Хотелось чего-то легонького, сентиментальненького, такого дамского-предамского, но, как только я начала читать «Субботу…», всего этого сразу расхотелось, так что читала этот оказавшийся примитивом толстый том в режиме пролистывания. И почему авторы дамских романов так часто держат дам за дурочек? Или они сами мало знают о любви, предпочитая бесконечно тасовать шаблоны, перемежая сладкое с горьким в расчете, что пипл женского пола схавает все? Правда, здесь я точно виновата сама: книга попалась под руку совершенно случайно, и каких-то больших надежд я на нее не возлагала. Стартовых предубеждений не было (а теперь есть!), об авторе (авторах?) я ничего не знала и не узнала, даже специально погуглив. Как оказалось, это было ошибкой: раз не был предупрежден, значит, оказался не вооружен, а наоборот не вышло. Правда, особо я и не старалась, решив, что это пара подруг или автор с другой фамилией пишет под псевдонимом – ну и ладно, какая мне, в конце концов, разница, раз все они – «авторки» на одно лицо (здесь как раз феминитив уместен, ведь не называть же их писателями или писательницами!)?

Книжица оказалась пошленьким бытописательством размером с сериал и качеством второстепенного ТВ-канала, но свою задачу выполнила - отвлекла-развлекла (правда, желтая пресса или глянцевый журнал, наверное, справились бы не хуже): и своими простенькими сюжетными линиями, и непримечательными героями (они тут на любой не особо взыскательный вкус – работница банка, спортсменка, риэлтор, рукодельница, бизнес-вумен, аспирант, интеллигент в очках и пр. - колода ряженых), и незамысловатым слогом (язык книги пустой и примитивный, как словарь частотных слов), и калейдоскопическим порханием клише и шаблонов. Текст ум не загромождает, напрягаться в понимании мотивов персонажей и сплетении событий не принуждает, а чужие текстовые вставки (аудиокниги, стишки, песенки) производят впечатление какого-то взаимного промоушена в честь девичьей дружбы.

Обсуждать тут нечего. Все показалось эдаким лежалым ассорти, стилистически напоминающим А. Маринину, В. Токареву, И. Грекову и других подобных дам-бытописательниц. Все прочитанное выветривается, едва очередной эпизод заканчивается, потому что на судьбы нарисованных автором героев по большому счету наплевать, они как вырезанная из стопки сложенной бумаги гармошка упрощенных человеческих фигурок – ручки-ножки-огуречик. Ко всему прочему, некоторые социальные сферы, в которые автор-инкогнито помещает своих персонажей, ей, мягко говоря, знакомы лишь поверхностно, а оттого при чтении выглядят пафосно и слегка глуповато. Исторические фрагменты воспринимались инородными телами, их назначение мне вообще осталось непонятно. И даже название, которое поначалу интригует (какой-такой Воскресенский, что особенного в его субботе?), расшифровывается быстро и банально, с таким же успехом это могло бы быть и «Пятница Воскресенского», и «Среда Воскресенского» (последнее было бы предпочтительнее с точки зрения начальной интриги). Ну, разве что история с найденными письмами еще куда ни шла, но похожее уже тоже было читано не раз.

Весь этот набор искусственно складированных под одну обложку страстишек мне не понравился, происходящее с героями не тронуло от слова «совсем». Быстренько долистала до конца (да и то с трудом), убеждая себя, что «книги разные нужны, книги разные важны», и если кто-то готов воспринимать это как чью-то насыщенную событиями и чувствами жизнь, то почему бы и нет? Другое дело, что подобные графоманские писания и реальность-то не вполне отражают (все здесь красивы, самобытны, успешны, умны и т.д., разве что ярлычки приклеенных к ним проблем чуть разные – «кукла Маша, кукла Даша»), и особых эмоций не вызывают (про какие-то серьезные катарсисы я вообще молчу – совсем не тот случай), и ни на какие размышления не наводят (все разжевано до состояния смузи, только глотай – усилий не надо, и так от избытка смыслов не захлебнешься). Литературой такое не назовешь - так, почеркушки для самолета-поезда-метро-больницы-очереди-пробки и пр. Потребительская аудитория такого книжного товара – точно не я.

Отзывы на книгу «Суббота Воскресенского»