2

Закрывшиеся за спиной Наваро створки неожиданно прозвучали громче обычного, будто то и была точка в невидимом противостоянии с Октавией. Впереди во всей красе перед его взором открывался длинный квадратный коридор. Три сотни метров, соединяющие в единую сеть блоки Улья, как раз находившиеся сейчас по всей левой стороне. Впереди, метрах в пятидесяти от него, поворот налево, так можно попасть к перекрестку центрального коридора сквозь весь Улей. Впереди же, после Т-образного перекрестка, были два шлюза по левой стороне: первый – в лабораторный блок, второй – в медицинский, а в конце был аварийный шлюз для выхода в открытый космос. Освещение теплыми тонами наполняло коридор из угловых встроенных под полом и потолком ламп.

Навстречу уже активно шла Атия, а за ней, немного отставая, двигался Горди. Уверенно подойдя почти вплотную к Наваро, она вынудила его чуть отступить:

– Что она сказала?

Уверенность Атии невозможно было не заметить: взгляд ее больших черных глаз источал силу и непоколебимость, практически черные точки на худеньком, немного бледном лице с узкими губами – и все это с зачесанными назад короткими волосами.

– Можете смело приступать, она согласна с вашим предложением.

– Спасибо.

Атия пусть и источала холодный расчет, но все же куда больше напоминала простого ответственного человека, нежели расчетливый механизм, которым ее порой представить не так и сложно, в отличие от Горди, пусть и напоминавшего при первом взгляде более мужскую и чуть взрослую версию Атии. Но на самом деле, равно как и с ней, внешность была несколько обманчива: крепкого телосложения, ростом выше ее на голову, его простое и непримечательное лицо, короткая стрижка и небольшая щетина составляли человека спокойного и даже легкого на подъем.

– Мы уже подобное предлагали, но в прошлый раз перераспределение энергии посчитали слишком трудоемким и бессмысленным.

– Что из этого вышло?

– Ничего.

Наваро увидел легкую и уверенную улыбку Горди и медленно зашагал вперед. Атия расположилась слева от него, Горди – справа.

– То были иные случаи и иные цели использования, отчего мы и настаиваем на необходимости подойти к нынешней задаче с индивидуальной основой, – строго отчеканила Атия.

– Почему же этого сразу не сделали?

– А разве была задача? – ответил Горди диаметрально противоположным своей напарнице тоном и подачей. – Такие сферы строят редко, эта вот вторая за всю историю человечества, а служит уже третий срок, отчего и бригада просто подготовила почву, не задавая лишних вопросов, – платят-то им не за это.

– Хотите сказать, сейчас это всего лишь кусок железа?

– Нет. Напряжение есть, и любая попытка коснуться поверхности соты изнутри будет встречена мощным разрядом – тут по-другому никак, система уже работает.

– Только она работает по стандарту, равномерно по всем сотам, а это в нашем случае неправильно! – Атия продолжала давить.

– Хорошо. Сколько вам нужно времени?

– Пару недель. Мы отсоединим наш блок и вернемся после завершения, ну или по надобности, тут уж отказать не сможем, если что.

– Честно скажу, было бы лучше, будь вы здесь, потому что эта махина…

– И что это изменит? Да, нас двое, но тут еще есть Троица – они легко сделают все необходимое для тебя или Октавии, если вдруг нужно. Нам же отвлекаться на мелочи нельзя. Делай мы плохо нашу работу, нас бы тут не было.

– Может, позовете еще кого, есть на примете специалисты?

– Двоим лучше. – Атия явно не собиралась принимать отказ. – Мы знаем систему, нам не нужна помощь лишнего человека, тут нужна точность – а ее не добиться, если будет кто-то еще чужой.

– Не лучше ли дождаться сводки о местоположении скоплений существ на станции? Мало ли откуда, да и какие вообще смогут выбраться, там же целый зоопарк.

– А это не важно. Это биология, ни одна тварь не способна выстоять против заряда сот.

– Ни одна нам известная.

– Как бы то ни было, – Горди решил наконец разбавить прессинг Атии, поглядывая на нее все это время, прекрасно зная всю ее педантичность буквально во всем, – Вектор – это не корзина с жизнью, а огромное сооружение, давно не знакомое с техническим осмотром. Велик шанс повреждения тех или иных систем с последующим взрывом или разгерметизацией – и вот тут уже существует риск попадания в соту не только какого-то создания, а целой вагонетки или куска станции. Хотя те же вагонетки могли бы и отпилить.

Наваро остановился на единственном в коридоре Т-образном перекрестке, они же чуть прошли вперед и развернулись, полностью открытые ему. Одного лишь взгляда в глаза Горди было достаточно для подтверждения всех их слов, ну а взгляд Атии испускал такую уверенность и даже с трудом уловимую нетерпимость, что, даже имей он желание, переубедить их будет невозможно.

– Когда вы хотите начать?

– По команде, начальник! – переглянувшись с Атией и чуть выдав улыбку, произнес легко Горди.

– Я все равно считаю надобным точно знать, где и в каком количестве обитает Жизнь на станции. Мы тут не металлоломом все же занимаемся, да и кто бы что ни говорил, уж чего-чего, а безопасности в нашем положении много не бывает. Тут и так уже есть косяки, но, думаю, вы уже слышали о вылазке на Вектор, из-за чего погибли четыре человека.

– Но это лишние – сколько? – часов десять-двенадцать, пока вся эта махина не будет у нас на блюдечке, все же система и так на ладан дышит.

– Я вроде бы только что сказал о вреде спешки в нашем случае.

– Наваро, – Атия взяла слово, – не стоит напоминать нам ставки, лучше помоги нам сделать нашу работу.

– Мы можем сделать вот что, – решил вмешаться Горди, видя, как на слова его напарницы пришелся строгий взгляд, явно ожидающий пояснения вышесказанного. – Начнем пока подготовку уже по месту, и как будет сетка всех уровней, сразу подстроимся. Нам все равно еще напрямую подключаться к системе подачи питания, а до него долететь надо.

– У нас есть выживший! – Атия произнесла это так, словно все пытались игнорировать ранее изложенную ею идею.

– И что ты от нее ждешь? – Наваро не скрыл недовольства подобным тоном. – Она не проводила перепись, чем, по-твоему, она может помочь?

– Все же любая информация нам поможет, мало ли на жилых уровнях расплодились… неизвестно кто. О таком стоило бы знать заранее, а на обновление карт обитания уйдут недели. Смею полагать, там и камеры работают далеко не все, не говоря уже об освещении.

Не успел Наваро ответить, как к ним по коридору из глубины Улья уже шли двое мужчин. Уверенным шагом они быстро приближались: тот, что слева, был чуть выше второго – немного длинная козлиная бородка, узкое и крепкое лицо, лысая голова. Он был заметно спокойнее, опытнее и рассудительнее, нежели идущий справа. Тот уже слегка оскалился, позволив улыбке расцвести полностью, как увидел Атию, в свою же очередь, закатывающую глаза от излишнего внимания. Короткая стрижка, чистое простое лицо и струящаяся из него энергия выдавали большую самоуверенность.

Наваро заметил реакцию Атии, что в ответ подметила и она, отчего ответ не заставил себя ждать:

– Нет, мы хотим отстраниться не из-за этого. Это вообще не стоит моего внимания.

– Именно это я и хотел услышать.

Наваро сделал пару шагов вперед, встречая Клима и Хью. Он уже не раз работал с ними, прекрасно знал каждого: оба – отличные оперативники из той же частной армии, где работал и он, и все те, кого Октавия отправила на Вектор. Наваро хотелось бы прислать сюда больше людей, но стоящее выше руководство старается минимизировать людские ресурсы, желая уже в скором времени заменить их роботизированными механизмами, о чем он жалеть не сильно-то и хочет: так больше шансов на сохранение человеческих жизней.

– У нас все готово, оборудование и снаряжение в порядке, – спокойно отрапортовал Клим.

– Рад тебя снова видеть, Атия, – чуть артистично высказался Хью, даже слегка поклонившись, после чего сразу же поздоровался с Горди, ответившим ему дружеским кивком, и, уже обратив внимание на Наваро, сказал вдруг вполне сдержанным и ответственным тоном: – Я так полагаю, мы пока на передовой, больше никого не будет?

– А тебе нужен еще кто-то?

– Вы же нас знаете: и в воду, и в огонь, только скажите. Просто хотелось бы понимать ситуацию, мы здесь явно не для защиты персонала от того же персонала, сколько тут – человек десять, меньше?

– Что такое? Неужели боишься не справиться?

– Дорогая Атия, для тебя справлюсь со всем чем угодно, – кратко улыбнулся Хью и сразу же обратился ко всем: – Но если наши ресурсы распространяются на эту страшную махину, то хотелось бы чуть больше разведданных.

– Ну хоть в чем-то мы согласны, – сказала Атия явно в некий укор Наваро, под легкий смешок не без удовольствия наблюдавшему за романтическими игрищами Горди.

– Пока система перезагружается, у нас даже видео с камер нет, а сканирование станции такого размера – дело не из быстрых, – отчеканил Наваро.

– Ты когда-нибудь будешь такой же открытой, как твой старший брат?

– Во-первых, я старше его, а во-вторых, отвали.

– Как же я рад отрицательному ответу! – произнес Хью, подтолкнув Горди плечом, и не успел даже словить строгий взгляд Наваро, явно уставшего от этих сцен, как Клим сразу же взял слово и обратился к начальнику:

– О каком бы варианте ни шла речь, сейчас все будет в пользу. Нас всего двое, и раз подкрепление не светит, то хотелось бы знать врага, его территорию и условия.

– Да ладно, мужики, вас что, не информировали, с чем мы тут дело имеем? – Горди удивленно переглянулся с Климом и Хью.

– Основу мы знаем, но этого мало, – продолжил Клим. – Да и Октавия уже направляла туда наших без должной разведки и подготовки для столкновения с нетипичным противником.

– И все погибли, – подытожил Хью с откровенным сопереживанием.

Атия и Горди переглянулись, после чего оба высказали многое одним лишь взглядом на Наваро, чего не мог не заметить Клим.

– Есть выжившая, – Наваро обратился к ним, вынудив ждать от него продолжения. – Она смогла подключиться к станции, после чего вернулась обратно.

– Офигеть! – Хью даже нашел подтверждение этому у Атии. – Это же отлично, значит, нас уже трое здесь, кто…

– Вас все так же двое.

– Что с ней случилось? – Клим уже все понял.

– Это не важно! – взорвалась Атия, словив недовольные взгляды. – Сейчас это не важно. Она в здравии, насколько я знаю, не заражена и вполне функционирует, а значит, может рассказать нам чуть больше, чем ее никудышный отчет о событиях, длившихся там почти двенадцать часов.

– А вам-то какое до этого дело? – Клим спросил строго у Атии, но ответил Горди, явно защищая сестренку:

– Мы собираемся перераспределить защиту сот, чтобы более опасные и непредсказуемые части станции были под большей защитой. А для этого хотелось бы знать чуть больше, чем изначальную планировку станции, как и то, что там бродит куча неизвестных существ. Она единственная была там за долгие годы и выжила. Пусть и пережила там ужас, о чем один лишь ее изуродованный костюм кричит, – но нам нужно больше данных. Пусть это будет малозначительно, но впереди нас с Атией ждут большая работа и малый сон, чтобы полностью обезопасить возможную разгерметизацию Улья перед распилом Вектора.

– Давайте так: готовьтесь к отправлению, а я поговорю с ней, возможно, что-то узнаю, но не ручаюсь.

– Не получится. – Атия не сводила взгляда с Наваро. – Ты нам нужен для контрольной проверки нашего плана работ, прежде чем дашь официальное разрешение. Такая работа должна быть согласована, ты знаешь правила.

– Мы поговорим с ней. – Хью поддержал Клима кивком. – Возможно, нам, как тем, кто, вероятнее всего, туда отправится, она даст наставление.

– Вы собираетесь отсоединить блок и работать вне общей сцепки? – Хью обратился к Горди.

– Да, так будет проще и быстрее, мы не будем отвлекаться, как и мешать другим. Сможем лучше контролировать процесс, все же это не из одной корзины в другую яблоки перекидывать, нужно разделить весь Улей на сектора и настроить…

– Не нужно прям все разжевывать, мы все равно не поймем всю суть, просто переживаю за вас двоих. – Хью улыбнулся Горди, кивнув в сторону Атии, на что тот опять усмехнулся, словив на это недовольный взгляд сестры.

– Да ладно тебе, солнце, даже твой брат не против моих ухаживаний. Мудрый человек.

– Так! – Наваро решил расставить все на свои места, сделав шаг вперед, привлекая всеобщее внимание. – Значит, решили: Горди и Атия, идем вас оформлять и отправлять, а вы поговорите со Светланой Свитовой. Она сейчас в медблоке, найдите Мойру, пусть будет рядом, мало ли что.

Только все стали расходиться, как Наваро отступил назад, обратившись к Климу:

– Планшеты уже идентифицировались, вы в сети? – и, увидев кивок с последующим выниманием свернутой в трубочку пластины из бокового кармана, Наваро продолжил: – Прежде чем идти к ней, советую прочесть, через пару минут ждите.

– Принято.

Клим и Хью остались на месте, поглядывая вслед уходящим, затем развернулись и направились в медицинский блок, чьи двери были следующими после лабораторного.

– Я думал, ты чуть вырос из желания добиться сердца Атии, – начал говорить Клим, дозволяя себе более дружескую атмосферу.

– С нашей работой уже чудо, что мы третий раз за полгода видимся. Так что нет, братан, такую женщину не забудешь. Один ее взгляд сразу душу радует, можно ли упустить подобное?

– Нужно. Не забывай, где мы и какая наша цель. Такая фамильярность легко может отвлечь, а в нашем деле подобное равно смерти.

– Еще одна причина не забывать чувства, друг мой. Любой день может стать последним.

– Ты меня знаешь, я прагматик…

– О, братан, это все знают.

– Подобные чувства – слишком большой риск, особенно в нашем деле.

– Сказал человек с женой и ребенком!

– Сказал человек, который умеет разделять личное и рабочее, благодаря чему я старше тебя по званию, смею напомнить. Когда я там, с ними, о работе и мысли нет, так же и наоборот.

– Как же, скажи мне, я должен искать «ту самую», чтобы не помереть в одиночестве? Да и жизнь моя имела бы смысл чуть больше, чем орудие, если кроме этой работы ничего более нет. Смею заметить: разделять и властвовать, как ты, я, прости, не особо умею. Скажу даже так: я прям чувствую, что проживу куда дольше, если будет ради кого.

– Могу предложить альтернативу.

– Ну, понеслось!

– Верь в то, что если ты выживешь, то встретишь ее.

– Знаешь, для человека, который стену строит между семьей и работой, ты уж слишком ярко порой проявляешь отцовскую мудрость и наставничество там, где это не требуется.

На планшет пришло сообщение от Наваро, как раз это случилось в момент подхода к стыковочным дверям с медблоком. Прежде чем войти, они по привычке осмотрелись, и только Клим собрался открыть двери, как Хью особым тоном спросил:

– Мы ведь не собираемся обращаться к Мойре?

– Нет, не собираемся.

Каждый надел наушник и подключился к планшету, где начал воспроизводиться присланный файл, наличие которого было известно до этого момента лишь трем людям: Наваро, Октавии и владельцу голоса.

«Привет. Я… я очень устала. Если бы у меня была такая возможность, то все, что у меня есть, я бы обменяла на встречу с тобой, и даже если бы ты молча сидел рядом, это было бы лучшим событием за долгое время. Конечно, я понимаю, ожидать подобного неправильно. У тебя уже давно своя жизнь, надеюсь, ты выбрал правильный путь и нашел свое место, потому что я, как никто, знаю, насколько легко ошибиться и, свернув не туда, уже не вернуться назад. Как ты можешь судить, так произошло и со мной. После нашего расставания я не нашла иного места, как вновь вернуться на службу, но в частную компанию, где… скажем-с так, я делала то, что умею лучше всего, что на самом деле было лишь попыткой забыться. И, честно, я не знаю, чего я хотела в итоге, но это помогало не думать о нашей дочери, не думать о тебе… А я – я ведь так люблю тебя, и я так скучаю, и эти чувства, эта память настолько прекрасные, насколько болезненные. И ты был прав, упрямство мое меня же и погубило… Ты всегда был прав, единственный, кто знал меня лучше меня самой, кто видел меня настоящей и позволял быть такой всегда. И я так… так сожалею о том, как в итоге все у нас вышло. Я ненавижу себя за то, что случилось с нашей дочерью. Чувствую вину каждый день за это, но почему все чаще мне стыдно перед тобой, стыдно разочаровать тебя?.. И я все это записываю, надеясь, что ты когда-нибудь услышишь, что будет чудом, если честно. Но все же, если ты слушаешь это, значит, я мертва… скорее всего, мертва. И я хочу сказать спасибо – спасибо за то, что ты был в моей жизни и что сделал ее лучше, одним лишь своим присутствием рядом. И, несмотря на то, как все в итоге сложилось, я бы все равно пережила это заново, потому что даже вся эта боль имеет для меня самую большую ценность, ведь она неотделима от любви».