Велнесс

Однажды в окне соседнего дома Джек увидел Элизабет и влюбился в нее с первого взгляда. Их лавстори стала легендой среди друзей. Потом они поженились и жили долго, но не особо счастливо. Что не очень хорошо для Элизабет и Джека, но отлично для сюжета, потому что:

- В трещинах их отношений видна та самая черная пустота выгорания, знакомая многим в 30+. Кто-то отстреливается от нее антидепрессантами, кто-то заливает алкоголем или пытается вести переговоры на сеансах у психолога. На самом деле, она и есть тот самый монстр под кроватью, от которого все интуитивно были в таком ужасе в детстве, и победить его можно только одним способом - посмотреть страху в глаза и сказать: «Я не боюсь!» Этот страх душит и высасывает из жизни всю радость, травит ее тревожностью и сомнениями.

- После 20 лет вместе брак Джека и Элизабет подхватил хронический недуг многих отношений - скуку. Артритная, измученная бытом романтика, давно лежит в глубокой коме (не спасают даже любимые маффины на завтрак, и это уже агония).

- Ко всему прочему в их доме завелся кризис среднего возраста - тот еще хитрый говнюк. Он как вирус проникает в “оперативную память” и бьет по самому больному. Результат: презрение к себе и полное обесценивание всего, что “нажито непосильным трудом”.

- Страдания героев были бы неполными без серьезных детских травм, которые, как гнилой зуб, не дают спать по ночам, доводят до невроза, а там и до развода уже полтора шага.

- В поисках душевного равновесия Элизабет помешалась на изучении научных исследований по воспитанию детей, а Джек на стремлении из нелюбимого сына стать любимым мужем.

Этот роман похож на коридор со множеством дверей, за каждой из них неприятная правда, а в конце, казалось бы, полный тупик, но есть там и аварийный выход. Он за дверью с табличкой «Повзрослей уже» (цифра в паспорте не имеет значения, это не поздно сделать в любом возрасте). Надо вдохнуть поглубже, сказать «Я не боюсь!», открыть её и наконец позволить себе быть счастливым…

Это история о браке, любви и семье. Это книга о том, действительно ли наш выбор это наш выбор, или это результат стечения обстоятельств или совокупность психологических патернов. Это книга о том, как семья и родители могут повлиять на твое восприятие себя и твоей жизни, как твое детство и юность сказываются на твоих желаниях, устремлениях и отношениях.
Элизабет социальный психолог, она искала романтичного партнера, смелого и увлеченного. Джек, молодой нищий фотограф искал девушку образованную и разностороннию. Она дочь состоятельного семейства, от которого она сбежала, чтобы прекратить необходимость соотвествовать предкам. Он болезненный мальчик нелюбимый родителями, давно живущий один, переживающий травму детства.
Она скучная обывательница, а он необразованный деревенщина.
Это книга бесконечная рефлексия. Кто они сами по себе? Чужие ли они друг другу люди? Может ее чувства к нему это манипуляция? Был ли их выбор рациональным? Возможно их любовь это плацебо, в которую они оба поверили?
Они влюбились потому, что чувствовали себя особенными друг для друга. Но любовь ли это? Они прожили вместе двадцать лет, родили сына. Но любовь ли это?
По прошествии лет он хочет единения с ней, а она хочет свободы, он хочет стабильности, а она новизны. Но умерла ли любовь?

— Я пытаюсь, и пытаюсь, и пытаюсь, но это безнадежно. Два­дцать лет мы вместе, а я все равно чувствую, что ты одной ногой за дверью.

— Господи, — произносит она таким тоном, что он замирает на месте. — Ты как эмоциональная пиявка, Джек. Ты бездонный колодец, тебе всегда мало.

Их сын Тоби раскрывает глаза матери. Мы можем ошибаться видя как другие не соотвествуют нашим ожиданиям. На самом деле они могут соотвествовать, но выражают это другими способами.

Созданы ли они друг для друга? Подходит ли он ей? Она не знала. Сейчас она ничего не могла сказать наверняка... Но она знала, что сейчас любит его. И, вероятно, будет любить его завтра. И, может быть, этого достаточно.

Это роман перосмысления себя и свох желаний, своего детства и своего выбора. Этот роман перетряхивает жизни двух героев и собирает их снова. Этот роман - психологический сеанс, где вы вместе с героями проверяете и себя. А ваши чувства реальны?

Смотри. Твой муж фотографирует ничто, ты прописываешь людям ничто. Он занимается искусством ничего, ты — наукой ничего. Вы одержимы ничем, пустотой, про­белом.

Элизабет и Джек могли бы послужить иллюстрацией к утверждению о демократичности Америки. Или опровержением тезиса о ее кастовости. Она наследница клана Огастинов, наживших состояние методами самыми неопрятными из возможных - разоряя и ставя на грань выживания других. Такое, по Грибоедову: "потомки, известной подлостью прославленных, отцов". К чести Элизабет, от наследства и вообще от всяких связей с семейством она отказалась, хотя допускаю. что кто-то скажет: "ну и дура". Он мальчик с бедной фермы в Канзасе, родился незапланированным у родителей, уже имевших идеальную дочь и в дополнительных отпрысках не нуждавшихся. Отец и 37-летняя мать даже и не спали вместе, редкий среди них секс закончился вот так. В семидесятых такая беременность называлась гериатрической, Рут пугали отклонениями в развитии и отчасти это подтвердилось - Джек родился недоношенным, на всю жизнь оставшись малорослым и тщедушным.

Что же? Когда любишь, это неважно. Они полюбили друг друга задолго до того, как узнали. Удивляетесь, как такое возможно? Сейчас объясню. Оба снимали самое дешевое здесь, в Чикаго, жилье в переделанных из склада многоквартирниках, и окна их смотрели друг на друга. Без занавесок, как водится в историях вроде "Окна во двор". Случалось, он не зажигал света и подолгу смотрел, как она у себя занимается, готовит еду, читает. Случалось, она не зажигала света и подолгу смотрела на него. А потом они встретились. чтобы уже не расставаться. То было в 1994,. Двадцать лет спустя, в 2014, Джек и Элизабет родители восьмилетнего Тоби. Он преподает в Колледже искусств, который заканчивал сам, на должности адьюнкта (не пожизненный контракт, оклад значительно меньше профессорских, отсутствует куча социальных льгот, обязательных для постоянного сотрудника). Она работает на Велнесс. Эта контора занимается тестированием модных новинок, претендующих на статус панацеи - такие постоянно появляются: старшее поколение вспомнит бум мумие, прополиса, кремлевской таблетки, ближе к нам по времен Арбидол и прочее. По большей части будучи пустышками, тем не менее, многим помогают. Эклектичное образование Элизабет, соединившее биологию, медицину, психологию, театр - как нельзя лучше подходит для этой работы.

Их брак не то, чтобы трещит по швам, но исчез прежний острый интерес друг к другу, когда один человек заменяет собой весь мир. Потребность в близости ушла, вернее - у Джека нет, но жена все чаще избегает секса и вот эта часть, наконец, закономерна. Честно сказать, лютый мезальянс богачки и плебея, симпатичной девушки и заморыша казался сомнительным - люди так устроены, что выбирают ровню. Непонятно, зачем Нейтану Хиллу был этот союз противоположностей, хотя признаю, что историю часть беспринципных Огастинов "По меньшей мере, четырнадцать фронтонов" украсила и придала ей социальной остроты. Остановимся на том, что в жизни чего только не бывает. Но теперь Элизабет хотела бы больше свободного пространства, а муж душит заботой. Ее беспокоит собственное неидеальное материнство и неуправляемость Тоби, на которую Джек смотрит, как на болезнь роста. Она более успешна в финансовом смысле - первый взнос на новую квартир в строящемся кондоминимуме заработан ею. А он продолжает творить современное искусство, капая различными проявителями на фотобумагу, получается какая-то концептуальная фигня, не интересная никому в целом свете.

Только вот что: я поймала себя на мысли, что завожусь, рассказывая о них, как если бы речь шла о реальных знакомых или родственниках - а ведь это и есть эффект подлинной литературы, когда люди, сделанные из букв или, как было со мной - из голосов Григория Переля и Ольги Плетневой в аудиоверсии романа - когда они оживают и берут за сердце тебя. Хилл сделал это - написал Большой американский роман, в котором есть все: социальные институты и семья с отцовством, материнством, кризисом среднего возраста, детскими травмами; соцсети с алгоритмами и вечная прерия; искусство и наука; проблемы веры и действенность плацебо; развенчание классических экспериментов психологии и свингерский клуб.

Грустный, забавный, глубокий, умный, трогательный - человечный роман. Явный претендент на переводную Книгу года в моем персональном рейтинге.