Цитаты из книг автора «Наталия Романова»

– Помочь? Эльбрус посмотрел на меня, растерянно держащую в руках длинную палку, а для меня спиннинг и был палкой, почти такой же, как для древнего человека, пока не стала знаменитой копалкой. Как под гипнозом я кивнула, наблюдая, как медленно мощная мужская фигура обходит меня со стороны, двигаясь, как хищник перед добычей. Подошёл со спины, неспешно, словно смакуя, обнял двумя руками, обхватив ручку спиннинга в моих руках, накрывая мои ладони своими. Каждый нерв вдруг оголился. Я замерла, не позволяя себе вдохнуть полной грудью. Чувствуя тепло крупных ладоней, немного грубых, но я-то знала наверняка, какими запредельно нежными они могут быть, умелыми, жаркими, с ума сводящими…

Тут же на сынишку был натянут спасательный жилет. Не успела я удивиться наличию на судне жилета маленького размера, как Эльбрус сел на корточки и провёл, словно невзначай, ладонью по моей икре. Несмотря на ткань брюк, я остро почувствовала тепло и сдерживаемую силу мужской ладони. Ладонь огладила щиколотку, опустилась на пятку и сняла босоножку, обхватив пальцы каким-то запредельно интимным жестом. До одури возбуждающим, чёрт возьми!

Сергей Сергеевич ответил радушным приветствием, глянув на меня с лёгкой заинтересованностью. На Тиме взгляд задержался дольше, он приподнял бровь, будто сопоставляя что-то, бросил быстрый взгляд на Эльбруса, мгновенно вернул добродушное выражение.

– Насчёт папы не знаю, если он на экваторе, – услышала я знакомый до ледяных мурашек голос. – А с попить и увидеть проблем нет. С этими словами Тиму ловко подхватили, водрузили на широкие мужские плечи. Меня оберегающе обняла огромная рука, покрытая тёмными волосками, с массивными часами на запястье. – Эльбрус! – весело взвизгнул Тима, обхватив голову мужчины, который крепко держал его. – Привет, Тимур, – спокойно ответил Эльбрус, заставляя меня в ужасе застыть. – Открой воду и дай сыну, – он посмотрел на меня, показывая взглядом на небольшую сумку через плечо с указанием недемократического бренда на ремне-стропе. Как под гипнозом открыла молнию, нырнула пальцами в кожаное нутро, выудила маленькую баночку кока-колы. Протянула Тиму, открыв. Вообще-то, я должна была отказаться. От помощи. От воды. От всего. Но не отказалась, словно Эльбрус парализовал мою волю. Он и парализовал. Рядом с ним я становилась безвольной куклой, глупой, верящей в сказки о вечной любви, верности, долго, счастливо и в один день.

Не успела я подойти к краю купели, без намерения нырнуть – вода ледяная, страшно окунуться, – как меня смело прямиком в эту голубую леденящую гладь, одним сильным махом. Я вскрикнуть не успела, как очутилась в воде, перепуганная донельзя, бьющая со всей дури руками, в ужасе открывая рот, не в силах произнести хотя бы звук. Меня обхватили сильные мужские руки, казавшиеся в ледяной воде раскалёнными, прижали к большому, тёплому телу, провели раскрытой ладонью от груди до края плавок, остановившись на животе – всё одним быстрым, уверенным движением, сразу подтолкнули в сторону бортика и вытолкнули наверх. Выскочила как ошпаренная, схватила полотенце, протянутое смеющейся Аней, в глазах которой произошедшее выглядело, как пьяная шалость, начала обтираться, игнорируя изо всех сил однозначные сигналы собственного тела.

Меня порядком развезло, с трудом удавалось контролировать эмоции, тем более взгляды. Поймала себя на том, что откровенно пялюсь на Эльбруса, рассматриваю, как шикарный, редчайший экспонат. Ещё бы этот экспонат не замечал моих взглядов, только он всё видел, плотоядно улыбался и иногда подмигивал, вызывая желание провалиться сквозь землю, а лучше уйти прочь. Вот так, в купальнике и простыне, прямо по улице с не растаявшим снегом на опушках. Плевать, хоть остыну, избавлюсь от жгучего морока.

Зашла в комнату отдыха, предварительно закутавшись в простыню, была бы моя воля, спряталась с головой. – Иди, шампанского холодного глотни, – дружелюбно махнул в мою сторону Егор, протягивая фужер с игристым. Я остановилась в нерешительности, прикидывая, куда лучше сесть. Там, где сидела раньше, расположился Егор, с ним рядом место Кристи, рядом Аня, а я вроде как лишняя… садиться рядом с Эльбрусом не было желания, напротив него тем более. – Садись, – указал на место рядом с собой Эльбрус, передвигаясь на лавке. – Пей, пока не выдохлось, – забрал фужер у Егора и бесцеремонно приставил к моим губам, второй рукой поставил тарелку, пододвинул салат и мясо. – Закусывать не забывай. Не покидало ощущение, что это не я должна закусить горячим мясом, а мной собираются перекусить. Сожрать живьём хотят, слопать, чавкая от удовольствия, не спрашивая моего на то позволения. А я почему-то не возражала…

Мы с Кириллом тоже не торопимся. Прошло больше четырёх лет, как я перебралась в уголок южной Сибири, поселившись в доме, пахнущем древесиной, сухими травами и печным отоплением. Не знаю, много это или мало. Мы не проверяем чувства друг друга, не испытываем на прочность. Я никогда не сомневаюсь в Кирилле Сафронове. Доверяю ему безоговорочно, безоглядно, может быть, даже глупо. По-другому не получается. Не хочу по-другому. Четыре года я методично избавлялась от страхов, рефлекторных реакций, от неуверенности. От чувства вины за происходившее в прошлом и за то

Всё заканчивается. И плохое, и хорошее. Дети вырастают из книжек о маленьких храбрых дракончиках. Взрослые – из роскоши доверия.

Я писала статьи о медицине, здоровом питании, лекарственных препаратах, инновациях в области женских колготок. Написала книгу о грустном маленьком иллюзионисте, но о Ёжкине… ничего. А маленькая девочка из далёкого посёлка в бескрайней стране, борющаяся с несправедливым и страшным недугом, ждала третью книгу. Верила в Ёжкина, как в своё выздоровление. В то, что силы добра всегда побеждают зло, а маленькие храбрые дракончики живут вечно.