На следующий день Олег посетил магазин «Турист». Он вошел внутрь через черный вход. На складе нашел два вместительных рюкзака и четыре полиэтиленовых мешка с молнией, а также тюбик с герметикам, чтобы загерметизировать молнии от попадания влаги. Все сложил в один рюкзак и, выждав удобный момент, когда во дворе магазина было пусто, вместе с рюкзаком поднялся к верхушке раскидистого дерева, где и спрятал его. Олег знал, что Сергей следит за ним, и подал знак – иди ко мне. Когда тот подлетел к нему, они вместе полетели за город подыскивать место, где можно закопать рюкзак. Они летели вдоль шоссе. Им нужен был лес, который рос на песчаном грунте. Найдя такой, они углубились в него на 600—800 метров от шоссе и занялись поиском надежных ориентиров, с помощью которых хоть и через 50 лет можно найти место хранения рюкзаков. Оба люди военные и толк в этом знали. Место было найдено. Машину, на которой Олег должен был сюда добраться, решили взять на стоянке ресторана. Напившись, посетители частенько оставляли свои автомобили здесь до утра. Они, сидя на месте будущего захоронения, еще раз обсудили план операции. Осуществить ее не представляло для них никакого труда. Это ведь не нефтяную вышку брать штурмом, где любая ошибка может стоить жизни многих людей. Здесь все по-другому. Даже если что пойдет не по плану, они в полной безопасности. Их никто не найдет, тем более не ликвидирует. Они невидимы и нематериальны. Когда вернулись в палату, там находились трое врачей и медсестра. Все с недоумением смотрели на тело Олега. С его ран были сняты бинты, сквозь рубцы сочилась кровь. Больной тяжело дышал, метался, весь был в поту. Они не понимали причину происходящего.

– Твое тело до сих пор не смирилось с чужаком. Оно бунтует. Из последних сил посылает тебе энергию, чтоб ты вернулся, – предположил Сергей. – Что будем делать?

– План не отменяется. Суждено умереть, так тому и быть. Если останусь в живых, то хочу прожить оставшуюся жизнь в комфорте, ни в чем себе не отказывая. Жить на пенсию не желаю.

Он посмотрел на сестричку.

– Если выживу, то первой женщиной, с которой пересплю, будет она.

Сергей лишь махнул рукой – горбатого могила исправит.

– Возвращайся в тело и дай ему отдохнуть. Завтра воскресенье.

Операция по изъятию денег у владельцев казино и ресторана прошла успешно. Деньги были аккуратно уложены в рюкзаки, которые были помещены в мешки (по два на рюкзак), надежно загерметизированы и закопаны. Закончив все дела, Олег вернулся в палату. Его подключили к аппарату ИВЛ, повязка на лбу была полностью пропитана кровью. У кровати на табуретке сидела медсестра, Олег обратился к своему телу:

– Ты выживи, обязательно выживи. Все самое тяжелое позади. Мы богаты. Дальнейшая жизнь нас не разочарует. Главное – выжить.

– Олег, входи в тело, и отдыхайте оба. Не вылазь из него трое суток. Я полечу к Карине. Соскучился. Вернусь – поговорим. Что-то я задержался в этом мире.

***

Через трое суток я вернулся в палату. Субстанция Олега вышла из тела и с нетерпением ждала меня. Я не успел раскрыть рта, чтобы поинтересоваться его самочувствием, как он сообщил радостную для обоих новость.

– Палец на передке объявился. Привезли в наш госпиталь оттуда раненых. От них и услыхал. Я уже несколько раз туда летал. Он действительно там. Готовит лежку.

Я посмотрел на его тело. Он спокойно спал. Показатели жизнедеятельности на мониторе пациента были в норме. Повязка на голове была сухая. Значит, за три дня успокоился, пришел в себя.

– Полетели, – сказал я. – Вдвоем оценим обстановку.

Олег хорошо запомнил, где находится подготовленная Пальцем огневая точка. Прилетев туда, его там мы не обнаружили. Моросил небольшой дождь. Значит, укрылся в ближайшем блиндаже. Мы направились к нему. Палец был действительно там. Он сидел на стуле, ноги забросил на стол и жрал из банки разогретую свиную тушенку. У него было хорошее настроение. В ушах торчали наушники, подпевал прослушиваемую песню. На столе лежал армейский нож.

– Олег, я возвращаюсь в палату, вхожу в твое тело, а ты сразу же, почувствовав силу, хватаешь нож и наносишь удар в левую сторону груди. Это у тебя займет не более двух секунд. Я сразу же выхожу из тела. Твой организм не успеет взбунтоваться.

– Нет. Вначале я ему отрежу палец, засуну в его поганое горло и лишь после этого, как свинье, перережу глотку. Это при твоей силе и навыках займет у меня не более 15—20 секунд.

– Согласен, но делай только это и ничего больше. Не вздумай устроить здесь ему экзекуцию и наслаждаться, как любит делать он, его медленной смертью. Все. Я полетел.

Через полминуты я вернулся в блиндаж. Палец с перерезанным горлом и указательным пальцем правой руки во рту лежал на полу. Олега в блиндаже не было.

«Может, мы разминулись, – подумал я. – Он полетел в госпиталь, а я сюда». Вернулся в палату. Олега и там не было. Хочешь не хочешь, а на пару секунд надо войти в его тело, чтобы определить его местонахождение.

Олег, приведя приговор в исполнение, вышел из блиндажа. Поднялся над землей.

«Загляну-ка я еще раз на их базу, имею в виду базу противника».

Первый раз он видел там замаскированный склад боеприпасов и несколько бензовозов с соляркой и керосином.

«Если организм спокойно отреагировал на несколько секунд присутствия чужака, то устрою диверсию.» Навыков у Сергея в этом деле достаточно. Он не спеша поплыл к базе, и вскоре к нему присоединился Сергей. Подлетая к базе, они увидели колонну из двух БТРов и грузовика, крытого брезентом. Они направились к ней. Олег заглянул под брезент грузовика и ужаснулся. Кузов был завален, именно завален телами пленных военнослужащих и гражданских. Среди них были женщины и дети. Некоторые подавали признаки жизни – стонали, шевелили руками, другие были или мертвы, или в бессознательном состоянии.

– Скоты! Живых людей как дрова побросали в кузов. Интересно, куда они их везут?

Олег выплыл из-под брезента и столкнулся с Сергеем.

– Посмотри, что там творится.

– Я видел.

– Надо их спасать.

Вместо совета, как это сделать, Сергей сказал:

– Когда я вышел из твоего тела, вся повязка на голове была в крови. Ты метался в кровати. Сестренка с трудом тебя удержала.

– Сергей, мы говорим о разных вещах. Я говорю, людей спасать надо, а ты туфту гонишь. Здесь ничего сложного нет. Я вскочу в кабину грузовика, водителя выброшу – и вперед. На БТРах не догонят.

– Они и догонять не будут. Расстреляют грузовик из пулеметов, и все в кузове заживо сгорят.

– Тогда как вывезти их к своим?

Колонна заехала на территорию базы и остановилась. Солдаты выскочили из БТРов, водитель грузовика и сопровождающие тоже вышли из кабины.

– Значит, так, – оценив обстановку и приняв решение, сказал Сергей. – Лети в блиндаж за ножом, хотя не надо. Тебя не видно, но нож могут увидеть. Ударом кулака сбиваешь с ног пулеметчика. Мне пулемет привычнее держать в руках, ведь все буду делать я, но твоими руками. Делаешь несколько очередей и бросаешься в БТР.

Главное – отвлечь внимание от грузовика. На БТРе уходишь с базы. Оставшиеся солдаты запрыгнут на второй БТР и будут преследовать тебя. Через пару сотен метров останавливаешься и там принимаешь бой. Не стремись убить всех, главное – забросать оба БТРа гранатами, вывести из строя. Вернешься назад на базу – внимательно осмотрись, чтоб никого живых не было. Если будут раненые, пристрели. Могут бросить гранаты в кузов. И уже тогда садись в машину и дуй к своим.

Они поднялись повыше над землей и выбрали ближайший маршрут к своим.

– Все понял? – когда спустились на землю, спросил Сергей.

– Зачем мне понимать? Ты будешь руководить операцией.

– Но исполнять будешь ты.

Немного помолчав, Сергей вновь спросил:

– Ты хорошо подумал? Твой организм может не выдержать такой нагрузки. Это будет настоящий бой. Я не выйду из твоего тела, пока не завершишь операцию.

– Меньше разглагольствуй. Возвращайся в тело.

Большая часть операции прошла по плану. БТРы горели, вокруг лежали убитые и раненые тела бойцов противника. Субстанция Олега с пулеметом в руках вернулась на базу. База была пуста. Солдаты, которых он скосил очередями из пулемета, были мертвы. Лишь на блокпосту двое бойцов были живы. Смотрели в сторону горящих БТРов. Олег с высоты расстрелял в спину обоих. Сел в грузовик и поехал к своим. Лишь сейчас, сидя за рулем, он ощутил несвойственную до сих пор слабость. Руки дрожали, глаза застилала белая пелена, но он с присущим ему упорством продолжал ехать. Лишь одна мысль не давала ему покоя: «Хоть бы свои не открыли огонь по грузовику». Проезжая мимо луга, поросшего белыми ромашками, он остановился. Нарвал цветов и, управляя одной рукой машиной, второй как белым флагом размахивал букетом. У него едва хватило сил доехать до первых окопов своих. Дальнейшее он уже видел, когда его субстанция перешла в эфирное состояние. Бойцы окружили автомобиль. Двое с опаской заглянули в кузов и начали помогать пленным из него вылазить.

Олег сел на землю. Он не решался возвращаться в госпиталь. Он знал – либо Сергей вышел из его тела, либо… Сергей не заставил себя долго ждать. Он возвратился к нему и без предисловий сказал:

– Враги делали все возможное, но спасти тебя не смогли.

– Значит, не судьба, – печально сказал Олег. Сидели молча, глядя, как спасенные ими сограждане с трудом покидают кузов.

– Я все эти три дня, – прервал молчание Олег, – когда тебя не было, строил планы на будущее. Выздоровлю, думал я, и последую твоему примеру. Познакомлюсь с хорошей женщиной, женюсь. Хватит шляться по бабам, всех не поимеешь. Хотя зачем искать, Зина хорошая девчонка.

– Что за Зина?

– Медсестра. Не пойму, что она нашла во мне, в слепом обрубке. В последнее время она сутками напролет сидела возле меня. Было приятно.

Замолчал.

– Что я все про себя? Как у тебя дела? Я имею в виду, как Карина поживает.

– Нормально. Делала УЗИ – будет мальчик.

– Сын! Поздравляю. Сын – это хорошо. Были бы живы – отметили такую новость. Сняли бы хату, пригласили девочек, хорошо выпили бы за здоровье Карины и сына.

– Она еще не родила. Отмечают после рождения.

– После рождения еще раз отметили бы всем подразделением.

Оба рассмеялись. Пришло время Олегу уходить в иной мир. Сергея высшие силы туда еще не приглашают. Наверное, забыли про него.

– Уходи со мной, – предложил Олег. – Вдвоем прорвемся. Что нам, впервой?

– Да нет. Коль суждено мне еще оставаться в этом мире – пусть так будет. Если сможешь, когда попадешь в мир постоянной дислокации, замолви за меня словечко, поторопи их.

– Не беспокойся. Я все сделаю, чтоб вытянуть из ставшего уже для тебя чужим этого мира.

Они обнялись, и Олег исчез.