Конечно, они спешат лишить нас связи с энергонакопителями. Мало ли кому что придет в голову? Мы-то пусть и неумехи, но любой обученный маг в связке с призраком может при желании натворить немало бед.

– Поэтому, пока мы не найдем способ устранить данный побочный эффект, факультет будет закрыт. Но! – перекрывая вновь нарастающий ропот, проговорила заместитель ректора. – Мы признаем свою вину и поэтому решили оставить несколько студентов, самых выдающихся из вас, и полностью оплатить им обучение. Пятерых, если быть точным. Так, как намеревались сделать в конце этого года.

Призраки недоверчиво переглянулись. То, что кого-то все-таки оставят – это, конечно, хорошо. Но как можно было выбрать за столь короткий срок самых выдающихся студентов? Явно без связей этих самых «выдающихся» не обошлось.

– Конечно, вы проучились еще очень мало, – словно вторя витающим в аудитории мыслям, вновь взял слово ректор Данариус Лидар. – Но преподаватели уже смогли увидеть первичный потенциал силы. И я лично, – он выделил последнее слово и слегка нахмурился, – внимательнейшим образом просмотрел ваши анкеты и выбрал лучших.

Ну, если так, то, может быть, еще не все потеряно. Уж кто-кто, а ректор точно не сторонник приема по блату – это я уже знала и по собственному опыту, и по рассказам Иланны. Поэтому, как и другие призраки, замерла в ожидании.

В конце концов, пусть я и не победительница местных олимпиад, но имею по местным меркам достаточно сильный магический резерв. Да и вообще, я даже подслушивать преподов могу!

А ректор обвел всех нас пристальным взглядом и произнес:

– Первое имя – Галаилора Инниатрикс.

Раздался радостный вскрик. Наша староста, не сумев сдержать эмоции, аж подскочила на месте.

– Еллан Дирсен.

Вскрик, правда, более сдавленный, повторился. Этого худощавого парня я почти не знала, как и следующего, названного архимагистром Данариусом, – Лакса Ривара. Помнила только, что оба они являлись победителями олимпиад, а их магический резерв, судя по яркости «шариков» на энергоконтроле, был по человеческим меркам очень приличным.

– Тайрин Мерль.

А вот об этой сокурснице мне было известно больше. Подруга Галаилоры, которую у нас точно назвали бы заучкой, зубрилкой и ботанкой. Выигранных олимпиад на ее счету было, кажется, аж восемь. Одна из тех, кого с самого начала опасалась как сильную конкурентку Иланна. И, как оказалось, не без оснований. По справедливости, Тайрин, конечно, заслужила право здесь учиться.

Вот только теперь ректору осталось назвать лишь одно, последнее имя.

Тишина в аудитории стала мертвой.

Сокурсники, да и я тоже, уже убедились, что ректор действительно выбирает одаренных и сильных студентов, не выгораживая никого из платников, поэтому буквально пожирали его исполненными надеждой взглядами.

– И имя, которое, несмотря на некоторые, гм, особенности, не вызвало у нас у всех абсолютно никаких сомнений… – ректор вдруг улыбнулся и, чуть помедлив, торжественно возвестил: – Иланна Жизнетворец!

А вот эта новость оказалась подобна взрыву! Ведь до последнего момента только я знала о том, кто такая Иланна. Остальные же призраки шокированно уставились на скрытную сокурсницу.

– Что?!

– Дархатка?!

– Она – дархатка?! И здесь?! Среди нас?!

А затем, когда до всех полностью дошел смысл сказанного ректором, возгласы недоумения сменились на возмущенные и негодующие:

– Почему она?!

– Что за блат?! Она и сама за себя заплатить может!

– Когда это Домен Жизни успел настолько обнищать?!

– Несправедливо!

– Не верю, что она достойна!

Впрочем, Иланна, похоже, и сама в это не верила. Лицо подруги растерянно вытянулось. Она неотрывно смотрела на ректора, беззвучно открывая и закрывая рот, словно пыталась что-то сказать или спросить, но не могла.

– Вы напрасно сомневаетесь, здесь нечему удивляться! – громкий голос ректора заставил студентов чуть поутихнуть и с разной степенью недовольства на лицах все же к нему прислушаться. – Это решение было принято единогласно магистерским советом. И не происхождение девушки тому причина. Главное и основное – Иланна спасла жизнь, проявив самые лучшие качества для целителя: сосредоточенность, отменную реакцию и самоотверженность. Целители с таким потенциалом в Содружестве на вес металлида, поэтому мы будем рады помочь ей развить свой дар.

Иланна всхлипнула. Ее иллюзия пошла радужными разводами и начала исчезать.

Аудитория вновь наполнилась гулом расстроенных и требовательных голосов. Слова архимагистра Данариуса хоть и произвели впечатление, однако не совсем то, на которое он рассчитывал.

– Конечно, у нее потенциал, она же дархатка!

– Вот пусть и идет со своим потенциалом к платникам! Нас-то почему из-за нее обделяют? – продолжали возмущаться студенты.

А вот я была за подругу рада. Пусть остальные говорят, что хотят, Иланна действительно это заслужила. Сама. На этот раз без подкупа и связей.

Плохо было лишь одно: моего имени среди пятерки не оказалось. А это значит – все. Мое обучение в магической академии закончилось, так толком и не начавшись.

Хотя… если таким образом сбывается очередное желание повернуть все вспять и пожертвовать обучением ради родителей, то я согласна без раздумий. Лишь бы они были живы!

Тем временем магистр Ламарна подозвала пятерых счастливчиков к себе, чтобы уладить формальности и обеспечить им, если необходимо, перемещение в академию. Остальные же призраки стали исчезать. Причем не по своей воле: декан уже-не-нашего факультета начал по одному отключать их от энергонакопителя академии. В итоге не прошло и нескольких минут, как из призраков в аудитории, кроме избранных, осталась только я.

Честно говоря, я тоже приготовилась к отбытию в собственное тело и беспамятству, особенно после того, как декан Крост вопросительно взглянул на ректора. Однако тот отрицательно качнул головой, а затем обратился ко мне:

– Вас, Ева, мы пока не отключаем, поскольку вы на лечении и это может быть чревато. Но мы очень надеемся, что до завтрашнего дня вы проявите благоразумие. Вы же не хотите погибнуть?

– Да, конечно, спасибо! – быстро подтвердила я.

– Вот и славно. А сейчас пойдемте со мной. Предстоит небольшой, но серьезный разговор, при котором вы должны присутствовать.

Хм? Это о чем еще он разговаривать собрался? Обсуждать мое убийство с кем-то будет? Или особенности подпитки призраков, а меня как пример приведет?

Озадаченная и немного встревоженная, я в последний раз взглянула на оставшихся с Ламарной и деканом пятерых призраков и последовала за ректором на выход.

Несколько поворотов, знакомый серый коридор – и вот мы уже в знакомой просторной приемной. Только на сей раз кроме пожилой дамы-секретаря здесь обнаружился еще и Айландир.

Ясно. Значит, речь все-таки пойдет об убийстве.

Я приветственно кивнула тленнику, но тот никак на это не отреагировал. Взгляд Айландира оставался равнодушным, словно меня тут вообще не стояло.

– Лорд Грейв пребудет с минуты на минуту, – тем временем сообщила архимагистру Лидару секретарь.

– Очень хорошо. Как только он появится, сразу проводите ко мне, – приказал тот и указал нам с Айландиром на левую дверь.

Кабинет ректора академии имени Гастана Саррийского оказался полной противоположностью кабинета его заместителя магистра Ламарны. Если у той, как я помнила, все утопало в роскоши, то Данариус Лидар предпочитал аскетизм. Закрытые шкафы без ручек сливались со стеной. Длинный стол со сложенными в образцовом порядке стопками документов и папок. Лаконичные светильники и стулья. Даже кресло ректора не выглядело особо удобным. Впрочем, раз архимагистр выбрал именно такое, значит, его все устраивало.

– Чтобы у нас не возникло недопонимания, еще раз хочу уточнить, почему я вызвал твоего отца, Айландир, – произнес архимагистр Лидар, указывая ему на один из стульев. Мне стул ожидаемо никто не предложил, так что пришлось привычно «зависнуть» рядом. – Несмотря на спасение жизни студентки, ты все же применил запрещенные заклинания и активировал печать принадлежности. Мы просто не можем оставить этот факт без внимания, ибо подобные действия обычно наказуемы. И более того, в любом другом случае я все равно был бы обязан сразу сообщить об этом в Канцелярию наказаний. Однако учитывая, что ты – сын главы Домена Тлена, а КаН находится под управлением Домена Пепла, я все же стараюсь не допустить возможных… сложностей.

– Да-да, понятно.

Айландир, внешне никак не впечатленный озвученными перспективами, кивнул. Хотя даже я понимала, что все очень серьезно. Поэтому, не выдержав, выдохнула:

– Но ведь он меня спас! Неужели ему за это не простят нарушение каких-то там правил? Речь ведь идет о человеческой жизни! И я не собираюсь жаловаться, а напротив…

– Никто не говорит о том, что поступок Айландира совершен в дурных целях, – мягко, но с нажимом перебил меня ректор. – Все мы понимаем, что сделал он это только во благо. Однако эти заклинания запрещены к использованию, и студент Грейв просто не должен был их знать. Понимаете, Ева? Увы, при всей моей симпатии к Айландиру, все-таки он наш лучший студент, закон есть закон.

Что ответить ректору на это – я не знала. Тем более сам тленник оправдываться не спешил. В кабинете воцарилась тишина, но ненадолго. Уже через несколько минут дверь без стука распахнулась, и в помещение шагнул высокий темноволосый мужчина в строгом костюме. Худощавая фигура, резкие черты лица, ледяной взгляд таких же, как у Айландира, болотных глаз, не оставляли сомнений: перед нами глава Домена Тлена Кантор Грейв Тленник.

– Что на этот раз? – даже не здороваясь, сразу спросил он. – Надеюсь, повод для вызова очень веский, и я смогу объяснить, почему покинул очень важную встречу.

– К сожалению, повод и впрямь серьезный, лорд Грейв, – подтвердил ректор. – Применение запрещенных заклинаний и наложение печати принадлежности на студентку.

Несмотря на то что я была уверена – глава Домена Тлена удивился, его лицо даже не дрогнуло. Лишь в глазах на мгновение промелькнула тень раздражения.

– Ущерб?

– Практически полное истощение двух энергонакопителей академии и руны запретного заклинания, впечатанные в помещение столовой, – сообщил архимагистр Лидар. – Руны, впрочем, мы уже убрали. А вот восполнения ресурсов энергонакопителей придется ждать почти полгода.

– Жертвы? – голос Кантора Тленника оставался таким же безэмоциональным, словно бы он о погоде спрашивал.

– Нет, к счастью.

– Для чего? – переведя взгляд на сына, отрывисто спросил лорд Кантор.

– Она умирала, – кивнув в мою сторону, ответил Айландир. – Еву убили в ее мире и, соответственно, без поддержки физического тела призрак не мог находиться в академии. Его бы просто выбросило в тот мир, где погибли бы и тело, и структурное вещество призрака. Я создал портал, переместил тело из ее мира в академию, стабилизировал оболочку призрака и позволил телу начать регенерацию.

Провернуть такое не каждому магистру было под силу, даже я это понимала. Но хвалить сына отец почему-то не спешил.

– А также нарушил запрет на применение заклинания, наложил запрещенную печать и, самое главное, оторвал меня от важнейшей сделки столетия, – вместо этого раздраженно произнес он.

– Надо было пройти мимо и дать ей умереть? – спокойствие Айландиру, судя по появившимся в голосе раздраженным ноткам, стало отказывать.

– Он спас мне жизнь! – Я все-таки решила вмешаться