Читать книгу «Любовь и смерть на карантине» онлайн полностью📖 — Натальи Андреевой — MyBook.
image

Врачам больше не подливать

– Ну и зачем ты все это написала? – сердито спросил муж.

– Чтобы люди знали. Нам ведь реально помогли.

– А про ковид почему тогда не сказала? Результат моего теста уже известен.

– Интрига. Не все же сразу.

– Ты решила на моей болезни пиар сделать? – Сергей закашлялся.

– Меня, здоровую женщину, на две недели заперли дома! Должна же я как-то развлекаться! Вон, глянь! Сразу – пятьдесят комментов!

– Ну да. Пишут, что ты дура. Мол, потерпеть не могли, бригаду вызвали. Теперь сидите, отмечайтесь.

– Я что-нибудь придумаю. Умные люди пишут, что выход есть. Я с утра Инет мониторю. Не одни мы так попали. Надо сказать, что у меня телефон кнопочный. И что на него нельзя установить приложение «Социальный мониторинг».

– И что это даст? – насмешливо спросил муж.

– Освободят из этого идиотского заточения, раз я не могу делать селфи.

– Ну, попробуй.

– И попробую! Вот, уже звоню в техническую поддержку.

С техподдержкой соцмониторинга Апельсинчик договорилась быстро. Они все поняли, записали заявку и присвоили ей номер. Мол, ждите прибор слежения. Его на днях привезут.

– Понял, как надо? – Людмила показала мужу язык. – Я свободна еще как минимум сутки. Заявка есть, и, пока ее не выполнят, меня не имеют права оштрафовать!

– А я не хочу врать. Я айтишник, неужто я скажу, что у меня гаджет кнопочный? Кто ж поверит?

– Ты и так будешь дома сидеть. Потому что ты болеешь. А вот я не собираюсь. А если ты айтишник, то давай шевели мозгами. Как обмануть этот чертов мониторинг, если уж я вляпалась? Сереж, может, нашлепать этих селфи про запас? И отсылать им, как только эсэмэска придет.

– Не получится. Надо в режиме реального времени. К тому же после отсылки селфи включается геолокация.

– А я без телефона буду гулять! Сэлфи эти ты отсылать будешь.

– Люда, не дури, – муж крайне редко называл ее так: Людой. Она увидела, что Сергей всерьез разозлился. – Не можешь две недели дома посидеть? А вдруг и у тебя ковид?

– Нет у меня никакого ковида! Ты сам говорил, что его нет!

– Но есть закон. Вплоть до уголовной ответственности. Ты сама подписала согласие.

– Я просто растерялась.

– Но ты его подписала!

– А я не хочу сидеть дома! Не хочу и не буду!

– Штраф четыре тысячи, если тебя засекут. Потом пять тысяч, – сухо сказал Сергей. – Если у тебя деньги лишние – вперед. Заработаешь в своем блоге на статейках о больном муже, и можешь заплатить эти деньги московской мэрии.

– Да ни за что!

– Тогда сиди дома.

Она всерьез разозлилась. Мужу опять стало плохо, и он лег. Любаша закрылась в своей комнате в обнимку с гаджетом. Им, молодежи, вообще наплевать, дома они или нет. Не важно где, лишь бы у ребенка соску не отняли, гаджет его любимый.

«Но надо же их кормить-поить! Эта обязанность всегда лежала на мне, – озабоченно подумала Людмила. – Позвоню-ка я Петьке».

– Привет, сына. У папы ковид.

– Что?! Ты так шутишь, ма?!

– Нет. Чистая правда. Нас на две недели запетюрили на социальный мониторинг. Выходить из дома нельзя. Даже мусор выносить. Но я что-нибудь придумаю.

– Ма, может, не надо? А то я тебя знаю.

– Нет, надо!

– Вам чем-нибудь помочь? Продукты привезти?

– Пока все есть. Я придумала, как еще дня два не подключаться к этому чертову мониторингу. Сейчас буду дальше думать. Но если что – я тебе позвоню.

– Ты держи меня в курсе. Как отец?

Петька называл отчима папой, хотя был уже взрослым, когда мама в который раз вышла замуж. Но этот ее брак в отличие от многих других оказался наконец на редкость прочным. И Петя стал звать Сергея отцом. Не сразу, но стал.

– Папа более или менее. Температура держится, но не повышается, уже хорошо. Я буду тебе звонить.

– Каждый день, поняла? – строго сказал сын. – Ты у меня как ребенок. А отец болен. Я тебя сам проконтролирую.

– Тоже мне нянька! – фыркнула она, но было приятно.

После разговора с сыном Людмила, пересилив себя, набрала номер бывшей лучшей подруги. Если уж выбирать между тюрьмой и гонором, то можно и перетерпеть. Воспользоваться связями, чтобы выйти на свободу.

Люба звонку обрадовалась:

– С Новым годом! – радостно сказала она.

– Да уж, праздник так праздник. Ковид у нас.

– Да ты что?! И у тебя с Любашей?!

– Нет, пока только у Серого нашли. Наши тесты еще не пришли.

– Я могу тебе чем-то помочь?

– Можешь. Я тут сдуру бумагу подписала. Согласие на социальный мониторинг. Ты спроси у своего фээсбэшника: может, он договорится? Ну, чтобы меня не подключали. Соскочить бы.

– Я сейчас дам ему трубку. Сама с ним поговори.

Она услышала, как подруга зовет мужа.

– Иванова, привет, – услышала Людмила в трубке подзабытый голос Леши Градова. Заматерел. Начальник! Настоящий, блин, полковник!

– И вам здрасьте.

– В своем репертуаре. Видать, тебе чего-то очень надо.

– Угадал, Лешенька, – сладко пропела она.

– Да еще и актрису включила. ЧП вселенского масштаба, не иначе.

– У Серого ковид, а нас с дочкой посадили на социальный мониторинг. Теперь надо по запросу селфи эти дурацкие отсылать. Леш, ты не мог бы по старой дружбе меня снять с этого мониторинга? – завиляла хвостиком она.

– А что показал твой тест?

– Да еще нет результата. Но я себя чувствую прекрасно.

– Я думаю, Иванова, что тебе полезно будет пару недель посидеть дома. А то у тебя шило в ж..пе. Вот и сядь на нее ровно. Расслабься. На пользу пойдет.

– А я не хочу!

– А придется.

– Значит, ты не хочешь мне помочь?

– У тебя мозги набекрень. И всегда так было. Во имя твоего же блага: сиди тихо.

– Ну не гад? Сам-то кем раньше был? Хакер несчастный!

– Я смеясь простился со своим прошлым. А вот ты, похоже, в нем застряла.

– Дай трубку Любке!

– Я тебя предупредил. Если ты меня не послушаешь, то во что-нибудь вляпаешься. И прибежишь за помощью. Давай попробуем этого избежать, а? Иванова?

– Начальником стал? Мораль мне вздумал читать? Мент ты. Правильно вас не любят.

– Ты еще пожалеешь о своих словах.

– Любу мне дай! – повысила голос она.

– Люся, ты бы послушала Лешу… – раздался в трубке умоляющий голос подруги.

– Богатые стали, да? Законопослушные граждане с Рублевки.

– Мы не на Рублевке живем.

– Но все равно в коттедже. В своем миллионерском поселке. А нас, бедняков, гнобите. Ну, ничего. Отольются вам наши слезы.

– Люся, что ты несешь?!

– Подруга называется. И муж твой… – Ее уже несло. – Первый раз у вас помощи попросила.

– Ну, далеко не первый.

– Счет мне решила выставить? Ладно, бывай. Чтоб вы подавились своей фуа-грой с трюфелями!

– Апельсинчик…

Но она уже не слушала. Градов гад! Ведь все может! У него власть! Он умный! Ему этот мониторинг щелкнуть, все равно что орех разгрызть! И ведь отказал!

– Люда, не доставай людей, – муж, похоже, слышал, как она поругалась с Градовыми.

– Это кто люди-то? Буржуи эти недорезанные?

– Людмила! Прекрати немедленно! Совесть есть у тебя? Люба столько для нас сделала. Она твоя лучшая подруга!

– Была, да кончилась. Все. Точка. Никогда ей больше не позвоню.

Одна радость: подписчиков привалило. И комментарии посыпались. Она, разгорячившись, настрочила: «Хроники ковидного заточения». Взяла листок бумаги и нарисовала четырнадцать клеточек. Именно столько дней ей придется провести взаперти.

– Буду каждый день зачеркивать по цифре. Мрак просто! Четырнадцать, Серый!

Муж сердито молчал. Она взяла подписанное согласие сфоткать и вдруг расхохоталась:

– Сереж, ты глянь! Вместо «подпись» врача здесь написано: «подлить»! Какая забавная опечатка! На коленке, что ли, сляпали? Ну, я им сейчас покажу!

Хроники ковидного заточения: врачам больше не подливать!

День первый: приехала к нам вчера бригада после того, как тест на ковид у мужа оказался положительным. Двое из поликлиники, дежурные врач и медсестра, без защитных костюмов, маски обычные. Не респираторы. Сказали, что всякого уже навидались и не боятся заразиться. Наверняка переболели. Стали заполнять форму. И на меня с дочкой. Две недели строгача обеим. На вопрос «что мы будем, есть?» мне ответили: «А все не готовы».

Я, честно говоря, думала, что супруга хотя бы осмотрят. Ну там, послушают легкие, заглянут в горло. Предложат, к примеру, госпитализацию или КТ. Лекарства какие-нибудь дадут особенные. От ковида. Да хоть давление померьте! Ничего такого не было. Врача и медсестру занимало исключительно заполнение бланков и передача данных в дальнейшую работу. На меня вообще не смотрели. Ах, да! Тест же взяли! И поставили на учет.

Власть наша отчиталась на своем сайте, что все работает как часы у нас. Лекарства бесплатные, в том числе и новые. И где они? Даже не сказали, как называются эти лекарства, где их взять-то. Притом что муж и в самом деле не важно себя чувствует. Оставили одну-единственную бумажку. О согласии на амбулаторное лечение и самоизоляцию. Это документ, между прочим! А не плод моей больной фантазии. Внизу написано: «Подлить» (такая вот выразительная опечаточка) – и подпись: врачу такому-то. Где это сляпано? Наспех, что ли?

Из лекарств оставили еще две пачки антибиотиков, если пить по две таблетки в день, то на две недели не хватит. О том, будут ли еще лекарства, нам ничего не сказали. Нам вообще толком НИЧЕГО не сказали. А что с больничным, к примеру? Ничего пока не привезли. А говорят, на дом. Это праздники или система такая? Вот, сижу гадаю.

«Вам придет эсэмэска, там все будет сказано». Как будто я ковидом болею каждый день и только об этом и думаю! Пришлось лезть в Инет и читать отзывы бывалых. Реально: я хочу понять, что меня ждет в ближайшие две недели? Кроме ежедневной стирки постельного белья и трехразовой отгрузки селфи в «Социальный мониторинг».

В шесть вечера мужу позвонили из Департамента здравоохранения, поинтересовались самочувствием. «Вот видишь, – говорю, – помнят о тебе. Хотя лучше бы деньгами». Про меня пока молчок. Я сопутствующее лицо. Чья судьба мало кого волнует.

Пришла эсэмэска, что результаты исследования появятся в моей и мужа электронной карте на портале mos.ru. Который зачастую работает через пень-колоду. Нет, об успехах в борьбе с вирусом он отчитывается регулярно. Где электронные медицинские карты, аллё? Через три дня, говорите? Ладно, проверим.

Утром в девять опять позвонили из Департамента с вопросом о самочувствии. Это уже не смешно. Звонят только чиновники! Собирают информацию. А когда хоть один врач позвонит?

Мест нет в стационаре? Но лекарства-то есть, их хватает! Мы их пока не получили, я имею в виду лекарства именно от коронавируса. Что ж, будем ждать.

Я себя чувствую нормально, температуры нет, пульс и давление в норме. Обоняние и слух тоже. Хотя я вот уже неделю в одной квартире с ковидником и утешаю его как могу, в том числе и лаской.

В следующих статьях я расскажу вам о роковой ошибке, сделанной во время звонка на горячую линию. Вот же дура! Где были мои мозги!

О второй роковой ошибке, из-за которой я теперь сижу под домашним арестом, тоже расскажу.

Ну и увлекательный триллер «Социальный мониторинг» в лицах. Не пропустите! Как мы загружаем селфи и живем в обнимку с Большим братом».

– Я не буду тебе лайкать, – сердито сказал муж.

– А в чем конкретно я не права?

– Ты упертая. Просто сиди дома!

– Да никогда!

* * *

По вечерам один из них идет выгуливать собаку. Я уже давно слежу за своими соседями. Пытаюсь понять: как же мне избавиться либо от них, либо от собаки, либо разом ото всех? Газ, что ли открыть, проникнув к ним в квартиру в их отсутствие? Бывают же такие моменты, когда они идут гулять в наш парк втроем, а я уже дошел до точки кипения. Но, увы! В нашем доме электрические плиты. Так что фокус с газом не проходит. А что тогда?

Думай.

Итак, мои соседи. Он и она. Он худой, высокий, сутулый, близорукий и замкнутый. Сразу видно, что работает где-нибудь в офисе и, как раб галерный, прикован к своему монитору. Зарабатывает хорошо, но все деньги отдает ей. Она – типичная женушка. Из тех, присосавшихся. Роста маленького, в отличие от него живая, разговорчивая и глазастая. Не то чтобы смазливая, но, как говорится с изюминкой. Что-то в ней есть. Сексапила – залейся. Ее хочется, вот в чем все дело. И ему ее хочется. И мне тоже, хоть и стыдно в этом признаться. Мало того, что она чужая жена, она еще и мой смертельный враг, потому что не возражает против этой чертовой собаки. Денег такой манкой дамочке надо много. Вот мужик и берет сверхурочные, сжигает себя на работе, чтобы купить ей новую шубку или отвезти летом в Сочи. Я уверен, что она не первый раз замужем.

…Молодая пара, муж и жена. Точнее, уже немолодая, обоим хорошо за тридцать, но сошлись недавно. Скорее всего, не расписаны, но сейчас это и не принято. Все подолгу живут в гражданском браке. Поздний брак-то, у него уж точно, детей пока нет. Зато собака есть. Люди сейчас обзаводятся сначала домашним питомцем, а потом уже детьми. Они больше года вместе, эти двое, сошлись еще до всей этой ковидной эпопеи. Звукоизоляция в наших панельных многоэтажках никакая, и распорядок дня своих соседей я давно уже выучил наизусть.

Оба работают и приходят домой примерно в одно и то же время. А дальше один остается готовить ужин, а другой идет выгуливать пса, который за день, понято, истомился. Крайне редко они идут гулять с собакой вместе. То есть поначалу, когда они только сошлись, так и было: они все делали вместе. Но, судя по тому, что чаще всего с собакой теперь гуляет она, их отношения разладились.

У нее явно кто-то появился. Я же говорю: сексапила у бабенки залейся. Уж не в парке ли они встречаются? И где она, интересно, подцепила этого кого-то? На работе? В Сети, на одном из сайтов знакомств? Ради интереса я тоже иду гулять в парк. Не то чтобы я за ней слежу, меня главным образом интересует собака. Любопытен ли пес? Насколько он привязан к своим хозяевам? Особенно к хозяйке. А вдруг его достаточно поманить, и он пойдет за тобой куда угодно. И там, в лесу…

Да, искушение. Но странно ведет себя женщина, а не пес. С ним-то как раз все в порядке. Хотя я заметил, что он больше привязан к нему, чем к ней. Ее он вообще не признает за хозяйку, я вижу, как он в последнее время недоволен. Собаки ведь все чувствуют.

И этот пес чувствует измену. Если бы только он мог говорить! Он и так всем своим видом показывает: хозяин, очнись! Эта женщина больше тебя не любит! У нее появился другой. Но рогатый муж, как в анекдоте, узнает обо всем последним.

Почему я решил, что у соседей назревает развод? Она больше не хочет готовить мужу ужин. Даже разогревать. Видно, как она стремится проводить дома, со своим мужчиной как можно меньше времени, чтобы не раздражаться. Она боится сорваться, это видно по ее лицу, когда я застаю ее у лифта, с собакой. Если бы я так не ненавидел этих обеих человеческих особей, а в особенности их пса, я бы вмешался. Зашел бы с бутылкой коньяка, по-соседски к мужику, пока его баба гуляет с собакой, и сказал:

– Мужик, у тебя выросли рога. Она тебя скоро бросит. И тебе повезет, если не случится чего-то похуже. Как это было со мной.

В этот момент я говорю себе: стоп! Тебе-то какое дело? То есть дело есть, но не до них, а до их собаки.

Черт! Она опять воет! Я смотрю на часы: немного осталось. Скоро они придут. Он займется ужином, она пойдет выгуливать пса. И вой за стенкой на время прекратится.

Но я-то хочу, чтобы он прекратился навсегда!