Красавчик вскидывает взгляды на протекающие мима палитры купальников – это уже не секрет. И для него это не музей – базар. В нем – ни капли опасности – миловидность котика. Доступность, шведские столы, только проголодайся.

Ничего не требуется подтверждать, это и так витает в воздухе. Даже возвращенные на место непроницаемые солнце- (и не только-) …защитные очки не спасают от вероятностей. Вне всяких сомнений, он заполучит любую, на какой задержит взгляд чуть дольше обычного – и это она будет «заполучивать» его. Любыми средствами.

Он умело двигается на женской энергии – приманивающей, принимающей, позволяющей. Но знает, где этот переключатель.

В какой-то момент за соседним столиком начинает устраивать концерт своему благоверному (или не благо…) эффектная девица. Сияние нейтрально наблюдает спектакль, непешно потягивая коктейль. Потом разочарованно качает головой, словно ищет пульт от тв.

– Ну… может… Не очень-то я и Би… – задумчиво, немного в стиле Камеди произносит свой вердикт вовсе не о себе местный Эпицентр.

– Не то чтобы… – защитно подхватывает заявление новый приятель, фокусируясь на соседнем столике…

– Не на столько. – закрепляет оценку тот, кому все позволено.

Лёшка появляется как молния. Всех приветствует как освежающий морской бриз – всем перепадает лучик его улыбки и теплого взгляда. Особенно семейству маминой подруги, которое он знает с детства. Обнимашки и речитативы радости… как вспышка. Подарок. И вот уже он – исчез как мираж,

да и этого его… человека – тоже сдуло с места, никто и не заметил, как. Самый видный в мире невидимка…

Потом они замечаются неподалеку, где-то возле поворота, в листьях раскидистого папоротника из огромной кадки рядом с запасным входом в отель. И там у каждого – совершенно иная манера общения.

И тут становится ясно, каким прочным навыком общается Лёша. И какой прохладный оттенок для всех у всегда великодушного и вежливого Валеры.

Нет, ничего особенного. Для посторонних – просто разговор двух людей. Хорошо знакомых. По-человечески радых друг другу. Доверяющих. Заметности же выявляются только на контрастах. С привычными манерами. У них там своя гравитация.

Разновозрастная группа за столом невольно наблюдает за общением. Ничего необычного.

Все рады смолчать.

Долго молчал тихий вежливый младший зять Лины, который всегда гордился доверительным общением с тещей.

– А кто у них за девочку? – будто б просто из вежливости интересуется он, наблюдая более взрослого и статусного артиста рядом с миловидным стройным Созданием с белой пядью на щеке. Никто не научен, как быть тактичным в такой ситуации. Если хоть попытаешься открыть рот.

Людмила даже смутиться не успела:

– А мы не знаем. – пожимает она плечами буднично.

И это правда. Тема в их кругах затрагивалась осторожно и изгонялась прочь почти сразу. Версии были не просто разными, они менялись у каждого теоретика поочередно. Никто из двоих не выглядел женственным. Никто не выглядел лидером. Угадать ни с ходу, ни по собранным свидетельствам пока ни у кого не получалось. Ничего однозначного.

Кажется, даже Виолетта не знает. Раз отрешенно молчит. И глаза в пол. Будто её от электропитания отключили.

Но ведь никто и не хотел этого знать до конца. Хоть и считали, что как-будто положение – обязывает. Знать.

Ну… Как-будто. Семья же.

Пара минут. Пара явно удовлетворительных минут… разговора. Там… У них… После такого разговора люди не расстаются, когда в разные стороны расходятся. Не получится применить такое слово. Потому что они как будто оставили каждый друг друга себе. В таких случаях физическая дистанция ничего не решает. И никто ничего не торопит.

И в такой диалог никогда не вклиниться посторонним. Они – словно в мембране, в которой другой градус, другой воздух, другие физические законы. Своя атмосфера. И потом эта атмосфера окутывает каждого в отдельности, словно оберегая. От других.

– Они, получается, почти все время рядом, на гастролях? Никогда ж и не подумаешь…

Смотришь на него, и понимаешь: если не знать – ни в жизни не догадаться… Но если заронить версию… Хоть толику возможности… То сразу очевидно «ну тогда – кто ж, если не он!»

Rapsody – Here comes the sun.mp3

– Оттт так нас дурят, да? Все на поверхности. – качают головой подруги… – Если нужно что-то спрятать, положи на самое видное место.

– И назови другим названием.

– Ну он красивый парень… – невольно отмечает Лина.

Отличное утешение.

– …приятный…

Вот спасибо…

– Они типа красиво смотрятся…

– Просто замолчи, по братски. – вздыхает давняя подруга.

И дальше – все предсказуемо, по обыкновению: Лёшка – улетучивается по делам. Валера – по-кошачьи легонько возвращается к несвоей семье. Как обычно, освежающий, как этот бассейн.

И вот он – уже привычный: красивый, сдержанный, томный, аккуратный в любом проявлении, чуть ироничный, внимательный, ловкий, абстрактный. Любезный. Чуть отрешенный и визуально поэтичный. И всегда тонко уместный.

Такова его обычность.

Он даже чихает, будто его обучали в школе благородных манер. До последнего жеста, как гребанная Мэри Поппинс!

– Ты не простыл, Валер? – отзывается сестра Леши Катерина.

– Не, аллергия на пыльцу. Вон они стоят, видите? Бордовые.

– Ого. Розы.. Может, антигистаминное? У меня все припасено, я месяц аптечку собирала! – готова выручать спасательица. С каких это вдруг пор?

– Не, все гуд. – нисколько не удивлен он, – Почихаю, ничего фатального.

– Что там Лёшка? – интересуется у него Лёшкина подруга детства по редким визитам.

– В работе. – сообщает очевидное парень.

– Вы давно вместе? – у кого-то просто разыгралось любопытство. Нет, не по существу заданного вопроса. А скорее – какая у него будет реакция? Смутится? Начнет выкручиваться? Просто интересно вывести его из этого завораживающего почти эзотерического равновесия в почти киношной обертке, в любовании которым залипаешь.

Парень кидает на соседку по столу быстрый взгляд. Потом на Людмилу. Закидывает в рот виноградинку.

– Я пришел работать в команду чуть больше 2х лет назад.

Выжидание…

– …а как с факультативами? – оборзевает Марина.

Парень чуть хищно ухмыляется. Он не тот, кто не примет вызов.

– В свободное от работы время.

Но реакция понятна. Тут никто ничего не скрывает.

Вот только Людмила забыла предупредить, что никто и не обсуждает.

А тема уже поднята. И что же дольше?

Что же дальше, что же?

– Многие античные авторы, и тот самый Александр Македонский… были бисексуальны… – явила свою эрудированность вдруг все та-же Марина. Видимо, она поняла, что в жертвы разоблачений и порицаний тут никто играть не собирается.

– и Герцог Бекингем… Который из «Трех мушкетеров», только настоящий…

Замечания встречает осторожный почти философский кивок того, кого обсуждают сейчас через исторических особ…

– ПочемуУ??? так… бывает?!! – вдруг прорывает Людмилу. Она не осознавала, как прицеливается этим вопросом к этому парню, пока он случайно не вырвался вслух. Сына она побережет от откровений. А этот… сам пускает себя в разнос. Его и не жалко. – От чего такое?? Давно?

Валера смотрит не на нее – В нее – долго, что-то считывая. Почти гипнотично. И незаметным кивком принимает решение.

– О себе я могу рассказать все. – ступает на шаткую дорожку откровения он, – Но это – касается не только меня. Если хотите, поговорим об этом позже.

И сим заявлением он нечаянно выигрывает у нее еще парочку бонусов.

А обещание она откладывает себе как облигацию – универсальную гарантию, которую потом сможет «обналичить».

Она кивает ему. В ожидании. Теперь нет ничего такого, что отобьет у нее желание разговаривать с ним.

Нет, действительно ничто. Никакие темные пятна биографии, мнимые тайные подробности. Даже его безжалостное, беспечное кокетство с девочкой, которая и так уже без ума.

Нет, Виолетта не оставит его – без него она выглядит, словно из нее выпустили воздух. А вот в его присутствии…

И вот они уже играют в догонялки, сбивая стулья на террасе. И он, убегая, разумеется, махнет в бассейн, с бортика, успев скинуть на ходу куртку и дерзко забрызгав девушек в купальниках. Потом он отряхивается, она липнет к нему то ли щекотать, то ли обниматься… Сопротивляются. Хохочут.

Она пробует шумно и вседозволенно заявлять права, но выглядит рядом с ним сестренкой. И ее присутствие и смелость… внимание других совсем не отменяет.

Людмила с сестрой не спускают глаз с девочки и неотразимого Существа. Сомнений нет: ему не в тягость нянчиться с ней, и в его благосклонности не «голый» умысел отвлечения… он правда относится к ней по-братски и получает заряд радости от этого общения. А вот она… Тает.

Да и кто б удержался на ее месте? В её-то возрасте?

Никто моргнуть не успел, как он вполне добровольно уже танцует с напарницей по словесным пикировкам лихие современные комбинации под что-то ультра-модное, которую не понятно когда успели выучить!

МС Сенечка – Вирусный трек.mp3

Удивительно, но факт: Виолетка действительно почти без запинок поспевает за тем, кто ловок будто со сцены не сходил никогда. Теперь становится понятно, что артиста делают не костюмы, свет или антураж,

артиста человек носит в себе непрерывно, и достает в любой момент, не оглядываясь на условия. Он особо не старается, но видно, что полотно движений, узор дублей за музыкой – живет в нем и прижился давно, и каждое переступание – маленькое искусство. Очень легкий, он то проваливается в себя в процессе, внутренним взглядом лениво тестируя свою готовность, то накидывает поправочек ученице. Просто они услышали эту присвоенную репетициями музыку из общих колонок. За ними наблюдают отдыхающие с соседних столиков, но никто не возражает – есть на что посмотреть. Обычно такое за бесплатно не показывают.

Ну а следующая… Вызывает реакцию совсем бурную. И не только у танцующих.

SHLAKOBLOCHINA – VIP.mp3

– ООО! Я работал этот номер.

Нашел чем хвастать! Старшее поколение в тихом шоке от содержания и звучания «песни»… Слышали про даркнет? Так вот, оно – точно оттуда!!! Зато у молодого она вызывает восторг, как все запретное и неформатное, нарочито порочное и аморальное.

– Это было приключение! Там эти костюмы из черной кожи в заклепках, густой смоки-грим, агрессивный лазерный свет лучами в темноте, ну и саунд диктует свое… Ошейники, плетки… В общем, та еще порнография. – с восторгом вещает он,

К нему прислушивается девчушка типа Виолетты с соседнего стола.

– Я видела его только на Блексайз фестивале! И это лучший андеграунд из всего, что появлялось в последнее время!

На девочке ни одной татуировки, и она – фанатка такой тематики?? Как когда-то были фанатки стиля Эмо…

Зато на эффектном крашеном блондине перед нею с «модным» ангельским лицом без возраста – что ни участок тела, то цвЕта тени орнаменты. Слушая музыку, он исполняет несколько зарисовок, которых с ходу точно не выдумаешь. Поставлено, выучено, топово. А этот маленький маг (под 180 ростом, но это не важно!) – тот самый, что в моментах управляет вашим сознанием через самые смелые иллюзии. Даже лицо его – «танцует» настроение.

– Мы потом с Кирюхой его еще на Недели высокой моды представляли с вот этой исполнительницей. Лёшка нам такой: «Опять самоволка»?

Разумеется, просмотр ролика на экране неподалеку – был неизбежностью. И нормальных людей эти мелькания теней в красных вспышках, ползания вспотевших тел в полумраке, и агрессивные взгляды под тенями грима испугали бы. Но зато исполнитель – отфильтрованное сюрреальное существо с экрана, доволен не меньше своих зрителей. «Хоть так попробовать», говорит прихвастывая… Не поясняя, но все почему-то краснеют.

А Виолетта явно видит «номер» не впервые

Потом они приплясывают под манерную песенку, под которую не всякая мама своим детям разрешила б танцевать. Не то что бабушка…

Kagramanov – Танцуй пантера.mp3

И это позерство, которое должно выглядеть глупым дурачеством, снова представление для Избранных, и от него не хочется отводить взгляд. Оно – светится счастьем. Почти детским.

Ну все, теперь они – окончательные и бесповоротные местные звезды…

– Я соскучился по работе по ходу…

– Лёшка за это тебе вряд ли заплатит…

– Ничего, я – за еду… – веселится он.

Никто даже не заметил, как рядом оказался сам Лёшка. Он наблюдает из-под очков с загадочной полуулыбкой.

– Ты не хочешь вмешаться? – шепчет ему мама. – пресечь это безобразие не собираешься?

Она реально не понимает. Даже его чувств. По этому поводу. Его все это не тревожит? Нет? Ничего не прочесть по тренированному публичностью лицу с намертво прилипшей безмятежностью.

– Он не станет делать глупостей. – отмахивается тот.

Объективно говоря, здесь вокруг есть дамы и поопасней этой малышки. И гораздо больше в его вкусе, который Лёшка знает. А сложных задач для него не бывает. Про это он тоже в курсе.

– А она?? О ней ты подумал. Она увлеклась!

А разве могло быть иначе?

– У нее возраст такой: как увлеклась, так и позабудет, ровно с той же скоростью. – отмахивается он.

Людмила качает головой. И гонит от себя опасения. Она же видит, что парень – просто играет с «мышкой». А проявляет себя с глубиной – совсем в другую сторону. Это можно упрямо отрицать, но… не долго.

И ведь во всех увеселениях – сквозит ожиданием, когда Сияние оглядывается ищущим взглядом.

– Тебя не нервирует? – на пределе откровенности спрашивает мама.

– Если Валерку узнают, со мной по близости на отдыхе… – мало ли, везде же есть фанаты… можно как-бы… перевести «стрелки».

Ну надо ж, она не догадывалась! И верно, лучший способ спрятаться – держаться на виду…

– Отлично устроились… – неодобрительно качает головой мама. – Так он специально это делает? Так много позволяет Виолетте, заигрывает с девушками? По сговору, для отвлечения внимания? – Не верит своим ушам она, пораженная их общей циничностью на двоих.

– Нет, он делает что хочет. А я считаю, что это не мешает. – поясняет сын. Впервые в жизни так на грани. Она глядит на него непонимающе…

– У всех – своя природа… – вздыхает он. Принимающе. Почти философски.

Молодежь, завидев Лёшку за столом, возвращается к компании.

До конца не понятно, племяшка сама рвется к обожаемому с детства и тотально дефицитному «дядушке», который ей как кузен по общению, да и по виду тоже, или же сопротивляется необходимости делить с ним свое «чудо». Свою прееелесть…

Видно, что Виолетта действительно не понимает, как понять, как разобраться с чувствами, с ревностью в такой ситуации. Это сквозит, непонятно откуда. Может, поэтому она ворчит на красавчика на понятной «территории».

– Хватит строить глазки девушкам!! – одергивает она.

– А то чё? – чеканит вызов ей Сияние от неожиданности. Двусмысленность ситуации зашкаливает.

При чем для всех. Не выдерживают даже те, кто всячески хотел бы держаться от всего этого подальше.

– Ты ему правда разрешаешь… общаться с девушками? – не выдерживают невольные зрители, как только Объект отлучается в сторонку за коктейлем.

– Я ему не хозяин… – удивляется артист. – Он свободный человек. Он же не моя собственность.

– Но он же с тобой…Тут…

– Я ж его себе не купил.

И тут его осеняет догадка.

– Думаете, он тут за мой счет? – ухмыляется он. – Он вполне достойно зарабатывает на стандартном контракте, и никакими преференциями не пользуется. Нет, серьезно? Вы так думали? У него нет никаких материальных бонусов, иначе от меня из обиды разбежался бы весь балет! Он не нарушает дисциплину, не опаздывает и не прогуливает. Ему не прощаются косяки в работе потому что нечего прощать! Работает как все, получает как все. А в свободное от работы время… – начал загораться он, но помог глоток освежающего напитка с зонтиком.

– Валер, тут народ полагает, что ты у меня на содержании. Прикинь. – декламирует только для своего столика он…

Парень ухмыляется чем-то таким же… не-то что недобрым – нейтральным – вторит своему… другу выражением лица. Но подозрения явно задели. Этого неуязвимого.

– Если б мне нужно было содержание, мне не стоило б труда найти и побогаче, любую жену любого олигарха. Легко, как… – он щелкает пальцами.

И ведь он совершенно прав. Ему – совершенно не сложно. Все присутствующие думали, что чтоб быть Би, нужно быть очень запутавшимся человеком. Но парень опровергал удобную теорию. У него все – вполне распутано.

– Знаете, когда он только пришел работать… Можно рассказать? – оглядывается на него зачинщик «банкета».

Этот недовольно закатывает глаза… Но не протестует.

– Все вы знаете мою администратора. И любите… одинаково… – язвит он. Властная, не всегда тактичная особа, располагающая большим административным и финансовым ресурсом была человеком в карьере Алекса неизбежным. Он научился мириться с этой необходимостью. И научил закрывать глаза на неё всех своих близких.

– Когда Валера пришел работать, Аня его месяцами просто атаковала. Готова была заполучить его как угодно, и дать сколько нужно. Сколько попросит. Лишь бы заполучить. Он выкручивался и отбивался как мог, и чуть не ушел, пока я не вмешался. Не за себя, а на условии, что он – просто нормально работает. Тогда еще мы не..

Он осекся. Валера снова исчез за напитками. Впервые на памяти Людмилы это бесстрашный мальчик, который обычно брал на себя любые ситуации и решения, спасался бегством.

– То есть у вас не договоренность, вы… типа… от души?

Вопрос излишний, но задающего интересовал конкретный ответ.

– Есть люди, с которыми легко. И больше ничего не нужно. – ограничился человек в темной кепке и очках, которого везде узнают. И никакая маскировка не спасет.

– Но он – общается с девушками?

– У всех – своя природа. – звучало ровно.

– И ты позволяешь…

В этом читалось: заполучив такой «куш», кто ж захочет делиться?

– Я должен ограничить отношения условиями как забором?– невесело усмехнулся он, – так по-женски, правда?

И это вбило последний гвоздь в любые сомнения. Это действительно свои отношения. Со своей правдой.

Но только стоило заглянуть в голос, которым давались эти объяснения, чтоб задаться последним вопросом:

На долго ли?

А потом он улетучивается снова. Кидая вслед легкое:

– Валеру тут не обижайте!

– Не, зачем обижать, мы его любим! – заверяют сестры и подруги детства.

– Коллективно… – дразнится Явление.