Цитаты из книги «От братьев Люмьер до голливудских блокбастеров»

в искусстве появился принцип быть принципиально беспринципным.

«Только не думай, что мне нравится напиваться… То есть мне нравится напиваться. Но не нравится быть пьяным».

В кино легко войти и не так уж легко выйти

Не секрет, что у Америки нет национальной мифологии.

Во многом произошло это благодаря одной фигуре – или, во всяком случае, так хочется думать, недаром мы так любим романтизировать «роль личности в истории». Эпоха безыскусных патриотических фильмов, восхваляющих боевой самурайский дух, быстро подошла к концу. Во-первых, закончилась Вторая мировая война и агитационное кино уже больше никому не было нужно. А во‐вторых, поменялись вкусы. Модным стало гуманистическое искусство. Модными стали поиски нового языка. И, похоже, нашел его именно Акира Куросава, появившийся на свет 23 марта 1910 года в Токио.

Вот нормой – или рутиной жизни – и стал заниматься итальянский неореализм, к которому примыкал Феллини с компанией почетных небожителей. В принципе, сегодня любого режиссера, работающего с проблемами повседневности и задевающего общественный нерв, можно охарактеризовать фразой: «В его изысканной манере есть нечто от философского стиля Бертолуччи, иносказательности Пазолини, сложнейшего психологизма Антониони и утонченного вкуса Висконти». И все это будет правдой. «Кино морального беспокойства» твердо стоит на вышеназванных китах.

«Красивое» каждый воспринимает по-своему: для кого-то это может быть фотография еды или собственной личности на фоне моря. В этом, несомненно, предел человеческого великодушия, ведь надо иметь смелость, обладать известным смирением, чтобы фотографироваться на фоне достопримечательностей и своим ничтожеством подчеркивать величие окружающих объектов. А вот для Кубрика красота таилась в разнообразном внешнем мире, причем даже в детях-попрошайках. Он вообще не чурался снимать улицы со всеми присущими им запачканными подробностями.

Да, с легкой руки ирландского писателя в искусстве появился принцип быть принципиально беспринципным. Ну кто бы мог подумать, что в литературном тексте могут отсутствовать знаки препинания? А почему нет? Джойс в романе «Улисс», пропитанном аллюзиями на гомеровскую «Одиссею», кажется, отнюдь не беспокоился, что его не поймут. Его герой Леопольд Блум блуждает по Дублину в течение одного дня – 16 июня 1904 года (этот день, День Блума, по популярности и по количеству выпитых спиртных напитков может потягаться с Днем святого Патрика). И блуждает так долго, мучительно и бессобытийно, что книга осталась в истории как одна из самых известных непрочитанных книг. Ну и ладно. Такой вот поток сознания.

Последнее метро» (1980), к слову, сделало не меньше для репутации режиссера, чем «400 ударов». Трюффо снял картину о театре во времена фашистской оккупации Парижа. Тема безупречная для режиссерского маневра: даже если актеры будут переигрывать, а обстоятельства не соответствовать правде, можно сослаться на сознательную театральность. Впрочем, так и вышло – действие ленты разворачивается в удушливых камерных декорациях театра Монмартр. Неуютно и режиссеру Люке Штайнеру, который, будучи евреем, вынужден прятаться в подвале от нацистов. Суровые дни военного непостоянства – повод для размашистых раздумий, а их отображение на экране – антидиетический путь к скорейшему обретению веса. Да и поработать с актерским дуэтом (Катрин Денев и Жерар Депардье) многого стоит! В «Соседке» (1981) к Жерару Депардье добавилась Фанни Ардан, стяжавшая славу во многом благодаря этой ленте.

Посему это никакой не плагиат, а самый что ни на есть оммаж (то есть знак уважения, если переводить на простой язык с высокопарного языка искусствоведения)