Вместо предисловия
Черные лебеди Большого театра. Десять лет скандалов при бессменном руководстве

Фрагмент аналитической телепрограммы «Постскриптум»

Ведущий:

– Тема, не сходящая со страниц газет, – постоянные громкие скандалы вокруг Большого театра. Причем руководство театра уже долгие годы остается неизменным!

У нас за это время менялись министры и вице-премьеры, трижды сменился премьер-министр, трижды министр культуры, а руководство Большого поражает всех своей стабильностью. Хотя говорить о каких-то успехах весьма сложно, даже совсем напротив – о Большом сегодня говорят совсем по другим поводам. Об этих поводах, которых чем дальше, тем больше, – Рамиль Гатауллин.

Корреспондент:

– Новейшая история Большого – это сплошная череда скандалов. Ящик Пандоры взломало в 2003 году руководство театра, объявившее во всеуслышание об увольнении балерины Анастасии Волочковой якобы за высокий рост и излишний вес.

После этого экстерьером танцовщицы заинтересовались все, причем не только в России, но и за границей. Затем было много шума вокруг оперных постановок. Вспомнить хотя бы новое прочтение «Евгения Онегина», от которого Галина Вишневская пришла в ужас.

Галина Вишневская:

– На ларинском балу бьют посуду, и Ларина падает, подвыпивши немножко. Валится с ног маманя… Девчонки дерутся, вцепившись в волосы друг другу. Меня возмутило! Чтобы создать такую оперу, такой шедевр, как «Евгений Онегин» или «Пиковая дама», нужен гений! Гений! Каким был Пушкин, каким был Чайковский. Сегодня у этих гениев мародеры снимают сапоги с мертвых.

Корреспондент:

– Еще больший шум сопровождал постановку оперы «Дети Розенталя». Это спектакль о проститутках, о «тошниловках» и о том, как «рубят бабло». Клоны великих композиторов пьют водку и развлекают вокзальных бомжей и проституток. Была еще оперетта «Летучая мышь», действие которой перенесли на корабль. А всех героев тоже сделали пьяницами, дебоширами и сексуально озабоченными. История с пьяными героями и полуголыми девицами повторилась и в, так сказать, новой редакции оперы Глинки «Руслан и Людмила». Вот отзывы возмущенных зрителей на одном из интернет-сайтов:

«Издевательство над оперой Глинки «Руслан и Людмила»… вызывает омерзение!.. Ушла после первого же действия. Зачем над входом оставили вывеску «театр»?! Правильнее было бы написать «балаган»! (Каролина).

«Хочу задать вопрос напрямую Иксанову и Чернякову. Вам не стыдно, что вы позорите русскую классику и сцену Большого театра?» (Юлия).

Корреспондент:

– Впрочем, были и те, кому новая постановка понравилась.

«Ничего такого провокативного в этом спектакле и нет… – сокрушается некая Варвара Турова, актриса, музыкант и ресторатор, как представляет ее Интернет. – В нем нет натурального полового акта с абсолютно голыми певцами. Нет бутафорской крови, заливающей весь зал. Нет избиения младенцев, уродливо показанной смерти, людей с г…ном на сцене и соответствующим запахом. Нет гомосексуалистов, педофилов и наркоманов на сцене. Словом, нет ничего из того, что вы легко можете обнаружить на лучших сценах мира».

Большой театр – поруганный храм

Корреспондент:

– Получается, чем больше дерьма, тем лучше сцена? С таким мнением не согласен Юрий Симонов, бывший главным дирижером Большого в течение почти шестнадцати лет. При нем театр достиг вершины славы, но творческой, а не скандальной, как сейчас.

Юрий Симонов:

– Классическая опера в любое время должна оставаться классической оперой. Вам не нравится – не трогайте это дело, сочините свое. Закажите, пожалуйста: Родион Константинович, напишите нам оперу «Пиковая дама». И делайте что хотите, хоть вверх ногами ходите, хоть без штанов все. Никто ничего не скажет, потому что это опера современного композитора. Но зачем портить «Пиковую даму» Чайковского в постановке Баратова, Дмитриева? Понимаете? Зачем портить «Бориса Годунова», которого поставили Голованов, Федоровский?..

Корреспондент:

– Особое возмущение театралов вызвало то, что в отличие от предыдущих, так сказать, творений, которые шли в филиале, обновленная опера Глинки «Руслан и Людмила» открывала основную сцену Большого после долгих лет реконструкции. Кстати, эта стройка – отдельная история, которая в свое время уже вызывала интерес следственных органов. На реконструкцию здания потратили 24 миллиарда рублей. В 16 раз больше, чем планировалось изначально. Услышав это, крупнейший в мире специалист по театральным технологиям, американец Татео Накашима воскликнул: «За эти деньги я построю в Москве три таких театра!» В 2011 году Большой театр оказался еще и в центре порноскандала. Тогда на должность художественного руководителя балета прочили Геннадия Янина. Но кто-то разослал журналистам фотографии групповой оргии с его участием, и место занял Сергей Филин. Недавнее нападение на Филина – совсем уже дикий случай, после которого театральные деятели заговорили о том, что Большой, как явление культуры, увы, скорее уже мертв, чем жив.

«Большой театр стал надгробием русской культуры. А сейчас, когда его переделали, он превратился в пластиковый новодел надгробия… Никто из приличных людей туда не ходит… – считает композитор Владимир Мартынов.

Владимир Мартынов:

– Большой театр долгое время был национальным символом. Он считался великим, потому что у него было великое прошлое. Сейчас он перестает быть даже брендом.

«После развала Советского Союза статус театра сильно упал, и сейчас он продолжает опускаться. Ведет все это к полнейшему нравственному развалу», – вторит Мартынову режиссер Александр Белинский.

Александр Белинский:

– Да, появляется новая режиссура, но она – не что иное, как паразитизм. Сегодня в Большом нет достойных спектаклей, и все премьеры, о которых я слышал и которые видел, вызывают лишь скепсис.

Елена Драпеко:

– Приглашенные звезды, постановщики, по-моему, не создали ничего великого. Во всяком случае, я такого не видела. Большой театр – это витрина России. Конечно, все, что происходит в этом театре, это, так сказать, имидж нашей культуры. Но и родимые пятна точно такие, как у всей страны. Понимаете? Жажда больше заработать: меньше работать, а больше заработать. И жажда славы не для успеха у зрителя, а для того, чтобы можно было себя дороже продать.

Корреспондент:

– Противостоять такой линии администрации Большого театра отваживаются немногие. Один из таких смельчаков в театре – Николай Цискаридзе. За это его уже неоднократно пытались уволить, а после нападения на Филина дирекция театра вновь попыталась свести счеты с Цискаридзе, бросив на него тень подозрения. Вначале Анатолий Иксанов намекал, говоря, что виновного в нападении на Сергея Филина надо искать среди сотрудников, а потом вдруг заявил: «Уверен, что в таком зверстве Николай Цискаридзе принимать участие не мог».

Так Иксанов прокомментировал якобы многочисленные слухи о возможной причастности Николая Цискаридзе к нападению на Сергея Филина. Но до этого заявления таких слухов и не было, а вот потом новость разошлась по всем агентствам. И Цискаридзе даже пришлось объясняться со следователями.

«Нельзя доводить, чтобы сор из избы разносился по всей деревне, а прославленный премьер, верой и правдой много лет служивший театру, вдруг оказывался в нем изгоем», – возмутился даже всегда осторожный Олег Табаков.

Олег Табаков:

– Надо так руководить коллективом, чтобы подобные темы даже не возникали.

Корреспондент:

– За тринадцать лет руководства Анатолий Иксанов не смог справиться ни с одной из застарелых проблем театра. Наоборот, они только усугубились. Билетная мафия процветает, репертуар по большей части вызывает недоумение, хорошие голоса из провинции уезжают на Запад, минуя главные подмостки страны.

Осенью видные деятели культуры написали Президенту и попросили его наконец-то обратить внимание на проблемы Большого и уволить нынешнего директора театра господина Иксанова.

За более чем двухсоттридцатилетнюю историю Большой театр несколько раз сгорал дотла, выстоял две отечественные и одну гражданскую войны. В здание даже попадала бомба. Он пережил пару десятков правителей, бесчисленное множество директоров, видел в своих стенах и бездарей, и гениев, но теперь, если не вмешаться, театр окончательно погибнет и превратится из центра большого искусства в место грандиозных скандалов.

Ведущий:

– Впрочем, может быть, мы слишком строги к руководству Большого. Ну и что, что нет крупных удач, ну и что, что Большой со страниц культуры перекочевал на страницы скандальной хроники. Ведь задача театра, в том числе, нас развлекать, а Большой нас, безусловно, развлекает, если не громкими премьерами, то громкими скандалами. И с этим его руководство, конечно же, успешно справляется.

Из центра большого искусства Большой превратился в место грандиозных скандалов