пару-тройку журналов. И вообще: ты отхватила себе самого Райана Полонски. Большинство девчонок тебя за это готовы столкнуть под поезд.

Я легонько толкаю Ненси, и она улыбается. Может, ее слова не так далеки от истины, но я знаю, что сама она так не думает. После того, как мы с Райаном стали парой в конце прошлого учебного года, я на самом деле стала ловить на себе завистливые, недоброжелательные взгляды девочек, которые еще недавно улыбались мне вполне искренне.

Вот что значит получить статус подружки одного из самых желанных парней школы.

Но я-то не потому с Райаном. Он классный, забавный и добрый. Мне с ним хорошо.

Если бы еще не его лучший друг…

Меня передергивает при мысли о Келлере. Он на дух меня не переносит, хотя, что плохого я ему сделала?

Рай говорит, что это ревность, и Шейн скоро привыкнет ко мне, но мы вместе уже полгода, а его друг, кажется, стал только хуже относиться ко мне.

– Эрин просто рвет и мечет из-за сегодняшнего перепихончика Триш и Шейна, ― щелкая зажигалкой, с заднего сиденья информирует Скайлер.

Я, Ненси и Скай направляемся на вечеринку в доме Райана. Сегодня я трезвый водитель, хотя ничего не имею против, потому что всякий раз, стоит мне перебрать, ужасно себя чувствую.

– Эрин надеялась, что Келлер вспомнит о ней через год и захочет все повторить?

Ненси оглядывается через плечо на Скайлер.

Скай фыркает:

– Наверное.

– Скай, не кури в машине. ― Я смотрю на нее в зеркало заднего вида. ― Родители унюхают и с катушек слетят!

Не знаю, что бесит меня больше: то, что Скайлер курит в моей машине, или все эти разговоры про Келлера и его девках.

Наверное, все сразу.

– Ладно, я окно открою! ― уступает Скай.

– Просто выкинь чертову сигарету, ― ворчу я.

Ненси с удивлением смотрит на меня.

– Ты чего?

– А что? Воняет же, а от пепла обивка может испортиться, ― оправдываюсь я.

Веду себя, как сучка. С чего бы это?

– Можно подумать, ты ревнуешь, ― заявляет Ненси, скидывая свои балетки и поднимая ноги на консоль.

Я едва руль из рук не выпускаю: что она такое несет?!

– О чем ты? ― Я с возмущением смотрю на лучшую подругу.

– После этих разговоров о Шейне и Триш ты бесишься, ― не моргнув, отвечает она.

Скайлер подается вперед.

– Мел ревнует Шейна? ― хихикает она. ― Да ладно!

Я чувствую, как мои щеки становятся горячими от прилива крови, а тело тем временем леденеет.

– Вы обе что, окончательно тронулись? С чего бы мне Келлера ревновать? Он мне даже не нравится! Да пусть с кем хочет трахается!

Ненси долго не сводит с меня внимательного взгляда, чем нервирует, а потом начинает смеяться.

Я немного расслабляюсь.

– Остынь! Я просто прикололась.

Я показываю ей средний палец, чем веселю еще больше. Скоро мы все начинаем смеяться, и напряжение уходит из моего тела.

Боже, я ревную Келлера!

Вот это выдумала, дурочка!

***

Вечеринка почти подошла к концу, остались только самые стойкие.

Не дожидаясь, пока все свалят, я отправляюсь на кухню и берусь за уборку. Я всегда помогаю Райану, когда он устраивает тусовки у себя дома. А это случается не так и редко, потому что большую часть года его родители проводят в Вашингтоне – отец Рая работает в администрации Белого дома. А для матери светская жизнь столицы кажется заманчивей, чем воспитание единственного сына.

Я беру черный мешок и скидываю в него весь мусор, что остался после вечеринки. Внезапно раздается визгливый смех Триш – музыка уже не играет, поэтому мне хорошо его слышно. Я пугаюсь, что она может нагрянуть на кухню, но она кричит кому-то: «Пока!» и, по всей видимости, убирается из дома, потому что ее больше не слышно.

Триш мне не то, чтобы не нравится, мы не подруги, но до сегодняшнего вечера я о ней вообще почти не думала. А теперь меня от нее тошнит.

Фу, какая нормальная девушка станет делиться планами кого-то «поиметь» в общей раздевалке?

Морщась, я принимаюсь вытирать разлитое на столешнице молоко (серьезно, кто пьет молоко на вечеринке?), когда в кухню заявляется Келлер.

Я мысленно чертыхаюсь: разве он не уехал с Триш?

Делаю вид, что не замечаю его, продолжая уборку. Шейн достает бутылку с водой из холодильника, потом приваливается к столешнице и пока пьет, таращится на меня.

Меня это нервирует. Хочется сказать ему что-нибудь грубое и обидное.

– В чем твоя проблема, Уоллес? ― вдруг выдает он.

Я застываю с бумажным полотенцем в руке и медленно поднимаю голову.

– Что, прости?

Шейн щурится:

– Что с тобой не так?

Я призываю себя к тому, чтобы не запустить в него мокрым, грязным полотенцем.

– Ты с косяком перебрал, Келлер?

– Ты мне не нравишься, поняла? ― цедит он, кривя губы.

Я моргаю, потому что это последнее, что я ожидала. И хотя это не имеет значения, внезапно мне… больно.

– Ладно. Ты мне тоже, ― мой голос совершенно ровный.

– Мы никогда не станем друзьями, ― продолжает он, подступив ближе и нависая надо мной. Каждое его слово сочится неприязнью. ― Даже не думай, что можешь рассорить нас с Раем. Ты – ванильная сучка, и скоро он поймет, что ты ему нахер не сдалась.

Я слишком шокирована, чтобы что-то отвечать.

Откуда в нем столько ненависти?

– На, убери!

Он швыряет на столешницу пустую бутылку, разворачивается и выходит из кухни.

МЕЛ (2017)

– Что скажете, Мелисса – как прошел первый день? Наверняка в качестве учителя здесь все по-другому.

Директор Карпентер добродушно поглядывает на меня сквозь свои нелепые круглые очки, которые носит с тех пор, как я сама училась в школе Пейсона.

Она неплохая тетка и предложила мне место в школе, когда я нуждалась в работе. Теперь я преподаю основы экономики в той самой школе, из которой выпустилась почти восемь лет назад.

Вот уж правда – неисповедимы пути господни.

– Кажется, неплохо. Мне понравилось – надеюсь, ребятам тоже.

– Им нравится только звонок в конце урока, ― фыркает Натали – учительница по изобразительному искусству.

Все соглашаются с ней, посмеиваясь.

Почти весь учительский состав, что был в мое время учебы здесь – сменился. Осталась только древняя мисс Миллисент (она древней была уже тогда – хотела бы я знать секрет ее долголетия), и мистер Волчек, который заметно сдал.

Ну, и конечно сама директор Карпентер.

– Если ты не сбежишь в первые две недели, значит, выдержишь этих маленьких гавнюков, ― дуя на свой горячий чай, обнадеживает Натали.

Директор укоризненно смотрит на нее.

– Мисс Джонс, не пугайте мисс Уоллес!

Я еще не совсем привыкла, что меня называют «мисс Уоллес», хотя это хорошо – именно этого я и добивалась.

Только мисс Уоллес и никак иначе.

«Уоллес…»

Это напоминает мне о Шейне. Он всегда по-особенному произносил мою фамилию, и на каждый случай у него была разная интонация. По ней я всегда знала, в каком он настроении.

Я вспоминаю нашу утреннюю встречу в кофейне.

Думала ли я, что это может случиться, принимая решение вернуться в Пейсон?

Конечно же. Только это не казалось мне важным. Ну, подумаешь – встретимся где-нибудь случайно!

Пейсон, конечно, не мегаполис, но и не настолько мал, чтобы не разминуться. Мы с ним сто лет не виделись, давно стали чужими друг другу. У него своя жизнь, у меня – своя.

К тому же, я так сильно хотела уехать из Денвера, что совсем больше ни о чем не думала.

А он опешил, когда меня увидел. Не ожидал. Да и я сама не ожидала – еще месяц назад не помышляла о Пейсоне, а потом оказалось, что свой дом бабушка завещала мне и…

Какая разница, где, главное, чтобы не в Денвере.

После того, как уроки окончены, я сразу отправляюсь домой, никуда не заезжая и нигде не задерживаясь. Не уверена по поводу вероятности, но для одного дня двух встреч будет слишком много.

И я вовсе не избегаю его намеренно, нет! Все, что случилось в наш выпускной год – там и осталось.

Я давно не та Мелисса Уоллес, а он, думаю, уже не тот Шейн Келлер.

Выглядит, правда, отпадно. Мужественный, повзрослевший. Возможно, давно женат – может даже дети есть.

Столько воды утекло!

Я улыбаюсь, но мне немного грустно, что все сложилось не так, как мечтала та Мел, которая с помпонами прыгала по полю и по уши была влюблена в одного футболиста.

Если бы у меня был шанс вернуться на восемь лет назад, я бы сделала все иначе.

ШЕЙН (2017)

– Эй, Фин, хочешь позвать парней к нам в пятницу?

Я приземляюсь на диван и беру кусок пиццы с толстой сырной корочкой. Как я и обещал, у нас вечер кино и пиццы.

У моего брата есть пара друзей, с которыми он дружит с самого детского сада. Мама, а потом и я, делали все, чтобы у Фина была развита социальная жизнь, и его недуг не мешал ему в этом.

– В стрелялки порубитесь. Может, я даже сделаю вид, что не заметил пропажу моего пива.

Я двигаю бровями, а брат краснеет. Да, я знаю, что его друзья время от времени таскают мое пиво из холодильника. Но замечаний им не делаю, потому что мальчишки никому не вредят, да и Фину веселей, когда они здесь.

– Может в другой раз.

Он дергает плечом, возвращая взгляд к экрану, хотя фильм стоит на паузе.

– Почему?

Надеюсь, ребята не поссорились, потому что – по-честному – у Фина не особо большой круг друзей.

– Сид и Кев идут на вечеринку к Дойлу Шатски, ― невыразительно бубнит он, все еще пялясь в экран.

Черт! Мне хочется испустить длинный стон разочарования, но я сдерживаюсь.

Этого следовало ожидать. Мальчишкам по шестнадцать – самое время бегать по вечеринкам и девочкам.

Я не могу их за это винить, но мне обидно за Фина.

– А ты хочешь пойти?

Я скребу в затылке, прикидывая, что это не так и проблематично. Он мог бы пойти на эту вечеринку. Не обязательно танцевать, но он может быть там.

Фин смотрит на меня как на ненормального.

– Как ты себе это представляешь?

– Так же, как ты ходишь в школу.

Он наклоняет голову, и челка закрывает его глаза.

– Это другое.

– Не особо. Ты мог бы потусоваться со своими друзьями и посмотреть, как напиваются и позорятся другие.

Мне хочется его развеселить. Ну же, приятель, улыбнись!

Он не улыбается.

– Не хочу весь вечер просидеть на заднице. Это я и дома могу сделать.

Я подаюсь вперед и провожу ладонями по лицу.

Это сложно. Иногда больше, иногда меньше. Сейчас уже получше: я многому научился и большую часть времени мне даже не приходится прикладывать особых усилий. Но в некоторые дни…

В такие вот моменты мне приходится напоминать себе, что Фину еще сложней.

– Тогда какая разница, где сидеть? ― Я очень стараюсь, но в голосе все равно проскальзывает нетерпение. ― Какая разница, твой это дом или Дойла Шатски?

– Да, Шейн, тебе так просто об этом говорить! ― язвит он. ― Ты сам в школе был звездой, и девки тебя разорвать хотели, только бы получить кусочек Шейна Келлера! А кому нужен Келлер-калека?! Никому!

Он яростно ударяет кулаками по дивану и тяжело дышит сквозь стиснутые зубы. Если бы мог, то он бы убежал отсюда. Но он не может и вынужден сидеть здесь.

Я хочу сказать ему, что мне нехрена не просто. Да, в школе у меня и правда все было чётко. И даже первые два курса в колледже, а потом все полетело в задницу.

Внезапно скончалась мама и мой десятилетний брат «с особенностями» стал моей ответственностью. Мне было только двадцать, и я не хотел быть тем, кто возьмет все в свои руки и исправит ситуацию. Но мне пришлось, потому что я был единственным, кто у него остался. Я не мог допустить, чтобы он попал неизвестно к кому.

Стали бы приемные родители ухаживать за ним должным образом? Было бы ему хорошо в новой семье? Что, если бы они или другие дети обижали его?

Он был моей семьей – всем, что от нее осталось.

Я бросил колледж, распрощался с мечтой когда-нибудь попасть в высшую футбольную лигу, оформил опеку и нашел работу.

Я повзрослел за одно мгновение. Сделал то, что должен был. Но это не было просто.

Совсем нет.

– Ты не прав, ― тихо говорю я, глядя в его несчастные глаза. ― Ты нужен мне.

***

– Ничего не забыл? ― уточняю я, когда на следующее утро привожу его в школу.

Прошлый наш вечер закончился на гнетущей ноте: Фин сказал, что устал и не хочет досматривать фильм. Попросил отнести его в комнату.

Чем взрослей он становится, тем чаще случаются приступы раздражения и хандры.

Мне хочется показать ему, что, даже не имея возможности свободно передвигаться и твердо стоять на ногах, он может добиться успеха; найти любимое дело. Вариантов много – просто следует заглянуть чуть дальше своего недуга.

Но знать бы, как это сделать.

Может быть, следует обратиться к специалисту, который найдет подход к нему?

– Не-а, все в рюкзаке.

Несколько недель он готовил научный проект по астрономии, и я даже помогал ему в этом. Следовал его инструкции, потому что в познании Вселенной он лучше меня.

– Тогда до вечера.

– Ага.

Он посылает мне робкую улыбку перед тем, как развернуться и пойти к школе, неуверенно и с усилием перебирая своими ослабленными болезнью ногами.

Когда я думаю о вселенской несправедливости, то это не мой вынужденный уход из футбола при реальной возможности добиться успеха, признания и богатства.

Нет, когда я думаю о том, что в мире чертов дисбаланс и дерьмовых вещей случается больше, чем хороших – это мысли о моем младшем брате и болезни, которая сковала его тело.

Я разворачиваюсь, чтобы вернуться в машину и вдруг замираю: второй день подряд я вижу Мел. Сегодня она одета в голубое платье по фигуре, белые туфли, а ее темные волосы стянуты в высокий хвост. Не единый волосок не выбился из ее прически.

Она так похожа на отшлифованную, действующую строго по правилам и морали особу, но я знаю, что Мелисса Уоллес нихрена не такая.

Во всяком случае – не была такой.

Пока я на нее пялюсь, Мел поднимается по ступенькам и скрывается в здании школы, не замечая меня.

Она оставила свою машину на парковке для персонала. Я подхожу ближе и вижу табличку с ее фамилией.

Мел работает в школе? С каких пор?

Возможно, она уже давно в Пейсоне, но я не знал об этом. Конечно, я не ждал, что она позвонит мне тут же, оказавшись в городе.

Много лет назад мы решили, что все, что нас связывает, должно быть прекращено. Забавно, что мы и парой-то никогда по-настоящему не были. Но в какой-то момент жизни эта девушка стала самым близким человеком для меня.

Ненадолго я даже поверил, что так будет продолжаться вечно. Потому что она могла стать той, кого бы я хотел видеть каждый день на протяжении всей своей жизни.

Но у нее было свое мнение на этот счет. Мне пришлось его принять.

Теперь я понимаю, что это было правильно. Потому что наши отношения с самого начала были обречены на провал.

Рано или поздно мы бы все равно пошли разными дорогами.

А когда-то я был влюблен в нее.

Сейчас мне двадцать шесть, у меня было много девушек, но Уоллес по-прежнему единственная, кого я любил.

...
6