– Личи – существо паскудное и непредсказуемое. Может, он тебя охомутает да на черном рынке продаст кому-нибудь… Я о подобном еще не слышал, но, если вдруг случится, не буду удивлен… – проговорил Кондор, потом повернулся ко мне и спросил. – А теперь мне хотелось бы знать, что ты делаешь в Эрстхене?

– Ну‐у, меня отправили депешу отвезти…

– В Эрстхен? – удивленно поднял брови Кондор. – Это ж не ваша территория.

– Не, в Дарп, – созналась я. – А сюда я просто так заехала… Хотела город посмотреть немного, а потом тебя позвать. А как ты здесь оказался?

– Да вот, занесло в Эрстхен. И тут вижу, знакомая рожа. Да еще и не одна…

Я взглянула на Конхстамари.

– Этот Личи… он один из вас?

Кондор тяжело вздохнул и ответил:

– К стыду всего драконьего народа… Да.

Я вопросительно взглянула на Конхстамари. Он, очевидно, не планировал что-то еще пояснять, потому пришлось спросить.

– Его так и зовут, Личи?

– Полное имя – Лиэстер Чиэнстелли.

– Он маленький?

– Довольно молод. Ему без полусотни пятьсот лет.

– Он… твой родственник?

– Упаси, Небо! – воскликнул Кондор. – Я бы не пережил такого позора!

Я достала из кармана чешуйку. Кондор, взглянув на нее, презрительно поморщился.

– Красивая же…

– Волосы твои тоже красивые. Но ты же не идешь, собрав их с гребня, туристам продавать? Нормальные драконы это выкидывают, а этот продает. Всяких простофиль заезжих ищет. Торгует всякой чешуей, в прямом и переносном смысле… И дешевыми стекляшками.

– Возможно, стекляшки не такие уж и дешевые. Живет же он за счет торговли…

Кондор фыркнул.

– Эти безделушки – всего лишь прикрытие. Разве ты не догадалась? Его самый ходовой товар, главный источник дохода – кое-что другое.

Таким “пояснением” Кондор заслужил очередной вопросительный взгляд.

– Ох, невинное неиспорченное дитя… Подумай. Вспомни его смазливую мордочку. Его фишка – это сфера определенного рода услуг.

Я вдруг припомнила это жест с облизыванием губ и поморщилась. Вот оно что.

– Но тобой он вряд ли был бы заинтересован, – отмахнулся Конхстамари. – Его клиентура – исключительно хорошо обеспеченные люди. У него основной критерий отбора – платежеспособность. Не имеет значения ни внешность… ни даже пол.

Я опять поморщилась, но, немного помолчав, уточнила:

– Разве для драконов пансексуальность – не нормальное явление?

– Дело немного в другом, знаешь ли. Дракон в любых отношениях занимает доминирующую позицию. Ни один нормальный дракон не займет позицию подчиняющегося. А Личи все равно. Он готов принять любую роль, если за это заплатят. Иными словами, мы "покупаем", а он продает. Он и перед своими стелется. Даже наложником готов стать, взял бы кто…

– Почему? – поинтересовалась я.

– Это не в чести. Видишь ли, поскольку, по-хорошему, дракон не может занимать позицию подчиняющегося, для драконов проявлять интерес к другим драконам ненормально и порицаемо. Однако… судя по тому, что у него периодически появляется драконье золото – кое-кто все же его привечает… Но никто не сознается, ибо позор. И сам Лиэстер, готов поспорить, не выдаст имен покровителей.

Мы дошли почти до городских ворот.

– У него узкие плечи… Он маленький… И, наверное, не сильный, – задумчиво проговорила я.

– Верно подмечено. Особенно про узкие плечи.

Я припомнила, что у всех драконов, которых я видела, широкие плечи и хорошо развита мускулатура, особенно корпуса, в частности груди. По всей видимости, это связано с полетом.

– После некоторых событий, он так себе летун.

Я заинтересованно взглянула на Конхстамари. Но тот, видно, счел ответ исчерпывающим. Вновь пришлось требовать продолжения.

– Что за события? Расскажи, пожалуйста.

– Уже достаточно рассказал, – мрачно хмыкнул дракон. – Я тебе не торговка на базаре, все про всех выкладывать. Не мои дела.

– Ну расскажи! – принялась выпытывать я. – Уже заинтриговал! Я же не угомонюсь теперь!

Кондор снова отказал было, но на мое последнее заявление тяжело вздохнул и покачал головой, нехотя проговорил:

– Вот уж точно, с тебя станется. Личи… начинал хорошо, а кончил плохо. Хотя, и начал он тоже, так скажем, неординарно… Ты слышала что-нибудь про драконьи свадьбы?

Я отрицательно покачала головой.

– Это брачный обряд у нашего народа. Раз в определенный период женщина дает клич. Все взрослые мужчины собираются и сражаются за право быть с ней… На тот момент Личи было ровно четыре сотни лет, и это было его первое полноправное участие в свадьбе. То есть, не просто посмотреть, а возможность принять участие в битве на основании совершеннолетия. Маленький и неопытный, он понимал, что со старшими ему не тягаться, и поэтому решил взять хитростью. Пока старшие дрались за право быть избранным Зей-Цвенг, Личи втихую подобрался к ней и попытался завязать знакомство. Но Зей-Цвенг дерзости не оценила.

Мы вышли из городских ворот и двинулись по дороге. Конхстамари продолжил:

– …Наши женщины вообще весьма вспыльчивы и агрессивны. В любой момент могут попытаться убить. А учитывая их физическое превосходство… В общем-то ритуальные битвы за женщину – неспроста. Это не только доказательство превосходства над соперниками, физической силы и потенциально хороших наследственных признаком для нее. Но еще и возможность проверить себя – то есть, если ты не можешь одолеть себе подобного, к женщине лучше вообще не лезть.

– Вот как… – протянула я, внимательно глядя на Кондора. Он же продолжил:

– И в первую очередь нужно хорошо летать. Женщины летают плохо. После совершеннолетия их тело еще продолжает расти, а вот крылья в росте останавливаются. Поэтому дракайны практически не летают. И, если ты сумел оторваться от нее – ты спасен, – проговорил Кондор. – Личи летал неплохо. У него был хороший потенциал. Но от одного выпада увернуться не смог. Насколько я мог видеть, она неслабо рванула его за крыло.

– Она додумалась ударить в крыло?

Кондор серьезно взглянул на меня:

– Я ни разу не говорил, что они глупы. Неадекватны, отбиты, вспыльчивы. Но не глупы. Она знала, куда бить. Травмировать крылья – и жертва уже не улетит… – Конхстамари хмыкнул и продолжил. – К сожалению, он не умер, хотя всем бы того очень хотелось. Видимо, он где-то спрятался, и она до него не добралась. Не знаю, – прикрыв глаза, протянул он. – как Личи умудрился с перебитым крылом добраться до континента с острова, расположенного от него в семистах сотах. Может, пожалел кто-то, подобрал на корабль, или еще что… Но он вернулся на континент. И это еще даже не конец истории. – Кондор помолчал немного и продолжил. – За право встретиться с Зей-Цвенг сражался и Сэфхинри Шейр. И в тот раз преимущество было на его стороне. Мне он как раз выбил плечо и имел все шансы победить. Но разгневанная Зей-Цвенг в тот день не приняла никого… Поэтому Сэфхинри счел выходку Личи персональным оскорблением и решил с ним поквитаться.

– Его не остановили?

– Нет, – прохладно и даже несколько удивленно ответил Кондор. – Это его дело. Мы не вмешиваемся в дела и решения друг друга. Сэфхинри захватил замок Личи и все его золото. А на его возмущения ответил: "Не согласен – дерись". Разумеется, тот не смог даже добраться туда. Сэфхинри забрал все, что можно было унести, а замок бросил. Личи, видно, проблем было мало, и, жаждая мести, он замыслил очередную авантюру…

Кондор прикрыл глаза и холодно продолжил:

– Личи пошел на сделку с некой молодой загорянской⁷ аристократкой. Она обязалась предоставить армию и флот, повести войска на Сэфхинри и отбить у него все. А Личи… Личи обещал обратить ее в драконэлла. Он выполнил свою часть договора. И она сбежала, а он не смог ее остановить…

Кондор ненадолго замолчал. Я сунула руки в карманы и внимательно взглянула на него, ожидая продолжения.

– И, наконец, спустя лет пять, когда исчерпалась драконья магия, хранящая вулканический остров от разрушения, произошло извержение, и обломки Личиных владений сгинули в пучине…

– Почему?

– Потому что он так и не вернулся туда. Не мог трансформироваться. Я говорил, что обряд отнимает очень много жизненной энергии… В общем, он потерял все, что имел, по собственной глупости и теперь трется среди людей, торгует всякими безделушками, честью и собой.

– Откуда ты так хорошо знаешь?

– Все это знают. Личи почти для всего народа знаменитостью себя сделал. Такие события просто не могли остаться незамеченными. И обращение… Такое ведь сложно утаить: минимум он не мог трансформироваться… Случилось все это сорок девять лет назад. Но, думается, он только-только, буквально пару-тройку лет как, окончательно оправился после обряда… Хотя обычно сроки восстановления гораздо меньше.

– Понятно, – проговорила я задумчиво, осмысляя рассказанное.

Мы были уже за городом. Кондор начал было снимать куртку, чтобы трансформироваться.

– Так что лучше держись от него подальше, кто знает, что у него в голове. Лишний раз в Эрстхене не останавливайся.

– Хоро… Ох, дракон подери, я забыла свою лошадь!.. – внезапно озарило меня.

Смущенно усмехнувшись, я посмотрела на Кондора и наткнулась на его выразительный взгляд. С секунду непонимающе молчала, но потом запоздало осознала сказанное и охнула.

– Я правильно услышал, ты сейчас выругалась названием моего народа? – прохладно уточнил Конхстамари, глядя на меня, как на дурочку.

О-ох, Небо, это ж надо было так ляпнуть!

Нервно хихикнув, я неловко принялась извиняться. Дракон, закатив глаза, вздохнул.

– А еще маг… – он покачал головой и вновь накинул куртку. – Ладно. Я знаю надежное место в Долмире, где можно оставить твою лошадь. Пойдем.

***

Конхстамари трансформировался и расправил огромные перепончатые, покрытые словно металлическими перьями крылья.

Его чешуя блестела на солнце темной бронзой. На кончике хвоста было своеобразное двухстороннее перепончатое крыло, немного напоминающее резной лист. По шее и спине его, от затылка, начинаясь между второй парой рогов, почти до кончика хвоста, шел гребень. Его черные роговые выросты по форме напоминали волны. Драконью голову украшали рога. Первая пара – длинные и острые, почти прямые, с небольшим изгибом назад; вторая пара гораздо короче, а третья – небольшие костяные выросты. В человеческой форме сохранялась только первая пара.

Я смотрела на дракона с восхищением. Конхстамари вытянулся и повернулся ко мне, сверкнув золотисто-медными глазами. Когда я приблизилась, он, подставив лапу, поднял меня к себе на плечо. Я вцепилась руками в гребень, готовясь к рывку.

Кондор чуть подобрался и, резко толкнувшись от земли, взлетел с места.

Он полетел к морю. Я завороженно смотрела на плывущие внизу прозрачные зелено-голубые волны, ощущая шеей и лицом свежий морской воздух…

– Ты не против немного развеяться? – спросил вдруг Кондор.

– Шутишь? Я всегда за! – воскликнула я.

Кондор тотчас наклонился, резко разворачиваясь влево, а я, нетерпеливо поерзав, покрепче вцепилась в его спину.

Взяв курс к горизонту, дракон выровнялся и начал подниматься выше. Взмыв высоко над водой, он развернулся, опустив теперь правое крыло, и на скорости описал широкую окружность. Слегка снизившись, несколько раз покачался из стороны в сторону, словно описывая змейку, затем взлетел вверх и опустился вниз, заставив меня почувствовать, как сжимается что-то в груди. Затем снова вверх и снова вниз…

А потом поднялся еще выше над морем… и резко спикировал вниз по большой и довольно пологой дуге, словно скользя по невидимому ледяному склону. Сердце защемило от этого завораживающего и чарующего ощущения падения, и я, вцепившись в его гребень и плечо, радостно закричала, щурясь от ветра.

Кондор пронесся над самой водой, чертя по поверхности краем крыла и поднимая соленые брызги. Крик мой перешел в смех; я вытянула вбок руку, пытаясь поймать их.

– Держись крепко! – радостно воскликнул Кондор и, практически встав на левое крыло под экстремальным углом, пронесся между каменными скалами.

Приземлившись на одну из каменных скал, мы смотрели на садящееся в море солнце. Был какой-то особенный шарм в этих черных мелкопористых камнях. Несмотря на яркие слепящие блики на воде, они оставались все так же темны. Матовые, без единого блика, словно поглощающие солнце…

Я сидела на краю, свесив ноги. Мне хотелось стать подобной этому черному камню: впитать в себя все эти пологие манящие лучи солнца догорающего весеннего дня, вобрать их каждой клеточкой, каждой точкой своего тела, от кончиков пальцев до кончиков волос, напитаться долгожданным солнцем про запас, чтобы хватило до самых теплых дней на материке…

Море, густо-сине-зеленое, слегка волнующееся, словно излучало силу и уверенность. И ту бесконечную мудрость, которую способна хранить древняя первозданная вода. Оно манило… Мне хотелось сигануть вниз, в его живую, колышущуюся воду прямо со скалы.

Я вдыхала соленый морской воздух. Этот запах – моря, ветра и свободы – лучше всех духов мира. Я представляла, как он заполняет легкие и разливается по всему телу, стараясь запомнить эти ощущения… Тело мудрое; оно помнит все.

– Здесь очень здорово! – жмурясь, проговорила я.

Кондор опустился на скалу рядом со мной. И мне показалось, что он, чуть развернувшись, сделал было движение рукой ко мне…

Но, опередив дракона, я поднырнула под его руку, заключила его в объятья и восторженно воскликнула:

– Ты просто потрясающий друг!

– А… ага… Спасибо, – проговорил он, скромно, едва касаясь, приобняв меня за плечо.