Глава 2

Настроение было отвратным, виной тому пресловутый ПМС или безостановочный дождь, я определить не могла и не хотела. Хотела тихонечко умереть где-нибудь в тёмном уголке в обнимку с тёплым, пушистым котом.

Естественно, не всерьёз, минутная блажь, потому что феттучини с лисичками несли слишком долго, а это, между прочим, сезонное предложение, значит, должно мгновенно готовиться к подаче, к тому же я опаздывала. Опаздывать я не любила!

Как-то обидно быстро пролетело лето. Целый месяц я провела на Кубе, грела бока под жарким солнцем на Кайо Коко, бродила по шумным улицам Гаваны, пила знаменитый мате днём и алкогольные коктейли в изобилии вечерами.

Закрутила искромётный курортный роман с горячим парнем, красавчиком, от которого млела добрая половина женщин отеля, призёром по пауэрлифтингу. Что сказать?.. Народная мудрость, гласящая, что член должен быть не по колено, а по пупок, оказалась права. Хорошо, что через пару дней горе-спортсмен свалил продолжать трудиться на благо спорта. Я же решила временно завязать с романами любой искромётности.

Несколько раз смоталась на выходные в ближайшие пригороды, за каким-то лешим сходила в байдарочных поход. Встретилась с давними друзьями, вспомнила молодость. Поностальгировала в столовой дома отдыха, завтракая овсяной кашей с яйцом и бутербродом с сыром.

На том лето и закончилось, на смену пришла осень с тягучими, бесконечными дождями и сезонными предложениями из лисичек.

Феттучини, наконец, подали. Отправив вилку в рот, я сменила гнев на милость за божественный вкус сливочного соуса и аромат лесных грибов. В конце, раззадорившись, заказала десерт – брауни с фундуком и мятным соусом.

Вредно, но кто я такая, чтобы отказывать столь прекрасному человеку, как я?

Когда-то я пахала в спортивном зале, считала калории в надежде скинуть лишние килограммы, пока однажды не поняла, что ничего лишнего в моём теле нет. Я не рафинированная красотка, близкая к анорексии, в вечном полуобмороке от недоедания, с нарушением пищевого поведения, а живая, здоровая женщина, которая имеет право на вес в верхнем пределе нормы, высокую грудь, округлые бёдра и… о, боже мой, целлюлит. Сказала спасибо эстрогенам, которые наградили меня этими сокровищами, наряду с привилегией быть женщиной, и оставила себя в покое.

В фитнес-зал я по-прежнему ходила, для того, чтобы не скопытиться от гиподинамии при моём образе жизни и влезать в прошлогодние штаны, но убиваться до седьмого пота перестала. Питаться сельдереем с сельдереем тоже. И вообще, пришла к выводу, что я – шикарная женщина, а если… Без всяких «если» шикарная!

От мыслей отвлёк телефонный звонок. В откровенном недоумении я смотрела на имя звонящего и не понимала, как реагировать. В случае звонка от главы мирового правительства или председателя масонов я бы быстрее собралась мыслями, как минимум сняла бы трубку, как максимум – светски побеседовала.

Первая мысль почему-то была о том, что случилось нечто страшное, непоправимое. С самим абонентом или его родственниками, например, с бабушкой. Правда, непонятно, для чего звонить мне? Как минимум десять лет мы не общались, но если звонят, значит, надобность такая имеется… не так ли?

– Да, – наконец ответила я, собравшись.

– Здравствуй, – услышала знакомый барином с мягкими, обволакивающими нотками, отправляющими в религиозный экстаз представительниц слабой половины человечества от шести до ста шести лет.

– Здравствуй, – произнесла я и замолчала в ожидании объяснения. Не я же свалилась, как снег на голову, со своим звонком.

– Есть разговор.

– Говори, – кивнула я, будто собеседник мог меня видеть так же чётко, как мысленно видела его я.

Слегка опущенные уголки светло-серых глаз, широкие брови, прямой нос, очерченные, чувственные губы, густую копну тёмно-русых волос, щетину, не покидающую подбородок. Взгляд пресыщенного жизнью, обожравшегося сметаны боевого котяры, который меняет выражение по мановению волшебной палочки, стоит увидеть цель. Любую.

Женщину, автомобиль, деньги, власть. Всё, что хочется здесь и сейчас, а значит, это неминуемо окажется у него.

– Сугубо деловой. Можем мы встретиться сегодня, скажем, в восемнадцать?..

– Я сверюсь со своим ежедневником, – растянула я гласные, дабы ненароком не выдать волнение или, что было бы совсем отвратно, заинтересованность. – В девятнадцать я буду свободна, не раньше, – отчеканила я.

Ничуть не слукавила. В восемнадцать тридцать у меня последнее занятие, вечер абсолютно свободен. Конечно, планы были, грандиозные, новый сериал про любовную любовь и бутылочка белого сухого, но почему бы не узнать, что же «сугубо деловое» стряслось у звонящего, раз понадобилась моя скромная персона. Впрочем, не такая и скромная, отбросим лишнее кокетство, от того ещё интересней.

– В девятнадцать за тобой заедет водитель, – объявили мне и отключились.

К обозначенным девятнадцати я стояла на подъездной дорожке к жилому комплексу и в некотором удивлении смотрела на остановившийся седан представительского класса.

– Инна Ин? – поинтересовался вышедшей водитель, бесстрастно оглядев меня. – Прошу, – передо мной распахнули дверь заднего сидения, учтиво помогли забраться в комфортное нутро автомобиля, где стоял запах натуральной кожи и знакомого парфюма, как мы помним – не Долче Габана.

Вышколенный хостес провёл меня к столику у панорамного окна фешенебельного ресторана со сдержанным интерьером и неброским декором. Мысленно поблагодарила себя за предусмотрительность, похвалила свой внешний вид.

Комбинезон в деловом стиле, во-первых соответствовал обстановке, во-вторых брюки палаццо шли мне, делая не короткие ноги ещё длиннее, в-третьи же, перспектива стаскивать этот наряд служила неплохим сдерживающим фактором, учитывая, с кем я встречалась.

– Хорошо выглядишь, – услышала я обворожительный баритон, нарочно приправленный нотками обольщения. – Здравствуй, ещё раз.

– Здравствуй, – кивнула я, позволила поцеловать свою руку, отодвинуть стул, вежливо улыбнулась, устраиваясь удобней. – У меня мало времени, говори, что хотел, – перешла сразу к делу, окинув взглядом говорящего.

Всё так, как я и представляла, сидя в кафе. Разбегающиеся лучики мелких морщинок в уголках светло-серых, полупрозрачных глаз, чьи оттенки я когда-то помнила наизусть. Широкие брови, прямой нос, чётко очерченный пухлый рот, копна русых волос, уже с вкраплениями седины, ухоженная щетина. Пиджак по последней моде, актуального цвета и фасона рубашка с двумя верхними расстёгнутыми пуговицами, брюки, стильная обувь.

Образец успешного успеха, а не бывший муж.

– Всё такая же, – с мягкой улыбкой ответили мне, просто мурлыкнули и мягкой лапой по сердцу провели, а не ответили. Вот только моё чёрствое сердце не отреагировало на этот жест, как и на улыбку, которую на белый хлебушек можно намазывать и единорогам скармливать. – Заказал тебе запечённый Камамбер с грушей и белое сухое. Бурбон не стал. Всё верно?

– Верно, верно, – кивнула я. – Таир, говори, зачем позвал.

Таир… Когда-то, услышав это имя, я словила филологический экстаз, несмотря на то, что изучала не языковедение, а синологию, другими словами, китаеведение.

Таир Ин, вы только вслушайтесь, звучит как перезвон колоколов, тетива лука, только что выпустившего стрелу, как первый раскат грома.

Таир Ин.

Ин – фамилия, по утверждению отца Таира, вопреки расхожему мнению, русская, что красноречиво подтверждало возмущение бабушки Таира – крымской татарки, чья дочь выскочила замуж за русского, упорхнула из родного гнезда в Хабаровск, наплевав на все предрассудки, вместе взятые, чем нанесла удар многочисленным родственникам.

Иногда я думала, что вышла замуж только из-за имени Таира, вернее, его фамилии. Согласитесь, Инна Ин звучит куда благозвучнее, чем банальная Инна Попова, коей я родилась и жила до двадцати лет. Тем более, я собиралась стать великим китаистом, построить карьеру на непростом поприще синологии, и что характерно – стала. Написала научный труд о процессе инкультурации манихейства в Китае, что, согласитесь, звучит впечатляюще уже в графе названия.

Китаист Инна Ин даёт сто очков вперёд Инне Поповой – это факт.

– Что ж, не стану тянуть. У меня намечается выгодная сделка в Гуанчжоу, мне нужен хороший переводчик китайского на время переговоров.

– И? – уставилась я на Таира.

– Ты знаешь китайский. Ты жила в Китае, в Шанхае, если не путаю.

– Не путаешь, – пожала я плечами. – На рынке много переводчиков, ты можешь выбрать нужный диалект, гуаньхуа, бэйфанхуа, шаньси, гань, хой… – перечислила я некоторые из них. – Возраст, опыт, специализацию, даже размер груди. Не понимаю, почему ты пришёл с таким предложением ко мне.

– Потому что меня устраивает размер твоей груди?

– Возможно, меня не устраивает размер твоей… груди, – ответила я, имея в виду вовсе не грудь.

– Это разбивает мне сердце, – парировал Таир, ничуть не смутившись, знал, что с размерами не груди, пальцев на руках, ногах и других… конечностей у него всё отлично.

Крымские ли предки тому способствовали или смешение кровей дало столь завидный результат, но у Таира Ина всё было отлично, причём не только с размером, но и с… наполнением. Думаю, такой синоним вполне подходит.

– Могу дать тебе несколько рекомендаций, есть пара-другая толковых переводчиков, – предложила я.

Решила свернуть разговор, пока не зашли на территорию, на которую не собиралась ступать. Не сегодня, сегодня пить бурбон настроения не было. С утра хотелось убивать, к обеду реветь, глядя на потёки дождя по панорамному окну, к вечеру есть и злословить. На всё, что происходит после бурбона, настроения не было.

– Мне не нужен толковый переводчик, мне нужен специалист экстра-класса, и это – ты, – спокойно ответил Таир, скользнув по мне взглядом, который оценивал отнюдь не мои профессиональные навыки.

– И ты считаешь, что я соглашусь? – прищурилась я, отвечая точно таким же взглядом.

Хорош, чертовски хорош, откровенно шикарен. Ему бы по красной ковровой дорожке в каком-нибудь Голливуде ходить, улыбки фанаткам направо и налево раздавать, торсом на большом экране блистать, вызывая повышенное слюноотделение поклонниц, а не…

Чем, кстати, Таир Ин нынче занимается? Когда мы поженились, он торговал алкоголем, открыл завод минеральной воды. Потом был связан с торговлей леса, про него говорили «лесной магнат», мелькало имя бывшего мужа в связи с производством и продажей удобрений.

Удивительно, он мог взяться за что угодно, от поставок манной каши в детские сады до продажи драгоценных камней или сталелитейного производства, и выжать максимум прибыли. Показать фантастический результат при любых исходных данных.

Потрясающее качество для сына рядового инженера дизелестроительного завода, развалившегося в эпоху Перестройки, и учительницы математики в ПТУ, которое, кстати, тоже закрылось примерно в те же годы.

Правда, у бабушки Таира, когда я последний раз слышала о ней, а случилось это больше десяти лет назад, было небольшой кафе крымско-татарской кухни, но не припомню, чтобы бабушку Алиме (для всех Аллу) называли «магнат лагмана».

– Согласишься, – самоуверенно кивнул Таир.

– Откуда такая уверенность? – откинулась я на спинку стула, уставившись на собеседника, мысленно приподнимая грудь.

Да-да, деловой фасон комбинезона не скрывал то, что скрыть невозможно. Не только к Таиру природа была великодушна, меня тоже не обошла милостями. Не настолько, чтобы мечтать о редукционной маммопластике^[1], однако результат щедрости выглядел весьма выдающимся.

– От твоего здравого смысла, которым ты не пренебрегаешь, и вот этой цифры, – Таир быстро написал на салфетки число.

– Это за год? – уточнила я.

– Это по достижению результата, – спокойно ответил Таир.

– Результат ты собираешься достигнуть в следующей пятилетке?

– Через месяц, максимум два, – было мне ответом.

– Ты собираешься заплатить такую сумму за месяц работы? – уточнила я. – Грязными, чистыми, по трудовому договору?

– После уплаты всех налогов, по договору, плюс оплата транспортных расходов, представительские, командировочные, страхование жизни, полис добровольного медицинского страхования на год, включая стоматологию.

Однако… Однако… этой суммой я могла полностью погасить ипотеку. Не то, чтобы меня отягощал ежемесячный платёж, повезло взять жильё до всех подорожаний и передряг, но избавиться от лишних расходов было заманчиво.

Однако… Однако… однако должен быть подвох.

– В чём подвох? – прямо спросила я.

– Ни в чём, мне нужен специалист экстра-класса, очевидно – это ты.

Однако… Однако…