Глава 2

Дарина

Залетаю на кухню, пытаясь восстановить дыхание.

Знаете, бывают такие мужчины, вроде красивые, нет в них ничего отталкивающего, даже харизматичные, но сморишь на них и хочется бежать как можно дальше, без оглядки. Это страшно. Мурашки по коже.

– Ты чего запыхалась? Не нашла туалет? – спрашивает Люба.

– Нашла, все нормально, – сажусь за стойку, отпиваю чай, пытаясь восстановить дыхание. Я не знаю, кто этот мужчина, но очень надеюсь, что наше столкновение не повлечёт за собой последствий.

– Кушай, пока пирог не остыл. И слушай меня, – говорит Люба, нарезая овощи. – Нас в доме всего трое. Ты, я и Василиса. Я готовлю и занимаюсь закупками всего необходимого, помогаю вам по возможности. Вы с Васькой убираете, стираете, обслуживаете хозяев и гостей.

– В каком плане «обслуживаете»?

– Ну принеси-подай, накрой на стол, убери посуду и все в этом роде. У вас с Василисой форма. Выдам тебе вечером. Глобальной уборкой, вроде мытья окон, чистки мебели и ковров, занимается специальная служба раз в месяц. Во дворе работает Миша. Для тебя – дядя Миша, для меня – муж, – усмехается женщина. – Он что-то вроде садовника: баньку топит, за лошадьми смотрит.

– Здесь есть лошади? – распахиваю глаза, восхищаюсь.

– Есть, – кивает женщина. – Тебе сколько лет?

– Двадцать позавчера исполнилось.

– Точно? – хмурится женщина.

– Могу показать паспорт, – соскакиваю со стула, кидаясь к чемодану.

– Да сядь ты, заполошная. Верю я, верю. Просто выглядишь как девочка.

– Наконец, они свалили! – в кухню входит девушка лет двадцати пяти. Рыженькая, в веснушках, высокая, стройная, красивая. В сером платье с белым воротником. Она несёт поднос с кучей бокалов и пустой бутылкой из-под коньяка. – Оу, у нас новенькая?! – восхищается она, рассматривая меня.

– Да, – киваю. – Дарина, – протягиваю девушке руку. Она ставит поднос на стол, обтирает ладонь полотенцем и пожимает мою руку.

– Василиса, можно просто Вася. Можно Васек, можно Василёк, – смеётся.

– Василек, очень красиво.

– Как я тебя ждала, Дарина, ты даже не представляешь. Одна тут забегалась, – берет стаканы, составляя их в посудомоечную машину. – Нальёшь мне тоже чаю? – стаскивает у Любы кусочек сладкого перца.

– Да, конечно, – беру чашку.

– Сейчас чаю выпьем, и я тебе тут все покажу, пока хозяев нет.

– Как нет? – Люба кидает на стол нож и недовольно цокает. – Для кого я тут готовлю?!

– Так, Демьян Ростиславович уехал с партнёрами, а Ирод еще с утра свалил.

– Ирод? – выгибаю брови.

– Ирод, как окрестила его Люба, это Марк, сын хозяина. Такой говнюк. Предпочитает, чтобы его называли Марк Демьянович. Бесит страшно, особенно если учесть, что он младше меня на три года. Не спорь с ним, в диалоги не вступай, вообще лучше избегай. Только Любе позволено его воспитывать. А мы холопы, – смеётся Вася. – Он, видимо, пропустил в школе урок по отмене крепостного права, – хихикает Василиса.

– Да не пугай ты тут мне девочку, – отмахивается Люба. – Просто избалованный остолоп. Мало Демьян Ростиславович его порол… Так и что? На обед никого не будет?

– Ну откуда я знаю, передо мной не отчитывались. Уехали и слава богу. Один из гостей хозяина достал меня, специально гонял: то льда ему мало, то лимон не тот, то бокал недостаточно чистый. Выхлестал весь коньяк и за попу ущипнул, представь?

– Ужас! – произношу я, закусывая губы.

– Да не переживай, такие сволочи попадаются редко. А Демьян Ростиславович вообще нас не замечает.

Киваю.

***

– Так, это крыло для персонала, здесь отдельный выход на задний двор.

Василиса водит меня по дому, проводя экскурсию.

– Здесь кабинет Андрея Сергеевича, – сообщает мне Василиса и любопытно заглядывает в приоткрытую дверь. Управляющий, который меня принимал, разговаривает по телефону, но резко оборачивается, замечая нас и сводя брови. – Ой, простите, – игриво усмехается Вася и идет вперед, я за ней со своим чемоданом. Так устала его таскать. – Здесь прачечная, – распахивает дверь, где находятся стиральные машины, сушилки, гладильные доски, стопки белья и полотенец. – По ходу дела разберешься. Тут хозяйственная комната, ведра, тряпки, средства для уборки – в общем, ничего интересного, – кривит лицо девушка. – Тут наш туалет. Если нужно выйти на улицу, выходи отсюда, не бегай через холл и главный вход, если в этом нет необходимости. Демьян Ростиславович не любит, когда прислуга попадается на глаза просто так.

– Как все строго, – усмехаюсь я.

– Нет, ну его можно понять. Была бы я хозяйкой этого дома, тоже не любила бы наблюдать посторонних. Да и меньше видишь – целее будешь, – как-то очень серьезно говорит Василиса. Киваю. – Здесь выход на задний двор, – открываем стеклянную дверь. Выходим, сворачивая налево, а там три небольших домика, впритык друг с другом. Красивые, с крышами в китайском стиле, с небольшой верандой, на которой есть столики и стулья. – А это жилье для нас, – девушка вынимает из кармана ключи, открывая двери первого дома. – Во втором доме живет Люба с дядей Мишей, в третьем – охрана. – Добро пожаловать, – взмахивает рукой.

– Уютно, – осматриваюсь я.

– Да, мне тоже нравится.

Наш домик состоит из одной большой комнаты, где стоят две кровати, посередине комод с зеркалом, тумбы возле кровати, большой телевизор на стене, шкаф-купе, письменный стол возле окна и большой ковер на полу. Очень светлая комната, в бежевых и белых тонах. Мне нравится. Наша с мамой квартирка гораздо беднее, а здесь даже у прислуги дорогая и современная мебель.

– Ванная комната здесь, – указывает на белую дверь. – Ты можешь принять душ и отдохнуть немного, правая половина шкафа – твоя. Я пока сбегаю уберу переговорную и принесу тебе форму.

– Ага, спасибо.

Василиса убегает. Очень активная и улыбчивая девушка, думаю, мы сработаемся. Раскладываю вещи и падаю на кровать, звоню маме, сообщая, что добралась, устроилась и у меня все хорошо.

Ванная у нас небольшая, с душевой кабиной и туалетом. Просто мою руки, умываюсь, собираю волосы в косу.

В ожидании Василисы выхожу на веранду, облокачиваюсь на периллы, рассматривая двор. Красиво здесь, воздух свежий, зелени много – похоже, какой-то дом отдыха. Очень большая и хорошо охраняемая территория. Из домика охраны выходит парень, тот самый, который меня досматривал. Он в одних штанах цвета хаки, с голым торсом и мокрыми волосами. Отворачиваюсь, делая вид, что не вижу.

– Устроилась? – громко спрашивает он и идет ко мне.

– Да, – киваю. Он уже совсем рядом, и мне приходится повернуться. Мое внимание привлекает татуировка дракона на его груди.

– Савелий, – представляется он и тянет руку.

– Дарина, – пожимаю его ладонь.

– Надолго здесь?

– Надеюсь, да, – улыбаюсь.

– Если кто будет обижать, говори мне, – подмигивает. Вообще приятный молодой человек, хоть и выглядит внушительно. Даже шрам на щеке его не портит.

– Да кому я нужна, – отмахиваюсь.

– Не скажи, – внимательно меня осматривает. Каждая девушка чувствует, когда нравится парню. Слишком внимательные у Савелия глаза, хитрые. – За досмотр прости, так положено.

– Понимаю, все серьезно, – усмехаюсь я.

– Будет скучно, забегай. Там за забором, недалеко, есть озеро, очень красивое. Провожу, если хочешь.

– Я сама как-нибудь в свободное время схожу, если недалеко.

– А вот это категорически не советую. Дом покидать нельзя без разрешения.

– Как же ты тогда мне его покажешь?

– Со мной можно, – ухмыляется он.

Вопросов стало больше. Почему нельзя в свободное время на озеро? Почему я не могу покинуть дом без разрешения? И в целом что это за крепость такая?

Глава 3

Дарина

Аккуратно, на цыпочках выхожу из ванной, чтобы не разбудить Василису. Еще рано, наш рабочий день начинается в семь, но мне не спится. Сегодня мой первый день, и эмоции переполняют. Я волнуюсь, словно вступаю на очень ответственную должность. Дом огромный и очень дорогой, мне страшно что-то испортить или сделать что-то не так. Мне страшно столкнуться с хозяевами. Понимаю, что страх необоснованный, но я никогда так близко не соприкасалась с людьми подобного уровня.

Беру расческу с комода, чтобы привести волосы в порядок, и нечаянно смахиваю заколку, которая с грохотом летит на пол.

– Сколько времени? – просыпается Василиса.

– Шесть, – шепчу.

– О, боже, – хнычет Вася. – Ты всегда так рано встаешь?

– Нет, не спится… – виновато оправдываюсь.

– Разбуди меня минут через сорок, – закрывается одеялом с головой. – Иди к Любе, она уже на кухне, – отсылает меня.

Быстро натягиваю на себя форму, заплетаю волосы в косу, надеваю балетки и убегаю.

– Доброе утро.

Люба уже что-то готовит. Пахнет вкусно – свежим хлебом.

– Доброе. Васька спит?

Киваю.

– Помочь?

– Нет, кухня – это моя территория, на которую я никого не пускаю. – Я тебе кофе сделаю, а ты сбегай на главный двор. Там Миша цветы поливает, передай ему, что подкормку доставят в восемь, пусть предупредит охрану.

– А как выглядит дядя Миша?

– Не ошибёшься, – смеётся женщина. – Высокий, седовласый, импозантный мужчина со шлангом в руках.

– Ага, поняла, – улыбаюсь.

– Да он один там, – отмахивается Люба.

Бегу. Немного теряюсь в холле, осматриваясь. Такие высокие потолки, и перила на лестнице резные, очень красивые, прикасаюсь к ним, проводя пальцем по узору.

Выхожу через главный вход, спускаюсь по лестнице, замечая дядю Мишу со шлангом. Сначала хочу крикнуть, но закусываю губы, одергивая себя. Иду к мужчине, встаю позади.

– Доброе утро, – привлекаю к себе внимание. – Ай! – взвизгиваю, потому что мужчина резко оборачивается ко мне и окатывает ледяной водой из шланга.

– Девочка, ты меня напугала! – мужчина тут же убирает шланг. В растерянности утираю лицо. Осматриваю себя. Платье мокрое, прилипает к телу, по ногам стекает вода.

– Простите, – начинаю трястись от холода. – Люба просила вам передать, что в восемь привезут подкормку, – трясусь. Несмотря на то, что на дворе конец мая, по утрам еще прохладно.

– Хорошо, спасибо, ты извини. Беги быстрее в дом, простынешь еще, – виновато произносит мужчина.

– Ага, – киваю.

Разворачиваюсь, но останавливаюсь, поскольку замечаю, как с балкона второго этажа на меня смотрит мужчина. Тот самый, с которым я вчера столкнулась в коридоре. Он курит, облокотившись на перила. Спокойный, уверенный в себе. Обнимаю себя руками, пытаясь прикрыться, чувствуя себя обнажённой и уязвимой под его темным взглядом. Мужчина в спортивных штанах, но с голым торсом. Мне бы бежать, но я не могу сдвинуться с места, словно его пронзительный взгляд держит, не отпуская. Мужчина склоняет голову и глубоко затягивается, выпуская густую струйку дыма. На его груди татуировка, уходящая на плечо. Не вижу рисунка, что-то мрачное и черное.

– Девочка, ты чего застыла? Беги быстрее, – дядя Миша приводит меня в себя. – Доброе утро, Демьян Ростиславович, – здоровается с мужчиной.

– Доброе, Михаил, – отзывается мужчина, но продолжает смотреть на меня, а взгляд совсем не добрый. Срываюсь с места, оббегаю дом, направляясь к нашим комнатам.

Влетаю в домик, закрываюсь. Это и есть хозяин дома. А я уже второй раз зависаю на нем, как дура. Ничего не могу с собой сделать. Меня пугает и парализует этот мужчина.

– Ты чего? – распахивает глаза Василиса, выходя из ванной.

– Так вышло, – развожу руками. – Есть еще форма?

– Возьми в шкафу.

Только сейчас замечаю, что девушка хрипит, бледная, а щеки неестественно алые. Выглядит плохо.

– С тобой все хорошо? – подхожу ближе, прикасаюсь холодной рукой к ее лбу. – Да ты горишь!

– Ага, что-то как-то не очень. Есть аспирин?

– Да, – кидаюсь к сумке, высыпаю из пакета все таблетки. – Вот противовоспалительное и от боли в горле, а вот это нужно развести теплой водой.

– Да у тебя тут целая аптека, – вяло улыбается Василиса.

– Это все мама… – отмахиваюсь я.

Люба не допустила Василису к работе, заставила ее лечиться и не высовываться из комнаты. Я осталась одна и снова в панике. Я совсем не знаю дом.

– Так, успокойся, ничего страшного. Представь, что ты официант. Я подаю блюда, ты ставишь на стол и забираешь грязные тарелки. Все, ничего страшного, – успокаивает меня Люба, когда мы накрываем стол к завтраку.

Столовая очень светлая, с панорамными окнами. Стол длинный, на массивных резных деревянных ножках, скатерть белоснежная, стаканы и приборы кристально чистые. Спасает меня то, что я подрабатывала на полставки официанткой в ресторане.

– Сметану к блинам отнеси, и варенье, – велит мне Люба.

Прохожу в столовую и снова замираю на пороге. За столом уже сидит хозяин. Собранный, в белоснежной рубашке, с высоким воротником-стойкой, на руке часы с золотым браслетом. Он что-то листает в телефоне, не обращая на меня внимание.

Дарина, не будь дурой, возьми себя в руки. Это просто человек. Очень богатый, влиятельный, серьезный, статусный, но человек, и он тебя не съест!

Собираюсь, иду к столу, составляя вазочки и стараясь не смотреть на мужчину.

– Если ты не спустишься к завтраку, твоя карта чудесным образом опустеет!

Вздрагиваю, когда раздаётся грубый и категоричный голос мужчины. Поднимаю глаза, замечая, что он разговаривает по телефону.

– Немедленно! – повышает голос и кидает телефон на стол. Сглатываю, когда мы встречаемся взглядами.

– Доброе утро, – пищу я, вспоминая правила приличия.

– Имя?

– Что? – вновь включаю дуру.

– Как тебя зовут? – выгибает брови. Голос спокойный, но холодный, словно я ему совсем не нравлюсь.

– Дарина, – отзываюсь я, выдавливая из себя улыбку. В ресторане нас учили улыбаться клиентам. Но, похоже, в этом доме это лишнее, мужчина смотрит на меня, как на идиотку. Прячу улыбку.

– Кофе, Дарина, – распоряжается мужчина.

– Да, конечно, – убегаю. Сердце почему-то колотится, как сумасшедшее. Мысленно себя ругаю: если я не соберусь, меня точно уволят.

– Люба, кофе!

– Вот, – указывает глазами на кофейник. – Прекрати трястись, побьешь мне посуду, – наказывает женщина.

Киваю, беру кофейник, иду в столовую. Хозяин уже не один, за столом по его правую руку сидит парень, примерно мой ровесник. В отличие от мужчины, парень в помятой футболке и с растрёпанными волосами.

– Не начинай! – отмахивается парень, жадно выпивая стакан сока. – Я совершеннолетний, у Димона был ДР. В чем проблема? Ты можешь отрываться в своем клубе, трахая своих баб, а я нет?

Кусаю губы от слишком грубых слов парня. Как я понимаю, это сын хозяина, они очень похожи.

– Кофе мне здесь нальют или нет?! – вдруг вскрикивает парень, смотря на меня.

– Да, конечно, – срываюсь с места, иду к парню и аккуратно наполняю его чашку напитком.

– Ты что, щенок, совсем берега попутал! – рявкает мужчина.

Вздрагиваю, и немного кофе из кофейника выплёскивается на ноги парня.

– Ой, простите, – мямлю, ставлю кофейник на стол, хватаю салфетку.

– Ты вообще кто такая, безрукая?! – повышает голос парень и соскакивает с места, морщась. – Где Васька?

– Василиса заболела, я новая горничная. Дарина, – оправдываюсь, подавая парню салфетку. – Простите, пожалуйста.

Боже, какая я безрукая! Оглядываюсь на мужчину, словно он может мне помочь. Но хозяин просто наблюдает, стискивая челюсть. Правильно, я его сына ошпарила. Что он должен? По головке меня погладить?

– Свали отсюда! – велит мне парень.

– Да, – иду на выход, пытаясь не расплакаться.

– Дарина! – останавливает меня мужчина. – Займись своей работой. Пока я твой работодатель, и подчиняешься ты мне, как и все в этом доме, – делает акцент на последней фразе, смотря на сына. – Я еще жду свой кофе.

Киваю, снова подхожу к столу, беру кофейник, наполняя чашку мужчины.

– А ты, щенок, сядь на место! – приказывает сыну. – Я смотрю, ты силу в себе почувствовал и власть, которой у тебя нет.

Убегаю на кухню. Люба уже составляет на поднос две тарелки.

– Блинчики – Демьяну Ростиславовичу. Омлет – Ироду.

Киваю, беру поднос. Уже не нужно пояснять, кто такой Ирод, и так понятно. Возвращаюсь в столовую.

– Взрослый, самостоятельный, борзоты где-то хапнул, – иронично усмехается мужчина. – Ну тогда: карты, ключи от машины и квартиры выложи мне на стол и вперед – пошел самостоятельно жить.

– Ну, конечно, снова попрекаешь тем, что должен мне дать, – парень брезгливо отодвигает тарелку с омлетом и с грохотом кидает вилку на стол, она отскакивает и падает на пол. Подхожу, наклоняюсь, чтобы ее поднять.

– Стоять! – рявкает на меня мужчина. – Он ее кинул, он ее и поднимет.

Выпрямляюсь. Руки трясутся. У меня нет отца. Мама всегда воспитывала меня мягко, никогда не повышала голоса. Я не привыкла к такому агрессивному общению между родными.

– Ты что-то попутал, Марк. Как сыну, я дал тебе все до твоего совершеннолетия. Дальше не обессудь: или ты играешь по моим правилам, или по своим, только без моей поддержки. У тебя право выбора.

– Да какой, на хрен, выбор?! Ты же не подпускаешь меня к своим делам. Ты скорее своему псу Андрею передашь дело, чем сыну! – Марк поднимает на меня свирепый взгляд, и я только сейчас понимаю, что стою, как вкопанная, и ошарашенно подслушиваю. Не нахожу ничего лучшего, чем развернуться и убежать на кухню.