Глава 2

Флигель оказался двухэтажным. Добротным. Полноценная жилая постройка.

На втором этаже спальня, гардеробная и небольшая ванная с туалетом. На первом – гостиная-кабинет, разделенная на две части.

В одной, большей, камин с двумя креслами рядом с ним, обеденный стол на четверых и диван, напротив которого висела панель телевизора. В меньшей – рабочий стол и книжный шкаф.

Все очень удобно и уютно.

Два выхода. Один, как и говорил профессор, на улицу. Прямо на дорожку, которая вела из сада к подъездным воротам. Второй внутрь дома. Чтобы, как сказала Людмила Викторовна, не чувствовать себя оторванной от цивилизации.

И все было бы просто здорово – я о таком и мечтать не могла, если бы не одно «но». Произошло это как-то неожиданно. Раз – и я уже не только практически студентка, но и помощница настоящего целителя.

В жизни так не бывает. Только в приключенческих романах.

– Эй, есть кто живой? – вырывая меня из очередной серии самоедства, донеслось снизу.

– Есть! – крикнула я. – Сейчас спущусь.

С семьей профессор меня уже познакомил. Две дочери: Юля и Яна. Юля на год старше меня, Яна на столько же младше. Сыну Кириллу – десять.

Был еще один – Валерий, но тот уже служил. Как раз в Самаре, куда они с супругой и ездили.

– Я тебе принесла молока и булочек, – опять донеслось снизу. – А то еще помрешь с голоду.

– Смешно… – буркнула я себе под нос и, накинув поверх футболки легкую кофточку, вышла на лестницу.

Внизу стояла Юля.

– До утра бы не померла, – не без воодушевления глядя на кувшин и тарелку с булочками, тем не менее восстановила я справедливость.

– А кто тебя знает. – Рассмеявшись, Юля направилась к столу. – Не против, если составлю компанию?

– Ты в своем доме, – скорее дернула, чем пожала я плечом. Спустившись, достала из скрытого за небольшой перегородкой шкафа стаканы.

На ужин меня приглашали, но я отказалась. И не только из скромности, но и из желания хоть ненадолго остаться одной.

В поезде супруги быстро взяли меня в оборот. Как только попыталась отказаться от всех их предложений, вместе с вещами забрали в свое купе, находившееся в соседнем вагоне.

Ну а там…

Все, что мне оставалось, только кивать да коротко отвечать «да» или «нет».

В какой-то момент даже начала подозревать нехорошее – так просто не бывает, но, как только речь зашла о медицине, от этих подозрений не осталось и следа. Уж отличить настоящего целителя от ненастоящего благодаря отцу я вполне могла.

– Ага, – фыркнула на мою сентенцию Юля, но тут же прекратила кривляться. – Саш, поверь, ты не первая и не последняя, кто живет во флигеле. Отец – фанат своего дела. Он, как ищейка, нюхом чувствует, из кого будет толк, а кто так и останется одно название, что целитель.

Признаться честно, мне было приятно, но…

– Я не хочу, чтобы меня выделяли, – поставив стаканы на стол, упрямо произнесла я. – Я благодарна Даниле Евгеньевичу…

– Перестань! – беззлобно отмахнулась Юля. – Выделять тебя действительно будут, но так, что взвоешь. Поблажек он своим любимчикам не дает.

– Не знаю, радоваться теперь уже или нет, – всерьез задумалась я над ее словами. – Все настолько страшно?

– Еще страшнее, – разливая молоко, засмеялась она. – Тут до тебя парень жил, Игорем звали, так тот даже застрелиться хотел.

– Звали? – настороженно уточнила я, присаживаясь на стул.

– Ага, – опять начала придуриваться Юля. – Теперь Игорем Николаевичем кличут. И только на «вы».

– Тьфу на тебя! – хохотнула я, сообразив, что поймалась на простейшую разводку. – Напугала.

– Умею, – улыбнулась она, устраиваясь напротив. – Отец говорит, я люблю сгущать краски.

– Ты тоже целительница? – воспользовалась я моментом, чтобы внимательнее рассмотреть Юлю.

То, что пошла в мать, сомнений не вызывало. Такая же невысокая, хрупкая. Как фарфоровая статуэтка. Кожа светлая, нежная. Волосы светло-русые, волнистые. А вот глаза карие, что смотрелось очень и очень чарующе.

– Нет, – прихватив из тарелки булочку, отломила она кусочек. – Второй курс МИУ. Факультет журналистики.

– Вот это да! – восхитилась я.

Московский Императорский университет!

Это было весьма престижно.

– А… – без всякого пиетета, как будто это ничего не значило, протянула она. – Пописывать я начала еще в лицее. Отец как-то подкинул пару моих заметок одному из своих пациентов, редактору «Московских вестей». Вот с тех пор и кручусь.

– Здорово! – вполне искренне произнесла я. – Наверное, это интересно.

– Интересно, – с улыбкой согласилась она. – Но иногда выматывает. Хочешь не хочешь, а материал ты должен выдать.

– Так ты и сейчас с ними сотрудничаешь?

– А куда мне деваться?! – засмеялась Юля. – Затягивает.

От избытка чувств я качнула головой. Надо же… просто затягивает…

Для меня журналистика была сродни чуду. Нужно ведь не только найти о чем писать, но и так преподнести читателю, чтобы тот прочел заметку от начала и до конца.

В лицее нас, конечно, учили стройно формулировать свои мысли, но чтобы вот так…

Тем временем Юля успела съесть булочку и уже добралась до второй. Сообразив, что могу и голодной остаться, поспешила последовать ее примеру.

Выпечка оказалась выше всяких похвал. Мягкая, воздушная. Сладковатая ровно настолько, чтобы поманить, побаловать тающим вкусом.

– Ну вот, а ты не хотела, – когда опустели и тарелка и кувшин вновь засмеялась Юля. Довольно откинулась на спинку стула. – А хочешь, я завтра с тобой в академию схожу?

– Конечно, хочу! – обрадованно воскликнула я. То ли одной плутать, то ли с той, кого вполне можно назвать приятельницей. – А ты там уже была?

Юля гордо задрала нос:

– Да я все годы учебы в лицее у отца на кафедре прожила. Если захочешь, потом такого порасскажу…

Я – хотела. Но она правильно сказала про потом. Перекусив, со всей очевидностью я поняла, что устала. День был долгим. День был тревожным. А еще он был богат на события, которые требовалось переосмыслить.

* * *

Московская магическая академия находилась на Большой Царицынской. И готовили в ней будущих целителей, магов-прикладников, бытовиков и теоретиков.

Что касается медицины, то в столице имелось еще несколько учебных заведений, в которых учились те, кто имел слабый дар или был полностью его лишен.

Как говорил отец, парадокс налицо. Тех, кто мог убить, среди одаренных большинство, а вот тех, кто способен исцелить…

В этом году на целительский факультет набирали восемьдесят человек, а заявлений было подано чуть больше сотни. Вот такая грустная математика. В медицинском институте на одно место претендовало трое.

– Можно вернуться домой за машиной. Или пройдемся пешком? – не дала мне погрузиться в размышления Юля.

Не знаю зачем, но я оглянулась на здание академии, из которого мы только что вышли.

Странное ощущение. Быть здесь и не верить…

– Ау?! – шутливо толкнула меня в плечо Юля. – Ты еще с нами?

– С вами, с вами, – хмыкнула я, догадываясь, как нелепо сейчас выглядела.

– Так что выбираем? – вернула меня Юля к заданному вопросу.

– Я бы предпочла пройтись, – отошла я в сторону, чтобы ненароком не сбили – народ валил и туда и оттуда. – По дороге можно где-нибудь перекусить. А то за столом кусок в рот не лез.

Мое признание ничего, кроме смеха, не вызвало. Но, как я уже заметила, Юля сама по себе была смешливой. Да и на настроение не жаловалась.

– Ты на Янку не обращай внимания, – отсмеявшись, все-таки «пожалела» она меня. – Ты думаешь, от кого я у папеньки на кафедре пряталась?

– От сестры? – не поверила я.

– От сестры, от сестры, – кивнула она, продолжая улыбаться. – Тот еще клещ. Привяжется, проще сбежать, что я и делала.

Теперь пришел мой черед кивать. Виделось в Яне что-то служившее подтверждением предложенному эпитету. В отличие от Юли младшенькая была пусть и не толстенькой, но пухленькой. Но взгляд… Точно как клещ. Вцепится – не отдерешь.

– А вот с братьями она совсем другая, – не столько взгрустнула, сколько перестала быть очень веселой Юля. – Старшенького побаивается, а с младшим…

Она не закончила. Меня «пробило» ощущением приближающейся опасности, потом раздался шум подъезжающей машины, визг шин…

Я так и не поняла, что сделала сначала – испугалась или приготовилась отражать нападение.

Скорее всего, второе. А вот Юля, приняв это самое второе за первое, успела ухватить меня за руку, прежде чем я наделала глупостей:

– Это Тоха. Неожиданно, но вовремя.

Не столько от слов, сколько от спокойствия в ее голосе готовое к боевому трансу тело вернулось в нормальное состояние. Сердце, натужно двинув в грудину, расслабилось, забившись в положенном ему ритме.

– А ты откуда? – Отпустив меня, Юля направилась к замершей у тротуара машине.

– Ехал мимо, – бросив быстрый взгляд на меня, отозвался вальяжно откинувшийся на спинку водительского сиденья парень. – Смотрю, ты! Ну не мог же я…

– Льстец, – хохотнув, наклонилась вперед Юля. Щелкнула парня по носу, когда тот хмыкнул, выпрямилась. – У тебя новая тачка?

– Нравится? – не без самодовольства протянул парень. – Отец подарил за успехи в боевой.

Пока они разговаривали, успела рассмотреть обоих. И парня и машину.

Машина – спортивный кабриолет. Черный, хищный и даже, я бы сказала, самовлюбленный. Техника была мощной, красивой и безумно дорогой. Уж я-то знала, присматривала себе подобный.

Как и машиной, парнем вполне можно было любоваться. Пусть и сидел, но понятно, что высок. Темноволосый, с вытянутым, украшенным легкой горбинкой носом и твердым волевым подбородком.

Но еще больше привлекали внимание его руки. Сильные, крепкие, с крупными, но не лишенными изящества ладонями.

Одет он был так, как одевалось большинство молодежи, которую я видела. Джинсы, рубашка с завернутыми по локоть рукавами.

На первый взгляд все очень демократично. Но, как и в случае машины, я знала цену подобным вещам, так что не обманывалась. Одевался этот парень в элитных бутиках.

– Хвастун, – весело засмеявшись, отмахнулась Юля. – Пропал. Не звонишь. Теперь вот появляешься на шикарной машине.

– Отдыхал в имении, – улыбнувшись – общение с Юлей ему явно нравилось, вновь посмотрел он на меня.

Юля направление взгляда не пропустила. Оглянулась…

В ее глазах было столько предвкушения, что я бы предпочла за лучшее сбежать.

Увы, не успела!