Как отмечал П. И. Люблинский, глава Уложения, относящаяся к обеспечению избирательных прав, говорила о нарушении не политических прав, как это было принято в уголовном законодательстве других государств, а прав и преимуществ, т. е. исключительных, сословных прав, дарованных Высочайшею властью разным в государстве состояниям, из чего следовало, что важность указанных нарушений определялась не их общественным, а личным значением как особых правомочий^[53]. Карательная мера была предусмотрена законом «для сохранения достоинства» упомянутых в этих статьях сословных и общественных собраний, а также для ограждения от избрания в них «неспособных или не заслуживающих полного доверия лиц»^[54].

Вместе с тем ст. 1884, 1885, 1893 Уложения о наказаниях 1845 г. явились первыми в истории российского уголовного права нормами, устанавливающими ответственность за нарушения в сфере выборов. Именно с этого момента берет свое начало развитие отечественного уголовного законодательства об ответственности за посягательства на избирательные права граждан^[55].

Дальнейшее развитие рассматриваемых норм произошло в середине 60-х годов XIX в., когда в связи с проведением реформы полиции 1862 г., судебной и земской реформ 1864 г. были внесены изменения в Уложение о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г. и под охрану уголовного закона были взяты выборы не только дворянских, городских и сельских обществ, но и земские выборы. В связи с сокращением общего числа статей Уложения была изменена их нумерация. Статьи 1424–1440 Уложения о наказаниях уголовных и исправительных, предусматривающие ответственность за нарушения установленного порядка выборов, были объединены в главу четвертую «О нарушениях правил, установленных для выборов и других собраний дворянских, городских и сельских, а также земских»^[56]. Среди преступных деяний указывались «противозаконные действия на выборах для склонения голосов в чью-либо пользу» (ст. 1425); «допущение к выборам лиц, не имеющих права участвовать в оных и устранение имеющих на то право»: в дворянских собраниях (ст. 1426), собраниях городского общества (ст. 1434). К преступлениям в сфере избирательных правоотношений были отнесены неявка избранника дворянским обществом к отправлению должности (ст. 1433), отказ избранного на должность городскую или сельскую без особых законных на то причин (ст. 1438), а также просрочка отпуска лицами, занимающими должности по городским выборам (ст. 1439 по продолжению 1906 г.)^[57].

В дальнейшем нормы о преступлениях против избирательных прав уточнялись не только по мере совершенствования законодательной техники, но и, прежде всего, в связи со значительными изменениями, произошедшими в политической системе Российского государства. Как отмечалось в юридической литературе начала XX в., главное преобразование было обусловлено введением самостоятельного избирательного института, заменой прежде существовавшего сословного избирательного права на цензовое. Система выборов по сословиям в своем первоначальном виде имела глубокий смысл: политические интересы лица сливались с интересами его сословия. В начале XX в. обособленность сословий исчезла и обществом осознавалась необходимость перестройки существующей избирательной системы^[58].

С предоставлением избирателям возможности участвовать во всеобщих выборах при формировании органов государственной власти произошло изменение содержания избирательного права. При этом, как отмечал П. И. Люблинский, центр тяжести уголовной угрозы изменился, возникла необходимость охраны нормами уголовного закона самостоятельности института выборов и его свободы от административного воздействия^[59]. СВ. Познышев по этому поводу писал: «Предоставляя гражданам избирательное право, законодательство должно устранить злоупотребления им, а также охранить его от посягательств. С этой целью оно должно преследовать насилие над избирательными собраниями, нарушение свободной подачи голосов отдельными гражданами, а также подлоги в результатах выборов»^[60].

Избирательное законодательство эпохи становления российского парламентаризма определяло порядок правовой защиты соблюдения законности при выборах депутатов высших представительных органов. 8 марта 1906 г. был издан именной высочайший Указ «О временных правилах об ограждении свободы и правильности предстоящих выборов в Государственный Совет и Государственную Думу, а также о беспрепятственной деятельности сих установлений»^[61]. Данный акт устанавливал уголовную ответственность за действия, нарушающие предусмотренные правила подготовки и проведения выборов.

Следует учитывать, что подготовка к выборам проходила в ситуации, когда в стране шел процесс революционной борьбы. Экстремистские революционные группы совершали террористические акты, преследующие цель запугать власти, парализовать их деятельность. Предстоящие собрания избирателей и выборщиков вполне могли стать объектом террористических акций^[62]. В связи с этим Указ от 8 марта 1906 г. определял наказания за «воспрепятствование занятиям предвыборных собраний, собраний по выборам в Государственный Совет или Государственную Думу и выборных комиссий угрозами, насилием над личностью, злоупотреблением властью, повреждением помещения, предназначенного для собрания, а также искусственным заражением в нем воздуха» в виде (если не подлежит за совершенные действия более строгому наказанию) лишения всех особенных, лично и по состоянию присвоенных прав и преимуществ и отдачею в исправительные арестантские отделения от полутора до двух лет. То же преступление, совершенное несколькими вооруженными лицами, предусматривало более строгое наказание – от четырех до шести лет арестантских рот^[63].

В 1906 г. раздел IV Уложения о наказаниях уголовных и исправительных был дополнен главой восьмой (ст. 328¹-328⁹) «О нарушении свободы и правильности выборов в Государственный Совет и Государственную Думу, а также беспрепятственной деятельности сих установлений». Как отмечает Л. Г. Мачковский, данная глава, содержавшая статьи, посвященные обеспечению избирательных прав, может быть оценена как весьма полная и в достаточной мере проработанная система, не лишенная вместе с тем элементов казуистичности^[64].

Статья 328¹ Уложения устанавливала ответственность за воспрепятствование избирателю или выборщику свободно осуществлять право выборов в Государственный Совет или Государственную Думу. Законодателем впервые был введен запрет на воспрепятствование осуществлению избирательного права. При этом уголовный закон брал под свою охрану лишь активное избирательное право, что следует из содержания диспозиции статьи: потерпевшим мог быть избиратель или выборщик. Указание этих двух категорий определялось тем, что, согласно действовавшему избирательному законодательству, выборы для одних категорий избирателей были прямыми, для других – многостепенными, связанными с избранием выборщиков^[65]. Криминообразующими признаками воспрепятствования свободному осуществлению права выборов признавались угроза, насилие над личностью, злоупотребление властью или отлучение от общения.

Квалифицирующие признаки касались описания объективной стороны – совершения преступления несколькими лицами, а также субъекта преступления – «служащего в правительственном или общественном установлении при исполнении служебных обязанностей по наблюдению за правильностью выборов».

В части третьей устанавливалась ответственность специального субъекта, в качестве которого было названо лицо, «пользующееся правами государственной службы», если преступное деяние «учинено им при исполнении служебных обязанностей». При этом суду предоставлялось право «присоединить к тюремному заключению удаление от должности».

В связи с этим представляет особый интерес установление тех органов и лиц, которые имели непосредственное отношение к подготовке и проведению выборов. Как писал А. Рейснер, «органами, заведующими выборами, в России являются, прежде всего, общая полиция и администрация, в помощь которой образованы особые смешанные уездные и губернские по делам о выборах комиссии, составленные из чинов администрации, судебного ведомства и органов самоуправления. Составление избирательных списков предоставлено органам земского и городского самоуправления»^[66].

Статья 328² устанавливала ответственность за «возбуждение к противодействию выборам в Государственный Совет или Государственную Думу или к массовому воздержанию от участия в сих выборах». Фактически данной нормой устанавливалась ответственность за незаконную агитационную деятельность. Следует отметить, что это был единственный случай криминализации указанного деяния в истории развития отечественного законодательства о нарушении избирательных прав^[67].

Исходя из опыта земских и городских выборов, законодатель предусмотрел наказание за подкуп избирателей, выделив указанный состав в отдельную статью. При этом содержание данного понятия было изменено по сравнению с тем, что действовало в первоначальной редакции Уложения 1845 г. Под подкупом в ст. 328³ Уложения понималось склонение посредством угощения, подарка или обещания личной выгоды избирателя или выборщика к подаче при выборах в Государственный Совет или Государственную Думу голоса в пользу свою или другого лица.

Наказание в виде тюремного заключения на срок от двух до восьми месяцев предусматривалось не только для виновного в склонении к подкупу, но и для избирателя или выборщика, согласившегося за угощение, подарок или личную выгоду подать голос в пользу какого-либо лица. Кроме того, виновные могли быть лишены судом избирательного права на предстоящих выборах в Государственный Совет или Государственную Думу.

Статья 328⁴ предусматривала ответственность за воспрепятствование занятиям предвыборных собраний, собраний по выборам в Государственный Совет или Государственную Думу и выборных комиссий. Обязательными признаками указанного преступления являлись угрозы, насилие над личностью, злоупотребление властью, повреждение помещения, предназначенного для собрания, а также искусственное заражение в нем воздуха. Данная норма является прообразом состава воспрепятствования работе избирательных комиссий, предусмотренного ст. 141 УК РФ. Отличие заключается в том, что такие конститутивные признаки состава преступления, как угрозы, насилие, злоупотребление властью, современным законодателем рассматриваются в качестве квалифицирующих.

В связи со значительными ограничениями активного избирательного права, фактическим введением четырехстепенных выборов законодателем устанавливалась уголовная ответственность за незаконное участие в выборах (ст. 328⁵). Как отмечает И. В. Зайцев, законодательство различало следующие виды правонарушений, связанных с избирательным процессом: голосование, произведенное лицом, не имеющим избирательного права, неоднократное голосование в рамках одного избирательного съезда или голосование в нескольких избирательных участках, голосование за другое лицо при отсутствии на это полномочий^[68].

Каждый из составов преступлений, предусмотренных ст. 328¹-328⁹, сконструирован по типу формального, основанием криминализации выступали совершенные деяния. Признаком субъективной стороны преступлений являлся прямой умысел, причем в большинстве статей форма вины не называлась прямо, а вытекала из содержания статьи. Непосредственное указание на умысел содержалось в составах умышленных злоупотреблений при отбирании или счете голосов (ст. 328⁶) и умышленного повреждения избирательных списков, выборных записок или производств, а также их подложного составления (ст. 328⁷).

Помимо рассмотренной выше ст. 328¹, указание на специальный субъект содержалось в следующих составах:

– незаконное участие в выборах (виновным признавалось «лицо, заведомо не имеющее или утратившее право участия в выборах в Государственный Совет или Государственную Думу», ст. 328⁵);

– воспрепятствование занятиям предвыборных собраний, собраний по выборам и выборных комиссий (виновным являлось лицо, совершившее указанные деяния путем злоупотребления властью, ст. 328⁴);

– недопущение члена Государственного Совета или Государственной Думы к выполнению обязанностей (виновным являлось лицо, совершившее указанные деяния путем злоупотребления властью, ст. 328⁸).

За всю историю развития норм российского уголовного права, посвященных защите избирательных правоотношений, перечень деяний, рассматриваемых в качестве преступлений в сфере выборов, был наиболее широким именно в указанной главе восьмой раздела IV Уложения о наказаниях уголовных и исправительных^[69]. Многие идеи, заложенные в статьях Уложения, посвященных охране избирательных прав, были восприняты современным российским законодателем и нашли отражение в нормах Уголовного кодекса 1996 г. (с последующими изменениями).