Св. Тихон, в миру Василий Иванович Беллавин, родился 19/31 января 1865 г. в погосте Клин Торопецкого уезда Псковской губернии в семье священника Иоанна Тимофеевича Беллавина и его супруги Анны Гавриловны. С начала 1869 года семья Беллавиных жила в городе Тэропце, где прошли детские годы святителя. По окончании в 1878 году Торопецкого духовного училища Василий продолжил учебу в Псковской духовной семинарии, которую в разное время закончили многие Беллавины, в том числе и о. Иоанн.
В 1884 году Василия, как лучшего выпускника Псковской семинарии, отправили на казенный счет в Петербургскую духовную академию. В июле 1888 года со степенью кандидата богословия за сочинение «Кенель и отношение его к Янсенизму»1 Беллавин В. И. вернулся в родную семинарию преподавателем основного, догматического и нравственного богословия.
14/26 декабря 1891 года 26-летний Василий Беллавин, согласно прошению, был пострижен епископом Псковским и Порховским Гермогеном (Добронрави-ным) в монашество с именем Тихон – в честь святителя Тихона Задонского. На следующий день в Свято-Троицком кафедральном соборе Пскова Тихона рукоположили в иеродиакона, а 22 декабря21891 г. (ст. ст.) – в иеромонаха. Но недолго о. Тихон служил во Пскове, уже в марте 1892 года он был назначен инспектором в Холмскую духовную семинарию.
Молодой инспектор обратил на себя внимание архиеп. Холмского и Варшавского Флавиана (Городецкого), который способствовал служебному и должностному продвижению иером. Тихона: архимандрит (5/17 июля 1892 г.), ректор Холмской духовной семинарии (16/28 июля 1892 г.) и член [председатель с 1896 года] Холмско-Варшавского епархиального училищного совета, благочинный женских монастырей епархии (1/13 октября 1895 г.). За отлично-усердную службу архим. Тихон был пожалован орденом св. Анны второй степени (1895 г.) и получил право на ношение серебряной медали в память царствования императора Александра III (1896 г.).
В конце 1896 года архиеп. Флавиан (Городецкий) направил в Синод представление о назначении архим. Тихона своим викарным епископом. 4/16 октября 1897 г. Николай II утвердил синодальный доклад «о бытии ректору Холмской духовной семинарии архимандриту Тихону епископом Люблинским, викарием Холмско-Варшавской епархии, с тем, чтобы наречение и посвящение его в епископский сан произведено было в г. С.-Петербурге»3. 18/30 октября в присутствии Свят. Синода состоялось наречение архим. Тихона, а 19/31 октября 1897 г. в Свято-Троицком соборе Александро-Невской лавры была совершена его хиротония митр. Петербургским Палладием (Раевым) при участии других архиереев.
Когда чрез одиннадцать месяцев весть о переводе ей. Тихона в Америку достигла Холма, она вызвала самые разные, даже скорбные чувства многих жителей Холмской Руси. 11/23 октября 1898 г. в зале уездного собрания устроили обед в честь отъезжавшего архипастыря. Прощальный обед запомнился его участникам обилием произнесенных речей. Последним слово взял преосвящ. Тихон, который поблагодарил всех за проявленные к нему чувства, а в заключение сказал: «Когда я почти семь лет тому назад впервые подъезжал весною к неведомому для меня Холму, была ненастная погода, стоял туман, застилавший Холм. Но вскоре из-за туч прорвался луч света и осветил Холм с его дивною, святою горою. Нечто побольше было и в моих отношениях к Холму. Я не знал ни его, ни общества, живущего в нем. Но чем больше я знакомился с ним, тем более светило солнце любви, понимания, взаимного доверия. Да здравствует же это солнце любви Христовой и да согревает оно Холм и его св. гору во веки веков»4.
В то воскресенье Тихон уехал из Холма, чтобы продолжить служение на новом месте.
14/26 сентября 1898 г.
«Государь Император, в 14-й день минувшего сентября, Высочайше утвердить соизволил всеподданнейший доклад Святейшего Синода о бытии преосвященному Алеутскому Николаю епископом Таврическим и Симферопольским, а викарию Холмско-Варшавской епархии, преосвященному Люблинскому Тихону епископом Алеутским и Аляскинским»5.
В Америку предполагалось направить епископа Туркестанского Аркадия (Карпинского), или епископа Сумского Петра (Другова), или ей. Тихона. По инициативе товарища обер-прокурора Саблера В. К. Николаю II подан был всеподданнейший доклад о назначении епископом Алеутским и Аляскинским преосвящ. Тихона6.
11/23 октября 1898 г.
Тихон отслужил литургию в Холмском кафедральном соборе; в 22 часа выехал по железной дороге (через Брест) в г. Псков.
13/25 октября – 14/26 октября 1898 г.
Пребывание епископа Тихона в Пскове7.
17/29 октября 1898 г.
В 11 ч. утра Тихон приехал в Торопец и остаток субботы провел с матерью, никуда не выходя.
18/30 октября 1898 г.
Утром владыку встретили в Корсунско-Богородицком соборе Торопца, где после воскресной литургии он отправил акафист Божией Матери и произнес проповедь. Днем Его Преосвященство посетил предводителя дворянства, городского голову, исправника и других торопчан.
19/31 октября 1898 г.
Тихон побывал у всех торопоградских священников, посетил уездное духовное училище и его смотрителя.
21 октября/2 ноября 1898 г.
В день празднования восшествия на престол Николая Александровича еп. Тихон отслужил литургию и царский молебен в Корсунско-Богородицком соборе.
Потом архипастырь сфотографировался с городским духовенством.
Вечером в Казанской церкви Торопца владыка совершил всенощное бдение накануне престольного праздника.
22 октября/3 ноября 1898 г.
Настоятель Торопецкого собора свящ. Владимир Щукин устроил у себя дома обед в честь владыки Тихона.
23 октября/4 ноября 1898 г.
В 8 ч. утра Тихон выехал в Великие Луки (далее – в Петербург)8.
26 октября/7 ноября 1898 г.
«В Петербург я приехал 26 Окт. утром, и на другой день был принят Владыкою Митрополитом, – принят отечески и сердечно…»9.
В течение трех недель, проведенных в столице, Тихон знакомился с «тюками» американских дел, читал необходимую литературу10, общался со сведущими лицами и молился, дабы Господь не оставил его без помощи!
1/13 ноября 1898 г.
В Исаакиевском соборе преосвященный участвовал в рукоположении архим. Германа (Иванова) в епископа Люблинского11. Тотчас после хиротонии Тихон поехал на Выборгскую сторону в Спасо-Бочаринскую церковь отпевать своего академического сокурсника свящ. Иоанна Туберозова.
14/26 ноября 1898 г.
Еп. Тихон служил литургию в академической церкви Двунадесяти апостолов, т. к. «много собралось ставленников»12.
15/27 ноября 1898 г.
В воскресенье Тихон отправил литургию в Александро-Невской лавре и в восемь часов вечера выехал из столицы поездом «Петербург – Берлин».
«Проводить преосв. миссионера собрались на вокзал варшавской жел. дороги как друзья и почитатели владыки, так и высокопоставленные лица, среди которых были товарищ обер-прокурора Св. Синода В. К. Саблер и директор хозяйственного управления при Св. Синоде П. И. Остроумов. От лица духовной академии прибыли проводить его преосвященство несколько профессоров (И. С. Пальмов, П. Н. Жукович и А. П. Рождественский), редактор академических изданий А. П. Лопухин, сам некогда трудившийся на поприще нашей американской миссии, а также десятка два студентов, частью учеников преосв. Тихона по его служению в холмской семинарии и частью его земляков. Были и представители столичного духовенства – прот. И. И. Попов и др.
…С владыкой отправилась свита из нескольких лиц, в том числе г. Грот-Туркевич, псаломщик при русской церкви в Нью-Иорке, г. Гривский, регент хора в Сан-Франциско, и г. Беллавин (брат преосвященного владыки) в качестве секретаря при преосв. Тихоне»13.
17/29 ноября 1898 г.
Воспользовавшись шестичасовой остановкой в Берлине, Тихон осмотрел Князь-Владимирскую посольскую церковь14 и нанес визит российскому послу фон дер Остен-Сакену Н. Д.
В час дня владыка, напутствуемый прот. Алексием Мальцевым, свящ. Василием Гёкеном15 и диак. Николаем Писаревским, отбыл из Берлина в Париж.
18/30 ноября – 20 ноября/2 декабря 1898 г.
«Встреченный на вокзале протоиереем Рождественским16 преосвященный вместе с ним отправился в отведенное ему в церковном доме помещение. В Париже владыка пробыл три дня, употребив это время на необходимые визиты, на осмотр русской церкви и знакомство с городом, а в последний день своего пребывания здесь, накануне праздника Введения во храм Пресвятыя Богородицы, совершил в русском храме в сослужении местного духовенства всенощную, привлекшую очень много народа»17.
21 ноября/3 декабря 1898 г.
В 7 ч. утра Его Преосвященство выехал из Парижа в Гавр, откуда в полдень на пароходе «La Champagne» отбыл в Нью-Йорк.
«С первого же вечера поднялся порядочный ветер, который прекратился только пред Нью-Йорком; впрочем, сильной бури не было. Морскою болезнью, благодаря Бога, я страдал в слабой степени: пролежал всего лишь один (второй) день»18.
29 ноября/11 декабря 1898 г.
«La Champagne» подошла к Нью-Йорку, когда было уже темно. Согласно правилам лайнер мог пришвартоваться к пристани только в светлое время суток, вечером никто из пассажиров сойти на берег не мог.
«…вся наша русская колония знала, что «Шампань» подходит к Нью-Йорку, но была лишена возможности каким бы то ни было путем приветствовать путешественников, так как по правилам пароход должен был переночевать в карантине (2 часа езды от города), раз наступили сумерки. Это, конечно, немало огорчало собравшихся в церкви для вечернего богослужения богомольцев, которые прибыли в огромном количестве из окрестностей и должны были уехать в тот же день, не увидав Владыки»19.
30 ноября /12 декабря 1898 г.
«30 Ноября – 12 Декабря «Шампань» пристала к Нью-Йоркской пристани»20. Епископа Алеутского приветствовали многочисленные славяне [среди которых были российский генеральный консул в Нью-Йорке (в 1898–1901 гг.) Теплов В. А., архим. Анатолий (Каменский)21, дамы], также православные сирийцы: архим. Рафаил (Ававини), иером. Ефрем (Дибс)22 и др. Архиерей благодарил всех за добрые чувства и за радушный прием, какого он не ожидал в далекой, чужой стране. С пристани все отправились в русскую Николаевскую церковь23.
В церкви Тихон приложился к кресту, поднесенному настоятелем Александром Хотовицким, окропил себя св. водою и проследовал в алтарь. После краткой литии по случаю благополучного окончания путешествия архипастырь вышел на отпуст и выслушал приветственную речь о. Александра.
«Поблагодарив настоятеля и всех православных за выраженные ими добрые пожелания благополучия в его новой, действительно ответственной деятельности,
Владыка с своей стороны заявил, что его самым искреннейшим и сердечнейшим молением в эту минуту является прошение молитвы Господней: «Да приидет царствие Твое!» Что может быть лучшим венцом и более вожделенною целию миссионерской деятельности вообще, как не это благое проявление милости Божией – водворение царства Божия?.. И Господь уже не в малой мере явил эту Свою великую милость в Америке. Царствие Божие здесь уже пришло: постепенно крепнет и развивается созидание здесь православного дела, постепенно укореняются в заброшенных сюда членах церкви добрые чувства. И среда, в коей ныне нам довело Провидение проводить дни свои и делание свое, не неблагоприятна для нашей высокой цели: американцы слывут народом религиозным; Америка – страной веротерпимости; сюда еще первые пионеры Америки стремились укрыть свое сокровище – отстаиваемые ими религиозные убеждения, за которые их гнали в старом свете; сюда и ныне бегут угнетенные в старом крае ярмом полного подчинения папе и Риму наши же братья по крови и духу… Да приидет Царствие Божие! Да водворится оно и в наших сердцах: пусть внутренние силы нашего духа идут навстречу милости Божией. В мире с Богом, в мире с собой и своей совестью и в мире с своими ближними легко преодолеть те невзгоды, какие ставит враг христианину на его высоком миссионерском поприще, на пути к достижению его высокого призвания…
Владыка закончил свое Архипастырское слово призыванием Божия благословения на всех собравшихся…»24.
После Тихона слово взял настоятель Николаевской сирийской церкви в Бруклине архим. Рафаил (Ававини). От имени 20-тысячной православной сирийской колонии в Северной Америке архим. Рафаил просил отца духовного оказывать православным сиро-арабам ту же любовь, то же внимание, которые выказывал епископ Николай (Зиоров), со своей стороны обещая полное повиновение и сыновнее послушание новому архипастырю.
«Благодаря за эти добрые чувства, Владыка ответил, что для него дороги все члены его православной паствы, что он будет в равной мере благожелателен ко всем православным, к какой бы национальности они ни принадлежали. Православие кафолично; если в России, сказал Владыка, и не испытывается, так сказать, эта кафоличность православия, т. к. там все православные – русские, то здесь, вне пределов России, где под кров православного храма одинаково рвется и русский, и грек, и араб, и др., понятие кафоличности православия для нас вполне осязательно. И потому, в пределах возможности, Владыка обещал всегда помогать и сиро-арабам»25.
При выходе из церкви преосвящ. Тихону поднесла хлеб-соль матушка Мария Владимировна Хотовицкая, которая пригласила владыку подняться в отведенные ему покои в церковном доме. С благословения епископа туда же прошли желавшие быть представленными депутации Нью-Йоркского братства Рождества Пресвятой Богородицы, Нью-Йоркского Свято-Николаевского сиро-арабского братства, Ионкерского братства Иоанна Крестителя, Анзонийского Свято-Васильевского братства, Пассайкского Трехсвятительского братства, члены возглавляемого Тепловым В. А. общества «Русская Беседа», множество частных лиц, среди которых были инославные американцы.
«Все это на другой день было описано в весьма сочувственном тоне в большой газете «Геральд»; там же был помещен и неудачный мой портрет»26.
1/13 декабря 1898 г.
Днем Тихон знакомился с православными приходами Нью-Йорка. Потом встретился с участниками «Русской Беседы»: «Оживленный обмен мыслей, трогательные воспоминания о России и речи об Америке продолжались еще несколько времени, и затем Владыка уехал в отведенное ему помещение в доме настоятеля церкви»27.
Вечером преосвященный отправил в Николаевском храме всенощное бдение вместе с архим. Анатолием (Каменским), архим. Рафаилом (Ававини) и свящ. Александром Хотовицким.
2/14 декабря 1898 г.
В Николаевской русской церкви Тихон отслужил литургию, на которой рукоположил псаломщика из Аллегени28 Владимира Кальнева во диакона. После киноника Его Преосвященство обратился к прихожанам с поучением на евангельскую тему.
«Спаситель, говорил он, укоряет фарисеев за то, что, имея ключи царствия Божия, они и сами не входят в него и другим возбраняют. Пользующийся знанием истины не только сам должен пользоваться ею, но и другим сообщать ее. Это особенно следует помнить нам, православным, и именно живущим среди иностранцев, заблуждающих от истины. Мы, русские люди, чужды хвастовства некоторых иностранцев, но при этом мы иногда как будто скрываем и то, что у нас есть хорошего. Это недостаток. Избегая хвастовства, мы, однако, не должны забывать, что мы владеем истиной, владеем ключами царствия Божия. А постоянно памятуя это, мы не должны скрывать этой истины от окружающих нас инославных и иноверных людей, а напротив должны стараться как можно выше держать знамя своей веры, чтобы нам не подпасть под суд Господень над фарисеями, но чтобы просветился свет наш пред человеки и они, видя наши добрые дела, прославляли Господа. Я вижу, закончил Владыка свою речь, обращаясь к народу, что вы усердны к храму Божию и молитве, слышу, что вы живете хорошо, знаю, что радеете о своем храме и тщитесь устроить новый, более чем сей обширный и благолепный, достойный нашего высокого исповедания, и заключаю отсюда, что дух веры живет в вас, что огнь ревности по Бозе не чужд вам. Не угашайте же в себе этого духа, поддерживайте в себе этот огонь»29.
Время после обеда епископ посвятил разным лицам, а вечером отслужил всенощную в русском храме Нью-Йорка.
3/15 декабря 1898 г.
Тихон совершил литургию в сирийской Николаевской церкви Нью-Йорка (77 Washington Street).
«Маленькая церковь эта30 не вмещала в себе всех, желавших присутствовать за архиерейской службой. Собрались не только её прихожане сиро-арабы, но и прихожане русской церкви, а также и много американцев. Настоятель её о. Архимандрит Рафаил встретил Владыку речью:
Ваше Преосвященство, Милостивый Отец и Архипастырь!
Позвольте мне еще раз поздравить Ваше Преосвященство, от себя и от всех православных Сиро-арабов, проживающих в пределах Богохранимой Епархии Вашей, с благополучным приездом Вашим сюда.
По правде сказать, наша церковь так мала и её обстановка так убога и проста, что едва ли она в состоянии принять у себя подобающим образом такого великого представителя великой Всероссийской Церкви, такого великого служителя Божия, как Ваше Преосвященство. Но зато у чад этой убогой церкви есть такое сердце, которое, благодаря своей искренней сыновней любви, благодаря своей неподдельной преданности и благодарности к своим благодетелям, может смело принять у себя Ваше Преосвященство, нашего любвеобильного Отца и всемилостивого Архипастыря.
Итак, соблаговолите, Ваше Преосвященство, вступить в нашу церковь, чтобы преподать всем нам, Вашим духовным чадам, Ваше архипастырское благословение.
В ответной благодарственной речи Его Преосвященства была высказана та мысль, что внутреннее расположение и добрые чувства всегда выше и ценнее хотя бы и самой богатой внешней обстановки.
О проекте
О подписке
Другие проекты