Пролог
Обращение к читателю
Кармен Бостик Сент-Клер

Предлагаем вам вместе с нами окунуться в историю открытия НЛП. Эта книга представляет собой путешествие в прошлое. Она состоит из цикла статей, написанных сегодня, 40 лет спустя, теми людьми, которых в 1971–1979 гг. судьба свела вместе в г. Санта-Круз, Калифорния.

Это было время, когда индекс Доу-Джонса для акций промышленных компаний находился на уровне ниже 1 000, когда новый автомобиль стоил менее 4 000,00 долларов США, когда похитители Патрисии Херст^[1] требовали, чтобы каждому малообеспеченному жителю Калифорнии выдали по 70,00 долларов на питание. 1971–1979 гг. – эпоха перемен и протеста. Песня Эрика Клэптона «I shot the Sheriff» (я застрелил шерифа) и хиты в исполнении Пола Маккартни и Rolling Stones доносились из всех фургонов VW;^[2] фильм по рок-опере «Иисус Христос – суперзвезда» крутили в маленьких тесных кинотеатрах, переполненных длинноволосой молодежью, одетой в пестрые рубашки, брюки-клеш и ботинки с бахромой; воздух был наполнен ароматами гвоздики, табака и свободы.

Пусть это путешествие к свершениям и открытиям, так ярко описанным участниками событий тех далеких лет, которые стали авторами статей для этой книги, будет для вас интересным и познавательным. Во время чтения постарайтесь полностью погрузиться в процесс согласно эмпирическим методам, которые использовали Ричард Бендлер, Фрэнк Пьюселик и Джон Гриндер во время проведения тренингов в Калифорнийском университете в Санта-Круз.

Слова на бумаге не способны в полной мере передать атмосферу того времени, поэтому в процессе чтения мы предлагаем вам использовать некоторые техники погружения. Чтобы создать соответствующий настрой, включите музыку 70-х годов, наполнитесь ее звуками и мысленно перенеситесь в кампус,^[3] представив его таким, каким его описали авторы книги. Прогуляйтесь по сосновому лесу. Прислушайтесь – вы услышите, как крик краснохвостого ястреба спугнул пасущегося на опушке оленя. Насладитесь видом Тихого океана и ощутите, как вашу кожу ласкает легкий океанский бриз. А теперь приглашаем вас пройти по пути этих молодых, полных энергии людей.

Истории, описанные в этой книге, представляют собой воспоминания студентов и участников тренингов и групп, проводимых тремя создателями направления, известного сегодня как НЛП. Принято считать, что в целом направление НЛП – результат процесса разработки, при этом оригинальные модели и техники, известные как Классический код НЛП, были в большинстве своем не созданы, а обнаружены, ассимилированы и истолкованы в процессе НЛП моделирования. Это паттерны, которые мы с вами бессознательно используем сотни раз каждый день. Задумайтесь: как часто в течение дня вы слышите звук чьего-то голоса, и у вас в голове моментально вырисовывается образ говорящего; как часто вы, исходя из осанки, жестов и физиологии знакомого вам человека, можете предвидеть то, что он собирается сказать или сделать; часто ли вы нуждаетесь в уточнении значения того или иного существительного или глагола или в более подробном описании какой-либо ситуации?..

Трое авторов направления НЛП упорядочили эти природные интуитивные процессы и представили их в виде четких и понятных паттернов. Вот цитата из вступительного слова Вирджинии Сатир к книге «Структура магии» (том 1):

«Зная, что это за элементы, мы сможем сознательно их использовать и, таким образом, получим эффективный метод для вызова изменений».

Эти паттерны можно рассматривать как комбинации клавиш на клавиатуре, которыми в любой момент и в любом месте можно воспользоваться для активации определенных функций системы.

Если во время чтения книги вы столкнетесь с противоречиями в описании процессов, несовпадающими датами, названиями или другими разночтениями, расслабьтесь и просто наслаждайтесь чтением. В эпилоге я постараюсь собрать и соединить воедино все нити повествования, чтобы помочь вам решить некоторые из этих загадок.

Мы могли бы предположить, что вы в той или иной степени знакомы с нейро-лингвистическим программированием, и поэтому вам интересна история его создания; это лишь одно из множества возможных предположений. Однако мы не ориентируемся на подобные предположения, так как знания в сфере НЛП не являются предпосылкой или обязательным условием для прочтения данной книги. Эта книга представляет собой описание периода жизни людей, которые собрались вместе, чтобы привнести в этот мир нечто новое.

Я не устаю напоминать участникам моих семинаров: авторство паттерна принадлежит его первооткрывателю. Читая статьи различных авторов, собранные в этой книге, обратите внимание на то, какие открытия им принадлежат. Им повезло повстречать на своем пути великолепных учителей, которые использовали побудительную систему обучения, благодаря чему каждый из них, хочется верить, воплотил полученные знания в жизнь и сумел, в свою очередь, передать их своим ученикам.

Кармен Бостик Сент-Клер

Сан-Франциско, Калифорния

Октябрь 2012 г.

Введение
Размышления об «Истоках нейро-лингвистического программирования»
Джон Гриндер

Данная книга ставит целью описание истоков нейро-лингвистического программирования (НЛП). Соавторы книги, Фрэнк Пьюселик и Джон Гриндер, являются двумя из троих инициаторов создания НЛП, и либо один из них, либо оба были участниками большинства описанных ниже событий, предопределивших создание НЛП. Третий создатель НЛП, Ричард Бендлер, не принимал участие в написании этой книги по его собственному желанию.

Изложение истории создания данного направления по ряду причин представляет собой интересную, но довольно сложную задачу, прежде всего потому, что человеческая память изменчива.

Во вступительной главе я как соавтор данной книги хочу подготовить своего читателя и сделать своего рода предостережение. Приступая к чтению, помните:

1. Немного о том, чего никогда не происходило!

В соответствии с большинством современных моделей, описывающих процессы памяти, воспоминания НЕ хранятся целыми и невредимыми в ожидании того момента, когда их извлекут на свет божий. Они хранятся в определенных местах: в первичных кортикальных областях для каждого соответствующего входного канала и связанных с ними кортикальных областях центральной нервной системы, а именно – в отдельных репрезентативных системах. Посредником между ними является система синэстезии.

Таким образом, вспоминать означает собрать заново части опыта, хранящиеся в разных местах, в связную репрезентацию (в настоящем времени) некого прошлого опыта, которая соответствует нынешним намерениям и нуждам вспоминающего человека. Такие нынешние намерения и нужды вспоминающего человека действуют как фильтры тех поисковых механизмов, которые реконструируют воспоминание.

Следовательно, подобные репрезентации, в конечном счете, по сути своей являются вымыслом. Кстати, тот факт, что это вымысел, никоим образом НЕ дискредитирует воспоминания, а всего-навсего служит эпистемологическим предостережением о достоверности того, что вы читаете.

2. Память крайне избирательна!

Итак, воспоминания могут изменяться не только под воздействием состояния, намерений и фильтров, существовавших во время фактического события, но и под воздействием состояния, текущих намерений и фильтров человека, реконструирующего воспоминание в настоящем времени. Отдельные части реконструируемого воспоминания будут распознаны и восстановлены, а другие нет. По мере того как меняются состояние, намерения и потребности человека, меняются и репрезентации того, что произошло. Неравномерность репрезентации (ее специфичность) зависит от того, относится ли она к особому логическому типу репрезентации – описание, интерпретация и оценка (предположим, что человек, создающий репрезентацию, проводит различие между этими меняющимися формами презентации). Эту зависимость подавляющее большинство членов «четвертой власти» (прессы) пока еще не заметили либо не способны или не хотят признавать.

3. Так ли уж важна историческая точность?

Зачем изучать такое сложное явление, как рождение нового направления? Вы надеетесь уловить суть процесса открытий, возможно даже с намерением использовать эти процессы, чтобы самим совершить соизмеримые открытия? Вы настолько наивны, чтобы полагать, будто два человеческих существа, столкнувшись с «одинаковым» набором раздражителей (переживаний), будут реагировать «одинаковым» образом? (Слово «одинаковый» заключено в кавычки, чтобы напомнить вам о том, что одинаковый набор раздражителей НЕ будет одинаковым, если его воспринимают разные нервные системы.)

Неужели для ваших исследований действительно важно, как некий человек с присущим только ему опытом и мировоззрением реагировал на раздражители, существовавшие во времена зарождения НЛП? Вы в самом деле считаете, что если будете играть конголезскую музыку и танцевать под ее ритмы или научитесь скакать на арабских скакунах, это поможет вам стать лучшим разработчиком моделей?

Вы вправду считаете преимуществом знание восьми иностранных языков, или умение обрабатывать боевые раны и проводить необходимые оперативные вмешательства для спасения жизни, или способность пустить поезд под откос с помощью минимального количества пластиковых бомб, или умение ударить по мячику для гольфа так, чтобы он улетел на 300 ярдов? Так ли полезно обладать значительными вычислительными способностями в теории автоматов или знать, как оборудовать поилки для лошадей автоматической системой подачи воды, или…?

Лично я так не думаю. Но делать обобщения на примере всего одного человека очень опасно.

В средневековой Европе накопленные профессиональные знания в различных отраслях, например, в каменной кладке, передавались от мастера подмастерью с помощью непосредственного личного примера – более коротких путей не существовало. Ученик-каменщик готовил участок, приносил необходимый строительный материал, выполнял подготовительные работы… и пока он этим занимался, если только подмастерье искренне хотел стать настоящим каменщиком, он подмечал и запоминал, как именно мастер выполнял различные действия по закладке фундамента, постройке здания, как он осуществлял замысел зодчего…

Я признаю, что глубина интеграции моделирования (по крайней мере, вначале) схожа с ассимиляцией. Если изучение моделей довершается индуктивно и посредством бессознательной ассимиляции, тогда такие модели «принадлежат ученику». Такой ученик волен пересмотреть эти модели, и кто тогда сможет различить, где неотъемлемые элементы моделей, а где их последствия – сама формальная модель или некий функциональный эквивалент?

Те ученики, которые применяют сознательный подход, конечно же, совершенствуют свои навыки, но достигнут ли они той глубины интеграции модели, которая происходит интуитивно, остается открытым вопросом. В текущем контексте можно сказать, что очень немногие, если таковые вообще найдутся, готовы войти в странный и дезориентирующий мир глубокого интуитивного учения, – а ведь именно таким образом разрабатываются модели.

Так что же делать со всеми этими выдуманными историями, которые льются нескончаемым потоком уже десятилетия с тех пор, как происходили описываемые события? Что делать с историями, прошедшими через фильтры намерений, интересов и представлений о самих себе тех людей, которые предлагают эти репрезентации?

Хороший вопрос!