Читать книгу «Когда её совсем не ждёшь» онлайн полностью📖 — Натальи Викторовны Литвяковой — MyBook.

Наталья Литвякова
Когда её совсем не ждёшь

Кефирный человечек

.

– Бабушка!

– М-м-м…

– Бабушка, не спи!

– Я не сплю.

– Спишь! Я уже полчаса с тобой разговариваю, а ты молчишь.

– И о чём же ты со мной разговаривал, Сева? – Мария Васильевна протёрла глаза, поёрзала в кресле, взяла в руки выпавшие было спицы. И когда задремала? Не заметила. Хлопай теперь ресницами перед внуком виновато. Вон стоит, смотрит так серьёзно, в душу самую заглядывает. Когда успел вырасти? Человек уже. Хотя нет: пока ещё – человечек, к её, бабушкиному счастью.

– О важном. О важном разговаривал. А теперь не буду рассказывать. Всё равно ты не слушаешь.

– Ну прости, Севушка. Я и не заметила, как вздремнула. Может быть, ты сменишь гнев на милость?

– Нет.

– Ишь, ты. Так и будешь обижаться?

– Буду.

– А не боишься?

– Чего?

– Будешь долго кукситься и обижаться, прокиснешь.

– Как это?

– Как молоко.

– В простоквашу превращусь, ба?

– Или в кефир.

– Не хочу в кефир, ба. Он невкусный!

– Ну, может, тогда простим друг друга, а, Сева?

Внук задумался. Потом улыбнулся.

– Простим, ба.

– Вот и хорошо, – Мария Васильевна вздохнула с облегчением. Спицы застучали равномерно.

– Бабушка, а что же, обижаться совсем нельзя?

– Ну почему же нельзя? Немножко можно.

– А, если сильно обидели? Тогда – множко?

– Тогда – множко, – рассмеялась Мария Васильевна, погладила его по голове, – только всё равно нужно уметь прощать и обиды отпускать, а не то…

– Прокисну, – хихикнул Сева.

– Дак о чём ты со мной разговаривал-то, внучек?

– Да так, ба. Ни о чём. Можно я к Саньке пойду, в пятую квартиру?

– Можно. А зачем?

– Мириться!

Торт.

Антонина Макаровна печёт наполеон на день рождения старшего внука. Дело, само собой разумеется, ответственное, поэтому с утра домочадцы: муж, Пал Сергеич (не стой столбом, окаянный, куры не кормлены, у поросят не чищено, о рыбалке забудь) и внучка младшенькая, Алёнка (сходи поиграй во дворе, да смотри к Жучке не лезь, уток не гоняй) – отправляются восвояси из летней кухни.

– Так этсамое, Тоня, – возражает Пал Сергеич, – я уже Михалычу пообещал.

– Ну, ба-а-а, ты говорила, что возьмёшь меня помогать! – не соглашается Алёнка.

– Ой, да делай, что хочешь, – отмахивается от мужа Антонина Макаровна. – Нет, внуча, в следующий раз, некогда сегодня, – от Алёнки. – Потом. Иди, и Ваську с собой забери, не мешайте мне за ради бога.

Она делает два вида теста. Для первого смешивает яйца, соду, гашеную уксусом, соль и два с половиной стакана пшеничной муки. Для второго вида – энергично перетирает маргарин с оставшейся мукой в крошку. Антонина Макаровна печёт наполеон.

Внучка, пока дедушки нет, идёт в сарайчик и набирает в кукольную посудку песок, цемент, камушки. И ещё каких-то смесей. Водички из ведра плеснула. Бабушка печёт, и Алёнка – тоже. И ничуть не хуже.

Антонина Макаровна утирает лицо рукой. Раскатывает первое тесто в тонкую лепёшку, выкладывает на него мучную крошку, складывает вдвое, снова раскатывает и так несколько раз. Алёнка подглядывает в окошко, повторяет и утирает лицо рукой. Бабушка в муке, внучка в песке, процесс идёт.

Антонина Макаровна делит тесто на 8 частей и прячет в холодильник. Готовит крем. Взбивает яйца с сахаром и с мукой, добавляет молоко. Варит на плитке, помешивая и напевая песенку. Алёнка ищет яйца в курятнике, у неё тоже будет настоящий крем. За Алёнкой гоняется петух, за петухом – Жучка, Алёнка за Жучкой, Васька шипит на заборе и обалдевает от происходящего. Петух не понимает, кто за кем гоняется и тоже обалдевает.

Бабушка формирует коржи и приступает к выпечке: ну, не подведите, родные. Алёнка раскатывает лепёшки на лавке и просит солнышко: ну, не подведи, родное! Никто, конечно же, не подводит: Антонина Макаровна достаёт румяные коржи и промазывает их кремом; Алёнка пытается отлепить свои от лавочки; куры носятся во главе с петухом и Жучкой по двору; Васька презрительно щурит левый глаз.

Последний корж бабушка крошит и посыпает готовый торт. Алёнке удаётся вырвать из цепких рук лавочки свою последнюю лепёшку. Вместе с ней она падает на попу и лепёшка рассыпается.

– Деда-а-а! Баба-а-а! – ревёт незадачливый кондитер на всю Ивановскую. В волосах перья, на щеках разводы. Куры – в огороде. Жучка убежала встречать деда с рыбалки. От греха подальше.

Бабушка оставляет наполеон на столе и бросается на помощь к Алёнке. Не знает, то ли плакать ей, то ли смеяться, глядя на лавку, кукольную посудку и внучку. Сейчас родители приедут, именинника привезут, а у Антонины Макаровны внучка не купана, вся в каких-то крошках, не то бетонных, не то песочных, и дед – не чищен, с рыбалки не возвращён ещё, куры – эмигрированы, Жучка потеряна… И только торт посреди стола стоит невозмутимо и непоколебимо.

Хотя, подождите-ка… – возмутимо стоит. И возмутимо и поколебимо: потому что Васька сидит рядом и слизывает с тортика крошки, пока суть да дело. Жаль, с одной стороны, что они не бетонные, как у Алёнкиного, – меньше попало бы шкоднику, но с другой – ох, и повезло ему, ведь наверняка вкусные!

Утренние мысли.

Дарья осторожно укладывает трёхмесячную дочку в кроватку. У малышки дрожат реснички. Под тонкими веками бегают зрачки. В такие моменты Даше кажется, что доченька начальником вырастет: ведь с младенчества старается контролировать процессы.

Тихонько, по-пластунски практически, Даша выползает из спальни. Ай, беззвучно чертыхается и подпрыгивает: минное поле «Лего». Странно, изумляется она каждый раз, как в первый, но не конструктору на полу, тут никого им не удивить, а тому, что: вот есть же своя, отдельная детская комната, играй – не хочу, но сыновей так и тянет в зал. Почему? А, может, потому, отвечает сама себе, что здесь торчит их папа за компьютером? И, если строить из конструктора дорогу от замка-дивана до крепости-стула, то можно одним глазком подглядеть в монитор? «Генерал» Андрей профукает очередной танк, притворно рассердится, подхватит близнецов под мышки, чтобы раскрутить и на Луну отправить.

На плите шипит чайник. Даша задумалась. Утренние задумки пришли, так она называет своё состояние, свои мысли о заботах-хлопотах предстоящего дня. Ох, столько дел, сегодня, столько дел! И самое главное –  пойдут смотреть новый дом. Как они мечтали о нём, сколько вариантов пересмотрели – не счесть! Уже давно все сайты и странички дизайнеров перекочевали в разряд закладок: скоро телефон лопнет. Прощай навеки съёмная квартира! Обои – рогожка или жидкие? Шторы – обычные или римские? Кресла – оставим хозяйке на память, или заберём? Хватит ли коробок для вещей? Даша мечтательно прикусила губу. А ещё б хотела ту рамочку купить, она такая нежная… так бы подошла к последней фотографии, где они все вместе, вся семья, и родители тоже, в парке. Счастливые, смеющиеся, яркие.

Так, Саше – колбасу на бутерброд, Лёше – сыр. Аккуратно Даша мажет хлеб маслом, на часы поглядывает. Тикают старенькие ходики, отсчитывают мгновения нового дня. Скоро оживёт квартира полностью, захлопают двери, зашумит вода в кранах, сонные мордашки соберутся на кухне.

– Ты чего не разбудила меня? – взъерошенный Андрей топчется на пороге, – сегодня ж моя очередь.

Даша пожимает плечами. Не знает, как объяснить мужу, что она любит эти утренние минутки. Будто с жизнью, тет-а-тет, договаривается о том, как день пройдёт. В голове проносится очередная кавалькада задумок на житейские темы: быт убивает любовь? Нет! Даёт ли он силы, или забирает, – зависит от душевных частиц, которые люди вкладывают в окружающий мир, в родных и близких, в далёких и незнакомых, да просто даже… вон, в рамочку для фотографии!

И Даша смеётся:

– Мущщина, какая очередь? Шо вы тулитесь вперёд меня? Вас тут не стояло! – крепко обнимает Андрея. – Чай или кофе?

Когда её совсем не ждёшь

.

«Вот оно мне надо?» – бубнила в мыслях Натка. Очень надо, ага. Самую лысую, что ли, нашли? По всему видать, нашли. Девчонка (очень взрослая, по её мнению, особа, ведь четырнадцать лет – как-никак летом исполнится) обходила первые весенние лужи, последний, что в марте нежданчиком выпадает, снег, и ворчала, ворчала. Могла бы отказаться, конечно. Сидела бы сейчас дома, чаи гоняла, а не тащилась бы чёрт знает куда. Или не могла? «Не могла», – решила Натка, перепрыгнув очередной ручеёк. А почему? Ну… по кочану да по капусте. Не могла. И всё тут. Если только....

Никаких если, одёрнула себя. Разве она не будущий журналист? Разве она не собирается ездить по разным городам, странам, встречаться с людьми, брать у них интервью? Что за малодушие, что за трусость, Ната? – строжила себя. Хорошо ещё, что не вслух. А то есть такая дурацкая привычка болтать с собой, как с лучшей подружкой. Которая далеко не лучшая, между прочим: съехала с темы ради свиданки с каким-то там Колькой. А ты иди теперь, Натка, сама к передовику завода, ветерану, расспрашивай про жизнь и войну, не стесняйся. Ведь лучшую статью их писательского кружка напечатают в «Вечёрке». Это ли не начало будущей карьеры? Это ли, это ли.

Осталось только перестать бояться незнакомых людей, и вообще.

Осталось только преодолеть горы-косогоры, реки-буераки, холмы-овраги, три дня лесом, два дня полем. Ох, и занесло же передовика – жить на окраине городка, в частном секторе.

Дорогу-то преодолеешь, куда денешься, ещё бы неуверенность преодолеть. Как пригодилась бы сейчас весёлая да смелая Нинка! И где он взялся, тот Колька, со своим кино.

– Ты ж говорила: любви – нет! Завяли помидоры, – Натке очень хотелось обидеться на Нину, что та не держит обещание. Но. Во-первых – было бы из-за кого ссориться с подругой детства. Во-вторых, она сразу сказала: если получится. Не получилось, вот. То есть, с Наткой пойти не получилось, а с Колькой всё удалось, эх. Не все, видать, завяли. Помидоры. Сидят там, небось, на последнем ряду, «Данди по прозвищу Крокодил» смотрят. Или не смотрят, а… ну их, в общем!

– Любви нет! – как заклинание повторила Ната, чтобы буйная девчачья фантазия не разрослась как сорняк на клумбе после дождя.

Остановилась. Отдышалась. Огляделась. На заборе увидела табличку с названием улицы и номером дома. Ух, ты! А я уже ж и пришла! Натка вздохнула глубоко: раз, два, три:

– Бамс! Бамс! Бамс! – неожиданно сильно постучала она. Мало того, что грохоту навела на всю округу, так ещё и калитка открылась сама по себе. Будто приглашала зайти. Как в каком-нибудь американском фильме ужасов. Ната потопталась несколько секунд, постучала снова по железному косяку, прокричала (ага, прокричала – пропищала, не иначе):

– Павел Петрович, вы дома? – решила, что ещё раз постучит, но теперь в окошко, и если никто не выйдет, с чистой совестью свалит. Ну, а статья… ну что – статья? Не вышло статьи. И журналиста из Натки, видать, тоже. Не выйдет.

Она сделала шаг во двор. Из-под крыльца неожиданно выкатился мохнатый клубок и накинулся на девчонку с громким лаем. Ната взвизгнула и отступила, зажмурилась: ой, мамочки, щас укусит.

– Не укусит! Не бойся! – раздался голос. – Шарик, ко мне! Он вообще-то добрый. Но пугать любит. Для порядка. А ты из школы? Дед предупредил. Его на завод вызвали, он скоро придёт. Заходи.

– Из школы, да, – Натка открыла глаза. На крыльце стоял парень. Шарика он взял на руки. Лаять тот перестал, лишь крутился да пытался облизать парню щёки. – Может, я тогда в другой раз приду?

– Да чего там, в другой! Не бойся, заходи. Я – Славик. Внук, – представился парень и рассмеялся, – мы не кусаемся, честное пионерское. Правда, Шарик?

Натка смутилась и старалась не смотреть в их сторону: ещё чего не хватало, посторонних внуков разглядывать. Но он так заразительно, так искренне смеялся, что и Ната не выдержала, растеряла всю серьёзность, расхохоталась вслед, а потом встретилась с ним взглядом и…

– Интервью взяла? Ну молодец! А боялась. Чего спрашивается? Большая статья будет? Ну вот видишь, – деловито говорила Нинка вечером по телефону. Совесть проснулась, позвонила таки подруге, узнать, как она справилась. Справилась-то Натка справилась, только вот…

– А чего с голосом? Что значит – ничего? Я же слышу – очень даже чего. Кого встретила? Какого Славика? Ах, внука. Курсанта. Моряка. Моряк с печки бряк. Натка, да он же старый, двадцать лет – это ж ого-го! Считай, как тот дед, о котором калякать будешь. Нет, чего ты ржёшь? Вот дура! Ах, глаза… как небо… как море… а ты значит, взлетела и утонула тут же… Натка, очнись, любви нет! Я тебе точно говорю!

Есть – стучало Наткино сердце тогда.

Есть – шептала Наткина душа потом, спустя несколько лет, когда разошлись пути-дорожки с внуком.

Есть, утверждает она и сейчас.

Её не может не быть. А иначе зачем это всё в мире существует, если не ради любви?

На этой странице вы можете прочитать онлайн книгу «Когда её совсем не ждёшь», автора Натальи Викторовны Литвяковой. Данная книга имеет возрастное ограничение 12+, относится к жанрам: «Юмористическая проза», «Современные любовные романы». Произведение затрагивает такие темы, как «случаи из жизни», «книги о любви». Книга «Когда её совсем не ждёшь» была написана в 2022 и издана в 2022 году. Приятного чтения!