Японская интуиция
Иширо сидел в кресле, сильно откинувшись назад, и подбрасывал вверх теннисный мяч, оставшийся на память от Рича. Иван читал электронную книгу, а Том занимался в физкультурном зале. Легкая рок-н-рольная музыка играла в отсеке управления.
– Что это за группа? – спросил японец.
– «Чиж», – не отрывая глаза от книги, ответил Иван, – это русский рок. Старый, девяностых еще вроде.
– Мне нравится, приедем домой, скинь мне их альбом, если не сложно.
– Да не вопрос.
Они молча продолжили заниматься своими делами. Все темы для разговоров были практически исчерпаны, почти все книги перечитаны, музыка прослушана и даже компьютерные игры, которые экипажу разрешили взять в последний момент, пройдены. Оставалось только ждать, когда они вновь вернутся на Землю. Воробьеву надоело читать, он положил планшет на коленку:
– Я помню, в каком-то фильме видел, как космонавтов замораживают на время долгих перелетов, а потом размораживают и – оп, проснулся, а ты уже на Марсе.
Иширо с готовностью поддержал тему:
– Ну, теоретически это возможно, но система еще не разработана. Представь, вот мы летим полгода в одну сторону. Если организм заморозить в криокапсуле, то он будет не живее туш мамонтов, которые находят у вас в Сибири. Надо как-то все это время поддерживать питание мозга, других органов. Если просто людей усыпить, то такой наркоз, как минимум, не очень полезен. К тому же, полежи хотя бы недельку, начнутся пролежни на теле, язвы. Мышцы атрофируются без движения. Плюс надо опять же кормить тело, ну можно кучу трубок прикрепить, капельницы вставить и чтобы робот подгузники менял. Организм же не будет копить до бесконечности то, что съел и выпил, даже через капельницу.
– Да, забавно, – Иван потянулся в кресле, – жаль, что мы настольный хоккей сломали. Я бы сейчас поиграл.
– Я уже и забыл про него… это ж было, когда мы еще туда летели.
– Да, что-то вспомнилось. Ты, кстати, хоккеем интересуешься?
– Олимпиаду смотрю, но болею за канадцев обычно, – последние слова были сказаны Иширо как бы виновато.
– А я даже играл в детской команде города…
Мужчины предались воспоминаниям о детстве, рассказывали забавные случаи, истории, первые драки. Так незаметно пролетело еще пару часов. Вернулся капитан, раскрасневшийся от упражнений. Том отправил традиционный доклад Земле и присел отдохнуть.
Воробьев смотрел на изображения с камер. Повсюду был однообразный вид, который они наблюдали почти год. Все та же бездонная темнота, на которой как будто выступила аллергия из множества точек звезд. Миллионы людей мечтают оказаться в космосе, увидеть Землю с другой стороны, полетать в невесомости, а Ивану просто хотелось лечь у одинокого дерева в огромном поле и слушать пение настоящих птиц, вдыхать обычный воздух. Или посидеть в камышах с удочкой на озере, а может, с разбега прыгнуть с утеса в море. Скоро все это станет реальным, надо только подождать несколько дней. Они уже видят Землю, пока еще как небольшую синюю точку, но это уже их Земля.
Иван пошел размяться, а капитан решил вздремнуть у себя в каюте. Иширо остался один, просмотрел показания датчиков, а затем захотел прогуляться. Японец дошел до транспортного отсека и остановился у входа. Марсоботы стояли недвижимы, но казалось, что они наблюдают за человеком.
– Вам, парни, наверняка стоять в музее…
Иширо посмотрел на отсек, где хранились образцы с пробами грунта. Что-то в них притягивало его внимание, частичка Марса, которую они забрали с собой. Почему-то ему всегда становилось тревожно, когда он думал об этом. Иширо зашел в блок физкультуры. Иван как раз сделал очередной подход на отжимания и отдыхал. Японец сел у стенки, подкидывая мяч до потолка.
– Чем после возвращения заниматься думаешь? – Спросил Иширо.
– Не решил еще. Если оставят в космонавтах, то хорошо. А то может сразу на пенсию по состоянию здоровья.
– А у вас в России не платят пособия за особые заслуги?
– Платят, прожить можно, но особо не разгуляешься. А жить красиво все-таки хочется, и семью содержать. Будущую, надеюсь, семью.
– А я хочу свою клинику открыть… ну, это в перспективе… но на свой кабинет должно хватить средств, – японец немного помолчал, а затем добавил, – а что, если мы привезем что-то плохое?
– Ты о чем?
– Ну, знаешь, вот например, когда испанцы открыли Южную Америку, они не сразу смогли покорить местные племена…
– Я понял к чему ты, я читал, что они заразили чем-то аборигенов…
– Да, индейцы гибли от болезней европейцев тысячами. Конкистадоры, например, продавали им одеяла, зараженные оспой.
– И…?
– Ну, вдруг мы везем марсианскую оспу на Землю? Вдруг от этих бактерий когда-то и погибло все на Марсе? А они до сих пор живы, потому что приспособились. Сидят и ждут своего часа, когда их кто-нибудь найдет и перенесет на свою планету.
– Интересная гипотеза. Только у индейцев не было лабораторий, в которых будут изучаться эти пробы.
– Везде есть человеческий фактор.
– А вдруг это наоборот лекарство от болезней, которые пока неизлечимы?
– Они неизлечимы, потому что крупным фармацевтическим корпорациям невыгодно их лечить. Проще пичкать людей остаток жизни дорогими препаратами, выкачивая последние деньги.
– Нууу, так мы до всеобщего заговора дойдем, – Иван улыбнулся, принял позу лежа и начал отжиматься.
Иширо сидел в молчании и рассматривал теннисный мяч. Закончив подход, Воробьев лег на спину:
– Знаешь, Иширо, есть такая поговорка: что ни делается, все – к лучшему. А еще говорят, что нас не убивает, делает только сильнее.
– Обнадеживает.
– Пойду я спать, что-то уже совсем разморило. В душ и на боковую.
– А я последнюю неделю плохо сплю, бессонница.
– Это волнение, скоро прилетим, каждый час тянется как день.
– Возможно, возможно…
Иван ушел в душ, а Иширо продолжал сидеть на полу, думая о чем-то своем. Корабль бороздил космическое пространство, приближая экипаж к дому.
Неясные сны
Лев Николаевич ехал по правительственной ветке метро вместе с советниками. Александр на своем ЛИСТе показывал отчет с графиками и диаграммами о развитии проектов, которые получили гранты на конференции полгода назад:
– Вчера наладили линию по биочипам. Все работает по плану. Сейчас мы внедряем программу для расширения возможности устройств под наши военные нужды… ну, и для силовиков тоже.
– Какие результаты практического применения? – Лев Николаевич внимательно изучал смету затрат на проект.
– Сейчас идет эксперимент, вживили чипы нескольким заключенным, которые осуждены на пожизненный срок.
Президент пристально посмотрел на помощника.
– Все конфиденциально, – поспешил добавить Александр, уловив недовольство шефа, – отбирали только одиноких, кого не посещают и кто писем не пишет. Врачи довольны. Профессор Хаимович сам неделю бок о бок с зеками прожил, наблюдая за ходом эксперимента.
– Хорошо. Давайте первую партию для военных. Кстати, насколько безопасно их извлекать, или чипы на всю жизнь?
– Извлечь возможно, это отработано.
– Держите меня в курсе по этому проекту, – Лев Николаевич кашлянул и перевел взгляд на второго советника, – теперь хотел обсудить с Вами, Анатолий Степанович, новый закон о борьбе с коррупцией…
До конца пути они обсуждали, как уменьшить коррупцию, за счет чего повысить пособия и пенсии и бороться ли за проведение летней Олимпиады. Тем временем вагон метро остановился за аэропортом. Поднявшись на лифте и оказавшись в хорошо знакомом здании, которое маскировало место входа в кремлевское метро, президент с советниками сели в автомобиль и подъехали к аэропорту. Лететь предстояло в США, где все готовились к приземлению марсианской экспедиции. По договоренности сторон запуск корабля был сделан в России, а сесть он должен был на мысе Канаверал.
Встречать путешественников готовилась огромная делегация из политиков, ученых и журналистов. Впрочем, это было поводом собраться для очередной встречи глав сильнейших стран на высшем уровне.
Самолет набирал высоту. Все отдыхали, откинувшись в креслах почти лежа. Александр смотрел на своем ЛИСТе информацию о новых технических разработках. Анатолий Степанович читал десятый том Карамзина «История государства Российского».
Президент лежал с закрытыми глазами, но не спал. Его голову занимали мысли о вопросах, которые предстоит обсудить. И первый из них после возвращения экспедиции – строить ли марсианскую станцию? Вернее, что строить надо – не вызывало сомнений, вопрос: когда? Россия, Индия и Китай предложили построить сначала лунную станцию, а затем перейти к марсианской. Это позволило бы получить необходимый опыт, и возможные ошибки обошлись бы куда дешевле. Американцы говорили, что база на Луне им не нужна, и предложили строить сразу на Марсе. «Вопрос на сотни миллиардов и решить его будет не просто», – с этими мыслями президент заснул.
Во сне Лев Николаевич увидел красно-рыжий пейзаж и такого же оттенка небо. Вокруг – ни души, а где-то вдалеке гудел холодный ветер. Президент попытался закричать, но слова застревали в горле. Он посмотрел вниз и увидел, что стоит не на земле, а на кроваво-мясной человеческой массе: руки, ноги, головы, пальцы, какой-то фарш и все в крови. Мужчина сделал шаг и провалился по колено как в болото, мясо с кровью хлюпало с каждым его движением. Он не мог закричать, позвать на помощь, страх толкал его вперед, Лев Николаевич проваливался все глубже и глубже, кровавая топь затягивала все сильнее.
Наконец, президенту удалось добраться до большого камня и ухватиться за него. Стоя почти по шею в этом красном омуте, он с трудом выбрался на поверхность и сел на валун. Лев Николаевич осмотрелся по сторонам. Лица людей всплывали в этом болоте и глядели на него мертвыми глазами. Вокруг колыхалось огромное море человеческих останков. А ветер гудел все сильнее, сводя его с ума. Вдруг он понял, что это не ветер, а стон, человеческий стон бесчисленных жертв, который становился все громче, протяжнее и пронзительнее. Вдруг земля под ним дрогнула, камень пошатнулся, президент понял, что вновь падает в эту кровавую пучину… и открыл глаза.
– Жестковатая что-то сегодня посадка, – пробурчал сидящий справа советник.
Самолет катился по посадочной полосе, сбавляя скорость. Лев Николаевич почувствовал, как по спине прокатился холодный пот. Он никак не мог отойти ото сна, таким реальным казалось это страшное видение.
«Расскажу Тао Хуну, он любитель таких сновидений», – решил про себя президент.
Лев Николаевич с сопровождением прибыл на американскую правительственную базу, расположенную в нескольких часах езды от космодрома. Отсюда завтра все должны были поехать смотреть на посадку корабля. По расчетам «Эверест» должен приземлиться ближе к вечеру, а с утра по графику предстояли рабочие встречи.
Китайский лидер Тао Хун прилетел раньше Льва Николаевича и ожидал с ним встречи. На входе метрдотель незамедлительно сообщил:
– Господин президент, мистер Хун просил передать, что если Вы не сильно устали после перелета и согласитесь выпить чаю в беседке, он будет очень рад.
Немного отдохнув в номере, Лев Николаевич передал, что через 20 минут будет ждать господина Хуна на улице. Сам он в это время пошел поприветствовать хозяина встречи – американского президента Майкла Рипли и остальных гостей.
Президент Америки был общительным, коммуникабельным и довольно дружелюбным человеком. Он умел располагать к себе собеседников и быстро становился душой любой компании. Майкл был не прочь выпить стакан – другой бренди, посмеяться и весело провести время с приятелями. Как прежде в студенческие годы он часто организовывал вечеринки однокурсников, так и теперь в высших политических кругах мистер Рипли любил собирать неформальные встречи.
Лев Николаевич нашел его в гостиной для первых лиц делегаций. В комнате располагался большой камин, вокруг которого были расставлены мягкие удобные кресла с резными деревянными ножками. Обычно в этом зале велись неформальные беседы, во время которых заключались очень крупные соглашения. Сейчас примерно треть кресел пустовала, многие приглашенные еще не прибыли в отель.
Когда Лев Николаевич вошел, все встали, чтобы пожать ему руку, поприветствовать, как это обычно было принято. Перебросившись парой фраз о погоде и перелете с присутствующими, он дошел до Майкла Рипли.
– Лев Николаевич, рад Вас видеть. Присоединяетесь к нашей компании, – фраза американца прозвучала с двойным смыслом. Майкл крепко пожал руку российского лидера своей слегка потной ладонью. С его зачесанными назад волосами, сквозь которые хорошо просматривалась блестящая лысина, он немного походил на постаревшего хиппи в дорогом костюме.
– Обязательно присоединюсь, но сейчас я бы хотел пойти на свежий воздух, сегодня перелет меня очень утомил.
– Разумеется, только оденьтесь потеплее – сегодня ветер, – заботливо предостерег американец.
Еще раз заверив всех, что обязательно вернется, Лев Николаевич поднялся к себе в номер, переоделся в джинсы, белый свитер, накинул ветровку и вышел на улицу. Перед ним раскинулась зеленая поляна с маленьким парком, метрах в двухстах правее которого располагался небольшой пруд. У воды в длинном плаще и шляпе стоял Тао Хун, он кормил уток и гусей, плавающих в пруду. Рядом прогуливались несколько телохранителей.
Лев Николаевич тоже был не один, охрана держалась немного в стороне. Лидеры двух стран поздоровались друг с другом. Приветствие выглядело не столь показательным как десять минут назад у камина в зале, а гораздо спокойнее. Но было видно, что мужчины искренне рады встрече.
– Давайте пройдем в беседку, – предложил китаец, – я попросил развести там костер, к тому же в ней не так чувствуется ветер. Кстати, Вам не холодно?
– Пока нет.
– Я вот в последнее время стал меньше мерзнуть. Даже мои охранники ежатся, только виду стараются не подавать. Хотя они молодые, кровь должна быть горячее, чем у меня старика.
– После самолета и машины я с удовольствие побуду на улице.
Президенты подошли к беседке. Внутри стояли четыре кресла, в углу в аккуратно сложенном очаге горел огонь. Посередине размещался маленький круглый столик с двумя бокалами горячего глинтвейна, сыром и виноградом.
Мужчины беседовали не как политики, а как старые друзья. Разногласий между ними было мало, и они высоко ценили союз своих держав. Поговорив о работе, семье и спорте, лидеры перешли на философские темы. Наконец, Лев Николаевич рассказал о своем последнем сне. Господин Хун задумался и несколько минут сидел молча, после чего сказал:
– Знаете, друг мой, я уже стар, а старым людям свойственно сгущать краски, ворчать и быть пессимистами. Но не сочтите меня занудным стариком за мои слова: что-то грядет, это говорит мне моя интуиция и мои тибетские друзья-монахи.
– А конкретнее ваши друзья ничего не сказали?
– Это мудрые люди, но даже им не постичь всего.
Собеседники замолчали, глядя на рябь, бежавшую на поверхности пруда.
– Это похоже на войну. Столько крови, столько жертв. Но с кем война? Сильнейшие державы не конфликтуют друг с другом. Террористы? – Сделав глоток согревающего напитка, предположил российский президент.
– Возможно, болезнь. Я читал, что перед чумой, которая бушевала в Европе, многие просвещенные люди делали записи, что им снились кошмарные сны. Те же реки крови, как у Вас…
– Мне кажется, наша медицина в состоянии победить любую чуму… глобальных эпидемий на земле не было несколько веков, насколько мне известно.
Бесплатно
Читать книгу: «Живые против зомби. На заре заражения»
Установите приложение, чтобы читать эту книгу бесплатно
О проекте
О подписке