Таким образом, под самодурами два разряда их воспитанников и клиентов – живые и неживые. Неживые, задавленные, неподвижные, – так и лежат, не обнаруживая никаких попыток: перетащут их с одного места на другое – ладно, а не перетащут, – так и сгниют… Живые, напротив, все стараются поместиться получше и поближе около самодура, а если линия подойдет, то и ножку ему подставить, чтобы сесть на него верхом и самим задурить. И новый самодур уже бывает хуже, опасней и долговечней, потому что он хитрее прежнего и научен его горьким опытом.