Мерлин недовольно потянулся и смачно сплюнул в котёл. Царя такое поведение иноземного мага покоробило, и он уже собрался обложить оного тремя этажами высокоморального монолога о недопустимости подобных выходок с высокопоставленными чиновниками, но ведьма упредила его опрометчивый поступок.
– Не обращай внимания, государь-батюшка, – успокаивающе промолвила бывалая старуха. – Плевок мага тоже ингредиент магический, как крыло летучей мыши, кротовий глаз или воронья лапка. Это же Мэнсон, Мерлин Мэнсон, он, как и все иноземные колдуны, слегка того в этом плане и даже более того. Не обращай внимания.
Увидев, что государь остыл немного, ведьма нагнулась над котлом.
– Слышь, Мэрлин! – продолжила переговоры. – У нас царицу-матушку средь бела дня в заложницы захватили и за тридевять земель уволокли.
– И кто посмел? – деловито поглаживая бороду, поинтересовался маг.
– Кин-Кон горилло-мутантский!
– Однако! – удивлённо повёл бровью старый друид, но особо не расстроился. – В принципе ничего сверхординарного для сэра Цвайвенго в этом задании нет. Выследит, устроит засаду, завалит клиента вашего, Кин-Кона. Вернёт царицу ко двору. Расценки знаете?
– Примерно. Хотелось бы уточнить.
– Минуточку! – Мерлин принёс счёты и защёлкал костяшками. – Так, турпоездка в Аркфрику в оба конца, снаряжение, пропитание, витаминизированный фураж для Саврасэра – коня рыцарского, утеплённые доспехи, толмач, проводники, носильщики, сменное бельё, свежие утренние газеты, прогревательные напитки, там, сами знаете, «дубак» под пятьдесят, услуги массажиста, тренера по аэробике, досуг.
– Э-э, ты давай лишнего не приписывай, – притормозила мага колдунья.
– У нашего государства бюджет не резиновый. Вычёркивай лишнее! О каком досуге, тренере и газетах речь, не в санаторий, поди, рыцаря собираешь.
– Ладно, досуг вычёркиваю, – пошёл на попятную, маг. – Тут я с вами согласен, никаких девок лёгкого поведения до выполнения заказа. Ну а потом. вы и сами знаете, – подмигнул друид заговорщицки царю, – Итого получается триста фунтов и тридцать стерлингов, золотом.
– И всё? – недоверчиво спросил царь, уже собиравшийся отказаться от услуг Сланцелота, услышав запросы киллерского «промоутера».
– Да, триста тридцать, – ответил маг. – Каждому! Рыцарю, мне и Саврасэру.
– Не много ли ещё и коню платить, – шепнул Годунович государю, прикинув, что за такую сумму он бы всю свою родню в Аркфрику за царицей отправил. Плохо, что его братья – зубные лекари – окромя бурмашины, другого «оружия» в руках своих золотых не держали, а с ними на Кин-Кона идти было бы сугубо неосмотрительно.
– Действительно, загибаешь, друид! – нахмурился государь. – Где же видано гужевому транспорту золотом проплачивать, или ваша лошадь докторскую диссертацию защитила?
Ведьма и боярин поддёвке царственной услужливо захихикали. Мерлин же нисколечко не смутился.
– У нашего Саврасэра, как и у нас с Цвайвенго, на депозите в сберегательной банке из-под маринованных огурцов уже кругленькая сумма скопилась. Конь хоть и без диссертации, а считать денежки не хуже вашего брата может. От оно как.
– А что он там про «после заказа» намекал? – вновь шепнул Годунович государю. – Недоговаривает колдуняка.
– Да! А что там после заказа за фуршет намечается? – обратился царь к уже размышлявшему, что можно купить на гонорар, друиду.
– Как будто не знаете?
– Не-ет! – дружно протянули царь с единомышленниками.
– Дак оно самое, право первой ночи.
– Чегось, чегось? – не поверил своим ушам государь, и даже не столько не поверил, сколько недопонял.
– Право первой ночи с освобождённой леди, – озадачился друид, глядя как изменился в лице царь Владибор. – Это святое право каждого рыцаря, так в королевском законе прописано, параграф 17, пункт 23, – попытался Мерлин доказать, что это не отсебятина, а распространённая средь рыцарей практика. Но царя, и так еле сдерживающегося, прорвало.
– На мою Наденьку право своё удумали распространить?! – красный, как раскалённый самовар, «закипел» государь. – А фигу царскую выкусить не желаете?! – ткнул он в котёл трёхпёрстную фигуру. – Идите-ка вы к чертям с такими правами и законами! Я на вас, охальников, войною пойду! За слова скоромные ответите – и ты, похабник старый, и рыцарь твой, дитя порока, и развратный король ваш, хозяин борделя государственного масштаба! Все перед самодержцем ответите!
Хорошо, что ведьма, вовремя сообразив, звук отключила. Поэтому слова государевы про войну и короля-развратника до ушей друидских не долетели, а что он там по телепатическим каналам распознал, не считово и для международного конфликта официальной причиной служить не может.
После того как изображение предприимчивого мага в котле пропало, царь ещё немножко выпустил парок в нецензурной форме и, почти успокоившись, присел на лавку у стены.
– Что ты нам за «киллера» подсунула? – пристал Годунович к ведьме. – Это же надо такое удумать – на царицу нашу позариться. Давай-ка, другого подыщи, только повнимательнее смотри мне, не оплошай.
Не менее озадаченная ведьма полистала книгу и после недолгого раздумья обратилась к государю:
– Не вели казнить, царь-батюшка, позволь слово молвить?
– Чаво уж там, валяй, – кивнул Владибор Ильич.
– Есть ещё герой. И воспитанней этого бесстыжего рыцаря, и с запросами поскромнее.
– Что за личность?
– Самцон!
– Кто-кто?
– Самцон-богатырь, человек исключительно положительный.
– Одно имя его существительное доверия уже не внушает.
– Да что ты, царь-батюшка, он девками в этом смысле почти и не интересуется. Для него добрые поступки завсегда во главе угла. Он любому льву пасть порвёт, а с Кин-Коном одной левой расправится.
Царь-батюшка глянул на картинку с изображением длинноволосого качка, безжалостно разрывающего пасть зевающему спросонья льву. Миловидное улыбающееся лицо парня вызвало у государя симпатию.
– Ладно, вызывай героя! – соизволил самодержец и вновь подошёл к котлу.
Ведьма отошла к тёмному углу и, отдёрнув шторку, глянула в висевшее зеркальце.
– Эй, Ягодка, не время прихорашиваться, – напомнил ей Годунович, кивнув на согнувшегося над котлом государя. Баба-Ягодка ухмыльнулась и, опрыснув зеркало очередным зельем из склянки с черепом, проговорила заклинание:
– Тьма из зеркала, скажи, да всю правду покажи, кто на свете всех сильнее, красивее и добрее. Покажи мне, где же он, златокудревый Самцон!
Закончив читать заклинание, ведьма сделала несколько магических пассов руками и, скрестив руки на груди, застыла в выжидающей позе напротив зеркала, глядя в своё и примкнувшие к нему по бокам отражения царя и боярина. Вскоре их зеркальные отражения стали медленно таять, уступая место гламурно украшенной хижине и смазливому субтильному пареньку в обтягивающей тунике, подводившему брови как раз напротив.
Увидев в своём зеркале сосредоточенную троицу, паренёк нисколько не удивился, спокойно убрал косметические причиндалы в сторону и, прокашлявшись, поздоровался.
– И тебе не хворать, – вместо приветствия ответила ведьма с испортившимся вконец настроением – не таким она представляла себе красавчика Самцона. Государь, хмуро глянувший на ведьму, по всей видимости, тоже на иного «богатыря» рассчитывал.
– Так ты и есть Самцон?! – не сговариваясь, одновременно спросили государь с Ягодкой.
– А что, не похож? – оглядел себя субтильный.
– Не, не очень.
– Значит, Самцон это не я.
Троица на этой стороне зеркала недоуменно переглянулась – похоже, кто-то кому-то точит мозги.
– А кто ты тогда будешь? – первой вышла из ступора ведьма. – Я на связь с Самцоном Великолепным выходила. Неужели ошибочка вышла?
– Да нет. Всё верно. По адресу попали, – дружелюбно улыбнулся субтильный.
– Так ты, что ли, Самцон? – переспросил теперь уже Годунович.
– Нет, я не он, а он совершенно не я.
– Хватит словоблудить! – взорвался царь, устав слушать субтильного. – Отвечай, кто таков и как нам с Самцоном-богатырём пообщаться.
Смазливый поморщил напудренный носик, не привык, когда с ним так вот по-мужлански обращались, но больше нарываться не стал, представился.
– Я Джерри – личный стилист, визажист и парикмахер легендарного Самцона, – поклонился субтильный. – А также представитель героя по связям с общественностью, осуществляю приём и предварительное рассмотрение жалоб и предложений. Готов выслушать вас, дамы и господа!
Джерри вновь поклонился, едва не коснувшись зеркальной поверхности, а царь с боярином, полные мрачных предчувствий, уставились на ведьму, мол, как понимать это тощее бесформенное безобразие.
– Слышь, хворый, – пытаясь быть по мере возможности ласковой с субтильным, спросила Баба-Ягодка. – А нельзя нам с Самцоном самим пообщаться, всё-таки дело государственной важности.
– К сожалению, нельзя, – скрестив пальцы, наигранно вздохнул субтильный. – Вы слышали великий девиз гуманистов: «Красота спасёт мир!». А красота, помноженная на силу Самцона, вообще его на части порвёт. Поэтому сейчас у нашего героя время приёма процедур.
– Про приём каких таких дур речь идёт, когда царь с ним пообщаться желает, – не расслышала ведьма последних слов героевского стилиста.
– Восстановительно-оздоровительных процедур, – дал более детальное разъяснение представитель Самцона. – Его нечеловеческая силища в волосах сокрыта, поэтому первоочередной задачей мы ставим для себя именно уход за волосами, куда входят: специальные питающие маски для волос, обёртывание, борьба с перхотью, уплотнение волос, щадящая химзавивка, окрашивание, мелирование, гелирование, колорирование, плетение, причёска, укладка и фиксация. Помимо этих ежедневных процедур великолепный Самцон подвергается сеансам массажа и депиляции, затем у него маникюр, педикюр, СПА процедуры, наращивание ресниц, мезо– и парафинотерапии, роспись, френч, подтяжка, диспорт, лифтинг, пилинг, скрабинг, дайвинг, бодибилдинг, шейпинг, шопинг.
Субтильный, красуясь перед зеркалом, продолжал перечислять все жизненно необходимые для настоящего богатыря мероприятия, а царь уже отошёл от заплёванного со своей стороны зеркала и опять устало опустился на скамью.
– Как всё запущено! – растирая виски пальцами, пробормотал государь.
– Неужто и за рубежом настоящие герои перевелись? Только жигало и эти вот голубчики.
– Убери его с глаз долой! – прошипел Годунович на ведьму. – Опять промашка?! Хочешь, чтобы у царя сердце в твоей избушке прихватило, чтобы окочурился государь эгидодержавный в твоём гадюшнике, и на тебя его погибель навесили, а меня паровозом за тобой в северные остроги? Этого добиваешься?
Перепуганная вторичным промахом ведьма в этот же момент отключила сеанс зазеркальной связи и, поскорее задёрнув занавеску, от греха подальше уткнулась в книгу.
– Есть, есть, эврика! – завопила старая, спустя пару долгих минут гробового молчания. – Как же я про него забыла!
– Опять хочешь государю «еврика» какого-нибудь подсунуть?! – подошёл к ней вплотную боярин. Ведьма показала ему картинку в своей книге и, внимательно изучив послужной список и «ТТХ» очередного героя, боярин тоже разулыбался.
– Глянь, царь-батюшка, кого Баба-Ягодка нашла в своём бесовом каталоге, – поднёс Годунович книгу государю. – Это же самый главный герой, всем героям герой. Бесстрашный Гераклий – дважды герой Спартании, четырежды герой Аркады и двенадцати герой всей Илладии! Семикратный чемпион античного мира по боям без правил, олимпийский чемпион-кампенион в тридцатиборье, рекордсмен мира в двадцати семи видах спорта, в основном в тяжёлой атлетике и единоборствах!
– Ух, ты! – захватило дух у государя от услышанных «подвигов» доброго молодца Гераклия. – Молодчиха ведьма! Давай соединяй с благодетелем!
– Сей момент! – с готовностью отозвалась Баба-Ягодка. Вытащив из сундука огромную морскую раковину, она положила её на стол. Затем всыпала в неё немного сухой травки и подожгла. По избушке поплыл сизый дымок со сладковатым ароматом.
– Это ещё что за «Вуду»? – втянув носом воздух, боярин подозрительно уставился на ведьму.
– Всё в ажуре, сейчас его личного оракула вызовем, – успокоила его ведьма и зашептала над раковиной скороговорные заговоры. С каждой минутой сначала практически незаметный шум из раковины всё усиливался и усиливался, пока, наконец, не стал давить на барабанные перепонки, словно шум прибоя. Когда шум достиг своего апогея, ведьма в полный голос завыла в раковину:
– Пуфия, ответь! Приём! Пуфия, ответь!
Государь с боярином, несмотря на то, что тоже неслабо наглотались дурманящего сознание аромата, всё же с сомнением следили за действиями ведьмы. Однако их сознание открылось в одно время с Ягодкиным, и они, ошалевшей троицей, услышали хриплый голос, доносившийся из глубины раковины.
– Слышу, слышу тебя, Ягодка! Как дела, как девочки, как наши кентавры, не чахнут в вашем климате?
– Ой, не время лясы точить, Пуфия, – ответила ведьма. – У меня царь-батюшка в гостях, и дело у нас к Гераклию, государственной важности.
– Иди ты! – раздался из раковины голос оракула Пуфии, в котором сквозили сомнительные нотки. – Скажешь-таки – царь. Никак травы слишком много положила?
– Можно я? – шепотком попросил разрешения окосевший от чудес государь.
Ведьма одобрительно кивнула.
– Здравствуйте, сударыня, э-э, Пуфия, – несмело заговорил самодержец.
– С вами разговаривает.
– Кто это там тявкает, Ягодка? – перебила его Пуфия. – Ничегошеньки не разберу. Таксу, что ли, завела?
– Шмаксу! – закричала в раковину ведьма. – С тобой не тявкает, а разговаривает, дурёха, государь наш, батюшка Владибор Ильич, – ведьма обратилась к царю. – Громче говорите государь милостивый, она немного контуженная.
– Я всё слышу, – раздалось из раковины. – Так с кем имею честь?
Царь Владибор прокашлялся и уже более уверенно произнёс:
– С вами говорит самодержавный монарх Владибор, хозяин престола, скипетра и державы, самодержец 1/6 части суши!
– Очень приятно, Пуфия – личный секретарь-оракул героического героя героев Гераклия Зевсовича. Слушаю вас.
– Уважаемая, у нас стряслось горе государственного масштаба, – с чувством собственного жалобного достоинства произнёс царь. – И как совсем недавно выяснилось, только геройский герой Гераклий – победитель всевозможных чемпионатов, турниров и монстров, способен помочь нашей беде. На него одного нынче уповаю и держу пальцы крестиком. В добром ли он здравии, в хорошей ли форме, в своём ли он уме?
– Уф-фу-фу, – раздалось необнадёживающее фырканье из раковины. Так обычно фыркают, когда не знают что и сказать. – Многоуважаемый государь Владибор, у меня для вас две новости, хорошая и плохая. С какой начать?
– С хорошей! – ёкнув сердцем, сделал выбор государь.
– Геройский герой Гераклий Зевсович в добром здравии, в хорошей физической форме и в совершенно здравом уме.
Пуфия замолчала.
– Ну-ну, чего замолкла, продолжай, – не выдержала напряжённого молчанья ведьма.
– Всё! На этом хорошая для вас новость закончилась, – спокойно ответила раковина голосом Пуфии.
Царь, так и чувствовавший подвох, сник окончательно.
– Давай уж, выкладывай, в чём плохая весть заключается, – покусывая галстук на гамарджобский манер, «соизволил» государь.
– Гераклий Зевсович уже давно не практикует битвы с монстрами, чудовищами и иными мутантами, – ответила оракул-секретарь. – После того случая с кентаврами, когда он разошёлся, целое их стадо разнёс вдребезги, а в пылу драки и разнимавшего их друга своего, кентавра Фреона покалечил, Гераклий Зевсович завязал с заказными поединками. Теперь он консультирует и тренирует юных героев. В данный момент возглавляет тренерский штаб спартанской команды по боевым единоборствам «300 ГЕРОИКОВ», готовит их к товарищеской встрече в ущелье с персидской сборной. У него контракт до конца сезона, жёсткий график тренировок, поэтому даже если вы с ним свяжетесь, не думаю, что Гераклий Зевсович сможет вам чем-нибудь помочь. Извините.
– Спасибо за информацию, сударыня! – поблагодарил государь Пуфию и махнул рукой ведьме, мол, выключай эту чёртову связь.
Баба-Ягодка попрощалась со жрицей-секретаршей героя и вновь уткнулась в каталог.
– Этот спился, этот погиб на турнире, этот пропал без вести, – бурчала ведьма, листая книгу с героями, – этот на пенсии, этот срок мотает за непредумышленное, этот тоже погиб, этот в шоу-бизнес подался. О-о, вот бинго! – увидела она что-то более-менее подходящее. – Рыцарь тоскливого профиля, идальго Дон-Пихтон. Тэкс! Специализация: заколдованные мельницы, водонапорные башни с призраками, бродячие замки, административные здания. Не то! – сокрушённо вздохнула ведьма, принявшись дальше перелистывать героико-богатырский каталог, – убит на дуэли, лишён лицензии, попал под каблук, тронулся умом, иссякла сила.
– Ладно тебе, – поднялся с лавки государь. – Не мучайся! Нет нынче действующих героев на земле. Поедем мы ко двору, ужо вон рассвет забрезжил.
Умаявшийся царь шагнул к дверям и, распахнув их настежь, вышел на свежий воздух. То ли после обрушения надежд в поисках героя для освобождения Надежды, то ли после крайнего дымного «сеанса», его слегка «штормило». На улице было по-утреннему свежо, что немного взбодрило государя-батюшку.
Распинав дрыхнувшую по периметру стражу и дав указания возницам, самодержец с Годуновичем забрались в лимузиновую карету в надежде немного подремать на обратном пути.
О проекте
О подписке