Глава № 6. Даша

Уверена ли я, что мне спонсор не нужен? Простой. Очень сложный вопрос.

Мне не нужны чьи-то деньги – так, просто и ни за что; я не хочу себя продавать, тем более не представляю, что могла бы родить исключительно потому, что у партнера есть средства, чтобы со мной расплатиться.

Но я бы не отказалась от поддержки, участия. Я бы очень хотела не болтаться в зыбкой безвестности, а знать, что дома меня ждут любимые люди, те, кому я дорога, те, кто обо мне беспокоится.

Семья – это крепость.

Я была уверена, что все это у нас будет с Костей, он не просто давал повод так думать, он сам не единожды заговаривал на тему нашего совместного будущего. Его не смущало ни то, что я не местная, ни то, что живу в коммуналке. Вернее, мне казалось, что его это ничуть не смущает и не заботит, а по факту…

Если мама Ольги права, по факту в это время он искал себе более подходящую партию.

И да, признаюсь, я пыталась прикинуть эту ситуацию на себя. Наверное, поэтому подсознание и выплеснуло все это в чат. Мелькали у меня мысли, как было бы хорошо встретить человека, который помог бы мне выскользнуть из этой трясины обыденности. А потом случайно увидеть Костю. И чтобы он увидел меня и понял, что я могу быть другой, и пожалел, что меня потерял.

Но это разочарование, обида и не всерьез. Потому что мне очень хотелось, чтобы мужчина, который будет со мной, любил меня. Любил так, чтобы я опять поверила в то, что меня можно любить.

Нет, чисто спонсорская поддержка не для меня…

Жаль, что я не ответила Артему сразу на сообщение, а теперь ни к чему. Скорее всего, он уже общается с кем-то другим, кто более быстро печатает и не прячется от себя, отключив телефон…

И к лучшему.

Наверное, к лучшему.

На следующий день я кручусь с заказами, неимоверно устаю от телефонных разговоров, встреч с соискателями и задумчивых взглядов Дмитрия Викторовича в тот момент, когда из кабинета выходит Татьяна Борисовна.

У нас маленький офис, и мы все трое сидим в одном кабинете, на десятом этаже бизнес-центра. Полгода, что я здесь работаю, меня все устраивало, и только сейчас хочется чуть больше пространства, какую-то свою, закрытую территорию, чтобы мои беседы с кандидатами не подвергались постоянной прослушке, и чтобы не было этих странных взглядов, которые ускользают, стоит мне повернуть голову.

Кажется, на нервах мне удается закрыть еще один сложный заказ, но результат удовольствия не приносит.

Весь день я и в работе, и далеко от нее. Буквально заставляю себя включаться, потому что что-то выбивает меня из четких первостепенных задач. И только когда вайбер пиликает сообщением, и я вижу имя Артема, понимаю, что это было затаенное ожидание. Несмотря на все уверения, что если он больше не проявится, это к лучшему, я хотела, чтобы он опять написал.

И мне ужасно интересно, с чего он начнет на этот раз, чтобы снова меня зацепить, но я не открываю сообщение. Не хочу читать при всех то, что предназначается только мне. Да и работы все еще много. Все, что я позволяю себе – посмотреть на окна, и улыбнуться: сумерки, его и мое любимое время.

– Ну вот что, ребята, – резко открыв дверь в кабинет и заставив вздрогнуть Дмитрия Викторовича, сообщает нам с порога Татьяна Борисовна. – Я решила: раз у нас теперь есть деньги на аренду офиса, лучше переехать куда-нибудь в центр города. Все-таки это престиж компании.

Дмитрий Викторович угодливо поддакивает, но, наверное, если хочешь быть рядом с такой властной женщиной, иначе нельзя. Они оба тут же срываются посмотреть варианты, я оставляю их решение без комментариев. Понятно, что меня просто поставили в известность. И если руководство считает, что сможет потянуть аренду в центре города, кто я, что бы их отговаривать? Правда, по моим подсчетам нам едва хватит на аренду этого офиса и мою зарплату. Но ведь говорила же начальница, что у нее есть свои сбережения.

– До завтра, – небрежно бросается мне Татьяна Борисовна и выходит из кабинета с таким решительным видом, что я не сомневаюсь: переезд грядет в ближайшие дни.

И только Дмитрий Викторович задерживается, что-то ищет на своем практически пустом столе, где стоит один ноутбук, у двери бросает на меня долгий взгляд, но уходит, так и не решившись что-либо сказать.

Мне даже без разницы, что он забыл попрощаться.

Едва офис пустеет, беру в руки телефон, открываю окно, впуская в комнату сумерки вместе с весенним, еще немного прохладным ветром, который несет в себе сладкую горечь зеленой травы и набухающих на деревьях почек, и открываю сообщение от Артема.

«Привет, – пишет он, – расскажешь, о чем думаешь на самом деле?»

На самом…

Я понимаю, что это новая попытка оживить разговор, который я не смогла продолжить вчера.

Но я снова не могу ему ничего ответить.

Потому что не могу рассказать, что на самом деле, даже не отдавая себе в этом отчета, думаю не о чем-то, а о ком-то. О нем.

«Хорошо, начну я, – пишет он, видя, что я не собираюсь ничего отвечать. – Кроме сумерек, я люблю своих близких, детей, скорость, машины, одеколон с древесными нотками, удобную одежду, растоптанные кроссовки, которые не подведут. А думаю о тебе».

Я молчу, и спустя всего мгновенье, он добавляет:

«Целый день. Хотя это до чертиков отвлекает меня от работы. И подчиненные начинают коситься».

Я улыбаюсь.

Качаю головой, не веря тому, как все совпадает. Не понимая, почему эти строки незнакомого человека заставляют румяниться щеки. И не зная, зачем все же пишу ему:

«Я люблю своих родных, друзей, белые розы, толстых котов, высокие каблуки и красивые мужские голоса».

Закусываю губу, сообразив, что последнее можно было и не писать, потому что я не хочу полчаса объяснять, что такое «красивые голоса», да и вообще это признание какое-то нелепое, не представляю, из каких глубин оно вырвалось.

Но поздно.

Мое сообщение отмечается как «прочитано».

И практически мгновенно приходит ответ от Артема:

«Про розы запомню, про котов уточню (надеюсь, это действительно относится только к котам, а то я медленно набираю вес). А что касается голоса… Хочешь услышать мой?»

Я отхожу от окна, убираю в сторону телефон, несколько часов обзваниваю кандидатов на должность, которая никому не нужна за такие деньги. А потом откидываюсь на спинку кресла, рассматриваю списки приглашенных на собеседование и понимаю, что, скорее всего, все, кого я сейчас пригласила, завтра придут лишь для того, чтобы отказаться.

И все эти два часа я специально занимала себя хоть чем-то, чтобы не отвечать, увильнуть, чтобы спрятаться, потому что так проще.

Беру телефон и долго рассматриваю силуэт в капюшоне. Интересно ли мне услышать его голос? Хочу ли я этого или лучше…

И прежде, чем остановить себя, я пишу короткое:

«Да».

«Сейчас ты свободна?» – спрашивает Артем.

И, наверное, меня подкупает, что с его стороны нет глупых обид и расспросов, почему так долго молчала, почему пропала вчера. А еще это, конечно, весна, которая как-то особенно заставляет ощутить степень своего одиночества.

«Да», – пишу лаконичный ответ второй раз.

А спустя всего пару секунд на мой телефон поступает звонок.

Глава № 7. Даша

Я в нерешительности смотрю на свой телефон.

Не знаю, почему так сильно волнуюсь. Да, это всего лишь разговор, и я в любую секунду смогу его прекратить, но…

Телефон продолжает звонить, а я все еще сомневаюсь, отвечать ли на вызов. А в какой-то момент чувствую, что если не отвечу сейчас, он больше не позвонит, и, выдохнув, нажимаю на зеленую клавишу.

– Привет, – первым я различаю даже не голос, не слова, которые слышу, а улыбку мужчины.

– Привет, – выдавливаю чуть хрипло.

И замолкаю, не представляя, что сказать ему дальше.

– Устала? – это скорее не вопрос, утверждение.

Я киваю, как будто он может меня увидеть.

Нервничая, опять подхожу к окну и вбираю в себя спокойствие вечера, рассматриваю окна, в которых все больше появляется огоньков. Потому что там кто-то кого-то ждет. Там кто-то кому-то нужен.

– Немного, – признаюсь нехотя.

И уже начинаю подумывать прекратить разговор, который ни к чему не ведет, просто потому, что мы два чужих человека, которые друг друга ни разу не видели, и вряд ли увидим.

– Знаешь, у меня дома живет старый кот… – начинает Артем за секунду до того, как я собираюсь нажать на отбой.

И я продолжаю слушать его.

Не потому, что меня интересует судьба кота, который ест много, но толстеть не желает, а потому, что мне нравится и улыбка, которую чувствую даже на расстоянии, и спокойный, чуть уставший голос Артема.

В нем нет хрипотцы, которая задевает нервные окончания, нет резкости, которую я терпеть не могу, нет властности, по которой сходят с ума книжные героини. В нем есть уверенность и тепло, которое располагает настолько, что исчезает неловкость. Заставляет перестать думать о том, что это посторонний для меня человек, просто кто-то случайный, кому, как и мне не спалось.

И я улыбаюсь, слушая историю про кота, который себя старым не признает, более того, чувствуя свое превосходство над толстыми кастрированными собратьями, активно пользуется своим положением. Немного сочувствую пушистику, когда узнаю, сколько раз ему за это влетало от хозяек любимых кошечек. И не могу удержаться от смеха, когда Артем рассказывает, с каким трудом ему приходится пристраивать по знакомым худых котят, которых ему частенько подбрасывают на порог, чтобы наконец урезонил мохнатого папашу.

Как-то так, ненавязчиво, Артем делает вставки и про себя, и я узнаю, что свою работу он любит, что он не женат, поэтому пока работа занимает большую часть его времени, и что ему тридцать один.

«На год младше Кости», – отмечаю я машинально.

И, злясь на себя, немедленно выбрасываю из головы эти мысли.

Это оказывается не так сложно, как раньше, потому что голос Артема втягивает меня, или притягивает к себе – не знаю, как передать, чтобы было точнее.

Может быть, дело в том, что их голоса с Костей сильно разнятся. Может быть, дело в том, что нет анкетирования, которого я опасалась, глупых вопросов и напоминания о моем сообщении в чате.

Артем просто рассказывает – о своем домашнем питомце, ненавязчиво – о себе, и как-то совсем незаметно, я понимаю это только постфактум, он так же что-то узнает обо мне.

Понятия не имею, когда успела рассказать ему о своем возрасте и кем я работаю. Наверное, это было в момент, когда он спросил: дома я уже или нет. Но едва у меня мелькает мысль: «а не слишком ли я раскрываюсь незнакомому человеку», как Артем отгоняет ее.

Я слушаю его голос. И настолько в него погружаюсь, что мне кажется, будто я начинаю видеть его хозяина. Нет, не лицо. А то, что его сейчас окружает.

Распахнутое окно, за которым раскинулся яблочный сад. Широкий подоконник, у которого он стоит в данный момент. Полка с книгами, которые он читает в свободное время. И пятнистый кот, сидящий у ног с такой противной и недовольной мордочкой, что его никто не хотел брать к себе в дом, когда он еще был просто некрасивым котенком, а не угрозой добропорядочности соседских кошек.

– А почему же ты его взял? – интересуюсь, не выдержав.

– Его хотели выбросить, – отвечает Артем без раздумий, и добавляет спустя пару секунд моего молчания. – А мне тогда казалось, что некрасивые имеют право на такую же хорошую жизнь, как другие.

– Тогда? – уточняю я то, что меня зацепило.

– Я же говорю: старый кот, – напоминает мужчина, – я был гораздо моложе.

И на этот раз я отчетливо различаю в его голосе не улыбку, а едкую насмешку, которая вряд ли относится к его пушистому другу. Скорее, это ирония над собой, над своими представлениями, которые спустя годы кажутся наивными, и, возможно, не раз ломались или гнулись под гнетом реальности.

Мне как-то хочется поддержать его, вернуть веру в светлое. А еще мне снова хочется услышать не усмешку, в которой невольно сквозит некая горечь, а улыбку, которая мне понравилась.

– Внешность не главное, – говорю я ему, и невольно кривлюсь от этой банальности.

Только собираюсь перекинуть разговор на другую тему, как слышу вопрос:

– Ты правда так думаешь?

И на этот раз в голосе Артема нет ни насмешки, ни улыбки, ни каких-либо иных оттенков эмоций. Голос какой-то бесцветный. Он словно отгородился, чтобы не дать мне подсказки.

Глава № 8. Даша

Мне кажется, это самый простой вопрос из всех, что звучали. Про работу и возраст – это из личного, некий доступ на свою территорию. А произнести вслух то, что давно знают и все – легко.

И потом, для каждого своя красота.

Я, к примеру, считаю Ольгу довольно красивой, и не раз говорила ей, что будь я мужчиной, утащила бы ее в загс даже силой. Пышные, чуть кудрявые черные волосы, огромные карие глаза, хозяйка, и, что интересно, ей заниматься домашним делами одно удовольствие, а еще это верный, надежный, проверенный друг. Но когда-то я познакомила Ольгу с другими своими друзьями, с прежней работы, и те, увидев ее, весьма удивились.

– Ты же говорила: она красивая, – послышалось со всех сторон изумление, когда Ольга ушла.

– Ну да, – ответила я, не понимая, к чему они. – Разве нет?

И когда они ответили, у меня возникло ощущение, что они увидели не Ольгу, а кого-то другого, человека, которого я не знаю и сама не видела никогда. И рост маленький, и вес ей надо бы сбросить, и сутулится, и нос какой-то огромный.

– Страшок, – припечатал в конце парень, с которым я хотела познакомить подругу.

– Идиот, – расстроилась я за подругу. – Ольга красивая, просто у нее южные корни.

С этим парнем у Ольги, ясное дело, ничего не срослось, но я до сих пор считаю, что он упустил свой шанс. И до сих пор считаю подругу красивой…

Нет, я не рассказываю об этом Артему: друзья – это тоже личное. Я просто даю уверенный и короткий ответ на вопрос, который повис между нами:

– Да.

И отчетливо слышу, как он медленно выдыхает. Негромко, едва уловимо, как бриз.

– Ты у моря? – озвучиваю мелькнувшие ассоциации.

– Нет, – его голос опять «улыбается», – хотя живу от него в двадцати минутах ходьбы.

– Это какой район города?

– Это за городом.

Он называет поселок.

И на этот раз медленно выдыхаю я. Прикрыв телефон ладонью, чтобы он не услышал, не почувствовал моего невольного разочарования.

Не то, чтобы я на что-то надеялась и чего-то хотела. Мы практически незнакомы, обмен именами – не в счет.

Просто… вряд ли мы даже увидимся.

Я живу в старой части города, а он далеко и от новой. Если мы договоримся встретиться посередине той территории, которая нас разделяет, каждому из нас добираться как минимум два часа.

Два часа в одну сторону.

Два часа в другую.

То есть, четыре часа просто вычеркнуть.

При современном ритме большого города, думать, что мы захотим увидеть друг друга – все равно, что стоять на двух берегах широкой реки и пытаться найти призрачный мост.

– Извини, мне пора собираться домой, – начинаю неловко, и чтобы он понял то же, что я, поясняю: – старый город, пока доберусь…

– Да, конечно, – он легко отпускает меня, а потом, наверное, чтобы у нас двоих остались хоть и короткие, но приятные воспоминания, добавляет с улыбкой: – У тебя очень красивый голос, Даша.

– Спасибо, – благодарю скомкано и чуть резко и нажимаю отбой.

Вместо того чтобы собираться домой, я достаю из сумочки сигарету, зажигалку и выпускаю облачко дыма на чернеющий город в огнях. Мне кажется, это хоть как-то поможет избавиться от разочарования или хотя бы его приглушит.

В ход идет вторая сигарета, но и она ничего не меняет – лишь добавляет легкой горечи. Или это все весна и цветущие травы.

Жаль, что все так.

Нет, правильно и логично, но жаль…

Вспоминаю, как отстраненно звучал мой голос, когда мы с Артемом прощались, и усмехаюсь. Может, Костя и правильно сделал, что ушел без этого холода в спину.

Холодно.

От своих же слов холодно.

Мне хотелось сказать Артему, что мне тоже понравился его голос. А еще его улыбка, которой было пропитано практически каждое его слово. И мне нравилось то, что он писал без ошибок – такая редкость в поколение клипового мышления и социальных сетей.

Нравилось…