Цитаты из книги «Золушка за тридцать»

Этот мир принадлежит тем, кто умеет вовремя поднять руку, резко опустить ее вниз и громко высказать свою четкую позицию. – А если рука устала и дрожит от неуверенности? – Тогда махни второй! У тебя же их две.

“Дай же мне мозгов на четвертом десятке? Обещаю, буду ими пользоваться!”

Так что из дома вышла в знаменитом настроении “как у Карлсона”: уверенная в себе, желающая сладенького и немного пошалить.

– Я девушка строгой морали, смотреть можно, а трогать ни-ни. Только если женишься и перепишешь половину имущества. – А не великовата цена? – опешил дизайнер. – Это все в знак вечной любви, чтоб я не сомневалась в чувствах. А доверие между любящими людьми бесценно!

Но было поздно. Данила оказался настроенным решительно, а родители, словно по волшебству, явились пред наши очи. Замерли, такие милые, обаятельные и внушающие доверие: мама с ножом и папа с топором. Просто идиллия.

Как пролетели те три дня? Использую аббревиатуру “БББ”: божественно, безумно, блистательно.

Да, я достаточно серьезная девушка двадцати четырех лет (первые пять лет жизни не считаются, я их плохо помню, значит, не было – вычитаем)

и излишней помпезностью… “Не верю!” – кричал внутренний Станиславский, а глаза тем временем искали тех, для кого мы пришли играть роль Ромео и Джульетты в опале. – Ну вот, – тихо проговорил Эскин, провожая меня к одному из диванчиков, удачно расположенному по соседству. – Приехали. Пора показать всем нашу любовь. Я вскинула брови, вдруг представив, как мы при всех падаем на мягкую мебель и предаемся разврату. – Прямо так, сразу? – уточнила, чуть плотнее прижавшись к спутнику. – Сначала напои меня, красавчик, накорми, потом можешь попробовать уложить… Он растерянно моргнул, не понимая в первые секунды, о чем я вообще говорю, потом засмеялся. – Я что-то задумался, – пожаловался Данила. – Разрывы с любовниками плохо влияют на нервную систему, ты меня встряхивай, если что. – Это я всегда пожалуйста. Повернувшись к Эскину лицом, я осторожно поправила узел его галстука и, преданно заглянув в невероятной красоты глаза, пригрозила тихонько: – Смотри только на меня хотя бы первые пять минут, пока мы здесь. А то не вижу обожания. Так твой Гарик никогда не поверит в чувства между нами. Данила оказался прекрасным учеником. Восхитительным прямо-таки. Миг, и он коснулся моих волос, накрутил одну прядь себе на палец и

А потом поедем встречать рассвет. Будем смотреть, как зарождается новый день и заряжаться позитивом, подпитываться энергией жизни! – Встречать рассвет холодно, – поморщилась я. – Если только дома с балкона заряжаться с чашкой шоколада в руках… – М-да, – Эскин покачал головой. – Правду говорят, что романтика в тридцатилетних женщинах долго не живет, погибая в конвульсиях, придавленная здравым смыслом. Я тебе о высоком, Кир! А ты что? – А я гриппа боюсь. Если хочешь высокого – поедем ко мне, я на восьмом этаже живу. Будем заедать разбитую личную жизнь тортом и смотреть драмы. – Как вариант…

Все, Кир, это пиздец. Теперь точно. – «Конец» ты хотел сказать? – поморщившись, уточнила я. – Да как бы не обозвать – суть не изменится.