Цитаты из книги «Одержимость: Покоряясь тебе»

Я бы хотел встретить тебя без привязки нашего общего прошлого, о котором ты даже не подозреваешь. Я бы хотел быть другим ради тебя. Без всей этой чуши в моей голове, поступков, за которые позже мне хочется раскроить свой череп своими же руками. Быть просто мужчиной, который привлечет тебя. Который завоюет тебя своим благородством, чувством юмора, заботой и участием. Быть похожим на героев из фильмов, которые ты так любишь. Ты бы узнала меня, влюбилась, и я бы приложил все силы, сделав тебя самой счастливой женщиной в мире. Каждый день выполнял бы нерушимое правило: заставлять тебя улыбаться.

Моя кровь, его сперма, наш пот. Все смешалось, наши ДНК соединились, скрепляя нас крепче любых цепей. Мы стали одним целым: отрежь одну половину, умрет другая.

Руки Адама подрагивают, когда он убирает мои волосы с лица, и еще крепче прижимая меня к себе, шепчет: – Теперь у меня на одно воспоминание больше. Это все, что останется у меня, когда ты захочешь уйти.

Я не искала определения чувству, которое щемило мое сердце, когда я смотрела на него. Потому что внезапно я поняла – это и была любовь.

– Ответь мне, сколько всего мужчин имели счастье е*ать тебя? – ничуть не изменившись в лице, задал он первый вопрос. Его голос звучал ровно, без насмешки или агрессии.

– Второй этаж почти не задело, так что она уцелела. – Мужчина протянул мне мою сумочку-клатч. – Я вбил номер Маркуса, он идет сразу перед Мудаком.

– Ладно, если так хочешь, у меня все же есть одно условие, – вдруг произнес Адам. Я мысленно усмехнулась: ну вот, так и знала! – Слушаю. – Я махнула рукой, ожидая чего-нибудь дикого, достойного Адама. – Если уж я не сплю с другими женщинами, то и ты тоже. Эта улица с двухсторонним движением.

– Я здесь, – дрогнувшим голосом выдохнула я. – Я с тобой, Адам.

– Чувствуешь, как твое сердце предает тебя, а разум упорно молчит, как бы ты не взывала к нему? – Он положил ладонь над моей левой грудью, но сейчас в этом не было ничего сексуального. Его голос и взгляд был серьезным. Я молча кивнула; горло сдавил спазм, слезы задрожали на кончиках ресниц. – Я уже давно испытываю это, Грейс. – Его губы дрогнули в невеселой улыбке. – Но не спрашивай меня, почему. Я не знаю ответа. Я внимательно всматривалась в его глаза, пытаясь уловить ложь, лукавство, понять, не очередная ли это игра. Но нет, он казался таким искренним, как никогда прежде.

– Взрослые выдумывают монстров, чтобы дети их слушались. Кажется, его слова зарождают в ней зерно сомнения в словах матери. – А теперь иди спать, Грейс. И не бойся никаких монстров. – Он легонько ерошит ее волосы, а потом поднимается. Он и так здесь задержался. – Ты обещаешь, что монстров не существует? Он кивает. – Обещаю. – Я тебе верю, – чуть подумав, решает она.