Глава 1

Земли Эрикона плодородны и благословенны. Близость моря, тепло ветров, богатство рек.

Сами всемогущие маги на стороне наших земель. Они охраняют Эрикон от вторжения врагов.

Аргхатийцы, что соседствуют с Эриконом, стремятся разорить и разрушить нашу привычную жизнь. Земли их мертвы и пустынны, поэтому их одолевает жажда разграбить наши богатства, захватить власть и подчинить наши земли себе. Они дики и ужасны, как ужасны и монстры, что подчиняются им.

Двадцать лет назад аргхатийцы коварно вторглись на наши земли. Натравили на мирных жителей тварь – кровожадного дракона, что разрушил столицу Цитрию и уничтожил в огне ее беззащитных жителей. Он напал на дворец и беспощадно растерзал Владыку Гаветуса со всей его семьей.

Верховный маг, что служил советником при Владыке, ценой великих потерь отразил вероломное нападение врагов и при поддержке других магов создал магический Полог. Щит, что оберегает невинных. Охраняет Эрикон.

То было время потрясений и скорби на наших землях. Магам пришлось взять на себя тяжкое бремя правления, и первое, что они сделали, – свергли старую веру, ибо Богиня, которой мы столько времени поклонялись, не защитила нас от жестокости врагов. Вместо старой веры Верховный маг провозгласил время действий и вынужденных мер. Время взаимопомощи и сплочения. На месте разрушенного драконом дворца маги возвели Башню, что стала символом новой жизни.

Магам нужно постоянно подпитывать целостность Полога, ибо он истончается. Поэтому они избирают среди эриконцев служителей Башни – тех, кто помогает магам, укрепляя своим служением их силу и возможность защищать. Быть служителем – большая честь и почет.

Стыд и смерть тому, кто откажется от благословенной судьбы защитника своей земли. Смерть неверному, смерть его семье, ибо не должно множиться предательство среди эриконцев и ослаблять нас, создавая угрозу для тех, кто хочет жить в мире и спокойствии.

Но не только служителей отбирают маги себе в помощь: к ним присоединяются те, в ком они находят хотя бы слабые отголоски магии. Их чувствуют, принимают в свой круг, тщательно обучают, чтобы были они братьями и сестрами для магов в борьбе с соседствующей опасностью.

Особая миссия ожидает редких девушек, в ком струятся сильные потоки магии. Их обучают особому ритуалу – благословению воинов, что защищают наши земли – и нарекают Безликими. Безликие жрицы – священный символ самопожертвования и благородной силы духа. Лицо их укрывает маска, что навечно запечатана на лице. А на плечах их лежит большая ответственность. Как и на каждом из нас.

Мы должны помнить, что Полог, как и магия, не вечен. И враги ждут, когда маги исчерпают запасы своей энергии и не смогут поддерживать целостность Полога. Это лишь вопрос времени. Но в следующий раз… Эрикон будет готов.

Хроники Эрикона. Двадцать лет после вторжения аргхатийцев.

***

Пустынный ветер горячими струями просачивался в паланкин. За узким окошком – океан песка, который, кажется, был везде: на одежде, на теле и даже во рту. За те дни, что они провели в пустыне, Аэрин уже успела свыкнуться с однообразием пейзажа.

Пески означали, что они близко к Пологу, а значит – и к вражеским землям Аргхата. Сегодня, вдали, уже показались верхушки гор. Где-то там, ближе к отвесным скалам, цель их путешествия – приграничный храм.

Полгода прошло с момента посвящения. Маги тщательно проверяли ее умение проводить Ритуал благословения и, кажется, остались удовлетворены ее способностями. Теперь путь лежал в место, где ей придется остаться навсегда – в ее вечную обитель.

Она с тоской подумала, что эти дорога и пески – единственное развлечение на ближайшие… всю жизнь. С досадой отвернулась от окна.

О, Богиня, когда они уже доберутся до места? Что ждет ее там? Дни, похожие один на другой? Ни жизни, ни лица, лишь служение в храме и незаметные молитвы Богине, которую запретили почитать. Если только аргхатийцы не решат опять вторгнуться в их земли. Но эту мысль Аэрин решительно отгоняла от себя.

Девушка невольно коснулась пальцами щеки. И наткнулась на металл маски. Неосознанно погладила холод кольчужной материи. Маска покрывала нижнюю половину лица. Тонкий ремешок шел меж глаз, поднимаясь вдоль лба, проходил через всю голову, соединяясь на затылке с двумя такими же серебряными ремешками, идущими по бокам.

Вечное украшение, запечатанное магией, которое невозможно снять. Пальцы пробежались выше, вдоль головы, ощутили тепло кожи. Нет волос. Их тоже отнимают магией. Таким образом подчеркивают, что ее прошлая человеческая жизнь ушла. Осталась лишь безликая девушка, что дает веру в спасение. И на месте когда-то темно-каштановой непослушной копны – пустота.

И теперь, согласно церемониалу, помимо маски, Аэрин всегда должна носить металлическую тунику из тонкого кольчужного материала. Верх туники держался на тонких лямках, глубокие разрезы по бокам обнажали ноги и бедра. Необычная вещь, еще сильнее подчеркивающая ее отличие от остальных. Хвала Богине, хотя бы это одеяние она могла с себя снимать. Но лишь украдкой, потому что приставленные к ней маги ожесточенно следили за тем, чтобы туника постоянно была на ней. Аэрин снимала ее с большим облегчением, потому что эта вещь, казалось, давила на нее тяжким грузом. Жаль, и маску снять нельзя.

Аэрин отдернула руку от лысой головы. Столько времени прошло с посвящения, а она все никак не может свыкнуться. Наверное, к такому невозможно привыкнуть. Быть Безликой очень странно: ты вроде уже не существуешь как человек, но живешь. Смерть милосерднее.

В окне паланкина мелькнуло лицо предводителя каравана.

– Сколько еще ехать, Ахемон?

Этот вопрос она задавала ему каждый раз, когда видела.

– Совсем немного, Священнейшая, – последовал его обычный ответ. – Отдохните. И к вечеру мы уже будем у храма.

Аэрин задернула штору. Со вздохом откинула голову на подушку. Оглянулась вокруг.

Паланкин, в котором ее перевозили, был огромен – целая комната, застеленная одеялами и мягкими тканями. Могла ли воровка с улиц Цитрии подумать, что окажется здесь? Что ее с почестями будут носить на руках? Да еще с вооруженной стражей и парой боевых магов для ее охраны. Аэрин усмехнулась. Никто во всем Эриконе в здравом уме не осмелился бы напасть на них – Верховного и его приближенных боялись и почитали все без исключения. Возможно, таким образом пытались еще сильнее подчеркнуть важность ее миссии.

Жара и мерное покачивание паланкина убаюкивали мысли. Скоро дневной зной уляжется и уступит место ночному пронизывающему холоду пустыни. А пока – нужно перетерпеть. Сон действительно был лучшим способом для этого. Только там она звалась своим именем и была свободной. Киэс… в последнее время он часто ей снился. Приходил во снах вместе с воспоминаниями о прошлой жизни. Аэрин старалась гнать их от себя, чтобы было не так больно и тоскливо. Но они все равно приходили в ее снах. Словно выбирались из темницы, в которую она их тщательно запирала в моменты бодрствования.

Но даже несмотря на тоску и боль, сны Аэрин любила намного больше нынешней действительности. И поэтому сейчас с радостью отдалась вязким путам забытья…

Из сладкой дремы ее вырвал толчок о землю. Снаружи слышались отдаленные крики и лязг металла. Что происходит? Аэрин отдернула занавесь паланкина и выглянула в окно. Сердце замерло – стройный караван, которым они шли, был изорван, изгрызен в клочья. Люди бегали и кричали. Кажется, на них напали! Но кто посмел напасть на священный караван, доставляющий Безликую жрицу в храм? Что-то явно происходило с другой стороны паланкина. Аэрин бросилась к выходу, распахнула дверцу и замерла.

Четыре черные фигуры разили изогнутыми мечами стражников каравана. Они были заметно крупнее своих противников. Словно четыре посланника смерти, вокруг которых множились окровавленные тела в белых одеждах.

Она с ужасом отпрянула от выхода. Отродья Аргхата. Напали на них! Но как это возможно? Как они смогли пробраться через магический Полог? Где охраняющие караван маги?

Аэрин опять подобралась к распахнутой дверце паланкина. Как раз в этот момент один из магов, что сопровождал караван, ударил магической волной в аргхатийца. Да! Сейчас маг им покажет! Ни один человек не может противостоять магической ударной волне. Но его противник в черном среагировал молниеносно и поставил магический щит. Аэрин ошарашенно наблюдала за действиями аргхатийца. Боевая магия? Неужели они тоже умеют творить магию?

В подтверждение ее мыслей, аргхатиец нанес ответный удар и мощным потоком магии отбросил мага. Тот бездыханным остался лежать на песке.

В паланкин ввалился предводитель каравана и сдавленным шепотом, выпучив глаза от страха, проговорил:

– Священнейшая! На нас напали! Вам нужно совершить Последний риту… ал, – последние звуки вырвались из его рта предсмертным хрипом. Он повалился вперед, рискуя раздавить ее тяжестью своего тела. Аэрин отшатнулась. Из спины предводителя торчал метательный нож с грубо обточенной черной рукояткой.

Выбираться! Ей нужно выбираться отсюда – здесь она как в западне. Аэрин бросилась обратно к окну. Она может выбраться через него и попробовать добежать до лошади, пока ее не заметили.

Но Аэрин помедлила. А как же Последний ритуал? Он предписан каждой жрице в случае, если появится угроза попасть в плен. Так она спасет себя от мук и пыток, которым ее могут подвергнуть аргхатийцы. Девушка нащупала острое лезвие, спрятанное в полах ритуальной туники. Отобрать у себя жизнь самой, дабы не отдавать ее врагам… Она решительно отдернула руку.

Ну уж нет! Ритуал она успеет совершить – смерть всегда с ней. А перед этим она еще поборется. За остатки своей жизни.

Аэрин с трудом пролезла в окно паланкина, неуклюже вывалившись на песок вниз головой. Поднялась на четвереньки и огляделась. Повсюду слышались истошные вопли и крики. Девушка осторожно выглянула из-за своего укрытия. Кровь. Повсюду кровь и смерть людей, которые столько дней были с ней в одном караване, сопровождали ее в нелегком пути к храму. Она в ужасе зажмурилась и отвернула голову. Им она не в силах помочь. Бежать! Нужно срочно бежать и попытаться спастись самой.

Сердце стучало в горле, паника парализовывала, обрекая на смерть. Девушка с трудом заставила себя двигаться. Пригнулась и изо всех сил побежала в сторону лошади, привязанной к повозке с продовольствием.

– Какого демона? – услышала она грубый аргхатийский говор.

Аэрин была уже совсем близко к повозке, но, когда она приблизилась к животному, лошадь громко заржала и испуганно попятилась. Только этого ей не хватало! Строптивая скотина решила показать характер в самый неподходящий момент. Тут ее неожиданно схватили за локоть. Аэрин в страхе обернулась. Ее держал один из аргхатийцев. Грязный кусок ткани скрывал нижнюю часть лица, горящие ненавистью глаза прожигали и пугали своей темнотой.

Аэрин вывернулась и бросилась в сторону. Но аргхатиец схватил ее за плечо и больно встряхнул.

– Акрис! Здесь женщина. Она в маске. Что с ней делать? – громко прорычал он, а затем уже тише процедил сквозь зубы: – Демоново пекло… Этой ведьмы нам еще не хватало.

Аэрин силилась понять, о чем он говорит. Выходило с трудом, даже несмотря на то, что язык, который она сейчас слышала, был похож на эриконский. Аргхатийский говор отличался более рычащими звуками, резкими, звонкими согласными, а порой и непонятными словами из наречия, что значительно усложняло понимание. Но различать смысл все же удавалось. Рука аргхатийца в это время железной хваткой сжимала ее плечо.

Аэрин в отчаянии обвела взглядом то, что осталось от их каравана. Всего четверо сумели убить столько хорошо обученных стражников. Некому прийти ей на помощь. Шансов спастись нет. Аэрин это понимала, но все-таки собиралась бороться до конца. Отчаянная решимость затопила разум.

Рука нащупала рукоять спрятанного в тунике кинжала. Она стремительно вынула его и со всей силы замахнулась, чтобы воткнуть в глаз державшему ее аргхатийцу. Тот удивленно блокировал удар и толкнул ее на землю. Ее оружие отлетело в сторону, утонув в зыбком песке.

Тогда Аэрин пнула аргхатийца под колено, так, что его нога подкосилась и он повалился на песок. Жриц этому не учат, а вот улицы Цитрии научили выживать в неравной схватке. Жаль, Киэса нет рядом, он бы оценил ее безумную попытку.

Нужно бы воспользоваться магией. Но, Мрак их побери, в Башне ее учили всякой ерунде, а не тому, как отбиваться от врагов!

Аэрин встала и попыталась убежать, но аргхатиец рывком метнулся к ней и схватил за лодыжку. Девушка упала. Воин в черном попытался схватить ее за руку, но она развернулась и вцепилась ему в глаза. «Помирать, так хоть глаза этого ублюдка с собой к Богине прихвачу», – мелькнула в голове злая мысль.

– Вот же ведьма! – зарычал аргхатиец и с силой оттолкнул ее.

Аэрин упала на песок. Из легких вышибло весь воздух.

– Бирвет! Хватит развлекаться. Свяжи ее и двигайся сюда. Нужно обыскать паланкин! – услышала она голос другого аргхатийца.

– Женщина… – прорычал тот, кто пытался схватить Аэрин.

Рывком приблизившись, он одним движением заломил ей руки и связал. Предусмотрительно связав и ноги, отправился к остальным.

Аэрин беспомощно лежала и смотрела как четыре фигуры в черном обыскивают паланкин и их вещи. Почему он ее связал, а не убил? Почему оставил в живых? Что им надо? Что они ищут в их караване?

Аргхатийцы быстро закончили обыск. Один из воинов отделился от остальных и медленно подошел к ней, пристально разглядывая. Он был крупнее остальных. Разглядеть лицо было невозможно из-за черного куска ткани, что прикрывал нижнюю часть. Но и то, что Аэрин могла увидеть, вселяло ужас – бровь и глаз искажал уродливый багровый шрам. Видимо, этот воин был главным среди них. Тот, от которого она пыталась убежать, встал позади и недовольно проговорил:

– Ничего нет. И знаешь, Акрис, поиски легче, когда знаешь, что искать.

– Осведомитель не дал точных указаний, что мы должны найти, – взгляд Акриса задумчиво скользил по ее серебряной тунике, оголенным ногам и маске на лице. – Это может быть все что угодно. Вещь. Оружие. Накопитель магии. Что-то важное, представляющее ценность для магов. Возможно, осведомитель дал нам ложную информацию.

– В этом нет смысла. Зачем это ему?

– Понятия не имею, – кивнул Акрис в сторону связанной девушки. – Бери ее. Нам нужно замести следы и уходить. Потом разберемся, что с ней делать.

Ей намотали на голову кусок материи, и кто-то закинул ее на плечо. «Нужно было все-таки совершить ритуал», – мелькнуло у Аэрин в голове.

Некоторое время ее несли, а затем остановились и забросили на какое-то животное – оголенная кожа коснулась меха. Это было странно. Откуда здесь подобный зверь? Она точно помнила, что во время нападения таких животных не видела. А этот зверь по ощущениям был огромен, возможно, даже больше лошади. Рядом с ней находился еще кто-то – кажется, такой же, как она, связанный пленник. Было неудобно: хребет зверя больно упирался в живот.

Странное существо ринулось вперед. Оно двигалось так, что каждый его скачок отдавался ударом под дых, а желудок болезненно сжимался от постоянной тряски и давления. Через какое-то время Аэрин ощутила, что еще чуть-чуть, и ее вывернет наизнанку. И когда она уже в отчаянии думала, что больше этого не вынесет и отдаст душу Богине, они наконец-то остановились.

Ее спустили с животного. Все тело болело, и страшно мутило. С головы сползла материя… но лучше бы она оставалась на месте. В глазах возникло фиолетово-золотистое мерцание. Марево. Совсем близко. О Богиня… Это же… Это Полог! Нет, этого не может быть. Только сейчас до нее дошел весь ужас происходящего. Они ведут ее к Пологу! В земли Аргхата!

Аэрин в ужасе закрыла глаза и распахнула их с новой силой. Темно-фиолетовый и золотистый переливались в воздухе, образуя причудливые узоры. Дымка, похожая на толщу волнующейся воды. Магическая стена, что отделяла Эрикон от земель кровожадных убийц. Они явно хотят ее пересечь. Аэрин в панике затрепыхалась, забилась в железной хватке сильных рук. Аргхатиец недовольно одернул ее и опять замотал лицо материей.

– Подготовь эриконца для перехода. Я займусь этой, – приказал он.

Займется этой? Жизнь подсказывала, что ничего хорошего эти слова ей не сулили. Аэрин напряглась и приготовилась к удару, но его не последовало. Вместо этого аргхатиец положил руки на ее живот. Непонятное ощущение затопило тело. Тепло. И сила. А еще злость.

Враг поднял ее на руки.

– Готов? Пошли, – обратился он к кому-то и двинулся вперед.

Она почувствовала, будто ее сжимает тисками и выталкивает обратно. Но ее все сильнее погружали в это давящие пространство. Разум заволокло туманом. Тело ослабло.

«Только не за Полог. Лучше смерть…» – были ее последние мысли до того, как боль и разрастающаяся в теле слабость отключили разум.