– Действительно, думаю интересно будет упомянуть, о чем был этот ваш сон, – сказала София, внимательно слушавшая Чарльза и Рэя.

– Ну… Сложно сказать, о чем он был, на самом деле. Он был как некачественная пленка старого фильма. Там был человек, от лица которого мы видели Сон, и десять детей. Шоу, может, какое-то? – сказал Чарльз.

– Ну нет, это не про рыцарей! – разочарованно сказала Полина. – Рэй, не нальешь ли даме еще? Я огорчена.

– И вы увидели этот Сон? Когда? – заинтересовалась София.

– Наверно, в ту же ночь. Ты как, Рэй?

– Да, думаю в ту же, – доставая новую бутылку, ответил Рэй.

– А вот это уже интересно! – сказала София, протягивая руку за бокалом.

– И я о том же! – сказал Рэй, усевшись и взяв ноги Полины.

– Но как же это возможно? – недоумевала София.

– В этом и загвоздка, – промолвил Чарльз, крутя в руке бокал. – Мысли об этой ситуации не дают мне покоя. Мысли! Ведь сон он передал нам свои мысли, свой сон. Это же не файл, который без затруднений можно скинуть другому. Мысль, достаточно, проблемно донести до человека, особенно через обычный рассказ.

– Рассказ… Ты помнишь, что он сказал о каком-то интересном рассказе в Гротеске, который должны скоро опубликовать?

– Кстати! – Чарльз удивленно поднял брови – Я и забыл об этой детали…

На какое-то время друзья, под покровом ночной тишины, углубились в раздумья. Ее разрушили Полина с Рэем своим перешептыванием. Спустя минуту они уже уходили из комнаты.

– Не унывайте, господа, – сказал Рэй, подмигнув Чарльзу.

Вопреки словам Рэя, возникала тишина, которая так несвойственна молодым людям, давящая на ушные перепонки, не давая думать ни о чем, кроме желания разрушить ее разговором или действиями.

«Действиями ли? – подумал Чарльз – интересно, о чем она думает? Такая молодая и красивая, не представляющая из себя ничего. Как и я?»

ДА ХВАТИТ УЖЕ ПИСАТЬ «ПОДУМАЛ ЧАРЛЬЗ». ЭТО БЕСИТ. ПОЧЕМУ Я ВЫНУЖДЕН ЧИТАТЬ ЭТО ДЕРЬМО?

– Ты тоже об этом думаешь? – спросила она, прекращая поток мыслей Чарльза.

– Ты о Сне?

– А ты? – с улыбкой спросила она.

– Не совсем, – ответил Чарльз.

– Как и я, – прошептала собеседница.

Поцелуй горячих губ должен был развеять его мысли о женщинах, о снах, о нормальности и личностях, однако этого не произошло. Даже ощущая запах возбужденной девушки, Чарльз задумался о сне, столь странном, сколько и интригующем. О реальности происходящего. О вечном анабиозе.

Развеять его мысли смог лишь все тот же сон, столь странный, сколько и интригующий, который был похож на некачественную пленку старого фильма.

Наутро размытый Сон обсуждали уже четверо.

Пару недель ранее:

Звук будильника раздробил голову Майкла, примерно, на тысячи кусков, не имеющих между собой ничего общего. Пора просыпаться. Опять. Готов ли он отдать душу за еще пару часов вожделенного сна? Он готов убить за него. Но для убийства придется проснуться. Ненавистное пробуждение наступает.

Одна сотня ненужных дел с утра, еще сотня в обед и последняя сотня после обеда, потом Майкл будет свободен. Утренний оценивающий взгляд на свое лицо и тело. Для двадцати трех лет внешность совершенно незаурядная: короткие темные волосы, прямой нос, зеленого цвета глаза, вес средний. Ладно, время первой сотни дел. Чистка зубов, умывание незаурядного лица, после обязательно провести мокрой рукой по волосам. Кофе, творог, параллельно утренняя почта, пару сообщений еще написать самому. Заходить в социальную сеть он не стал: письма от мнимых друзей его не интересовали. Дальше носки, рубашка, брюки, галстук, пиджак, обувь. Ненавистный будничный путь начинается именно так.

Тысяча сонных людей в метро. Кто-то уже спит, кто-то еще спит, кто-то уныло смотрит по сторонам, не осознавая, что происходит вокруг. Ну а кто-то уже с утра надел маску пафоса, и внимательно смотрит на свое отражение. Машины. Люди недовольные друг другом с рассвета солнца. Работа. Спящие в офисах работники, тоскливые удары по клавишам, кофе, кофе, кофе. Мир пробуждается к двенадцати часам.

А после полудня еще одна сотня дел. Стоит ли описывать их, захламляя твой изнуренный мозг, приятель? Пропустим эти скучные детали?

ВСЕ БУДУТ СЧИТАТЬ СКУЧНОЙ ТВОЮ КНИЖКУ! И НЕ ВАЖНО, ПРОПУСТИШЬ ЛИ ТЫ ЭТИ ДЕТАЛИ.

Вечер. Бар на перекрестке улиц – то, что нужно. Лишь ночью человек не думает о сне, за что винит себя весь день.

– Водку с вишневым сиропом, пожалуйста, – попросил Майкл бармена.

Майкл привык, что люди считают его странным. А странным он был всегда. В детстве его называли вундеркиндом. Чертовы ярлыки! Этим людям всегда нужно делить всех на группы: бедный, богатый; глупый, умный; одаренный, бездарный. С возрастом, у него стало на один ярлык меньше, однако теперь он не так им интересен.

– Хей, Майк! – смутно знакомый голос позвал героя.

Где же он его слышал? Возможно лицо Майкла его выдало, когда он посмотрел на эту смутно знакомую персону. Девушка подсаживается рядом. Герой же, поспешно натягивает маску вежливости.

– Добрый вечер. Мы разве знакомы с вами? – вежливость зашкаливает. Он решил, что лучше сбавить обороты.

– Конечно! Разве ты меня не помнишь? Маргариту, пожалуйста! – сказала обаятельная девушка бармену, не глядя на того, однако подарив Майклу великолепную улыбку, чуть не ослепив его.

– Подожди-ка секунду…, – а ведь точно, где-то он ее уже видел.

– Раньше у тебя была просто выдающаяся память! – с улыбкой сказала Франсуа.

НУ ЗАЧЕМ НУЖНО БЫЛО УКАЗЫВАТЬ ИМЯ ЗДЕСЬ? ГДЕ ИНТРИГА?

– Франсуа? Франсуа! Точно! Черт возьми! Да сколько же лет прошло? – Майкл уже искренне улыбался, не смущаясь показывать на лице удивление.

«Действительно, сколько?» – спрашивает он у себя.

И ЧТО? ТЫ ТЕПЕРЬ БУДЕШЬ ЕГО МЫСЛИ ПИСАТЬ? НЕ ЗРЯ ТЫ НАХОДИШЬСЯ В ЭТОМ МЕСТЕ

– Лет пятнадцать, наверное. Как время летит, а? – темноволосая Франсуа выглядела просто отлично. На ней были кожаные лосины, футболка с декольте, кожаная куртка и красная помада.

– Чего ты здесь делаешь? – радостно спрашивает Майкл.

– Ты разве не получал письмо от меня? Хотя, нет ничего удивительного в том, что ты не читаешь письма от друзей, – с улыбкой промолвила она. – Собственно, это неважно, – опередила ответ собеседника. – А важно то, что я тут собираю съезд всех наших, поэтому и пришла сюда. Мне сказали, тебя часто можно застать здесь, в этом баре.

– Это же просто потрясающе! – по-настоящему радостно воскликнул Майкл.

– Знаешь, я бы сказала, что в этом городе есть места и получше, – Франсуа попивала свой коктейль, окидывая скучным взглядом бар.

– Я о встречи, милая Франсуа. Когда же? – в голове у Майкла на секунду возник образ их команды.

– Очень скоро. Если быть точным, то завтра. Я так переживала, что ты не захочешь пойти, – призналась она.

– Почему это? Я, конечно, пойду, – заверил ее Майкл. – И Оскар будет? И Рональд? – герой так загорелся этой идеей, что уже сегодня хотел пообщаться с ними.

«Черт, сколько времени то прошло!» – очередной раз удивился он.

ОПЯТЬ! ТЫ СЕРЬЕЗНО? ВСЕМ ПЛЕВАТЬ, ЧТО ОН ДУМАЕТ

– Да, все будут, – Франсуа посмотрела на время в телефоне. – Хотя, конечно, собрать всех – задача нелегкая.

– Потрясающе! Просто потрясающе! – Майклу даже было сложно вспомнить, когда он был так рад последний раз. – Что у тебя нового? Уверен, тебе есть, что рассказать.

– Майк, я была бы рада с тобой пообщаться, но мне, действительно, нужно идти. Ты, наверно, не помнишь, но у меня тут живут родители. Странные люди! – ее лицо снова украсила улыбка. – Мне уже двадцать три, а они просят долго не задерживаться. Может, хотят почувствовать ностальгию по тем временам, когда я еще была под их опекой? – Франсуа допила остатки своего коктейля. – Не обижайся, пожалуйста, хорошо?

– Брось, – Майкл улыбнулся ей, хотя чувствовал маленькую долю огорчения. – Я все понимаю.

– Только просмотри, пожалуйста, почту. Я напишу в обед, когда мы встретимся и где, договорились? – Франсуа встала и протянула собеседнику руку.

– Договорились. Тогда, до завтра, – Майкл пожал ее теплую ладонь.

Я пропущу тысячи ненужных дел во время следующего дня. Нужно писать быстрее, чтобы стены не сжали меня в маленький квадратный кусок плоти.

ТЕБЯ КНИЖКА НЕ СПАСЕТ ОТ НИХ! СМИРИСЬ СО СВОИМ СУМАСШЕСТВИЕМ! ДУМАЕШЬ, ОНИ ПРИШЛИ ТЕБЕ ПОМОЧЬ?

Итак, ночь. Наступает темная, загадочная, одурманивающая, интригующая, странная ночь. Майкл идет в один ни клуб, ни бар, а непонятно какое, но красивое заведение. Почему они выбрали именно это место? Не хотели ли они сказать, что жизнь такая же неопределенная, как и этот то ли бар, то ли клуб? Или, может, они желали указать ему на его непостоянный характер? Майкл пытался отбросить эти странные мысли, но они поглощали его, подминая под себя, не давая возможности думать о чем-то постороннем. Только разговоры с матерью помогали очистить свой разум. Пусть и на короткий период. Но матери рядом не было.

Герой заметил, что часто моргает. Он заинтересовался этим фактом о самом себе. А дальше выяснил, что человек моргает не только ради влаги, но и для снятия стресса. Неужели у него так много стресса в жизни?

ТЫ НЕ СМОТРЕЛ БОНДИАНУ? ТАКИЕ ГЕРОИ ВЫЗЫВАЮТ ИНТЕРЕС: СИЛЬНЫЕ, СПОКОЙНЫЕ, РАСЧЕТЛИВЫЕ, А НЕ ВСЯКИЕ МЯМЛИ, ВРОДЕ ЭТОГО МАЙКЛА, НЕСПОСОБНЫЕ ДАЖЕ С МЫСЛЯМИ СВОИМИ СОВЛАДАТЬ. РАССЧИТЫВАЕШЬ НА ТО, ЧТО ЛЮДИ СРАЗУ БРОСЯТ ЧИТАТЬ ЭТУ МАКУЛАТУРУ?

Вот это место. В престижном районе недалеко от центра. Вход найти непросто, однако Майкл справляется. Затемненное помещение, чистые деревянные столы, вежливые официанты, яркие стильные картины на стенах. Майкл пришел последний. Остальные девять друзей уже выпивали и громко разговаривали. Перед тем, как подойти к ним взгляд героя упал на одинокую молодую девушку, не снявшей плаща и пьющей алкоголь в одиночестве. Красивые светлые волосы падали на плечи, скрывая лицо. Майклу по непонятным причинам хотелось узнать ее личность.

ИНТЕРЕСНО, ЗНАКОМ ЛИ Я С НЕЙ?

– Наконец-то! Майкл! Ну сколько тебя можно было ждать? – громко встретил друга Питер, радостно вставая. По нему видно, что он уже вылакал полбутылки чего-нибудь крепкого.

Под радостные возгласы Майкл подошел к столу. Он ожидал увидеть изменившиеся лица и удивиться. Он увидел их, но не испытал каких-либо эмоций. Все из-за чертового плана. Ведь, когда все по плану, то и удивление должно быть по плану. А если не успеешь вовремя придать лицу приятную обескураженность, то можно и обидеть присутствующих. А чему тут удивляться? Неужели в том, что маленькие дети превратились во взрослых юношей есть что-то необычное? Вроде бы мелочь, но настроение у героя немного испортилось. Как бы ему хотелось перестать давать контроль над эмоциями абсурдным мыслям.

– Я разве опоздал? – Майкл озадаченно стал искать на стенах часы, но его уже обнимал приятель.

– Нет, но мы все решили прийти пораньше. К сожалению, с тобой наша телепатия не сработала, – Франсуа встала и протянула входящему руку. Она была в безупречном красном платье, придавая обществу парней некую изысканность.

Герой поздоровался со всеми остальными: с Гарри, Стивом, Гамблом (терпеть не могу склонять его имя), Эндрю, Биллом, Питером, и, конечно, Оскаром и Рональдом. Остроумие полилось рекой из уст друзей в это время. Стол уже был полон разнообразной еды, но, в основном, состоящей из закусок. Не успел Майкл сесть за стол, как встал один из друзей:

– Ну, раз уж все в сборе, я предлагаю поднять за это бокалы, господа! – произнесла Франсуа, изящно вставая со своего стула, поднимая перед собой сосуд с красным, под стать платью, вином. Остальные последовали ее примеру. Майклу моментально налили виски в его бокал. – За нас, друзья! За считавшимися когда-то самых одаренных детей страны! И скажу вам, не зря, – друзья улыбнулись. – Стоит поблагодарить и удачу, что все мы сегодня можем рассказать о последних пятнадцати лет в своей жизни, наслаждаясь уютной атмосферой и великолепным вином!

– За нас! – дружно прокричали друзья, радуясь прекрасным моментом их молодости. Поставив бокалы на стол, присутствующие сели обратно, ловя на себя интересующиеся взгляды посетителей заведения.

Не успел Майкл коснуться еды, как друзья стали делиться всеми интригующими событиями, произошедшие с ними. Естественно, под сопровождение громких комментариев и тостов.

Каждый рассказывал, в основном о веселых моментах своей жизни по всем критериям первоклассного анекдота. Гвоздем праздника, конечно, были выступления Рональда и Оскара. Куда только не заносило этих ребят! Именно по этой причине Майкл не стал говорить о смерти своей матери, которую он любил, которой восхищался. Хотя надеялся увидеть в друзьях не только весельчаков и бонвиванов, но и опору. Однако ночь была дана им не для этого. Более того, герой скоро начал чувствовать грусть и тоску: сколько всего произошло интересного у его друзей, что у него самого? После блистательного детства Майкл стал не более, чем обычным клерком, вспоминающим прошлое чаще, чем следует. В такие моменты, он поднимал бокал и пил. И все пили.

После того, как Майкл рассказал от своего имени какие-то небылицы, случившиеся с его знакомыми, он начал больше наблюдать за действиями друзей. Напротив него сидела Франсуа – спокойная, элегантная, редко говорящая слова, но именно в точку. Она пленяла своим чувством юмора и остроумием. Рядом сидели Оскар и Рональд – весельчаками они были с самого детства. Рональд – с головой окунающийся в любое приключение, и Оскар – более спокойный, может даже, холодный, но рассудительный. Казалось, этот дружеский союз были идеален как для душевных посиделок, так и для самых запутанных авантюр. Дав слово друзьями, они комментировали каждую историю, участвовали в произношении каждого тоста. Питеру не хватало времени, чтобы вспомнить вместе с Гарри их совместные работы. Отдельной компанией, слегка отколовшейся от друзей, были Стив, Эндрю и Билл, но всегда вовремя вступавшие в совместную беседу. Интеллигентный Гамбл Пичерский уделял свое внимание каждому, тактично вставляя свою лепту в беседу. Любой временный оратор использовал все эмоции и доступные инструменты слова для подчеркивания колоритности повествования.

Когда все прошедшие пятнадцать лет в жизни каждого были рассказаны и обсуждены, случайная череда тем привела героев к обсуждению мистический части жизни человека, как сон. Тема, которая еще не так хорошо изучена пытливым умом разумного существа, чтобы опираться на какие-либо факты и источники, кроме собственного опыта. То, что нужно для идеальной дискуссии разных типажей интеллектуально подкованных людей

Так как Майкл давно перестал запоминать свои сновидения, он по большей части слушал. В то время, как друзья рассказывали, как и о своих самых странных снах, так и о совокупности изученных фактов об этой теме. Они даже начали говорить о осознанных сновидениях, однако здесь наш герой отвлекся. Возможно, только от его внимательного взгляда не остался незамеченным тот факт, что женщина, выпивающая в одиночестве за ближайшим столиком, внимала каждому слову героев. Не успел Майкл задуматься об этом факте, как тихим заговорческим голосом идеального партизана к нему обратился Рональд:

– Хэй, приятель. Неужели наша компания так навеивает скуку?

– Что? Нет, конечно. Я внимательно слушаю, – стал заверять его друг.

– Да ладно, Майкл, – прошептал Оскар. – Нам отсюда все видно, – он подмигнул ему. – Тут у нас есть кое-что для поднятия духовного настроя. Пошли выйдем на секунду.

– Уверяю, такого ты еще не пробовал, – улыбнулся Рональд.

– Я не совсем понимаю…

– Оох… – тяжело вздохнул Оскар. – Что тут понимать? Пошли, – Оскар встал, Рональд последовал его примеру, сказав всем, что им нужно отлучиться.

Майкл посмотрел на их спины, подумал пару секунд, и следом встал из-за стола. Отойдя на пару метров, он оглянулся: светловолосая девушка, сидящая рядом за столиком, подошла к их компании, и спросила разрешения включиться в беседу. У Майкла появилось острое желание послушать ее речь, но было бы глупо возвращаться. Тогда герой решил, что вернется как можно быстрее, чтобы послушать ее. Он сам не понимал, чем Медсестра, в смысле, та девушка так его заинтересовала, но жаждал узнать причину этому.

НЕУЖЕЛИ ТЫ ГРЕЗИШЬ О ТОМ, ЧТО В СОСТОЯНИИ ДОПИСАТЬ ЭТУ КНИЖКУ, НАИВНЫЙ ГЛУПЕЦ?

Однако планы Майкла, касающееся его скорейшего будущего, канули так глубоко, что наутро он о них и не вспомнил. Может, Оскар и Рональд не так часто оказываются правыми, чем хотят это показать на людях, но здесь они не ошиблись: такого Майкл еще никогда не пробовал. Вся беда в том, что как только он провел скрученной купюрой, конец которой был глубоко в его ноздре, по белоснежной тропе эйфории, не только планы утонули в бесконечном омуте сознания, но и оставшийся вечер. Единственное, что герой мог вспомнить на утро, так это сон, который посетил его в ту беспокойную ночь. Ничем особо не отличавшийся от других, он, по неясным причинам, пленил рассудок, порождая желание снова погрузиться в него.