Читать книгу «Переделке не поддаётся» онлайн полностью📖 — Натальи Брониславовны Медведской — MyBook.
image

Как-то так получилось, что уже в первом классе Тина могла приготовить суп и борщ, овощи резала ножом так же уверенно как мать. Она рано научилась делать уборку в доме, разбиралась в тонкостях стирки и глажки, словно губка впитывала и запоминала мелочи и секреты, а главное, всё делала с удовольствием. Специально Тину никто не учил. Ладе иногда казалось: умение вести домашнее хозяйство заложено в подруге изначально. Она же, в первый раз сварив нормальные, не слипшиеся макароны, страшно гордилась этим, каждое её достижение было результатом проб и ошибок. Лада сначала не подозревала: неумелость вызвана тем, что собственная мать не прилагала никаких усилий к порядку в доме и отличалась большой безалаберностью. До семи лет Лада не замечала бардака в квартире. Долго считала: вся полезная еда, кроме лакомств, малосъедобная. Подружившись с Тиной, попала в ухоженную, идеально чистую квартиру Лавровых и невольно сравнила её с собственной. А когда после долгих уговоров попробовала борщ тёти Маруси, удивилась необыкновенному вкусу этого повседневного блюда. Постепенно ей стало доходить, что любимая, весёлая мама не очень-то хорошая хозяйка. Именно от тёти Маруси и Тины Лада хоть как-то научилась готовить и ухаживать за своими вещами. Она боролась с беспорядком в квартире, прибирая за матерью, как за ребёнком. Вечно занятый на стройке отец давно махнул на жену рукой. Спустя годы Лада поняла, отец очень любил мать и ценил её за лёгкий, весёлый характер. После его смерти, мать утратила живость характера, прежде в заразительном смехе появились истеричные нотки.

Лес начинался сразу за полуразрушенными домами. Лада, обожающая всякие тайны и загадки, заявила, что обязательно исследует развалины, вдруг отыщет что-нибудь интересное. Тина только пожала плечами, ей очень не хотелось бродить по заброшенным жилищам.

– Если там что-то и оставалось, то местная ребятня давно растащила. Бабушка говорила, что один дом опустел давно. В другом ещё несколько лет назад жили люди, когда я здесь гостила, то видела старуху и противного дядьку.

– Ой, я гриб нашла, – обрадовалась Лада – посмотри, съедобный?

Тина срезала ножом крепкий подосиновик. Рядом заметила ещё несколько.

– Съедобный. Вон ещё. Повезло нам.

Лада подняла голову. Тонкие, гибкие ветви деревьев с изящными листочками перешёптывались, навевая грусть.

– Странные деревья, будто на них трясучка напала.

– Точно. Недаром говорят: в берёзовом лесу жениться, в осиновом удавиться.

– Так это осины? В общем-то, симпатичные деревья, но всё-таки символично, что неподалёку от осиновой рощи люди забросили дома. Мы обязательно туда сходим.

Тина с досадой произнесла:

– Дались тебе эти развалюхи.

– Интересно же.

За осиновой рощицей лес посветлел, всё чаще стали попадаться берёзы.

– Красота-то какая. Вот где надо жить, а мы с тобой в пыльном Дмитрове душимся, – восхитилась Лада. – У нас вокруг города одни поля, ни тебе речки или леса.

Дмитров походил на множество других провинциальных степных городков. Окраины сплошь частные дома, в центре здание администрации, парк с фонтаном, площадь, окружённая большими и маленькими магазинчиками. Чуть в стороне от центра кинотеатры, дом культуры, библиотека и бассейн.

Тина не разделяла восторга.

– Белозёрск меньше нашего Дмитрова, где мы работать будем? Здесь своих бухгалтеров, как собак нерезаных. На сорок тысяч жителей семенной завод, крахмальный и мебельная фабрика. Всё. Остальное так по мелочи.

Лада развеселилась.

– Меркантильная ты, Тинка. Найдём местных принцев, выйдем замуж, коз заведём, детей.

– Так-так сначала коз, а потом детей, – хмыкнула Тина. – Ты уже подзабыла Филиппа?

Лада помрачнела.

– Зачем напоминаешь!

– Извини.

– Надо же, какие удачливые девушки, – услышали подруги чей-то голос.

Лада обернулась. Из-за кустов боярышника вышел мужчина лет шестидесяти с пустой корзинкой в руках. В такую жару он был наряжен в тёплые брюки и клетчатую рубаху, поверх которой красовалась шерстяная жилетка ручной вязки, на ногах старые потрескавшиеся калоши. Взгляд у незнакомца показался девушкам недобрым и даже злым.

– Грибы говорю, отыскали, а я вот не смог. Вы не местные?

Тина поёжилась от колючего взгляда собеседника, но постаралась улыбнуться.

– Да нам повезло, вот собрали немного грибов. И вы угадали, мы не местные.

– Я сразу это понял. К кому приехали?

Лада хмыкнула: интересно, все пожилые люди такие любопытные? Тина, стараясь не обращать внимания на неприятное выражение на лице мужчины, дружелюбно ответила:

– К тёте Саломее с улицы Вишнёвой. Может, знаете такую?

– Знаю, – прошелестел его голос. – А вы ей кто?

– Она никто. – Тина показала на Ладу. – А я её племянница.

Глаза незнакомца буквально полезли на лоб от удивления, он, не стесняясь девушек, громко выругался и поспешил от них прочь. Подруги ошеломлённо посмотрели вслед быстро удаляющейся фигуры грибника.

Лада покрутила у виска.

– Странный дед, но ему ваша семейка явно не по нраву.

Дома, перебрав лесные трофеи, растопили печь. Пока Тина копала картошку в огороде, Лада отправилась кормить кур и гусей.

– Ой, мамочки! – послышался душераздирающий крик из хозяйственного двора.

Тина, бросив ведро с картошкой, помчалась на помощь. Лада, закрыв голову руками, кругами бегала по двору от крупного петуха с роскошным трёхцветным хвостом. Тот наскакивал на неё, яростно бил крыльями, пытаясь клюнуть в спину, ноги, плечи. Тине удалось схватить и чуть придушить злющую птицу.

– Будешь ещё нападать, башку отрежу, а из тушки лапшу сварю.

Петух сипел и косил налитым кровью глазом на мучительницу.

– Смотри мне, – пригрозила Тина, отбрасывая полузадушенного пернатого террориста.

Лада, скрывшись за забором, оглядела себя.

– Сволочь! Ноги, руки поклевал и поцарапал своими клешнями.

– Шпорами, – поправила Тина. – Надо было сразу ему показать, кто главный в доме.

– Да он неожиданно напал. Я лишь хотела симпатичную курочку с руки покормить. Вот скотина! – ужаснулась Лада, обнаружив разорванную штанину, и виднеющуюся в прорехе длинную царапину с каплями крови. – Гуси тоже ненормальные. Орали как оглашенные. Только коза отнеслась ко мне по-человечески.

Тина еле сдерживала смех, боясь разозлить вспыльчивую подругу.

– Бедная ты, бедная. Прямо звери, а не птицы.

Пока поверженная Лада приводила себя в порядок и смазывала царапины зелёнкой, Тина успела поставить чугунную сковороду в печь. На столе закипал самовар, источая пар, пахнущий мятой и малиной. Вечерний душ принимали в приятной тёплой воде, нагретой солнцем за день.

Чистые и благодушные подруги в четыре руки быстро накрыли стол.

– А картошечки там достаточно? – поинтересовалась Лада, плотоядно посматривая на сковороду, вытащенную Тиной из печи.

Тина, водрузив сковороду на железную подставку, подняла крышку. Необыкновенно вкусный аромат поплыл в прохладном вечернем воздухе.

– Какой запах! Божественно, – восхитилась Лада, вооружаясь вилкой.

После ужина и неспешного чаепития под разговоры ни о чём, идти в душный дом совершенно не хотелось.

– Тин, спасибо, что привезла меня сюда. Во-первых, я никогда ещё не ела такой вкуснятины, во-вторых, отказалась от мысли пристрелить Филиппа, пусть сволочь живёт и радуется. В-третьих, тут так здорово. Соловьи поют.

– Это синицы.

– Откуда знаешь?

Тина с грустью пояснила:

– Во второй раз я приезжала сюда на два дня с папой, а он любил слушать птиц и много о них знал.

Отец Лады умер, когда ей исполнилось пятнадцать, боль успела притупиться, а Тина потеряла отца лишь три года назад и ещё не смирилась с утратой.

Зазвенели колокольчики, раздался зычный голос от калитки.

– Саломеюшка, молочко готово?

Тина подхватила банку с козьим молоком.

– Тёткин покупатель пришёл.

Пока подруга относила молоко, Лада вымыла кружки из-под чая, навела порядок на столе.

– Фу, бывают же неприятные люди, – заявила вернувшаяся Тина. – Старик, а такой масляный, липкий взгляд, аж, на душе гадко стало. Пока не расспросил обо всём, не успокоился. На грудь так пялился, что прикрыться хотелось.

Лада засмеялась.

– Мужчины и в преклонном возрасте остаются ценителями женской красоты. А такую грудь, как у тебя, ещё поискать надо.

– Преклонным возрастом я бы не назвала, покупателю где-то за пятьдесят. Но в тёмном месте я бы с ним побоялась встретиться. Очень несимпатичный клиент у тётки Саломеи.

– Может, тебе показалось?

– Посмотришь сама, когда заявится за молоком в следующий раз.

***

Лада проснулась от жуткого крика, медленно затухающего в ночной тиши. С гулко бьющимся от страха сердцем села на кровати.

– Не надо! Пожалуйста, не надо! – снова раздался крик. Лада не сразу узнал голос подруги, так незнакомо, по-детски он звучал.

Двери в спальни оставались открытыми по просьбе Лады, хотя любые не затворенные двери и дверцы шкафов раздражали Тину, но тут ей пришлось смириться.

Лада примчалась в комнату подруги, сквозь плотно задёрнутые шторы едва пробивался лунный свет. Тёмный силуэт неподвижно лежащей Тины озадачил. Лада наклонилась и вздрогнула: глаза подруги широко открыты.

«Наверно, ей снился кошмар, и она кричала во сне?»

Пока Лада раздумывала, тело подруги изогнулось, снова послышался тот же необычный голос.

– Где я? Здесь темно и страшно. Не трогайте меня!

Глупая, но жутковатая мысль промелькнула в голове Лады: «А вдруг в Тину вселился призрак ребёнка? Этой самой Варюшки, пропавшей на лугу».

Собравшись с духом, она потрясла Тину за плечо.

– Проснись. Ты меня здорово напугала.

– Ой! Что случилось?

– Ты орала голосом маленькой девочки, просила не трогать тебя. Я признаться перетрусила, – Лада уселась на краешек кровати.

– Серьёзно? Снилось что-то неприятное. Может, переела на ночь? – предположила Тина.

– А я уже страшную теорию подвела под твой детский голосок, – хмыкнула Лада смущённо. – Решила, что Варюшка в тебя вселилась. Ты уверена, что раньше не кричала по ночам, может, тётя Маруся скрывала?

– Успокойся. Не кричала. Точно грибов переела. Всё, давай спать, – Тина укрылась по самую шею и отвернулась к стене.

– Ты спишь как рыба с открытыми глазами.

Тина глухо пробормотала:

– Не выдумывай.

Лада вернулась в свою спальню. Через тонкую тюль в комнату проник лунный свет, сделав её необычной и чуточку сказочной. Она посмотрела на освещённый луной сад и похолодела: силуэты кустов походили на чудищ с уродливыми телами, корявыми лапами и жуткими мордами. Отругав себя за слишком богатое воображение, Лада улеглась в кровать.

Утром, доев разогретую картошку, подруги решили выполнить первое поручение тётки Саломеи: собрать чёрную смородину. Лада отправилась в домик без крыши и только присела на корточки, как ей на спину свалилась крупная слива. Подняв голову, сквозь ветви и листву узрела незнакомца, сидящего на дереве. Лицо охватило жаром стыда, едва успев надеть штаны, Лада рванула к дому.

– Представляешь, там, на дереве, кто-то сидит. И он, наверно, видел мою голую задницу. Кошмар!

Тина засмеялась.

– Слива принадлежит соседям. Видимо, она так разрослась, что туалет оказался под её ветвями. Дядя Антон вряд ли на дерево полезет, раньше он толстый был, а вот Клим мог. Я его подростком помню, ох и жутко вредный.

Лада прижала ладони к горящим щекам.

– Хватит ржать. Как я теперь на глаза покажусь?

– Да брось,– махнула рукой Тина, снова засмеявшись, – дело-то житейское. К тому же можно и не знакомиться. Клим, скорее всего, женат, он старше нас года на три.

– Тебе смешно, а я в непотребном виде перед мужчиной оказалась. А всё твоя тётка виновата, не могла туалет в другом месте поставить.

Тина обняла бушующую подругу.

– Успокойся. Ну что он мог увидеть? Так чуток сверкнула пятой точкой.

Лада возмущённо засопела и вывернулась из объятий.

– Издеваешься?

– Всё-всё. Больше не буду.

***

– Тётка Саломея эксплуататор, зачем столько ягодных кустов насадила. Куда ей столько припасов? – проворчала Лада, наливая готовое варенье в банку.

– Друзей, знакомых угощает, родственникам передаёт. Ты сама его у нас ела, ещё восхищалась, мол, самое вкусное на свете варенье.

Закрутив крышку на банке, Лада подала подруге.

– Теперь знаю, это оттого, что ягоды томятся в печи. Такое варенье без живого огня не приготовишь.

– К вам можно? – Клим, заметив новых соседок под навесом, постучал в калитку, в унисон его стуку зазвенели колокольчики.

– Ой, нет, – заметалась Лада. – Не хочу его видеть. Отнесу банки в подпол.

Тина едва сдержала смех: смущённая подруга выглядела очень потешно.

– Нечего метаться, как ошпаренная, он уже и думать забыл про туалет. Чего ты раздуваешь из мухи слона?

Не слушая её, Лада, подхватив корзинку с банками, помчалась в дом. Клим, проводив взглядом незнакомку, с которой познакомился весьма необычным способом, с трудом удержал серьёзную мину на лице. Тину он узнал сразу, хотя не видел пятнадцать лет. Она и тогда выглядела маленькой женщиной: округлые плечи, тонкая талия, крутые бедра. Среди слабого пола иногда попадаются особи, проходящие этап взросления безболезненно: у них не бывает нескладной фигуры, худобы, и той особой цыплячьей неуклюжей внешности, отличающей многих девочек подростков. Из симпатичной девочки Тина сразу превратилась в роскошную взрослую женщину. Может, на придирчивый взгляд некоторым мужчинам она показалась бы слегка крупноватой, Клим же с нескрываемым восхищением смотрел на красивую большую грудь, округлый маленький аппетитный животик, пышные бедра, стройные ноги с тонкими щиколотками и скрипичную талию. Глядя на Тину, отчего-то понимаешь, она станет хорошей женой. Сразу представляется: ухоженный дом, вкусная еда и целый выводок детей.

– Привет, Лаврушка. С приездом. Рад тебя видеть. Чаем угостишь? – Клим звонко чмокнул в зарумянившуюся от жара печи щёку Тины, с удовольствием пожал крепкую ладошку девушки.

Тина положила большую коробку конфет, принесённую гостем, на деревянный стол, покрытый клеёнкой в цветной горошек.

– Привет. Я тебя только по глазам узнала.